При мысли о будущем знаток тайных искусств не мог сдержать улыбки. «Нет, Истаккалли, зря ты не довёл начатое до конца. Зато я не оступлюсь, я буду идти до победы», – подумал он и усмехнулся. От сердца немного отлегло. Возбуждение стихло. Науалли посидел ещё немного, а затем решительно придвинул к себе тарелки с едой. Нужно восстановить силы и хорошо выспаться. А завтра приступить к созданию целого сплетенья тонких энергий. Старый койот лучше других знал, сложная точная работа – вот лучший способ побороть и злобу, и страх, и ненависть.
Глава 8. Внезапная болезнь
Следующим утром Илькауалок встал бодрым и готовым к действию. Ещё до завтрака хозяин позвал к себе Мисйаотля.
– Садись, – сухо произнёс он и указал на циновку, а сам опустился напротив. – Меня интересует один человек, а именно верховный жрец Тлауискальпантекутли Несауальтеколотль. У тебя есть люди, которые могут за ним проследить?
– Думаю, да…
– Вот и отлично, – прервал слугу чародей, – мне нужно знать всё о его распорядке дня, привычках, увлечениях, образе жизни, а особенно о его пристрастиях в еде и покупках. Также разведайте об очерёдности молений в храме Владыки Зари и церемоний на главной пирамиде. Всё понял?
– Да, господин, но зачем вам это?
– Не твоё дело, – резко оборвал заклинатель. – Всем заплачу достойно, в зависимости от ценности сведений. А кого отправишь на задание, и знать не хочу, решай сам, ты их знаешь, а я – нет.
– Как скажете, господин.
– А если провалитесь – шкуру спущу и тебе, и твоим людишкам, и ещё тому, кто под руку попадёт.
Дворецкий задумался.
– Что молчишь? Испугался? – усмехнулся знаток тёмных искусств.
– Нет, но…
– Тебе всё равно придётся выполнить моё задание. В вашей дыре у меня никого нет больше.
– Не беспокойтесь, господин.
– То-то же!
– А сколько у нас времени на работу?
– Давай так. Начинайте сегодня.
Тянулись дни: пять-цветок, шесть-крокодил, семь-ветер. Толку никакого. Удалось узнать только о том, какие чары охраняют усадьбу Несауальтеколотля. Незаметно снять защиту не получится. Заклятия творить в его доме нельзя, проникнуть тайком под покровом магии невозможно.
Пока шла работа, посланник Ойаменауака не выходил за пределы жилища – нельзя. После провала в зале совета нужно затаиться, словно выпь в камышах, и усыпить бдительность Уэмака. Торговцев с родины представитель Коскамичиутекатля принимал во внутреннем дворике с самого утра. Вёл долгие разговоры о товарах, ценах, качестве путях доставки. Расспрашивал подробно, многое записывал. Такие беседы на самом деле являлись показными. Старый койот давно приметил людей, присматривавших за ним. Пусть рассказывают тлатоани о том, с какой серьёзностью он ведёт дела. Ночной ветер уловил несколько попыток выявить признаки сверхъестественного. Но барьеры и морок не позволили тламанакальтекам ничего узнать. Мужчина давно понял, в молодой столице нет мастеров тонких искусств. Здесь всем заправляют жрецы. Они рабски подчиняются воле богов, а в награду те дают им частицу собственного могущества. Глупым священникам не приходит в голову понять, из каких составляющих слагается сила великих, какие потоки текут, закручиваются, замыкаются, рассеиваются, когда они творят чудо, дарованное детьми Дарителя Жизни. А потому жертвователей можно и нужно перехитрить.
В отличие от никчёмных соглядатаев сам науалли поработал хорошо. Единственным способом ослабить тоналли жреца и одновременно выстроить нужный барьер было создание семени тьмы. Это очень старая методика, позволяющая устанавливать любую последовательность действий, причём так, чтобы они выполнялись постепенно в нужный срок. Кроме того, Ильакуалок смог добавить ещё и способ слежения. Так можно издалека наблюдать о том, как проходит процесс. Словно зерно, таинственая энергия сумрака прорастает медленно, выпуская корни, листья, побеги. Волшебство становится всё сложнее и сильнее, а жертва даже не осознаёт, какая сущность поселилась внутри.
Работа исключительная. Сродни искусству ювелира, который тянет и переплетает тончайшие золотые нити, а затем насаживает сверху шарики не больше брызг водопада. Но знаток сокрытого любил ткать ажурное кружево колдовства. Однако в отличие от пластин и проволоки из драгоценного металла то, с чем он имел дело, нельзя было разглядеть. Лишь внутривидение давало такую возможность.
Трудился чародей ночью, когда прислуга уходила домой. Тогда он доставал из сундука небольшой, идеально отполированный шарик чистейшего обсидиана. Камень не содержал почти никаких включений или прожилок, имел на редкость однородную структуру и равномерный цвет. Однажды он испил человеческой крови. Именно такой кристалл как нельзя лучше подходил для моделирования потоков магии. К исходу третьего дня заклинание было готово. Семя тьмы казалось идеальным. Все части хорошо подогнаны друг к другу. После раскрытия сумеречная сила должна потихоньку съедать тоналли, параллельно должен был распускаться щит мрака. Он незримо хранил своего обладателя от любых дурных влияний. Чем больше душевных сил разъедал первый компонент, тем мощнее становился второй. Для полного прорастания тлетворного зерна требовалось около пяти дней. Хотя, судя по тому, как истощён был Несауальтеколотль, всё могло закончиться гораздо раньше. Наконец, последнее звено в нечестивой цепи позволяло науалли не выходя из дома, в зеркале из вулканического стекла наблюдать состояние жертвы и степень развития зерна. Кроме того, преграда всё-таки позволяла колдовству самого Илькауалока воздействовать на жреца.
Знаток тайных искусств поднял обсидиановый шарик вверх и покрутил в руке. Только он мог любоваться гармоничностью содержимого чёрного кристалла. Всё проверено и перепроверено много-много раз. Конструкция безупречна. Настоящий шедевр. Лучшее тончайшее творение за последние годы. Мужчина благодарил судьбу за возможность сделать подобный образец. Но есть одна сложность. Семя тьмы должно попасть внутрь организма жертвы. Но как? Чародей задумался. Нужно найти то, что избранник Владыки Зари ест только сам. Этого не должна касаться ни его жена, ни дети. Туда можно будет перенаправить магическое зерно, и когда возжигатель копала его проглотит, дело будет сделано.
Посланник аккуратно завернул камень в тряпицу, положил обратно в ящик и закрыл крышку. Он сел на циновку и взял с низкого столика свои записи. Заклинатель делал пометки, когда слушал доклады Мисйаотля. Возжигатель копала принимал пищу дома, если дело не касалось особых ритуалов. Провизию закупала кухарка или супруга служителя. На пиры он ходил очень редко и только к самому правителю. Значит, еда с семенем должна попасть в поместье. Причём вкусить её должен именно Несауальтеколотль, а не кто-то другой из домочадцев.
Мужчина взял последние листки. Почти ничего нового. Ясно, вне резиденции главы культа других важных сведений уже добыть не получится. Нужно действовать изнутри. Сам Илькауалок мог принимать вид совы, из-за чего его также называли тлакатеколотль – человек-сова. Но усадьба защищена колдовским барьером, который сообщает владельцу о любой магии, пересекающей границу резиденции. Знаток тонких искусств предпочитал всё делать сам и не доверял никому, но сейчас пришлось признать – нужно засылать своего человека.
Чароплёт посмотрел на страницу с данными о прислуге. У верхового жреца бога Венеры работают всего три молодые женщины. Из них две ходят домой каждый вечер. Есть ещё один воин из нового ордена. Но он, похоже, ничего не делает, зато сопровождает хозяина, как верный пёс.
«Должно статься, потеря одной девушки будет тяжёлым ударом для хозяйства», – подумал про себя науалли. Наверняка хозяйка захочет взять замену хотя бы на время. Нужно заразить одну из них чем-нибудь тяжёлым, и лучше надолго, но не смертельно. «Что ж. Болезнь – не семя тьмы. Такое заклятие можно творить хоть каждый день», – усмехнулся мастер. Посланник отдёрнул занавеску и вышел во двор. Солнечный свет ослепил его и заставил зажмуриться. Право, пребывать в сумраке куда приятнее. А вот и Мисйаотль. Ильакуалок позвал его и тут же вернулся в свои покои.
– У меня для тебя новое задание, – серьёзно сказал волшебник и опустился в икпалли.
– Слушаю, – ответил управляющий и посмотрел в глаза колдуну.
– У Несауальтеколотля есть две служанки, которые возвращаются домой. Мне нужно знать маршрут, по которому они идут. Пусть твои ребятки мне его начертят и укажут безлюдные места. Также пусть сообщат, как они закупают продукты и когда носят их к себе домой.
– Хорошо, будет исполнено.
– Это ещё не всё. Нам нужно будет одну из них на время заменить нашим человеком. Я понял, твои соглядатаи уже совершенно бесполезны. Они тратят моё время, а выслушивать их доклады ещё скучнее, чем удить сома в месяц тошкатль. Нам нужен кто-то, кто будет снабжать нас сведеньями изнутри. Подыщи девушку, а лучше не одну. – Маг выразительно посмотрел на собеседника и продолжил: – Не слишком болтливую, скромную, хозяйственную, наблюдательную. Тех, кто с большим рвением, тоже не надо, от них никогда нет никакого толку. Есть у тебя такие?
– Поищу.
– Ответ неправильный, – ехидно процедил чародей.
– Да, есть.
– Так-то лучше. Всё, ступай. И помни. Моё терпение уже на исходе.
Мисйаотль молча развернулся и вышел.
Прошло три дня, прежде чем удалось всё организовать как надо. Илькауалок шёл по улице в одежде простолюдина. Сопровождающих не требовалось. За время, пока планировалось действо, он успел наизусть запомнить расположение улиц и домов в нужном районе. Вечерело. Из затопленного леса потянуло сыростью. Жизнь в Тламанакальпане потихоньку замирала: торговцы возвращались с рынка, каменотёсы прекращали дробить известняковые глыбы, матери звали детей домой, а старики на террасах потуже заворачивались в тёплые плащи. Вот он – тихий переулок на окраине. Двери построек сюда почти не выходили. Народ здесь ходил редко. Через сто шагов узкий проход. Все на своих местах. Один парень коренастый за углом. Второй повыше – под навесом у мастерской. Девушка якобы возвращается с прогулки в дальнем конце. Знаток тайных искусств сразу узнал своих, хоть не разу их и в глаза не видел. Особая аура – страх, волнение. Нет, такие чувства проявляются не дрожью в теле, ж