- Извивайся, мне это нравится, - сказал он. – Я хочу, чтобы ты кричала и стонала подо мной, как послушная дева.
Когда его пальцы коснулись сокровенного, меня захлестнула волна омерзения. Я сморщилась, а Грэм наклонился и впился мне в губы. Меня обдало запахом хмеля. Его рот оказался липким и скользким, язык проник так глубоко, что я закашлялась, а потом резко сжала зубы.
Грэм взвыл и быстро отстранился, зажимая рот ладонями.
- Тварь! – сдавленно простонал он, а я вдруг ощутила, что могу за себя постоять.
Быстро одернув подол, я шагнула вперед и собралась высказать ему всё, что накипело за долгие годы жизни в деревне. Но едва открыла рот, торговец замахнулся, и лицо опалило такой болью, что мир вспыхнул и потух.
Очнулась от того, что меня швыряло и подкидывало, больно ударяя спиной о что-то твердое. Что-то скрипело и гремело. Через некоторое время поняла, скрип и грохот принадлежат колесам брички. Повсюду запах копченого мяса, что значит в этой повозке обычно перевозят именно его.
И только теперь меня охватила паника. Ужас сковал так, что смогла лишь разомкнуть веки и таращиться в стену, которая оказалась прямо перед носом. Меня украли и везут в лишь богам известном направлении.
От осознания этого меня мелко затрясло, в голове поплыли картинки, где злобные бандиты творят всё, что захочется. Потом вспомнила перекошенное яростью лицо Грэма и стала понимать, все это – его рук дело.
Когда первый ступор немного отпустил я попыталась шевельнуться, но обнаружила, что руки связаны.
- Очнулась, - донеслось из-за спины слегка шепелявое.
Грубая ладонь ухватила за плечо, и меня резко перевернули. Передо мной сидит Грэм широко расставив ноги, локти уперты в колени, лицо злое, а взглядом мог бы прожечь доски, из которых сколочена повозка, обладай он хоть каплей магии.
- Куда ты меня везешь? – спросила я и скривилась от того, как жалко и слабо прозвучал голос.
- Туда, где нам никто не помешает, - все так же шепелявя проговорил Грэм.
Видимо, я достаточно сильно укусила его за язык. Эта мысль заставила улыбнуться, но улыбка тут же погасла, когда Грэм пересел на мою скамейку.
- Ты проявила слишком вольный нрав, дева, - проговорил он, кладя ладонь мне на ногу. – Я специально ждал, пока ты придешь в себя, чтобы преподать урок. Ты, видно, забыла все правила, которым тебя учили в деревне.
- Можешь забрать свои правила себе! – отозвалась я, с ужасом глядя, как он поглаживает ткань моей юбки.
- И разговаривать много стала, - продолжал Грэм, - дева не должна так много болтать. Она должна выполнять приказы мужчины и послушно раздвигать ноги. Ты слишком распоясалась, Шарлотта. Но я тебя воспитаю. Заново.
Его ладонь скользнула под юбку и медленно поползла выше. Я задергалась, пытаясь отползти к стенке, увернуться от его похотливых прикосновений. Но все мои усилия лишь разжигали безумный огонь в глазах торговца.
- Убери свои грязные руки! – закричала я.
- Вот, вот так, - довольно проговорил он. – Кричи, кричи громче. Тебя всё равно никто не услышит. А возничий… Это мой возничий. Он никому не скажет.
- Свинья! Грязная свинья!
Его пальцы оказались у самого сокровенного, я с ужасом и отвращением ощутила, как один проник внутрь и стал двигаться вглубь. Ничего, кроме омерзения я не ощущала и успела лишь подумать, что прикосновения волка вызывали совсем другие эмоции.
- Можешь делать что угодно! - крикнула я, - Но ты никогда не заставишь меня извиваться и что-то там еще!
- Да неужели, - ехидно произнес Грэм. – Ну, как минимум, когда я лишу тебя невинности, ты закричишь.
Я посмотрела на него и меня охватило такое злорадство, что я расхохоталась. Я смеялась ему прямо в лицо, от чего оно быстро наливалось кровью, а глаза становились всё безумнее.
- Что смешного я сказал? – грозно спросил торговец.
Но я продолжала смеяться, теперь уже нарочно, чувствуя, как это бесит.
- Отвечай сейчас же! – закричал он. – Или я ударю тебя! Ты помнишь, как я бью?
После его единственного удара, я лишилась чувств, поэтому моментально перестала смеяться и теперь лишь пренебрежительно смотрела.
Глаза торговца сузились. Он сунул второй палец мне внутрь, я ощутила еще большее омерзение, словно я куриная тушка, и лежала, изображая бревно.
- Шарлотта, - вдруг прорычал торговец, - ты…
Я победно улыбнулась, чувствуя, как волны праведного гнева прокатываются одна за другой.
- Ты никогда не получишь мою невинность, торговец, - бросила я ему в лицо. – Потому, что у меня её нет. Можешь спросить об этом хозяина Терамарского леса. Огромного волка-оборотня. О, с ним я кричала. И извивалась, и делала такое, что тебе даже в самых срамных снах не снилось!
Лицо Грэма стало окончательно похоже на помидор, красное и распухшее от бешенства. Он вскочил и вцепился пальцами мне в плечи.
- Ты шлюха! Ты потаскуха! – орал он, едва не исходя пеной от бешенства. – Как ты посмела отдать ему то, что принадлежит мне!
Он был вне себя. Мне было страшно до икоты потому, что Грэм действительно мог сделать со мной такое, что смерть показалась бы избавлением. Но почему-то его отчаяние казалось справедливой платой за всё его поведение и всё унижение, которому он подвергал меня столько времени.
- Да, - выдохнула я ему в лицо. – Я отдалась ему по доброй воле! И он был великолепен! Он вознес меня на такие вершины, которых тебе никогда не достичь!
- Дрянь! – закричал торговец. – Ты должна быть моей!
- Я твоей никогда не буду! Только не твоей! Лучше я буду голыми руками мыть навоз за свиньями!
Его лицо исказилось так сильно, что стало почти не узнаваемым. Он стал дрожащими руками спешно развязывать пояс на портках.
- Это я могу устроить, дрянь, - прохрипел он, раздувая ноздри. – Сейчас ты узнаешь, тварь, сейчас ты узнаешь, что такое настоящий мужик.
- Я уже узнала всё, что нужно, - отозвалась я дерзко, хотя всю трясло от осознания того, что сейчас произойдет.
Он резко задрал подол и одним движением развернул к себе, широко раздвинув ноги. Я задергалась, стала брыкаться, пытаясь достать его коленом или пяткой, но его пальцы сжали так сильно, что я закричала от боли. А со связанными руками драться было ещё сложнее.
- Кричи, шлюха, - выплюнул он. – Теперь ты шлюха, если отдалась хозяину леса. Ничего. Мне хватит того, что буду пользовать тебя, когда и как угодно.
Мне хотелось позвать на помощь, но я понимала, что здесь нет никого, кто ответил бы на мой призыв.
Грэм резко подтянул меня к себе, протащив по деревянной скамье, платье задралось, и спину обожгло болью. Меня трясло от ужаса и беспомощности. Я с омерзением ощутила внизу горячее естество, которое прижалось к лону, готовясь ворваться внутрь, когда послышался крик возничего.
- Хозяин…
Грэм зарычал в бешенстве:
- Что?
- За нами… Это…
- Что? – нетерпеливо спросил торговец, дрожа от того, что на самом интересном его снова прерывают.
- Вам лучше самому посмотреть, - отозвался возничий голосом, явно испуганного человека.
- Проклятье! - выругался торговец и с шипением отстранился.
Я не знала, каких богов благодарить за эту отсрочку, и мысленно вознесла молебны всем, кого вспомнила. Было бы кстати пробуждение ведьминской силы, о которой без умолку говорила Кирка, но та молчит, а я с тревогой и дрожью наблюдаю, как Грэм высовывается из двери повозки.
- Что ты орешь? – выкрикнул он.
- Оглянитесь, - коротко сказал возничий.
Грэм посмотрел на дорогу и лицо его побледнело.
- Что это… - смог лишь выдохнуть он.
Потом оглянулся на меня как-то испуганно и схватил лук из-под лавки. Вновь высунувшись, он стал накладывать стрелы одну за другой и пускать их куда-то назад. Но, судя по круглеющим глазам, они или не долетали, или не наносили того вреда, на который он рассчитывал.
Мне оставалось лишь гадать, какая еще напасть гонится за нами по пятам, но теперь было уже всё равно. Оказаться в лапах Грэма не лучше, чем попасть в лапы каким-нибудь другим бандитам.
Грэм все пускал стрелы, которые стремительно заканчивались. За повозкой раздался утробный рокот, торговец потянулся за новой стрелой, но огромное черное пятно снесло его с подмостков. Лошадь истошно заржала, возничий закричал, и повозку с грохотом повело в сторону. Меня швыряло и крутило, пока она не замерла.
Голова гудела, тело болело от ударов и свежих синяков, но когда я подняла взгляд и посмотрела в дверь, все внутри замерло, боясь, что это сон.
Повозку развернуло поперек дороги, дверь распахнулась, и мне видно, как огромный черный волк навис над Грэмом, который распластался на земле и хнычет как девица.
- Не убивай меня… не убивай меня… - доносились его жалобные мольбы.
- Верген, - только и смогла произнести я, не веря, что действительно вижу перед собой волка.
Тот разглядывает добычу, словно решает, как лучше разделаться с ней, а меня затопило неведомое и всеобъемлющее чувство ликования. В голове пульсировала лишь одна мысль «волк здесь», а все остальное казалось неважным и пустым.
Грэм продолжал умолять и рыдать.
- Ты не только мерзавец, но еще и трус, - прошептала я и попыталась подняться, но силы мои иссякли, и я лишь стукнулась головой о стенку.
Волк зарычал и повернул ко мне голову, в этот момент рука торговца метнулась вниз, я увидела блеск стали, а затем раздался короткий волчий визг.
Я закричала, но Грэм уже вновь занес оружие для удара.
Словно в замедленном действии я видела, как блестящее острие несется к волчьей шее, как искажается злорадством и бешенством его лицо. И я понимала, что волк не успеет увернуться.