— И какова вероятность обнаружения дельфинами цели?
— Она стопроцентна, поскольку гидроакустические шумы обнаруженного судна они слышат намного лучше наших сонаров.
— А нет ли опасности установки мин афалинами на корпус вашей лодки?
— Это исключено, поскольку мы идем под электромоторами и лодка практически бесшумна. Кроме того, при пуске мы стопорим ход.
— Но что толкает афалин на атаку цели?
— Условный рефлекс, выработанный тренировками. Шум винтов цели, для них сигнал к игре, в ходе которой необходимо обнаружить судно, коснуться миной его корпуса, а затем вернуться на лодку и получить вознаграждение. Оно тем более желанно, что в походе мы держим афалин на голодном пайке.
— И это все вами проверялось на практике?
— Да. Мы неоднократно выходили в море, где проводили отработки совместно с траулером Крюгера. На нем установлены излучатели, позволяющие имитировать шумы винтов судов различного класса. И во всех случаях атаки прошли успешно, что подтвердилопоследующее обследование корпуса траулера.
— Таким образом, испытания нового оружия практически завершены?
— Да, — констатировал Альтман, — благодаря вашему прибытию. Мы ждали только новых магнитных мин, с часовым механизмом и усиленным зарядом.
— Скажу вам больше, полковник, — включился в разговор Глюкенау. — По сведениям нашей резидентуры, в ближайшее время из Манауса в Ливерпуль отправится английский сухогруз с бокситами и кофе для метрополии. Он и станет первой целью для наших живых торпед.
— Что ж, господа, желаю удачи, — сказал полковник. — Я очень доволен результатами вашей работы, о чем буду докладывать высшему руководству. Теперь дело за вами, фон Майер.
После этого, поднявшись наверх и предоставив Альману заниматься своими делами, Росс и Глюкенау вместе с итальянцами проследовали в небольшой, расположенный неподалеку от лаборатории домик, в котором они жили. Там, уютно расположившись в плетеных креслах на открытой, утопающей в цветах и зелени террасе, они угостились принесенным денщиком холодным кампари[38] со льдом, после чего Росс ознакомил Магро с приказом командира десятой флотилии МАС Валерио Боргези об откомандировании его и Торриани на базу кригсмарине в Бриндизи.
— Откуда у вас этот приказ, сеньор полковник? — поинтересовался Магро.
— Я получил его в Берлине, в штабе гросс-адмирала, где, кстати, познакомился и с вашим командиром. Весьма достойный офицер.
— Джованни, — вмешался в разговор Глюкенау. — А почему бы вам не рассказать полковнику о вашей легендарной флотилии? Эта тема достойна того.
— Да-да, — поддержал его Росс. — Я не прочь об этом услышать.
— Ну, что ж, сеньоры, коль вам это интересно, я к вашим услугам. Тем более, что служу в этом соединении с момента его создания.
Поначалу флотилии, как таковой не было. Имелась небольшая группа офицеров-подводников, обладавших незаурядными физическими данными и богатой фантазией, которая решила использовать в предстоящей войне управляемые человеком торпеды.
Командование флота отнеслось к этому с пониманием и в 1936 году на базе флотилии подводных лодок, дислоцирующихся в Специи, был создан отряд водителей управляемых торпед. Его возглавил опытный подводник, капитан 2 ранга Каталоно Гонцага, который и зачислил меня в это подразделение, после окончания военно-морского училища. На вооружении отряда находились специально разработанные для него малошумные управляемые торпеды, быстроходные штурмовые катера и новейшее легководолазное снаряжение. Подготовку мы проходили в режиме строгой секретности на закрытом полигоне в устье реки Серкио.
С началом войны наш отряд реорганизовали в десятую флотилию малых штурмовых средств. В состав соединения входят малые подводные лодки, используемые в качестве носителей управляемых торпед, быстроходные штурмовые катера и группы боевых пловцов-диверсантов. С лета сорок первого им командует известный вам, капитан 2 ранга Валерио Боргезе, по приказу которого мы с Торриани и находимся здесь в порядке обмена боевым опытом. И, мне кажется, наше сотрудничество является достаточно плодотворным. Не так ли, сеньор капитан? — взглянул Магро на Глюкенау.
— Безусловно, Джованни, — кивнул тот головой. — Благодаря вам мы имеем свою группу подводных диверсантов, а вы ознакомились с практикой подготовки боевых дельфинов. Все это, безусловно, послужит на пользу нашим общим интересам.
— А не могли бы вы рассказать о какой-нибудь значительной операции, проведенной вашими людьми? — поинтересовался Росс.
— О! — воскликнул Магро. — Их было не мало. Но, самыми значимыми, на мой взгляд, были наши действия в Гибралтаре осенью 41-го. Незадолго до этого мы получили сведения о нахождении там значительного количества английских кораблей и в том числе линкора «Нельсон». Операцию разработал и лично возглавил князь Боргезе.
Глубокой ночью на подводной лодке «Шире» мы вошли в подводном положении в бухту Альхесирас, где шестеро из нас, включенных в кислородные аппараты, выбрались на палубу и извлекли из контейнеров управляемые торпеды. После этого уселись на них верхом по двое и, двигаясь под водой на малой скорости, направились к порту. Так как видимость была почти нулевой, мы с водителем первой торпеды, лейтенантом Визинтини, подвсплыли и вода скрывала нас только до пояса. Благополучно миновав брандвахту[39], где стояли английские сторожевые катера и, определив точное направление движения, мы вновь погрузились на глубину и проследовали к противолодочным заграждениям. Их ячейки оказались вполне проходимыми для торпед, и мы проскользнули в базу. Здесь снова подвсплыли и на фоне неба, на расстоянии примерно в двести метров заметили силуэт большого транспорта. Он был выбран в качестве первой цели.
Мы поднырнули под днище судна и, прикрепив к боковым килям трос, подвесили на него зарядное отделение торпеды, включив на нем механизм взрывателя. После этого, находясь в подводном положении, тем же путем вернулись назад, где в заранее обусловленном месте, нас подобрала «Шире». Спустя непродолжительное время, на ее борт были приняты остальные группы, успешно минировавшие еще один транспорт и танкер. К утру, уже находясь в открытом море, мы услышали со стороны гавани серию глухих взрывов. Наши заряды сработали.
По этому поводу даже были сообщения в итальянской прессе. Вот, пожалуйста, убедитесь сами, — и Магро протянул Россу извлеченную из бумажника небольшую газетную вырезку.
— Позвольте мне, полковник, я неплохо знаю итальянский, — взял ее в руки Глюкенау.
«Штурмовые средства королевского военно-морского флота проникли на рейд и во внутренний порт крепости Гибралтар. Потоплены танкер грузоподъемностью 10000 тонн, другой танкер (6000 тонн) и транспорт (6000 тонн), груженый боеприпасами. Еще одно судно (12 000 тонн), груженное военным имуществом, выбросилось на скалистый берег и может считаться надолго выведенным из строя», — прочел он и со значением посмотрел на Росса.
— Да, впечатляющая операция. Я просто поражен, — заявил тот. — Ваши парни, Магро, заслуживают всяческих похвал.
— Еще более значительным по результатам, был наш поход в Александрию, зимой того же года, — продолжил итальянец. — В декабре «Шире», под командованием Боргезе совершила переход из Специи на нашу базу в Леросе. Несколько дней спустя, на гидросамолете, туда же были доставлены три группы боевых пловцов в количестве шести человек. В середине декабря, приняв их на борт вместе с управляемыми торпедами, лодка вышла в Средиземное море и взяла курс на Александрию, где по сведениям нашей разведки базировались английские линкоры «Вэлиент» и «Куин Элизабет».
Согласно разработанному командиром плану, нам предстояло скрытно преодолеть минные заграждения, установленные на входе в базу, спустить за борт три управляемые торпеды с диверсионными группами, после чего вернуться в Италию. Членам групп, снабженным необходимыми денежными суммами, после минирования кораблей предписывалось скрытно выйти на побережье и укрыться там. Затем приобрести у местных жителей гражданское платье и лодку, на которой через пять суток находиться в обусловленном месте в районе маяка Розетта. Там, ночью, их должна была принять на борт итальянская подводная лодка и доставить на базу.
В ночь с 20 на 21 декабря, благополучно пройдя минные поля, «Шире» всплыла на подходе к Александрии и с нее на воду были спущены три управляемые торпеды с шестью боевыми пловцами. После того, как запустив двигатели, группы скрылись из виду, мы погрузились и отправились на базу. А по приходу туда получили известие, что оба линкора пущены на дно. Однако наши парни с того задания не вернулись, и что с ними сталось неизвестно. Скорее всего, англичане захватили в плен.
За эти операции все их участники и в том числе я, были награждены орденами и медалями, а наш командир удостоен аудиенции самого короля.
— Я очень рад, что познакомился с вами и лейтенантом Торриани, — сказал Росс, когда Магро закончил свой рассказ. — Вы смелые люди и заслуживаете всяческого уважения. Думаю, у нас будет достаточно время и для других, не менее интересных бесед, при возвращении на родину.
— А когда и каким образом это планируется, сеньор полковник? — спросил Торриани.
— В самое ближайшее время, лейтенант. Как только я завершу здесь некоторые свои дела, судно Крюгера доставит нас на борт одной из немецких субмарин, крейсирующих в этих водах. На ней мы и отправимся в Рейх.
— Сеньор полковник, — переглянувшись с Торриани, обратился Магро к Россу. — У нас к вам небольшая просьба. Ранее мы обращались с ней к сеньору капитану, однако без ведома Берлина, он отказался ее удовлетворить.
— В чем дело, Людвиг? — взглянул Росс на Глюкенау. — Я думаю, таким парням ни в чем не должно быть отказа.
— Безусловно, — рассмеялся тот. — Но они желают получить наши материалы по подготовке боевых дельфинов. А это не в моей власти.