Они были достаточно близки, чтобы откровенно подшучивать друг над другом. Дрей знал, что Таор не хочет возврата к былому, что принял решение осесть, остепениться, завести семью. Проблема была в прошлом.
Тут друг был сам виноват, конечно. Прошлое ему еще припоминали, долго будут припоминать, может и всегда. Неверное решение, женщина, затуманенная Хаосом голова, собственная самонадеянность — и все пошло под откос за какой-то день. Дрей мысленно поблагодарил Порядок, что не оказался на месте Таора. Сам он предполагал, что в тех обстоятельствах поступил бы так же. Вслух предпочитал этого не говорить.
— Если обувь неудобна, можно и переобуться, — Таор подал голос.
Дрей мысленно усмехнулся: «Немудрено». Титул — это не только почет и уважение, а еще и безусловный доход. С ним проще — с обретением положения в том числе. По крайней мере Таор так решил. Дрей не мог отрицать, что с тех пор, как он стал князем, к его мнению стали прислушиваться с почтением, которого раньше не было. Да и женского внимания неизмеримо больше.
— Охрана границы слабо похожа на заслугу, — заметил очевидное.
— Похожа, но через двадцать лет, — вздохнул Таор. — Старейшины говорят, что титул можно вернуть, если я построю значимый объект. К примеру.
Дрей хохотнул.
— ...дорогу, говорят, построй, тогда вернем за заслуги на благо рода. А какую я дорогу могу построить?
— Дерьмовую, — легко заключил Дрей.
Таор был не строителем, а воином. Хорошим воином, которому можно отдать на защиту жизнь. Но строительство... Дрей усомнился бы в том, что он может построить и скворечник.
— Да... — друг согласился, тут же заговорив с разражением. — И какого, кстати спросить, оленьего дерьма ты желаешь вернуться на это место? Олень направился в другую сторону.
«Тоже чует оленя».
— Очень уж уверенно она говорила, — принюхиваясь, Дрей осматривался по сторонам.
— Нет там чужих следов, — уже зло заметил Таор. — Или веришь человечке больше, чем мне?
— Слишком уверенно говорила... — медленно повторил Дрей, не обращая внимания на друга.
Когда они подошли к границе, на которой впервые нашли нарушительницу, Таор скучающе присел на корточки.
— Я осмотрел место. Есть только ее запах и только ее следы.
— Хочу убедиться, — коротко ответил Дрей.
Он сам не знал, почему вдруг решил проверить слова какой-то человеческой женщины. Сам для себя решил, что просто захотел. Такая причина. И все.
Нюх высшего Волка, которым являлся Дрей, превосходил нюх любого другого, в том числе и Таора. Сейчас Дрей молча втянул воздух, осторожно ступая по земле.
Следы Асы ещё оставались, Дрей проводил их до разрытых ямок. Остался и запах, уже почти незаметный. Иного запаха, кроме сладкого женского, на земле действительно не было.
— Да... — разочарованно заключил. — Похоже врет...
Таор сорвал и пожевал травинку, думая о своем.
— Естественно, врет. Может нанять строителей? Для дороги.
Он чертил пальцем по земле, пока думал.
— На какие шиши? Или у тебя спрятан мешок золота в болоте?
— Займу у богача.
Высший Волк выпрямился, с исследовательским интересом глядя на землю.
— Я б не стал, — откровенно ответил. — Какие-то змеиные выкрутасы. Со змеенышем переобщался? Схемы, займы, махинации... А если не выйдет, чем будешь платить? С твоего голого зада много не взять. Только шкуру спускать.
— Да мне тоже не по нутру, — голос Таора звучал мрачнее обычного.
— А если Лиса*?
Упоминая Лису, Дрей говорил о том, что уровень Силы можно было бы повысить искусственно. Став высшим Волком можно было бы рассчитывать на титул. Но Таор относился к такому способу отрицательно и Дрей это прекрасно знал. Конечно, признать собственную слабость в решении проблемы и внезапно ехать к Лисе на поклон, виделось унизительным.
— Я не мальчик, чтобы по малейшему поводу бежать к юбке и клянчить сиську, — тот подвердил его предположения. — Вернуть титул — в моих силах.
— Кобенишься, — Дрей бросил это чисто из вредности, хотя сам друга понимал.
— Может и так. Всегда есть несколько способов достижения цели. Я больше не желаю использовать сомнительные, — последнее Таор произнес серьезно. — Совсем.
Это понять было можно. Раз споткнувшись, тщательнее смотришь под ноги. Бывшему преступнику Таору приходилось быть непогрешимым. Дрей понимающе кивнул.
— Знаю. Тогда жди пожара. Или служи двадцать лет. А волчицу возьми из простых, и не крути мозги. Или брезгуешь низкородными?
На это Таор промолчал.
Дрей не стал развивать тему, не собираясь лезть другу в душу.
«Его дело».
— Что-то смущает? — Таор ждал.
Дрей все еще стоял под сосной.
В ответ он только недовольно поскреб шею. Ничего не смущало, но что-то останавливало. Дрей смахнул с плеча слетевшие сверху зеленые иглы и вдруг насторожился.
Задрав голову, оглядел сосну. Ближайшая ветка возвышалась за пару метров от земли.
«А ну-ка...»
Кряхтя, Волк подпрыгнул, тяжело подтягиваясь на дерево. По деревьям Волки лазили хуже среднего.
Таор пронаблюдал за его потугами, едко щуря янтарные глаза.
— С каких пор тебя перестала привлекать земля? — уточнил он, щедро вмешивая в тон насмешку. — Решил воспарить все-таки?
Дрей некоторое время не отвечал, тяжело возившись на ветке. Сосна ныла, постанывая от натуги.
— С тех пор, как по деревьям стали ползать змеи, — послышался откуда голос. Дрей возился в ветвях, от чего дерево мелко подрагивало, осыпая землю свежей порцией тонких зелёных иголок. — Девка не соврала. Это не она. Тут был кто-то из рода Змей. Он забрал наше, не ступая на землю. С дерева. Вижу волокна веревки. Ловко... Запаха-то с полногтя.
— Змеи? На кой им...
Таор не закончил, медленно поднимаясь. Лицо его опять стало серьезным.
— Ей корнеплоды на что? — Дрей тяжело спрыгнул на землю.
Таор порылся в памяти, с досадой припомнив только, что не стал слушать «воровку».
— Спрошу. Пока лезь на то, — Таор показал пальцем и сам полез на ближайший ствол. — Проверим ближайшие деревья. Надо понять, откуда он приполз.
*** История Таора неоднозначна: начинается в первой книге «Дочь Скорпиона», где он совершает тот самый проступок; продолжается в «Загадках» и «Сказках Лисы». Дрей впервые появляется в «Загадках Лисы» еще до того, как стал высшим Волком. История о Лисе, про которую говорит Дрей, подробно освещена в «Загадках Лисы» и «Сказках Лисы».
***
Бледные чувствительные пальцы Змея коснулись тяжелой глади огромного цветка, похожего на разверзнутый зев льва. Второй рукой Аскорус аккуратно зажал собственный нос: цветок ярко пах несвежим трупом.
— Знаешь, каких трудов мне стоило вырастить это растение в собственной оранжерее? — негромко спросил вслух. Из-за зажатого носа голос звучал гнусаво.
Жилистый невысокий Верис, державшийся на почтительном расстоянии от своего нанимателя и его отвратительного цветка, не ответил, да и вообще никак не среагировал, прекрасно осознавая, что Аскорус ответит на свой вопрос сам. Господин вообще не интересовался ничего незначащими ответами подчиненных. Хотя какой он «господин»? Такой же низкородный, как и Верис, просто богатый.
Сейчас Верис занимался тем, что старался дышать ртом. Чувствительный нос его страдал как никогда.
— Сначала мы с трудом нашли его, — как и предполагалось, Аскорус с удовольствием заговорил. — Раффлезия даже не растет в нашей местности. А в естественной среде она три года таится, прежде чем пустить росток. Затем нужно ждать, когда скромная красавица раскроет объятия. Она не торопится, ей требуется несколько лет, чтобы начать цвести. Нам повезло, мы ждали всего шесть месяцев. Но и это не конец. Когда раффлезия цветет, то это происходит всего четыре дня. Вдумайся! Несколько лет — и всего четыре дня. Только в эти, считанные по пальцам дни, мы можем заглянуть в ее сердце. Наше терпение, наконец, вознаграждается, и мы получаем чудодейственное средство, равных которому...
Нежно погладив ало-красные лепестки, похожие на куски мяса с белыми прожилками, худощавый небольшой Аскорус обернулся на Вериса. Они стояли в кустах многочисленных белых цветов с крошечными листочками, которые — это Верис знал — использовали как универсальное противоядие. Вокруг шелестели листья, все наливалось самым разнообразным цветом: пурпурно-лиловым, горчично-оранжевым, темно-синим. В этом меркантильно-аптечном саду было бы даже неплохо, если бы не запах всего одного цветка.
— Итак, какие же вести ты принес, мой ловкий друг?
Тон Змея резко стал деловым. Он потер ладони о белый рабочий сюртук, слегка припорошенный желтой пыльцой.
Верис выпрямился.
— Я обработал половину человеческой территории. На этот раз вышло около двух сотен. Пришлось как следует потрудиться, чтобы...
Он хотел намекнуть, что задание было непростым, что ему пришлось побегать, и неплохо бы увеличить оплату, но Аскорус быстро оборвал его:
— Прекрасно! Знаешь, чем удивителен корень эускариота? Его невозможно культивировать. Точнее, незачем: домашний корень становится абсолютно бесполезен при культивации, а вот дикорастущий... Именно дикорастущий эускариот способен побороть нынешнюю эпидемию. Такой свободолюбивый вид...
Вдохновленно подняв светло-зеленые глаза с узкими зрачками к небу, Аскорус продолжил. Верис молча прикрыл глаза, привычно ожидая лекцию. Лекарствовед Аскорус любил говорить. С тем же воодушевлением он выступал на совещаниях в совете.
— Я вижу в нем порядочное количество аналогий с нами. В растении, которое находится в более суровых условиях, намного больше действующих веществ, чем в том, которое растёт в условиях идеальных. Мы даже проводили собственные исследования. Высадили два семени: за одним мы ухаживали, удобряли, прикрывали от солнца, града... Ухаживали, как за малым дитем! А на второе — не обращали внимания. Так, в том саженце, который мы подкармливали, оказалось в десять раз меньше лекарственных веществ. Ты толь