Глава 3. Поиск чистого сердца
Голодная Сова радовался возвращению домой. В такой ужасный дождь вообще лучше не показываться на улице. Эх, почему нельзя бросить все дела и задремать в любимом кресле у очага? Но когда ты верховный жрец и ответственность за отправление культа целиком лежит на тебе, отложить обязанности никак нельзя. Господин Венеры – один из самых капризных богов, и любая оплошность повлечёт за собой ужасную кару не только на голову нерадивого жертвователя, но и на всю державу.
Сейчас Несауальтеколотлю было двадцать семь лет. Он возмужал и окреп. Впрочем, выглядел глава культа несколько моложе своего возраста. Умеренность в еде и регулярные упражнения позволили любимцу богов сохранить прекрасную фигуру. Теперь его одежда отличалась изысканностью. Вышитая туника из чистого белого хлопка, маштлатль[83] с цветными бахромками и красивые сандалии с ремешками из красной кожи вместе смотрелись великолепно. Поверх возжигатель копала надел прекрасное ожерелье из тонких пластинок бирюзы, соединённых золотой проволокой. На голове красовался сложный убор в виде морды совы – намёк на имя его обладателя. Драгоценные перья кецаля были повсюду – в широком плюмаже, ниспадавшем на плечи, спинной розетке в виде крыльев небывалой бабочки, на ручных и ножных браслетах. Они даже свешивались с ушных вставок. Тламанакальпан в последнее время здорово разбогател, а регулярная торговля с комильтеками стала неиссякаемым источником предметов роскоши. Конечно, сказочное облачение не принадлежало жрецу лично. Ему полагалось носить такие вещи по долгу службы.
Но теперь всё нужно немедленно сушить. Член совета прошёл в личные покои, сбросил намокшие украшения и одежду, вытерся и развесил всё по стенам. Если по воле Тлалока завтра не будет ливня, можно выставить влажные детали костюма во двор. Свежий воздух и солнечные лучи – лучшее средство борьбы с затхлостью. Наконец-то Несауальтеколотль повязал сухой набедренник, накинул новый плащ, сменил сандалии и почувствовал себя намного лучше. Скорее греться, а то после такого промозглого ветра недолго и лихорадку подхватить. Жертвователь подтащил любимое кресло икпалли поближе к очагу, раздул тлеющие угли, подбросил пару поленьев, сел, завернулся в шкуру волка, лежавшую поверх сиденья, вытянул замёрзшие ноги, блаженно откинулся на спинку и прикрыл усталые глаза.
Множество неприятных мыслей тревожили Голодную Сову. Заседания во дворце тлатоани в последнее время сделались всё напряжённее, и руководителю культа Тлауискальпантекутли становилось всё тяжелее переносить непростые дебаты. Аристократы не стеснялись и открыто называли его желторотым выскочкой, говорили, будто молодой священник не может связать и двух слов, не имеет чёткой собственной позиции, постоянно прячется за спины старших товарищей. В некоторой степени так оно и было на самом деле. Однако свои непосредственные обязанности мужчина выполнял хорошо. Церемонии в честь Венеры проводились с неизменной пышностью, а своенравный бог не выказывал недовольства. Но представители знати часто засыпали возжигателя копала насмешками, кое-кому доставляло явное удовольствие вгонять в краску скромного человека. За семь лет служения жрец Владыки Зари научился держать удар и ловко парировать обвинения, конечно, не идеально, но год от года всё лучше и лучше. Медленно, но верно он учился непростому искусству политической игры. Наставник Истаккальцин, который теперь занимал должность сиуакоатля[84], вторую после правителя, говорил, что доволен успехами своего ставленника. Но всё резко поменялось совсем недавно.
Несколько дней назад на Несауальтеколотля совершили покушение. Никаких серьёзных травм жертвователь не получил, но в душе поселились страх и тревога. Не успел он оправиться, как убийцы предприняли новую попытку. Снова безрезультатно. В обоих случаях преступникам удалось скрыться. Расследование ни к чему не привело. Свидетелей не нашлось, а налётчики обмотали головы тканью и остались неузнанными. Новый удар окончательно расшатал самообладание Голодной Совы. Глава культа Владыки Зари продолжал посещать заседания совета, но его душевные силы теперь не давали возможности защититься от нападок. Священник чувствовал себя неуверенно, часто паниковал, выходил из себя, сбивался. Даже красавица-жена не могла помочь сломленному мужу. Он начал замыкаться, как в детстве, часто оставался один, а большую часть времени ходил мрачным. Начались головные боли и бессонница. Чуткая Йоуальшочитль беспокоилась за здоровье любимого и советовала обратиться к лекарю. Но ведь и сам возжигатель копала получил обширные знания в области целительства и не внимал советам супруги. Старший товарищ тоже заметил разительные перемены в жизни подопечного. Хозяин Белого Чертога видел избавление от нездорового состояния в активной деятельности и простом, но интенсивном общении с другими людьми, особенно молодыми и активными. У Истаккальцина родилась идея, как помочь другу, а за одно и повысить могущество государства. Однажды он сам взошёл на пирамиду Тлауискальпантекутли, а Несауальтеколотль лишь сопровождал предводителя духовенства Тламанакальпана. В ту ночь сиуакоатль испросил позволения у господина Утренней Звезды создать в его честь военный орден для лучших бойцов столицы, члены которого могли бы пользоваться в бою могуществом великого бога. Владыка Зари ответил согласием. Так у жертвователя Венеры появилось множество новых забот, и осталось меньше времени для тревожных мыслей.
Сегодня состоялся отбор. Много достойных юношей приняли участие в состязании. Комиссия судий учитывала искусство обращения с оружием, силу, ловкость и сообразительность претендентов. Сам же глава культа воинственного бога проводил последнее испытание. Тех, кто прошёл все предыдущие этапы, предстояло проверить на способность стать проводником силы будущего покровителя. Несмотря на восторженные ожидания, результаты оказались неутешительны. Среди кандидатов не оказалось ни одного, кто бы оправдал надежды Голодной Совы. Пришлось отсеять совершенно безнадёжных из неподходящих. Ни у кого не нашлось достаточно сильного врождённого сродства к влиянию Тлауискальпантекутли. Лидер будущего объединения расстроился. «Ни одного! Ни одного!» – рефреном звучало у него в голове. Хрупкие надежды развить нужные способности в процессе обучения нисколько не утешали. Затяжной дождь довершил дело, и к концу мероприятия священник чувствовал себя полностью опустошённым и подавленным.
Несауальтеколотль начал согреваться и задремал в кресле. Через некоторое время снаружи раздались негромкие шаги. По коридору шла Ночной Цветок. Теперь она из хрупкой девушки превратилась в изящную молодую женщину, мать двоих чудесных мальчиков. Игривые дразнящие нотки в облике уступили место выражению умиротворённой грации, от чего прекрасное лицо наполнилось осмысленностью и неброским величием. Дочь вождя Атокатлана на удивление быстро переняла обычаи и манеру держаться тламанакальпанских аристократок. И все поверили, будто Йоуальшочитль не была создана для прозябания в далёкой деревне посреди затопленного леса, а боги изначально определили ей место здесь, среди каменных домов и высоких пирамид. Но даже сейчас, когда она стала почтенной певицей Венеры, еле уловимые следы прежнего детского обаяния то и дело проскальзывали во взглядах, интонациях и жестах.
Хозяйка дома подошла к дверному проёму и тихонько откинула занавеску. Неслышно, словно пума, красавица прокралась в комнату и остановилась, любуясь спящим мужем. Все годы, проведённые в браке, она не переставала любить его. Ещё тогда, в родной деревне, все считали, будто служитель привлёк её исключительно потому, что выходец из столицы казался совсем непохожим на местных парней. Глупые, как же они ошибались! Будущая супруга знала сразу: он – не такой, как все. Даже здесь, в городе, такого, как Голодная Сова, не найти.
Будить спящего не хотелось. Ночной Цветок с наслаждением смотрела на точёное лицо, до сих пор с юношескими чертами, на жилистое тело, расслабленные сильные руки, вытянутые прямые, стройные ноги. Какой же он всё-таки беззащитный сейчас! И в этой уязвимости молодая женщина усматривала особую манящую притягательность. Нет, она не могла удержаться. Йоуальшочитль скользнула рукой под плащ и погладила Несауальтеколотля по упругой груди. Тот вздрогнул и мгновенно сжался, словно мяч во время удара о стену площадки.
– А, это ты, – сказал жрец облегчённо.
– Да, я, – ответила она с усмешкой. – К тебе посетитель.
– Кто такой? – недоумённо спросил священник.
– Какой-то парень, молодой, симпатичный, – прибавила собеседница, пытаясь разбудить в муже ревность.
– И ты сожалеешь, что предстала перед ним без всех твоих перьев? – улыбнулся жертвователь.
– У меня ещё будет такая возможность, и не раз, – ответила супруга и кольнула служителя ногтями.
– А чего он хочет? – осведомился возжигатель копала.
– Даже и не знаю. Только говорил, будто дело у него очень важное, но о сути расскажет только тебе. Мокрый весь до нитки, даже течёт с него, и дрожит, как лист на ветру.
– Налили бы ему горячего атолли[85].
– Уже распорядилась.
– Ладно, придётся идти, – вздохнул Голодная Сова, встал и потянулся.
В зале для приёмов ярко горели жаровни. Возле одной из них стоял гость. Да, Ночной Цветок оказалась права, высокий молодой человек весьма приятной наружности. Доспехи тлауистли выдавали отличившегося воина. Одежда прилипла к телу, он явно мёрз, но старался не подавать вида. Не без удовлетворения Несауальтеколотль отметил, парень почтительно снял сандалии и теперь стоял босяком на холодном полу, не решался сесть к источнику тепла. Завидя жреца, он почтительно поклонился и негромко, дрожащим голосом произнёс слова приветствия.
Глава культа Венеры опустился в кресло икпалли и одёрнул полы плаща.
– Сади