сли бы он чувствовал враждебное ожидание: вот сейчас собьется… вот сейчас собьется… Но так же как музыкант может собрать силы и не сбиться до конца, так и я могу довести до конца опыт с самым скептичным индуктором».
Здесь нам важно указание Мессинга на то, что успех его выступления зависит от настроения как индуктора, так и зала. Враждебное отношение повышает вероятность ошибок, но не потому, что зрители начинают более критически относиться к способностям телепата. В данном случае мозг артиста как бы «засоряется» посторонними импульсами, либо не имеющими отношения к заданию, либо направленными на то, чтобы исказить его. Признание же в том, что лучшие индукторы — это глухонемые, поскольку они обращают мысли в наиболее четкие зрительные образы, доказывает, что Мессинг мог читать мысли не в виде письменных текстов или голосов, которые он слышит, а в виде неких зрительных образов (скорее всего — в виде простейших геометрических фигур).
Мессингу, как мы уже убедились, неоднократно приходилось сталкиваться со скептическим отношением к своему дару. И скептики, оказавшиеся на сеансах, всегда стремились «завалить» великого телепата. Вспоминает саратовский иллюзионист Владимир Свечников: «В молодости меня очень интересовало, возможна ли передача мысли на расстояние. Когда в Саратов приехал Вольф Мессинг, который демонстрировал опыты по телепатии, я стал у него негласным экспертом и получил четкий ответ: передачи мыслей на расстояние нет.
На предварительной лекции Мессинг говорил, что читает мысли и способен выполнить любое задание зрителей. Я заранее договорился с моей спутницей, с которой пришел на его выступление. Задание было такое: “Не спускаясь в зрительный зал, пригласить на сцену девушку, которая сидит в 8 ряду на 14 месте. У нее из сумочки достать книжку, из книжки 4 карты, авторучку (она была многоцветной), черным цветом поставить автограф на червовой даме, красным на трефовой девятке”. Почему такое условие — не спускаться в зрительный зал? У меня были догадки, и они оказались верными, что Мессинг ориентировался на идеомоторные акты. Это незаметные для самого человека движения, которые указывают путь, которым нужно следовать. Если это так, телепату нужно обязательно идти, чтобы остановиться в определенном месте. Точно так же никакими идеомоторными актами нельзя передать фокуснику, чтобы он расписался сначала одним, а потом другим цветом. Так все и вышло, когда Мессинг взял меня за руку, он заметался, куда ему идти, что делать. Есть такая методика — рывками определять сопротивление человека. Я мысленно ему говорю: “Стоять на месте, 8 ряд, 14 место…” ну и так далее. Естественно, услышать мои мысли он не мог. В конце концов Мессинг сказал мне тихонько: “Не экспериментируйте, молодой человек”. Ну, раз так, артист артисту должен помогать, довел его до нужного ряда, сжал руку. Догадаться, кого из зрителей нужно вызвать, было нетрудно и без телепатии. Все места заняты, и только одно рядом с моей девушкой свободное. Потом, когда открыли сумочку и оттуда посыпались карты, Мессинг снова растерялся. Он так и не догадался, что нужно было расписываться разными чернилами, и я был вынужден сказать, что упростил задание по ходу выступления. Сам Мессинг заявил зрителям, что за последние пять лет у него еще не было такого трудного задания, а нас потихоньку, когда мы уходили со сцены, поблагодарил».
В данном случае скептик проявил цеховую солидарность с коллегой по артистическому цеху и выручил Мессинга из сложного положения. Данный случай доказывает, что, по крайней мере, на различение цветов телепатические способности Мессинга не распространялись. Если он и видел какие-то мыслеобразы, то они, вероятно, были для него либо все одного цвета, либо вообще бесцветными.
Но скептиков было мало, преобладали восторженные поклонники и поклонницы. Одна из них, ростовчанка Виктория Галустян, вспоминала: «И вот Мессинг в Ростове. По городу расклеены афиши о его представлении под названием “ Психологические опыты”. Я страстно хотела попасть на его представление. Билеты достать было сложно. Придя на работу, я с горечью сказала сотрудникам: “Уж если Мессинг действительно такой телепат, то он должен сам был бы прислать мне билет”. Через несколько минут зазвонил телефон, и мои друзья предложили мне лишний билет на вечер. Зрительный зал филармонии был переполнен. Я напряженно следила затем, чтобы не упустить момент, когда ассистент Мессинга пригласит из зала желающих для работы в жюри. И вот нас усадили посреди сцены за стол, и Мессинг начал работать. Я пристально следила за ним и за остальными членами жюри, не очень доверяя всему предстоящему. Из зала начали поступать записки с заданиями, всего более двухсот. Надо было выбрать несколько самых интересных, чтобы уложиться в сеанс.
Записки поступали разного содержания, например: “Ув. В. Г., найдите в 6-м ряду молодого человека с серым галстуком, достаньте из правого кармана пиджака портмоне, раскройте, найдите фотографию и положите ее в левый карман пиджака”.
И вот автор этой не оглашенной пока записки вызван на сцену. Он должен продиктовать мысленно текст задания Мессингу и затем засвидетельствовать выполненные последним действия. Вольф Мессинг сосредотачивается, берет руку дающего задание и безошибочно “читает” его мысли. А вот он распознает думы другого зрителя, не дотрагиваясь до него.
Когда было выполнено несколько заданий по запискам, Вольф Григорьевич предложил удалить его из зала в сопровождении двух зрителей-свидетелей в изолированную от зала комнату, а в это время в зале спрятать предмет, который он и должен будет найти. Вернувшись на сцену, Мессинг внимательно и сосредоточенно смотрит в глаза индуктора и идет в зрительный зал. Назад он возвращается, цепко держа за руку мужчину. Ставит его напротив себя и, радостно вскрикнув: “У вас под бортом жакета ручка, я вижу чернильное пятно”, достает ручку под бурные аплодисменты зала. И вдруг он понял, что ручка без наконечника — замысел жюри. Ее разделили на две части. Зал притих. Вольф Григорьевич повернулся в сторону жюри и негромко, но укоризненно нам сказал: “Зачем же вы так?” Ему предстояло дополнительное напряжение в поисках в зрительном зале.
Через несколько минут он вывел на сцену блондинку с красивой высокой прической. Предложив ей стул, Мессинг приблизился к ней и вдруг быстрыми движениями начал разгребать ее волосы и достал наконечник из ее прически под бурные аплодисменты зала.
О Вольфе Григорьевиче можно очень много рассказывать. И вот Мессинг снова в Ростове, и я снова на его сеансе. На этот раз я решила стать индуктором для того, чтобы еще раз убедить себя в необыкновенных способностях Вольфа Григорьевича.
Мне предстояло написать записку с заданием и передать ее в жюри. Я написала: “В.Г., в зале находится талантливый писатель Виталий Семин, прошу найти его и представить”.
Вольф Григорьевич стал напротив меня, внимательно посмотрел в глаза, предложил мне свою руку и произнес: “Думайте”.
Я мысленно скомандовала “вперед”, и он быстро повел меня в конец зала. Дальше была команда “направо”, и он подвел меня к группе писателей. И вдруг я замялась, не зная, какую команду дать.
Писатели с любопытством смотрели на нас, а я подумала, если я назову фамилию, то ведь он не знает, кому она принадлежит. Вольф Григорьевич притормозил с удивлением, почему нет команды. И тут я сообразила — “коричневый костюм”, и Мессинг рванулся к писателю Семину.
Жюри зачитало мою записку. Все выполнено точно. В зале буря аплодисментов.
А Вольф Григорьевич, обратившись к залу, сказал: “Очень прошу, у кого сильно болит голова, поднимитесь на сцену, я сниму вашу боль, а то мне трудно работать”. На сцену поднялась женщина, он предложил ей стул и на глазах притихшего зала провел руками над ее головой и заботливо спросил: “Ну как?” Она медленно и с удивлением ответила: “Не болит”. Зал восхищенно зашумел, а я окончательно уверовала в Мессинга».
Строго говоря, ничего сверхъестественного в том, что описала Виктория Галустян, нет. Мысленное пожелание о том, чтобы ей принесли билеты на вечер, и немедленное его исполнение могло быть простым совпадением, которое потому и запомнилось. Найти человека, вынуть портмоне и подойти к конкретному писателю — все эти задания вполне можно было выполнить благодаря умению читать идеомоторные акты. Собственно телепатия здесь ни при чем. А писателя Семина Мессинг опознал отнюдь не по коричневому костюму — цветов, как мы уже убедились, телепат различать не мог. В данном же случае индуктор каким-то непроизвольным движением — вероятнее всего, глазами, — выделила из группы писателей человека в коричневом костюме, и Мессинг подошел именно к нему.
А вот рассказ Марины Андреевны Мартыновой о сеансе Мессинга, записанный мной 16 февраля 2010 года. Он хорошо передает атмосферу, царившую на сеансах Мессинга, где зрители ожидали чуда и, разумеется, его получали:
«Я присутствовала на выступлении Мессинга в первой половине 1960-х годов, будучи студенткой Московского экономико-статистического института (МЭСИ). Это было в каком-то зале или клубе в центре Москвы. Мессинг был в темно-сером костюме и синей водолазке. Ходил он стремительно, а черты его лица были все время напряжены. Суть задания для индуктора сводилась к тому, чтобы указать конкретного человека в зале и сообщить ему задуманную цифру. Мессинг во всех случаях был на высоте, ни одной осечки не было. В зале создавалась взволнованная атмосфера. Сеанс продолжался час — полтора. Мессинг произвел впечатление. Казалось, что он действительно читает мысли».
Комментируя этот рассказ, надо заметить, что Мессинг должен был держать и себя, и индуктора, да и весь зал в постоянном напряжении, чтобы создать идеальные условия для чтения идеомоторных актов и заставить публику бессознательно помогать ему.
Мессинг в мемуарах утверждал: «Мне доводилось присутствовать при спорах о том, что такое телепатия: атавизм, сохранившийся от наших предков, или, наоборот, свойство, которым в полной мере будут обладать люди будущего или те существа, которые придут нам на смену? Сторонники первой точки зрения приводили массу доказательств, суть которых состояла в том, что чем примитивнее устроен организм, тем нужнее ему телепатия. За счет телепатии эти люди объясняли, например, тот широко известный факт, что некоторые виды бабочек узнают о нахождении родственной особи на