Среди монахов, без всякого сомнения, были и раки-из-черепа, и раки-из-шлема. Это нисколько не беспокоило Вол'джина. На каждого воина в рядах армии найдётся пятеро в тылу, заботящихся о том, чтобы он был сыт, его снаряжение было в порядке, и о других мелочах. Многие Шадо-пан, особенно старики, были довольны вспомогательными ролями, покуда молодёжь с большим энтузиазмом училась драться с троллями.
Вол'джин наблюдал за Тажанем Чжу, когда тот следил за занятиями. "Нравится ли тебе форма шлема, в который ты врос?" Хотя их взгляды время от времени пересекались, командир Шадо-пан ничем не выдавал своих мыслей.
За время, свободное от физических тренировок, Вол'джин заставил себя стать специалистом в географии и военной истории Пандарии. Последняя казалась ему невыносимой. Всё это произошло так давно - по крайней мере, для пандаренов - что превратилось в легенды и мифы. На самом деле, конечно, могло действительно быть так, что дюжина монахов обороняла горный перевал двенадцать лет, причём каждый нёс свою службу по одному месяцу в году, а оставшееся время отдыхал. Каждый монах якобы основал собственный стиль боя, которого пошли все нынешние стили.
С географией было проще. Древние карты империи в мельчайших подробностях изображал континент. Он всё равно нашёл места, описанные лишь бегло. Это особенно касалось Вечноцветущего Дола, который на одной из карт представлял собой чернильное пятно в центральной южной части.
Вол'джин указал на него, когда Тажань Чжу вошёл в библиотеку. "Я нашёл мало описаний этого места".
"Это проблема, которую мы должны решить скорейшим образом". Монах встал вполоборота, глядя на вошедших за ним Чэня и Тиратана, помятых и немного окровавленных. "Как выяснили твои друзья, похоже, именно туда и направляются захватчики".
Глава 18
Чэнь быстро задул фонарь. В погребе воцарилась темнота. В ней громче отдавались звуки сверху. Насколько пандарен мог определить, в хижину ввалилась целая банда троллей.
Один из троллей зажёг свечу. Тонкие лезвия света проникли через щели в половицах. Они раскрасили Чэня и Тиратана полосами. Человек замер на месте, прижав палец к губам. Чэнь кивнул, и человек опустил руку, но больше не двинулся.
Чэнь не понимал ни слова из того, что говорили Зандалари, но несмотря на это внимательно слушал. Он не столько надеялся выцепить какое-нибудь пандаренское географическое название, сколько разобрать отдельные голоса. Он уловил, что один, казалось, раздавал краткие, резкие приказы, а двое других устало отвечали. Один из них также жаловался шёпотом.
Он взглянул на Тиратана и показал три пальца.
Человек помотал головой и добавил ещё один. Он указал туда, где стоял командир, затем на двоих, которых выявил Чэнь. Его рука затем обозначила четвёртого, в углу, который выдал своё присутствие медленно капающей на половицы водой.
Чэнь вздрогнул. Всё было совсем не так, как в тот раз, когда его схватили огры. Тролли не только были умнее в целом, но Зандалари славились своей сообразительностью. И жестокостью. После того немногого, что он увидел в Цзоучин и услышал о других боях Зандалари, он не сомневался, что попасться им равносильно смерти.
Так как Чэнь и Тиратан исследовали жилище, они не оставили наверху ни оружие, ни сумки. Они были вооружены, но подвал был не лучшим местом, где стрелок мог проявить своё искусство. Хотя Чэнь и был способен защищаться в рукопашной, бой на дистанции, подобной этой, давал преимущество владельцам короткого, колющего оружия. Любая схватка в подвале будет грязной, тесной и даже победитель выйдет из неё залитым кровью.
"Нам следует надеяться, что они не спустятся сюда из любопытства. Шторм кончится, и они уйдут". Вой ветра усилился, будто насмехаясь над Чэнем. "Мы хотя бы не проголодаемся".
Тиратан уселся на пол и выбрал восемь стрел из своего колчана. У каждой был жуткий, зазубренный наконечник, у половины с двумя сторонами, у остальных с четырьмя. На каждом лезвии была выемка в форме полумесяца, обращённая к древку, так что войдя в цель, как рыболовный крючок, они вытаскивались с большим трудом.
Он разложил стрелы параллельно друг другу, двулезвийные в паре с четырёхлезвийными, и развернул последние. С помощью бинтов, разрезанных на короткие куски ножом для шкур, он связал стрелы, сделав их обоюдоострыми.
Хотя при скудном свете было сложно прочесть выражение его лица, Чэнь разглядел мрачную решимость во взгляде Тиратана. За работой он то и дело поднимал глаза на низкий потолок. Он смотрел и прислушивался, а затем кивал сам себе.
Прошла целая вечность, прежде чем тролли наконец расположились на ночлег. Тяжёлые удары, донесшиеся сверху, указали на то, что они сняли доспехи перед сном - трое из них, во всяком случае. Молчаливый не раздевался, хотя он перекрывал достаточно света, чтобы определить его положение. Командир улёгся последним. Он задул последнюю свечу, а затем растянулся на полу.
Беззвучно, как привидение, Тиратан приблизился к Чэню. "По моему сигналу - ты поймёшь, когда он прозвучит - иди вверх по ступеням. Найди рычаг, чтобы открыть люк. Убей всех, кого найдёшь".
"Утром они могут уйти".
Человек указал вверх, туда, где лежал командир. "Он ведёт журнал. Он нам нужен".
Чэнь кивнул и переместился к подножию лестницы. Оставшийся в основной части погреба Тиратан собрал свои обоюдоострые стрелы и просунул двулезвийные наконечники в трещины пола. Он повернул их, закрепив по стреле под каждым из спящих троллей. Он начал с командира, затем перешёл к двум болтунам и наконец - к молчаливому. Стоя на этом последнем месте, он взглянул на Чэня. Он по очереди указал на четыре стрелы, заканчивая командиром, затем на Чэня и подал сигнал подниматься по лестнице.
Пандарен кивнул и приготовился.
Человек вонзил первую стрелу в тролля и провернул. Прежде чем жертва успела завопить, он прыгнул к двум промежуточным стрелам и протолкнул их вверх одновременно - каждую одной рукой. Тролли коротко вскрикнули, когда он добрался до последнего и пронзил его тоже.
Чэнь взлетел вверх по ступеням и даже не озаботился поисками рычага. Он выбил дверь. Дерево затрещало. Опилки и щепки посыпались на пол за полсекунды до того, как он сам ворвался в комнату. Слева от него тролль-молчун лежал на левом боку. Стрела пробила ему плечо и вонзилась в грудь. Правой рукой он потянулся за ножом, но Чэнь взмахнул ногой. Голова Зандалари откинулась назад, ударившись о каменную стену.
Чэнь развернулся и замер. Два разговорчивых тролля распростёрлись на полу: одного поразило в живот, другой выглядел так, будто стрела зацепила его позвоночник. Когда они попытались сесть, четырёхсторонние наконечники засели в полу, накрепко пригвоздив их. Кровь хлестала, и тролли вопили, барабаня пятками по полу и когтями вырезая кудрявую стружку из досок пола.
Их командир, шаман, стоял в дверях. Тёмная, пульсирующая энергия собралась в шарик между его ладоней. Крики умирающих собратьев предупредили его об опасности. Предназначенная ему стрела только задела его рёбра. Он уставился на Чэня чёрными глазами, полными яда, и выкрикнул что-то мерзкое на своём языке.
Чэнь, зная, что произойдёт, если он будет бездействовать - и зная, что это случится, даже если он что-нибудь сделает, - собрался и сделал рывок. Недостаточно быстро.
За один удар сердца до того, как его прыжок достиг цели, и за пол-удара до того, как шаман завершил заклятие, стрела пробила пол. Она пронеслась мимо лодыжки Чэня, между руками шамана и его грудью. Она вонзилась троллю в подбородок, пробив его череп и пригвоздив его язык к нёбу.
Затем Чэнь приземлился, пинком отправив Зандалари вперёд спиной через дверь - в штормовую тьму.
Тиратан, держа лук наизготовку со стрелой на тетиве, появился на вершине лестницы. "Рычаг заело?"
Пандарен кивнул, глядя, как в судорогах проходят последние мгновения жизни троллей. "Заело. Да".
Человек проверил молчаливого тролля, затем перерезал ему горло. Двое в центре комнаты были явно мертвы, но он всё равно осмотрел их. Затем он подошёл туда, где были сложены вещи командира, и отыскал сумку с книгой и маленькой коробочкой для перьев и чернил. Он за секунду пролистал книгу, затем убрал её обратно в сумку.
"Я не умею читать на Зандали, но я разобрал достаточно из их беседы, чтобы понять, что они разведчики, как и мы". Он огляделся. "Затащим того внутрь. Сжечь тут всё?"
Чэнь покачал головой. "Возможно, это наилучший выход. Я вскрою тот бочонок в погребе и подожгу его своим огненным дыханием. Ещё я запомню это место, и всё возмещу его обитателям".
Человек поднял на него глаза. "Ты не виноват в том, что они потеряли свою ферму".
"Может и нет, но я чувствую себя виноватым". Чэнь окинул домик последним взглядом, постарался запомнить, как тут всё было, затем превратил его в пылающий костёр и последовал за человеком навстречу буре.
...
Они направились на запад, в сторону монастыря, и нашли сеть пещер, которые уводили, закручиваясь, вниз. Они осмелели достаточно, чтобы развести маленький костёр. Чэнь обрадовался возможности заварить чай. Ему было нужно немного тепла и немного времени на размышления, пока Тиратан изучал книгу.
Чэнь не был новичком в сражениях. Как он и сказал своей племяннице, он видел вещи, которые хотел немедленно забыть. В этом было маленькое чудо жизни: самые болезненные вещи забываются, либо память о них притупится со временем. Если позволишь ей притупиться.
Он видел много разного. Он совершал много кровавых поступков, но никогда не видел ничего похожего на то, что сделал Тиратан в фермерском доме. Не выстрел сквозь пол не давал ему покоя - хотя он наверняка спас его жизнь. Он видел достаточно солдат, которым стрелами щиты прибило к рукам, чтобы знать, что дерево не защитит от хорошего лучника. Конечно, человек был замечательным стрелком, но то, что он сделал, не было такой уж неожиданностью.
Чэнь сомневался, что сможет забыть то, с каким спокойным и целеустремлённым видом человек приготовил стрелы и использовал их в подвале. Он нарочно сделал их не просто смертоносными, но позаботился о том, чтобы у жертвы не было шансов избежать смерти. Он приготовил их как ловушку для троллей. Он провернул древки, когда они вонзились в цель, чтобы наконечники зацепились за рёбра или другие кости.