Торак неловко поднял стрелу. Внизу Наигинн, покачиваясь, шел к Волку. Торак, стиснув зубы, наложил стрелу на тетиву. Прицелился. Наигинн был прямо под ним; даже ослабев от яда, Торак знал, что не промахнется…
– В Иной Мир я изгоняю тебя! – выкрикивала заклинание Ренн. – Ты не вернешься, останешься там, пока огонь не замерзнет и камни не превратятся в пламя… пока не высохнет Море и пока не остановится Время!
Торак пустил стрелу.
Но в то же мгновение Волк бросился на демона, и стрела Торака вонзилась ему в бок.
– Нет! – застонал Торак.
– Он мой! – вопил Наигинн.
Демон выхватил нож и шагнул к Волку, который лежал наполовину в воде, наполовину на берегу. Но что-то не давало демону приблизиться к Волку. Его парка зацепилась за ветку. Демон зарычал и развернулся, пытаясь освободиться. Но не смог, Лес отказывался его отпускать.
Торак упал на колени. Ноги не слушались, и он пополз на локтях. Он отчаянно хотел быть рядом с Волком, но до берега было слишком далеко.
С ужасом увидел, как Наигинн вырвался, широко расставив ноги, встал над Волком и поднял нож над головой. Смутно услышал, как Дарк продолжает что-то кричать Ренн, а она в это время идет через заросли ивы в сторону Наигинна.
И когда Дарк наконец прицелился, из-за валунов у него за спиной появился мужчина и выхватил копье.
Лицо Фин-Кединна было пепельно-серым, рот превратился в жесткую линию, одной рукой он зажимал темное пятно на боку парки.
Размахнувшись, вождь со всей силы метнул копье. Бросок был таким мощным, что угодившее в живот демона копье прошло насквозь и прибило его ко льду.
Торак почувствовал, как гора под ним застонала и задрожала, она больше не могла сдерживать ярость реки и готова была сдаться в любое мгновение.
В последней отчаянной попытке он наполовину заскользил, наполовину покатился к берегу.
Там Дарк уже взвалил на плечо безжизненное тело Волка.
– Надо подняться выше! – крикнул он и, подхватив Торака за пояс, поставил его на ноги и поволок за собой вверх по склону. – Ренн, поднимайся за нами! Гора сейчас обрушится!
– Я победил тебя, блуждающая душа! – прохрипел у них за спиной Наигинн.
Торак оглянулся – демон, оскалив окровавленные зубы, вцепился в торчащее из живота копье.
– Волк мертв… Я победил!
Брошенная Ренн сеть взлетела в воздух и накрыла демона…
Сила Широкой Воды и Черной Воды, двух самых могучих рек Открытого и Глубокого Леса, прорвалась сквозь лед и понесла демона в Море.
Выше на склоне холма Торак почувствовал, что яд отобрал у него последние силы, он мог только смотреть на Волка.
Дарк положил Волка под рябиной, Торак лег рядом. Его стрела торчала в боку Волка. Глаза Волка были закрыты, язык вывалился, он не двигался.
– Нет! – застонал Торак. – Нет, нет, нет, нет!
Глава 28
Торак тонул в ядовитом море. Он ничего не видел и ничего не слышал. Не чувствовал ни рук ни ног, не мог позвать на помощь.
Потом смутно услышал грохот реки и треск проплывающих по течению поваленных деревьев. Где-то плакала девушка, плакала так, будто у нее разрывалось сердце.
Медленно, приложив невероятные усилия, Торак открыл глаза.
Он лежал на боку под рябиной нос к носу с Волком. Услышал, как где-то поблизости рыдает Ренн и что-то тихо говорит Дарк.
Кажется, решили, будто он умер.
Ветер стих, град превратился в снег. Крупные пушистые снежинки падали на мягкую шерсть Волка. Торак был слишком слаб, чтобы заговорить на человеческом или на волчьем языке, поэтому он мысленно обратился к брату по стае: «Ты не можешь меня оставить…»
У Волка дрогнули веки, он посмотрел на Торака желтыми, как янтарь, глазами, но это продлилось всего мгновение. Свет в глазах Волк погас, веки опустились… он сделал последний вдох и замер.
«Нет!» – мысленно закричал Торак.
Но то, что лежало рядом с ним, было пустой оболочкой, душа Волка ушла.
Отчаяние Торака превратилось в твердую, как кремень, решимость.
Я не позволю тебе умереть!
Был только один выход, и опасность была огромная. Душа Торака никогда прежде не блуждала в мертвом существе. У него не было черного корня, без которого могло ничего не получиться. Или души Волка уже ушли далеко, и он не сумеет до них дотянуться. Или его отравленное сердце перестанет биться до того, как собственные души вернутся в тело. Но он должен был попробовать. Он должен был увидеть все глазами Волка и почувствовать мир так, как его чувствует Волк. Должен был найти души Волка и вернуть обратно.
Возможно, потому, что его души уже были отпущены отравленной стрелой, – или потому что это был Волк, – Торак не почувствовал острой боли, когда души поднялись над телом.
Блуждание внутри Волка не шло ни в какое сравнение с тем, что он ощущал раньше. Он словно заново открывал скрытую часть себя, которая всегда была с ним. Он словно возвращался домой.
Тело Волка еще было теплым, и Торак обнаружил, что, приложив усилия, может открыть пасть и сделать слабый вдох. Несколько мгновений он лежал на боку и чувствовал, как на шерсть опускаются пушистые хлопья Яркого Мягкого Холода. И еще – боль в боку, куда неуклюжий брат по стае по ошибке выпустил стрелу.
Он вдруг начал воспринимать мир так, как его воспринимает Волк. Он чуял бесчисленные запахи, слышал все звуки Леса, они были яркими и переменчивыми, как солнечные пятна на кронах деревьев. Он слышал, как течет мимо быстрая Мокрая и осколки Яркого Твердого Холода, позвякивая, падают с деревьев. Слышал, как над головой шепчет рябина, как выше на гребне барсук выкапывает червей, а в соседней долине семейство бобров грызет кору. Совсем рядом плакала сестра по стае, он чуял соленый запах ее слез, слышал, как сопит, пытаясь справиться с горем, бесхвостый с белой шкурой… и вдыхал такой любимый запах брата по стае.
Выше, в Логове, Темная Шерсть кормила волчат, а Камешек бродил вокруг Логова и настороженно посматривал по сторонам. Он чувствовал отчаянное желание быть со своей стаей… и беспокойство – кто теперь, после его ухода, защитит их от демонов?
Торак был не в состоянии совладать с нескончаемым потоком чувств и ощущений, но острое восприятие Волка быстро помогло понять, что важно, а что нет.
Важно было найти душу Волка и вернуть ее обратно.
Заморгав глазами Волка, Торак пошевелил мощными, крепкими лапами и потянулся. Поднял голову и, пошатываясь, встал.
В какое-то мгновение душа Торака испытала чистейшее наслаждение от того, каково это – быть Волком.
Он мог вращать ушами, мог поднимать шерсть на загривке, мог шевелить усами… и вилять хвостом!
А потом среди деревьев он увидел мерцающий полупрозрачный силуэт Волка. Самые яркие души Леса поднимались к Логову, чтобы попрощаться со стаей. После этого они поднимутся на гряду… и продолжат возноситься все выше и выше, пока не доберутся до Светящегося Дерева.
Торак попытался побежать за Волком, но забыл о торчащей в боку стреле. Передние лапы начали спотыкаться, задние отказали. Тогда он задрал голову и завыл.
«Вернись!»
Душа Волка обернулась и встретилась взглядом с Тораком. В ее глазах светились любовь, тоска… и смирение.
«Я не могу», – сказала душа Волка.
«Ты должна!»
Торак снова попытался завыть, но силы покинули его, и он повалился на землю.
Одна душа послала другой душе последнюю отчаянную мольбу: «Ты обещал, что никогда меня не оставишь!»
У Волка в ушах протяжно звучала мольба Большого Бесхвостого: «Ты обещал, что никогда меня не оставишь!»
Высоко над ним, Наверху, скрывалось от глаз Светящееся Дерево, но он слышал его шелест и чувствовал, как оно притягивает к себе. Его притяжение было таким же, как тяга вернуться к подруге, к волчатам, к стае, и все же оно было гораздо сильнее, ему невозможно противостоять.
Потом Волк услышал шорох крыльев. Три ворона, черные и белый, кружили над головой и каркали, словно хотели его подбодрить, как будто обещали помочь добраться до Светящегося Дерева.
Но он все еще слышал Большого Бесхвостого.
«Ты обещал, что никогда меня не оставишь!»
Волк в нерешительности остановился между деревьями и увидел, как по склону поднимается Дыхание Бесхвостого, Которое Ходит. Оно остановилось, словно не знало, куда идти дальше, и Волк увидел у него на лбу и на передних лапах круги, которые бесхвостые наносят тем, кто больше не дышит.
Кар! Кар!
Вороны кружили над бесхвостым и настойчиво звали его за собой.
Волк знал, что тоже должен идти за воронами… Но это было очень тяжело. Он слышал мольбу Большого Бесхвостого, и перед глазами возникали картинки из прошлого.
Наполовину подросший Большой Бесхвостый спасает Волка, еще волчонка, из затопленного Логова… Уже взрослый Большой Бесхвостый визжит от смеха, когда Волк напрыгивает на него со спины… Большой Бесхвостый, прищурившись, смотрит Волку в глаза серебристыми глазами, когда они вместе охотятся в Лесу, в Горах и на пустошах на Краю Мира…
Волк снова поднял морду и посмотрел на кружащих Наверху воронов. Подумал о Светящемся Дереве. Потом встряхнулся, развернулся и побежал вниз по склону холма.
Добежав до рябины, ткнул носом мокрую груду шерсти, которая когда-то была Волком. Понюхал жесткие подушечки лап и щетинистую морду. Глаза Волка были чуть приоткрыты, они были мутными, но он увидел в них искру того, что не было волком. Это было Дыхание, Которое Ходит Большого Бесхвостого.
«Ты должен остаться с нами, – сказало дыхание. – Ты нужен стае. Ты нужен мне».
Волк вильнул хвостом и сказал: «Ты очень упрямый».
Торак резко дернулся и очнулся.
Он все еще лежал рядом с Волком. Его рука покоилась на боку брата по стае, и он заметил, что тот пусть слабо, но дышит.
Волк дернул хвостом. Открыл глаза.
У Торака по щеке покатилась слеза.
«Ты вернулся».
Волк холодным носом ткнулся ему в нос.
«Я никогда тебя не оставлю».
Совершенно обессиленный, Торак закрыл глаза. Как всегда после блуждания в чужом теле, кружилась голова, зато он постепенно начал ощущать свое тело. Чувствовал под собой холодную землю и жесткую шерсть брата по стае под ладонью. Он не знал как, но блуждание в теле Волка очистило его тело от яда, так очищают рану, прижигая огнем.