Впрочем, не обошлось и без курьеза. Доложив результаты своих опросов, опер Миша неожиданно с упреком в голосе заметил:
– Борис Витальевич! Задумка со снимком «подозреваемого», конечно, получилась оригинальная. Но, должен сказать, что одна дамочка меня расколола. Представляете, пялилась, пялилась на фото, а потом как заулыбается, как зацветет! И объявляет мне, что на фото – это я и есть. Черт! Стал отнекиваться, уверять, что это не я. Да куда там! Начала сыпать комплиментами, назначать мне свидание… Блин! Не знал, как и отцепиться. К тому же сообразил, что, если она про наш фокус разболтает, оскандалимся по полной…
– Та-а-ак… – Петрухин побарабанил пальцами по крышке стола. – Это, конечно, нежелательно. Ну и как вы определились?
– Ну, как? – Миша развел руками. – Сделал таинственный вид, наплел чего-то заумного. Вдобавок пришлось пообещать в обмен на молчание сходить с ней в ресторан.
– Не переживай… Скажешь, сколько улетело – выбью премию в тех же пределах. Ты только уж не слишком там шикуй, – предупредил Борис.
– Да шиковать-то и не придется, – сердито рассмеялся Миша. – Она сама все собирается оплатить. Дело-то не в этом… Я так понимаю, одними посиделками в кабаке она ограничиться не намерена.
– Старая и страшная? – лаконично поинтересовался Леха, самый молчаливый из их команды.
– Да… не сказал бы… – Миша замялся. – Ей где-то под тридцать. Так-то в принципе и на лицо вполне приятная. Но у меня же есть невеста! Мы уже собираемся пожениться. Что она скажет, если вдруг увидит меня вместе с этой?
– Скажешь, что работал под прикрытием, – Борис снова побарабанил по столу. – Если что, дашь мой телефон. Обязуюсь подтвердить твою полную невиновность и даже, если пожелаешь, невинность. Так что ты уж постарайся, чтобы утечки информации не произошло. Дело-то ведь получилось стоящее! Обрати внимание – видишь, пальчики всех гостей у нас в наличии. Результат? Результат. Ради этого, я думаю, можно понести и какие-то моральные издержки.
Отпустив парней в управление, Борис созвонился с Рудаковым и сообщил о первых результатах расследования. Как он и ожидал, начальник областного УВД остался очень недоволен.
– Боря! Это не работа, это – халтура! – прорычал тот в трубку. – Пятеро мужиков – три опера, кинолог и эксперт – почти весь день проторчали на курортном острове и ничего не нашли. Очень здорово! Получается, вы просто поехали поразвлечься за казенный счет. Что я буду докладывать губернатору?
– Константин Федорович, вы считаете, что если бы сюда приехало все наше управление целиком, убийство было бы раскрыто за какие-то пять минут?
– Что думаешь делать дальше? – не ответив на его вопрос, после секундной заминки тот круто сменил тему.
– Тормознусь-ка я здесь до завтра… – как бы размышляя вслух, сообщил Борис. – Есть одна задумка. Если мои расчеты верны, вполне возможно, уже завтра у нас будет подозреваемый.
– А-а-а… – Рудаков моментально сменил гнев на милость. – Ну тогда действуй как считаешь нужным. Тебе ребят в подкрепление оставить?
– Нет, я их уже отправил назад. Думаю, что справлюсь сам.
Когда Петрухин закончил разговор, к нему робко приблизился управляющий пансионата. Уже получив возможность убедиться в твердости характера этого опера и его профессионализме, тот и мысли не допускал о том, чтобы хоть как-то проявлять при нем свою начальственную «самость».
– Простите, Борис Витальевич, – с некоторым пиететом в голосе деликатно откашлялся управляющий, – только что прибыла Алина Аркадьевна Хухминская, дочь покойного Аркадия Никодимовича. Она хотела бы увидеться с представителем органов внутренних дел.
– Замечательно, – Борис чуть пожал плечами. – Наши настроения взаимны, я тоже очень хотел бы увидеть хоть кого-то из родственников нашего усопшего. Она где сейчас?
– В своем номере. Для беседы можете занять мой кабинет. Если что-то необходимо, я к вашим услугам.
Кивком головы поблагодарив управляющего за его любезность, Петрухин направился к административному крылу здания. Легко взбежав по ступенькам широкой лестницы, покрытой богатой ковровой дорожкой, заглушающей звук шагов, он вошел в приемную, где за компьютером корпела секретарша управляющего и по совместительству бухгалтер. Увидев Бориса, та расцвела приветливой улыбкой и сообщила, что Алины Аркадьевны пока еще нет, но ее можно подождать в кабинете. В качестве бонуса за вынужденное ожидание она предложила чашку кофе.
Ответив ей столь же лучезарной улыбкой, Петрухин согласился на кофе и вошел в кабинет. Судя по его обстановке, главный администратор пансионата любил уют и роскошь.
Отведав кофе, оперативно доставленный секретаршей, Борис согласился, что он и в самом деле весьма неплох. Впрочем, могло ли быть иначе в этом мирке сибаритства?
Бесшумно распахнулась входная дверь, и в кабинет величественно вошла особа лет двадцати семи в черном, траурном платье и черной же шляпке с небольшой вуалью. Как сразу догадался Борис, платье было сработано кем-то из мэтров от портняжного искусства, причем по сугубо индивидуальному заказу. Скорее всего, даже его фасон был предметом долгого обсуждения со стилистами.
Несмотря на некоторую бледность щек (в чем-то она Алине даже шла), девушка и впрямь смотрелась настоящей королевой. Правда, как сразу же почувствовал Петрухин, той самой «снежной» – суровой и безжалостной. Красивое лицо Алины, с его точки зрения, портили избыток надменности и горделивого превосходства над всем тем, что ее окружало. Даже не взглянув, а удостоив взглядом «какого-то там мента», Алина негромко поздоровалась, более чем холодно и сухо. Охотно приняв правила этой игры, Борис тоже поздоровался с чрезвычайно кислой и скучающей миной.
– Я хотела бы знать, что случилось с моим отцом, – присаживаясь на антикварный стул, как будто специально приготовленный для нее, ледяным голосом спросила Алина. – Его убили?
– Вне всякого сомнения, – столь же неживым голосом уведомил Петрухин. – Он был убит на берегу, после чего его сбросили в реку, чтобы инсценировать несчастный случай.
– Хм… – впервые с момента появления Алины в кабинете на ее лице вдруг проявились какие-то эмоции – глаза недовольно сощурились, брови сошлись на переносице, а губы стиснулись в жесткую складку. – А вам, я вижу, смерть близкого мне человека совершенно безразлична… Вы вообще-то намерены раскрыть преступление и найти убийц?
– Смерть – это драма для родственников потерпевшего. Для сыщика – это банальный случай, каковых в его практике сотни, если не тысячи, – с ленцой в голосе ответствовал Борис, глядя куда-то в окно. – Убийц найдем… Не впервой, как говорится. Теперь могу я задать вам несколько вопросов?
– Смотря каких, – уже с открытой неприязнью обронила Алина.
– Меня интересует, не было ли угроз вашему отцу со стороны конкурентов, бывших сотрудников его холдинга, каких-либо криминальных группировок? – спросил он уже своим обычным тоном.
– Нет, мне это неизвестно, – чуть скривив губы, отрезала Алина.
Ничуть не смутившись ее прямо-таки вызывающего пренебрежения, Петрухин задал следующий вопрос:
– Кто, по-вашему, мог быть заинтересован в его смерти?
– Надо подумать.
– Ну и последний вопрос. Кроме вас, у господина Хухминского еще есть наследники? – глядя на Алину в упор, жестко поинтересовался опер.
– Что вы этим хотите сказать? – впившись в него взором разозленной кобры, с запредельным высокомерием процедила Алина.
– Знаете, ничего особенного, – иронично усмехнулся Борис. – Благодарю вас за эту замечательную беседу. Позвольте откланяться.
Сказав это, он одарил ее красноречивым взглядом, в котором без труда можно было прочесть: «Что ты пыжишься передо мной, дура набитая?! Я ж тебя вижу насквозь, и мне до фонаря все твои аристократические выпендрозы. Что ты тут из себя корчишь цацу заморскую? Да ты меня даже как баба не интересуешь. И если бы мне вдруг пришлось с такой чванливой стервой ложиться в постель, я бы лучше сразу застрелился!..»
Судя по всему, она его поняла в полной мере. Ее глаза растерянно расширились, а щеки заметно порозовели. Аккуратно прикрыв за собой дверь, Петрухин вышел в приемную. Секретарша, по-прежнему сидевшая за компьютером, обернулась в его сторону и, приятельски улыбнувшись, украдкой вскинула большой палец – молодец, хорошо осадил эту зарвавшуюся мымру! Кивнув в ответ, он тут же сделал вывод, что в пансионате мадемуазель Хухминскую знали прекрасно, и не с самой лучшей стороны.
Каково же было его удивление, когда всего через несколько дней ему вдруг передали приглашение Алины, которая пожелала встретиться с ним у себя дома. Он созвонился с ней, и оказалось, что она и в самом деле хотела бы увидеться с ним еще раз. Не менее того его удивило и то, сколь существенно дочь олигарха теперь отличалась от той «снежной королевы»…
…Первый день, проведенный им на Золотом Камне, оказался до предела насыщен всевозможными событиями. После безрезультатной и раздражающей беседы с дочерью олигарха Борис занялся «рекогносцировкой на местности». Он решил как следует изучить географию острова, чтобы можно было свободно ориентироваться на его территории и иметь полное представление о возможных «норах», где в случае «шухера» могли бы скрываться интересующие его граждане.
Обойти остров в принципе можно было не более чем за полчаса. Его центральную часть на главном возвышении, которое не заливало даже во время самых сильных паводков, занимали постройки пансионата. Между кронами дубов, лип и каштанов белели колонны, а в небо возносились готические крыши, шпили и башенки. Далее простирались зоны прогулок и развлечений – теннисный корт, комплекс спортивных тренажеров и аттракционов, даже небольшое поле для гольфа. В окружении ухоженной зелени то тут, то там красовались беседки для уединенных встреч и свиданий.
По своей форме остров имел форму графика магнитного гистерезиса – округло-продолговатую, с острыми концами, загнутыми в разные стороны. Длина его была не более полукилометра. Обойдя все зеленые насаждения и обследовав беседки, в одной из которых не на шутку напугал расположившуюся там парочку – официантку и охранника, Петрухин снова оказался на том же месте, где утром был выловлен труп Хухминского. Стоя на песчаном бугре, он смотрел на пляж, пытаясь представить себе сценарий событий минувшей ночи.