— Очень он зол, — продолжал я спокойно и медленно. — Хочет людей из города звать за такое неуважение. Но я говорю, подожди. Явно какое-то недопонимание. Не могут местные такими беспредельщиками быть, никогда здесь в наших краях такого не было. Надо поговорить сначала, чего сразу пушки доставать? Вот и ты приехал ещё, Метла.
— Я разберусь, — заявил Метла. Голос невозмутимый, но лоб у него начал блестеть. — Времена тяжёлые, сложные, молодёжь старших не уважает, понятий не знает. Разберусь с ними. Но что касается комбината…
Он посмотрел на меня. Вот сейчас у него явно в голове идут мысли, что делать дальше. Понимает, что он своей деревенской бандой комбинат не потянет. Но и отступать — западло.
Да и не был этот комбинат его, он просто как собака на сене, воспользовался тем, что про это место все забыли. Такое заведение — это даже уровень не Гоши или Крюкова, а кого-то посильнее.
Вот и думает Метла, как выйти из ситуации. Надо бы направить его думы в верное русло.
— Короче, я замолвлю словечко перед ним, — сказал я. — Явно это молодые косяк упороли, даже не посмотрели, на кого бычат. Вот рога мы им и обломали, тут мы в своём праве. Могли вообще… того.
— Я им сам добавлю, — с воодушевлением произнёс Метла. — Как их мент отпустит, такое устрою, не забудут. А что комбинат… хорошо, что работать будет. А то тут нищие все, посёлок помирает без него, а ведь почти городом стал.
— Вот и договорились, Метла.
— Если кто ещё полезет, — он посмотрел на меня. — Можешь сказать, что Метлу знаешь.
— Мы тут сами справимся, Метла, — жёстко сказал я. — Сами охраняем, сами защищаем, а люди свой серьёзный бизнес делают, нельзя им мешать. У каждого свой кусок, который он осилить сможет.
— Вот именно, — Метла кивнул. — Приятно поговорить с умным человеком, Волк. Я сам разберусь с этим беспределом, так и передай.
Он свалил, уехал на тойоте, поругиваясь на своих торпед. Короче, надо где-то на КПП повесить его фотку и фотки его бандитов, чтобы сразу прогоняли. Но местный авторитет съехал, ведь решил, что напал на кого-то, кто оказался намного выше его по положению в сложной криминальной иерархии. И ещё легко отделался.
Так что пока отбились, но первое время придётся такое делать чаще. Ведь сюда может прийти не кто-то вроде местных банд, а более серьёзный, которого злобным видом не напугать.
Нижегородцев сразу решил продолжить наш прерванный диалог. Мы отошли на территорию и уселись в сохранившейся зелёной беседке, где раньше курили рабочие.
— А неплохо, господин Волков, — сказал Нижегородцев, закуривая. — Бандиты мелкие, но вы и разобрались с ними быстро, без нашей помощи. А если придёт сам Крюков? Я о нём наслышан.
— С ним мне уже доводилось говорить, совсем недавно. Я даже смог его убедить в одном вопросе.
— Хм, — он затянулся и выпустил дым. — Знаете, господин Волков, мы же полагаемся не только на вас. Тех, кто хочет нам помешать — очень много, и это далеко не колхозные алкаши, которым водка и наркота мозги выжгла.
— Это я понимаю.
— Этот комбинат — серьёзный кусок. Если он будет работать, он принесёт хорошие деньги всем, кто с ним связан, — Нижегородцев достал мобилку, будто хотел поговорить, но убрал в карман.
— Это я тоже понимаю.
— На нас будут наезжать многие. Банки, конкуренты, менты и другие лица, которые сидят в Москве и хотят заработать все деньги мира за наш счёт, — он стряхнул пепел и облокотился на стенку беседки. — Но я знаю, что вы то же самое говорили Терехову. Он мне об этом передал.
— Угу.
— Но эта битва там, в столице, — он показал на запад. — Парадокс, но деньги, которые зарабатывают здесь, крутятся там. И там наибольшая опасность. Все эти дочки, схемы, захваты собственности — всё это будет там. Буду говорить начистоту.
Нижегородцев отбросил тлеющую сигарету в пустую урну. Со стороны корпуса разнёсся, это главный инженер травил анекдоты.
— Кто-то захочет брать под восстановление комбината огромные кредиты, а потом будет сбегать с ними, — продолжил безопасник. — Кто-то захочет выбить субсидии у государства, которые заберёт себе в карман. Кто-то решит продавать продукцию якобы за бесценок в Китай, а разницу будет забирать себе. Кто-то снова решит его обанкротить. Там будет настоящее месиво.
— Здесь тоже будет непросто, — сказал я.
Нижегородцев присмотрелся ко мне.
— Именно. И пока мы отбиваемся там, мы не можем допускать, чтобы какой-то Метла, Крюков, Осина или Захар, или как тут ещё зовут ваших местных царьков… мы не можем допустить, что они обосрали нам здесь всю малину своими понтами.
Голос стал грубее, безопасник говорил более неформально, щёлкая зажигалкой.
— Пока тут был Метла, потом придёт кто-то покруче, особенно когда комбинат заработает. А мы далеко. Многие в Москве забывают, откуда берутся все эти деньги. Но весь этот ручеёк может легко перекрыть какая-нибудь банда колхозных амбалов всего за один визит. А мы же далеко. И сколько такого было, что всего одна банда отморозков лишала нас денег. А мы не можем быть везде одновременно. И мы не знаем, кто здесь есть кто. И тем более, мы не можем связываться с бандитами, это очень ненадёжный союзник. Тем более, братва потребует свою долю. Слишком это непредсказумо.
— Поэтому вы набираете основную охрану на местах, — заключил я.
— Только тех, кто надёжный, — Нижегородцев встал и отряхнул брюки. — Иногда даже набираем людей сами, хотя это сложнее. Я согласен с вами работать, господин Волков, но есть несколько предварительных условий.
— Слушаю.
— Через четыре недели я жду по факсу полный охранный план объекта. Сколько людей на смене, сколько стволов, где какие посты, где будут камеры, пожарка и сигналка. Что с пропусками, где будут жить ваши люди после смен, где будут замки, у кого ключи.
— Понятно.
— Нужен очень подробный план. За две недели мы с вами обязаны его согласовать, или договора не будет. Если всё хорошо, мы заключаем контракт на один год.
Он задумался о чём-то, потом продолжил:
— После заключения договора вы отправляете своих людей сюда, чуть позже мы присылаем своих специалистов. К весне производство возобновится малыми объёмами. Тогда комбинат станет бельмом на глазу для многих, но… это наша с вами задача, чтобы он продолжил работать и дальше. Так что вы готовьтесь к этому дню, а мы смотрим, насколько это всё оправдает себя. Если оправдает, в безопасность пойдут совсем другие деньги. Намного больше, а у нас хорошо платят тем, кто оправдывает доверие. Ну, а если не оправдает — пока затраты относительно небольшие, теряем мало.
— Всё понятно, — сказал я.
— В основном с вами будет работать Терехов, обычно он работает на местах, и тот, кого назначат управляющим, но… если будут вопросы, касающиеся безопасности, которые вы не сможете решить, так как это не ваш уровень, — он задумался. — Так, тут надо подумать.
Вернулись в город, когда почти стемнело. Коммерсанты были в приподнятом настроении, инженер с помощниками тоже. Решили работать с комбинатом, а пока все зарывались в бумаги и договоры. Сейчас наделают десятки юридических лиц, и поехали.
Ещё в машине Нижегородцев что-то шепнул Терехову, тот кивнул и достал из своего портфеля чёрную коробку.
— Это ваш бонус за хорошую работу, Максим Михайлович, — сказал Терехов. — Звоните нам в любое время, но не забывайте о часовых поясах, — он засмеялся. — Мы тоже постараемся не забывать.
На плотной картонной коробке никаких надписей не было. Внутри лежал сотовый телефон и зарядка с большим блоком питания. Я взял трубку с маленькой антенной. Трубка совсем лёгкая, а антенна выдвижная.
— Нокия 2110? — спросил я, хотя знал эту штуковину.
Ещё тогда, в мою первую жизнь, я видел этот телефон в журнале, но он казался мне какой-то несбыточной мечтой. А первый мой сотовый появился значительно позже.
Легче, чем все эти трубы, с которыми все ходили сейчас, есть записная книжка, калькулятор и будильник. И даже мелодия, та самая нокиевская, уже была на нём.
— Только не забудьте сделать разрешение, — напомнил Терехов. — На номере лежит сто долларов, не забудьте пополнять.
— Только братве не показывай, — главный инженер Михалыч захохотал. — А то засмеют, всего полторы тонны баксов стоит. Мог бы за пять косарей купить, ха-ха!
Отпустили таксистов и сотрудников, проводили гостей, а я попросил остаться Славу и Лёню. Женя и так меня ждал, когда пойдём по домам.
— И что дальше? — спросил Лёня, ударяя комара на руке. — Теперь-то всё сложнее будет?
— Ещё бы, — я кивнул, всё ещё держа телефон в руке. — Будем работать. Слава, пойдёшь ко мне в охрану?
— Ну, не знаю, — Слава взял себе пива и стоял с банкой в руках. — Подумаю.
— Короче, — я оглядел всех. — Лёня, Женя и Слава — завтра мы встречаемся, будем всё планировать. Дальше будет намного сложнее, но и прибыльнее. Бабки на подготовку у нас есть. Есть у меня пара мыслей по этому поводу.
Захар решил воспользоваться опытом одного из своих «коллег» с Урала. Как-то раз один вор в законе пытался примирить уралмашевских и центровых, уговорив их главарей на совместное крещение в церкви. Особо не помогло, банды быстро сцепились снова. Но какое-то время жили мирно.
Сейчас же Захар договорился на нечто подобное. Сначала провёл долгую встречу между Крюковым и Гошей, где они обсудили претензии друг к другу, а на следующий день собрались в недавно построенной в городе церкви.
Бородатый священник что-то распевал громким басом. Гоша с трудом стоял в стороне, костыли он на людях не брал. Сегодня крестили его пятилетнего сына, и делал это не кто-то, а сам Игорь Крюков. Правда, Крюков не знал, как всё это делать, поэтому ему постоянно подсказывали, как правильно креститься и куда идти.
Закончив с этими делами, все главные авторитеты обеих банд поехали на совместную попойку.
— А ты чего, Николаич? — спросил Крюков у Душмана, стоящего у машины. — Чего не едешь?