— Понимаю. Но Гоша никогда ничего не делает, не подумав. Так что не мешай, и за базаром своим следи.
Череп вышел из кафешки, где забивал стрелку Самосвалу, и сел в свой Вольво.
Понимал лучше, чем все думали. Гоша праздновал победу, что уничтожил остатки богатовских, и осадил Эдика, который почти рулил рынком. Но на деле было не так хорошо. Вся группировка видела, что по сути Гоша потерял рынок, который совсем недавно контролировал почти полностью. Не смог удержать и упустил такой прибыльный кусок, к недовольству всей банды.
Сначала от рук отбился Лука, который связался с блатными и остатками богатовских, а Гоша ничего не смог с этим сделать. Можно сказать, он и допустил это, ведь Эдик туда полез с его ведома. Старый вор играл в свои игры.
Потом, когда Луку грохнули пивзаводские, ничего не поменялось, зато всем стало понятно, что Гоша рынком больше не владеет. А потом и вообще, они собрались и уничтожили эту новую бригаду, но ничего это не дало. Приехал смотрящий и всё разрулил. Разделил всё так, чтобы не было разборок.
И теперь на рынке было целых три группировки, а не одна, как раньше. Братва мясокомбината была недовольна, что Гоша уступил с этим. Говорили между собой, что могли удержать этот рынок сами без помощи смотрящего, смогли бы додавить Эдика и блатных, и не пустить туда пивзавод.
И говорили об этом всё громче и громче, с каждым днём. Черепу постоянно приходилось вмешиваться, напоминать, что Гоша продумывает всё, и это наверняка тоже его хитрая выдумка. Это слушали все, ну а Череп вспоминал предостережение Захара. Понимал, что Гоше очень не нравилось, когда братва слушала Черепа, а не его самого.
Хотя Гоша вида не подавал, наоборот, говорил, что благодарен за помощь. Хитрил он, а когда Гоша хитрит, ничем хорошим это не закончится. Наверняка боится, что Череп позовёт всех за собой. И что кто-то может за ним пойти. Не зря же Захар говорил об этом перед смертью.
Дома у Гоши оказался неприятный гость. Ворон, который какими-то невероятными ухищрениями встречался с лидером мясокомбинатовских так, что об этом не знал даже Душман, отчитывался перед Гошей.
Приезжал он часто, хоть и тайно. Однажды Ворон перейдёт в мясокомбинат, как и Фрол в своё время. Череп догадывался, что у Гоши наверняка есть какой-то компромат на бригадира пивзавода, так что его визиты Ворона не удивляли.
Только в этот раз Череп решил не заходить сразу, а послушал перед дверью. Охранники удивились, но ничего не сказали. Даже дома у Гоши Черепа слушают лучше, чем хозяина. И Гоша явно будет с этим что-то делать, ему такой влиятельный подопечный не нужен.
— Ну и нарвался он, — Ворон, похоже, уже заканчивал. — Цыган наехал на этих охранников, сдал их мусорам, а потом поехали на комбинат с грузом. Думал, что не помешают, и спокойно всё перевезут, весь состав.
— И чё дальше? — спросил Гоша.
— Этот Волков связался со своими знакомыми среди гэбэшников, те и подтянулись на стрелку. Захар успел свалить, ну а чекисты давай груз трясти, и нашли какие-то чемоданы.
— Какие?
— Никто не знает. Говорят, Захар продавал китайцам чертежи какой-то ракеты, или хрен пойми что ещё, — Ворон закурил. — В общем, чекисты явно дали понять, что вот именно это тащить нельзя, и очень жёстко это показали, никто даже не ожидал. Вот Захара и слили свои же. Чтобы отмазаться, будто с ним не связаны. Сам знаешь, кто его кокнул.
— Мутное дело, — медленно произнёс Гоша. — А что Цыган? Куда он делся?
— Неизвестно. Крюков думает, что он на мусоров работал, а те его вытащили. Но про это помалкивают, — Ворон откашлялся. — А то все же говорили, что мент всегда ментом остаётся. Так и вышло, а Крюков не слушал. Сейчас и на Душмана косятся, он тоже мент, сидел на красной зоне.
— Он не мент, — возразил Гоша. — И не сидел. Я пробивал его, он чекист бывший, с позором уволили ещё при Андропове.
Ворон не ответил. Череп слышал и другие версии про Душмана, но откуда взялся он, никто, кроме него самого, не знает. Наконец, Ворон вышел из кабинета, холодно посмотрев на Черепа, и спустился вниз, в бар, но не уехал.
Череп вошёл в кабинет Гоши и уселся в кресло. Если что, в кобуре на лодыжке спрятан маленький пистолет, на всякий случай, если прикажут убрать. Но сегодня был только разговор.
— Гриша, слушай, — Гоша медленно повернулся к Черепу. — Ворон пробил про ЧОП тот, Волковский который. Не по понятиям они там делают, предъявить им надо.
Череп удивился, а Гоша продолжал:
— Тогда пацанов в ментовку сдали, Кабана и Димона, помнишь? Братву из читинского района на днях руоповцам передали. Их менты сколько раз отмазывали? И за Богатова, и за остальных, хотя ловили со стволами. Надо разбираться с этим, пока не стало поздно.
— А что разбираться?
— Территория там наша, — заявил Гоша, закуривая сигару. — А они там работают, нам не платят. И за комбинат пробить надо, говорят, там крутятся большие бабки, пусть долю нам выделяют. Съезди к ним, Гриша, спроси за косяки эти, и пусть за крышу платят, если в посадки не хотят уехать.
Если бы Гоша вдруг вскочил и выпрыгнул в окно, Череп удивился бы меньше. Гоша использовал понятия, только когда ему было это выгодно, на самом деле ему всегда было на них плевать. На заре 90-х, когда мясокомбинат просто кишел бывшими зэками, Гоша это демонстрировал, уничтожая своих врагов без всяких понятий. Какое-то время его даже называли беспредельщиком и отморозком, пока он не подчинил себе группировку и не избавился от всех, кто был против него.
А теперь говорит про понятия? Человек, который пьёт с мэром и начальником городской милиции, который лично знает зама руководителя РУОП в области, и который всегда говорил, что эту блатную пену надо душить, иначе охренеют?
Гоша хитро усмехнулся, будто читал мысли.
— Ты же сам всё понимаешь, Гриша, — он налил Черепу коньяк. — Братва волнуется, надо их немного отвлечь чем-нибудь другим. Вот и наедем на этих недомусорков, долю с дела получим, пацаны тогда успокоятся. И по понятиям предъявили, и крышу поставили, а то эти лохи там совсем охренели, корчат из себя крутых со своими пестиками. Пора спустить их с неба на землю.
— Понял, — глухо сказал Череп, смотря на шефа.
— Вот и займись, — Гоша поднял рюмку, будто пил за его здоровье. — Потом отметим и будем думать, как бани делить, которые у Луки были. Думаю, тебе их отдам. Ты же правильный, авторитетный, прямой, не хитришь, за что тебя все и уважают, Гриша. Продолжай в том же духе.
Когда Череп вышел, вернулся Ворон. Гоша уселся в кресло, сложив толстые руки перед собой, и внимательно посмотрел на гостя.
— Значит, Волков корешится со Студентом?
— Так говорят.
— Тогда, короче, передай Студенту, что слышал от своих, будто Череп хочет сам по беспределу наехать на комбинат без моего ведома. Студент Волкову скажет, а тот своих знакомых комитетских подтянет, ну а я тут шепну кое-куда, чтобы наверняка всё было. Ну а ты сделаешь всё, как надо, получишь, что договаривались. И точки его, и всё остальное.
— А если братва твоя возмутится? — спросил Ворон. — Я-то же пришлый, и зону топтал, а у тебя из бригадиров никто там не был. Пока слушать начнут…
— Как скажу, так и будет, — отрезал Гоша жёстким голосом. — Мне надёжные люди нужны. Ну а как решим с Крюковым, они все там сами ко мне побегут, упрашивать будут, чтобы взял, как и тебя. Ты, главное, меня слушай, и не пропадёшь. Как с этим делом решим, занимаемся дальше. И ты думай поменьше, я же за вас всех думаю. Жаль только, что Гриша про это забыл. Ну, что поделать, надо так. Глупый он, но навредить нашему делу может.
— Опасный, — Ворон кивнул.
А Череп, когда уселся в машину, по привычке проверил заднее сидение, что никто там не спрятался. Потом сел впереди, выдохнул и поправил зеркало заднего вида, чтобы посмотреть сам на себя.
— Череп правильный, Череп прямой, — со злостью произнёс он, копируя интонации Гоши. — Череп тупой… так же думаешь, падла? Вот и думай дальше. Слить меня хочешь гэбэшникам или ментам? Ну нет, не дождёшься.
Глава 13
В своё время я намучился с этим, ещё в локомотивном депо. Мужики там пили постоянно. Только отвернёшься, и уже набухались, а потом прячутся от начальства по тепловозам и всяким закуткам. Дело такое, с опасными последствиями, что здесь, что там.
На железке спьяну легко было оступиться в работающем дизельном помещении или поскользнуться на масле, да и без этого поджидала куча опасностей. Мне ли, погибшему в первой жизни от плохо закреплённой колёсной пары об этом не знать.
Уверен, мои останки тогда тщательно сфотографировали со всех ракурсов, чтобы инспекторы по охране труда показывали эти фотки на неплановом инструктаже во всех депо. Так уж было устроено, что любой несчастный случай на железке освещался со всеми неприятными подробностями.
На охране объекта пьянство тоже не приведёт ни к чему хорошему, ведь здесь есть огнестрельное оружие. И если на смене ещё хоть кто-то может следить, чтобы товарищ не напился, то в общаге этого контроля нет. А там вполне можно спьяну встрять в разборки с местными. С этим надо работать и не допускать, чтобы случилось, даже одного раза достаточно, чтобы вся контора влетела в неприятности.
Но я уже на этом собаку съел, поэтому и посвещал вопросу столько времени. Посетил общагу, там никто после смены не пил, и это хорошо. Всё-таки большинство сотрудников — не взрослые алкоголики, а ещё молодые парни. С другой стороны, многие из них навидались такого дерьма, что вполне могли приложиться к бутылке или к чему похуже.
Об этом всём я и говорил с Лёней Лесняковым и Денисом Машуковым, как старшими смен, а ещё с Женей и Славой, как с замами, ответственными за работу охраны на комбинате. Двойной контроль, Лёня и Денис — мужики прошареные и будут следить за порядком, а Женя и Слава пользовались авторитетом среди ровесников и сослуживцев, их будут слушать. Это работает лучше, чем уговоры и угрозы уволить со стороны начальства.