К несчастью и «стрела» не избежала чьего-то попадания. От истребителя буквально отвалилась половина правого крыла. Георг с замиранием сердца ожидал, что самолет сейчас рухнет, но Метеор удержал машину в воздухе, даже более того, сумел выровнять полет, сделав его управляемым. Он сделал мертвую петлю с разворотом и зашел своему визави в фланг выдав длинную очередь из пушек. От истребителя конфедератов полетела броня, в конце концов, пилот катапультировался.
– Класс! – воскликнул Сафон, также наблюдавший за схваткой.
Словно смертельно раненый зверь выигравший бой и оставшись в безопасности «стрела» стала вести себя в воздухе все хуже и хуже. Скорее всего дело в продолжающемся разрушении крыла из-за высоких скоростей.
– Метеор – это Волк!
– Слышу тебя Волк…
– Как ты?
– Норма…
– Сесть сможешь?
– Постараюсь, но…
– Если есть сомнения, то лучше разбей свой са-молет о «краб». Впрочем, это приказ в любом случае!
– Но!
– Никаких «но» Метеор! Если мы проиграем, то твой самолет все равно заберут! Если выиграем, то где-то в горах сел подбитый конфедерат. Его машину возьмешь себе. «Стриж» конечно не чета «стреле», но это хоть что-то.
– Понял тебя Волк. Иду на таран. Банзай!
И действительно «стрела» ведя себя в воздухе все хуже и хуже, то и дело срываясь, кое-как развернулась и пошла на «краб». Маневр истребителя заметили слишком поздно, такое не практиковалось, и потому ничего не смогли сделать. Нацелив самолет на тяжелого робота и убедившись что самолет не подведет и не свернет в последний момент, Метеор катапультировался.
Истребитель врезался в корму «краба» ранее хорошо разбитую штурмовками. Робота окутал мощнейший взрыв, казалась в таком огне ничто не может уцелеть, тем более выжить. Но «краб» уцелел. Огонь схолпулся, дым снесло ветром и все увидели что тяжелый робот пусть с еще большими повреждениями но стоит.
– Ч-черт!!! – хором воскликнули пораженные до глубины души Георг и Сафон.
Но вот робот пошатнулся, его лапы дрогнули и он плашмя плюхнулся на свое брюхо. Из спины стали вылетать спасательные капсулы. Еще несколько секунд и раздался чудовищный взрыв разорвавший «краб» как какую-то хлопушку.
Ударная волна поглотила экипаж, придав им еще большее ускорение. Досталось даже Метеору. Его парашют сорвало, но благо, что он находился на достаточной высоте и сработал запасной.
Снег в половине долины снесло в одно мгновение и обратило в пар.
Дальше наблюдать стало невозможно, беспи-лотники были задеты расширяющейся но все еще тугой ударной волной и потеряв управление, упали.
– Что это было? – прошептал Георг, когда картинка пропала. – Реактор?
– Похоже на то. Причем, скорее всего, рванул самолетный… они самые нестабильные из-за своей небольшой массы, но запредельной мощности.
– Понятно.
XXIV
– Ну, вот теперь мы поиграем на равных! – заметил Сафон, после короткой паузы.
– Верно! Вперед!
Дальше бой между роботами действительно разгорелся на равных силы конфедератов и скалианцев собрались на линии фронта и начался массированный обмен ударами с маневрами. «Тарантулы» лупили друг по другу с десятков километров через горы, реки и леса…
Два скалианских «титана» и оставшиеся два «гоплита» вступили в противоборство с двумя конфедеративными сорокадвухтонными «росомахами» и одним тяжелым шестидесятитрехтонным «берсеркером».
Ракеты быстро кончились, причем никто не нанес ими друг другу существенного вреда и начался обычный ковбойский вестерн основной особенностью которого является меткость вкупе со скорострельностью.
У легких роботов ценилась еще и подвижность.
Несмотря на количественное превосходство скалианских роботов добиться преимущества они не могли. Все-таки нужно учитывать, что опыт конфедератов не шел ни в какое сравнение с опытом скалианцев, большая часть которых его вообще не имела, а реальный бой это все же не учения.
Вот и получалось, что конфедераты держались на равных с превосходящими силами противника, хотя у них было всего семь легких роботов против двадцати четырех «волков».
Час шел за часом и к тому моменту когда все легкие роботы конфедератов были подбиты «Волчья стая» потеряла шестнадцать «волков» и еще одного «гоплита». «Титаны» держались только лишь за счет брони. Последний «гоплит» едва шевелился. В то время как тяжелый и средние роботы конфедератов практически не пострадали.
И все равно ситуация оставалась равной.
В то же время все понимали что рано или поздно должен наступить перелом. И он наступил.
После трех часов боя вышел из строя первый скалианский «тарантул». Два «тарантула» конфедератов естественно тут же обрушили всю свою мощь на последнего скалианского собрата. Естественно, что у него в этом случае не оставалось никаких шансов. И все же экипаж сражался до конца и за пять минут до того как его окончательно разделали как бог черепаху, он сумел свалить конфедеративного «тарантула».
Но оставшийся стальной паук это смертельная угроза для всех кто мельче его и он это доказал с первого залпа накрыв последнего «гоплита», да так что даже водитель не сумел катапультироваться.
Теперь естественно ни о каком равенстве речи и быть не могло, даже если не учитывать «тарантула». Два средних робота «титан» скалианцев против пары средних роботов «росомаха» конфедеретов и один тяжелый конфедеративный «берсеркер» против стайки из восьми «волков».
Но делать нечего, нужно прорываться с надеждой на фортуну.
– Стая, вперед! Наш единственный шанс в минимальной дистанции и движении. «Волкам» максимально плотный беспокоящий огонь по «берсеркеру» пока мы будем топтаться с «росомахами»! Не забывайте двигаться! Сафон, когда сблизимся, постоянно держи «росомаху» между собой и «берсеркером», – напомнил в данном случае прописную истину Георг, после чего повторил ее для экипажа второго «титана».
– Понял – не дурак… – ответил Сафон.
Командир второго «титана» ответил в том же духе.
«Волки» уже кружили вокруг «берсеркера» настоящей стаей засаживая ему по спине болванки туннельных орудий и жгя из лазеров. Но это все было как об стену горох. Нужно хорошо потрудиться чтобы из малокалиберных орудий и пушек пробить даже относительно тонкую спинную броню, чтобы добраться до боекомплекта, а еще лучше до разрядной батареи.
«Берсеркер» мог бы и вовсе не обращать на эту скачущую мелочь внимания, но тогда «волки» наглели и начинали вести себя совсем по хамски пытаясь разбить пушки, что они по любому пытались сделать. Вот и приходилось огромному роботу возиться с мелочевкой вместо того чтобы раскромсать на пару с «росомахой» какого-нибудь «титана».
А «титаны» тем временем ввязались в драку один на один с «росомахами» размениваясь мощными ударами крошащими и плавящими броню.
Установившаяся в кабине после трех часов боря жуткая жара стала совсем запредельной. Пот тек по телу непрерывными ручьями, заливал глаза, но Георг не обращал на это внимание, все его существо сосредоточилось на персональном противнике. Точнее на одном его узле – коленный сустав правой ноги. Он стрелял только по нему даже самым маленьким калибром и никуда больше и это делало свое дело. Броня сустава почти раскрошилась и вот-вот покажется «кость».
А «Волчья стая» тем временем редела. Георг это отмечал это автоматически никак не реагируя, запрещая себе это делать иначе можно отвлечься и промахнуться, а каждый промах это поражение и смерть.
Вот еще один «волк» сметен главным калибром «берсеркера». Осталось всего три…
Вот зазевался водитель «титана» и «берсеркер» разнес ему левую руку, а с одной много не навоевать. Впрочем, состояние «росомахи» тоже оставляет желать лучшего…
А колено «росомахи» противостоящей «титану» Волкова и вовсе приказало долго жить. Хватило еще трех попаданий из гауссовой пушки и двух болванок из туннельных орудий чтобы оно сломалось и «росомаха» упала повредив левую руку и пушки на ней, а стволы левой забила грязью, так что стрелять из них теперь себе дороже.
Подвел второй титан. Водитель вновь ошибся, за что и поплатился. Главный калибр «берсеркера» проделал в груди огромную дыру прямо напротив водителя. «Титан» стал падать и командиру машины не осталось ничего другого как катапультироваться.
Георг обрушил всю мощь своего «титана» на «росомаху» под левое колено и без того хорошо побитое только что павшим «титаном». Залпы сделали свое дело и узел не выдержал, «росомаха» накренилась, еще пара попаданий по корпусу как толчки и робот завалился.
XXV
На поле боя остались стоять только тяжелый «берсеркер», изрядно израненный «титан» и три… нет уже два «волка».
«А ведь еще “тарантул” в долине стоит…» – напомнил себе Георг, но ничего не почувствовал. Сейчас не до чувств… тем более пораженческих.
Но как бы там ни было, шевелившийся в голове червячок рассудка с холодной беспристрастностью констатировал поражение, даже если каким-то чудом здесь и сейчас удастся завалить этого монстра «берсеркера». А его не завалить. Никак.
Это все в свою очередь со всей очевидностью показала начавшаяся схватка. Бортовой компьютер буквально выл сообщая о все новых критических повреждениях брони, отказах систем и оружия. А удары все сыпались и сыпались сотрясая робота.
– Георг, нам не выстоять! – закричал Сафон. – Мы погибнем!!! Ты слышишь?!
Неожиданно два «волка» кружившие неподалеку и как могли помогавшие «титану» бросились с флангов на «берсеркера». Командир робота почувствовал неправильность ситуации, а значит потенциально большую, возможно даже смертельную опасность, отвлекся от «титана» и повернулся к одному из «волков». Выстрел из туннельной пушки и легкий робот буквально отлетел в сторону.
– Что они делают?! – удивился Сафон.
Георг понял, но ответить уже не успел. Все происходило очень быстро, а вскоре и так все стало ясно.
«Берсеркер» под огнем «титана» по-прежнему не отвечая, начал поворачиваться ко второму «волку» судя по номеру и рисунку принадлежавшего Юрию Гордону, приблизившегося на каких-то сто метров и продолжающего сближаться. Прицеливание… скорее всего стрелок попал бы в легкого робота как и в предыдущем случае, но «волк» взмыл в воздух на своих прыжковых двигателях.