– Очень надеюсь, что кресло тебе нравится, – произнесла она, опуская поднос на стол между нами. – Спишь ты сегодня в нем.
– Правду слышать больно, конфетка, – нараспев произнес Берк ей вслед, хотя голос прозвучал слабо.
– Угу, – буркнула Мариана, закрывая дверь. – Как и твои стоны из-за больной спины завтра утром.
Берк, выругавшись, закрыл глаза.
Впервые с тех пор, как Астер ушла, я рассмеялся по-настоящему, но быстро посерьезнел вновь.
Пришло время поддаться любопытству. Совсем немного. Ровно настолько, чтобы оставить все позади и жить в надежде, что нарастающая боль, с которой меня оставила Астер, вскоре достигнет пика и утихнет.
– Не слышал, что там происходит?
– Где? – буркнул Берк, открыв глаза.
Я с трудом удержался, чтобы не скрипнуть зубами.
– Ты знаешь где.
Берк не раз упоминал, что время от времени общается с дальней родней с острова. У ветерана было не так уж много возможностей чем-то занять себя, поэтому он считал своим долгом везде сунуть нос.
– Ах да. – Он выпрямился. – Мало что изменилось. Люди все так же напирают. По-прежнему льется кровь.
Берк вперил в меня внимательный взгляд темных глаз.
– А что?
Я пропустил вопрос мимо ушей.
– По-прежнему?
– Человеческий король не остановится, пока не отомстит за смерть своей семьи, – пояснил Берк так, словно разговаривал с идиотом, а затем махнул рукой. – Истребили всех, кто хоть как-то связан с его родом.
– Однако он каким-то образом выжил.
– Ну изумрудные фейри, конечно, сочли его мертвым, но я слышал, что его взрастили на опустошенных землях острова. А когда он достаточно окреп, то собрал армию и отвоевал одну из фамильных крепостей. Как там его звали? Мерлин?
Я застыл.
– Нет, – продолжил Берк, постукивая себя по кривому носу. – Марвис? Ох, звезды, не знаю я. Какое-то такое дурацкое имя.
– Значит, он не остановится. – Я облизнул клыки, размышляя. – И какой же мести он жаждет?
– Хрен его знает, но цели он явно не достиг, раз все столько тянется, а изумрудный король еще жив.
Я поднес стакан к губам, а потом вспомнил, что он пуст.
После натянутого молчания Берк снова заговорил:
– Трудно поверить, что когда-то они сосуществовали мирно, эти люди и изумрудные фейри. Что долгое время людей привечали, даже чествовали. – Он хрипло кашлянул. – Благодаря торговле и развлечениям, которые они предоставляли этим дремучим фейри.
– Как королевская семья золотых привечает тех, из Эррина.
Я имел в виду два королевства по ту сторону ущелья, разделяющего наш континент, Нодойю. Эррин, страна людей, располагалась по соседству с королевством солнечных, золотых фейри, Синшеллом.
Берк кивнул.
– Это им крайне дерьмово аукнется, вот увидишь.
И правда, безмолвно согласился я.
– Слышал байку? – спросил Берк.
Зная, что ему не терпится ее рассказать, я покачал головой. У Берка осталось немного любимых занятий, и одним из них было делиться историями.
Он не стал тянуть:
– Дескать, именно дед этого Марвиса был одним из первых, кто пал от чумы, охватившей Изумрудный остров. Тогда любящие соседи и друзья стали врагами. Фейри не подвержены болезням, так что, разумеется, во всем обвинили нас. Человеческая королевская семья и многие их подданные посчитали, что фейри их прокляли, и начали мстить. Изумрудный король отправился к новому королю людей, чтобы договориться и положить конец безумию, но он и его воины были убиты, и корона перешла к его сыну Гельвекту.
Я с трудом удержался, чтобы не заерзать на своем месте.
– Но чума все так же уносила человеческие жизни. Гельвект не сумел унять их горе и злость любезностями: мирными переговорами и отправленными в качестве помощи лекарствами, а еще молодой король был не столь терпелив, как его покойный отец. Опасаясь, что болезнь распространится, на кораблях из соседних земель прибыло еще больше смертных, дабы помочь избавить Изумрудный остров от столь злобных существ. – Берк хохотнул, сухо и хрипло. – Страшная ошибка. Поскольку Гельвекту все это уже опостылело.
– Значит, семью Марвиса уничтожил он, покойный изумрудный король, – зачем-то подтвердил я очевидное.
Берк кивнул, глядя на огонь.
– Сытый по горло, Гельвект собственноручно убил их всех и даже всю дальнюю родню, затем он и его братья разрушили их дворец. На несколько лет все утихло, но это был лишь вопрос времени, когда Марвис и его армия окрепнут и король Гельвект поплатится за безрассудство… – Вздохнув, Берк махнул рукой. – Тогда на трон сел его младший брат. И так будет продолжаться, пока не останется никого королевской крови.
Помолчав, Берк тихо добавил:
– Поговаривают, что король Марвис жаждет расквитаться за гибель семьи, но есть и кое-что более ценное, нежели месть. Многие смертные терпеть не могут соседство с фейри, поскольку не желают жить в вечном страхе.
Мы оба помолчали, переваривая эту истину в течение нескольких жгучих мгновений, и медленный гулкий стук моего сердца предостерегал, что мне нужно остыть. Отойти от огня. От всего этого разговора, который я по глупости начал.
От дурноты, которую даже не припомню, чтобы когда-либо испытывал.
– Я, по правде сказать, не думаю, что все прекратится, – пробормотал Берк. – Сражения. Пока одна сторона полностью не уничтожит вторую. Как вредителей, от которых никак не избавиться. Оставишь горстку в живых…
Он поскреб щетину на подбородке.
– …что ж, получишь еще сотни.
Гложущее меня беспокойство попыталось заглушить гнев, а я все сидел и изо всех сил старался не выдать ни то, ни другое.
Астер точно знала, где меня найти. Обладала способностью перенестись ко мне, стоит ей только пожелать.
И все же я понимал, что она не вернется.
Она выбрала его. Своего мужа. Кем бы этот тупой кусок недостойного дерьма ни был.
Наверное, и к лучшему, что я не знал и что она почти ничего не рассказывала мне о жизни, от которой бежала. Проклятые звезды, как это на них похоже: ниспослать недосягаемую судьбу. Уж они-то слишком хорошо понимали, что я больше не осмелюсь ступить на ту землю.
Не смогу. Даже ради нее.
– Ты уже много лет не спрашивал о Вистензии, – произнес Берк почти шепотом.
«Думаешь, я бы с воплями от тебя сбежала, волк?»
«Я бы тебя выследил».
Я уставился в огонь, так и не притронувшись к чаю.
– Ага.
7Астер
Когда я ступила в наши покои в башнях, Рорна там не оказалось.
Поздним вечером, как сейчас, он в них никогда и не бывал. Однако, когда я наконец набралась храбрости спуститься, то обнаружила, что его нет вообще нигде.
Тинон, управляющий семьи Жад, обернулся от окна в обеденной зале, и его рыжевато-карие глаза расширились от удивления.
– Ваше величество.
Я улыбнулась и села за длинный пустой дубовый стол.
– Где, небеса помилуйте, вы были на этот раз? – выпалил Тинон, явно ошеломленный моим внезапным возвращением и отсутствием объяснений.
– Мне просто нужно было… – Я сморщила нос. – Подышать.
– Подышать?! Прошло шесть дней! – подчеркнул Тинон, стискивая сучковатую спинку стула напротив. – Пусть мы и привыкли к вашим выходкам с исчезновениями, моя королева, но это уже чересчур. Рорн был в бешенстве, прежде чем ему пришлось отправиться в могильник.
Несмотря ни на что, я все же ощутила укол тревоги.
– В город?
Рорну уже несколько месяцев не приходилось помогать воинам, которые защищали опустошенные земли между двумя королевствами острова. То, что он был вынужден вернуться, и наверняка с большим количеством воинов в придачу, не сулило ничего хорошего.
– Вы не слышали? Три дня назад два батальона прорвались в могильник через морские пещеры. – Управляющий издал полный отвращения звук и провел ладонью по лысой голове. – Вредители кровожадные.
Сглотнув ком, я покачала головой.
– Нет, я ничего не слышала.
Когда стало очевидно, что разговор окончен, Тинон вознамерился сходить на кухню и сообщить о моем возвращении нашему главному повару Дадли.
А я отправилась обратно в покои, чтобы принять ванну. Как будто это способно что-то изменить.
Вздохнув, я погрузилась глубже в воду.
Дом, милый дом.
Рорн его отравил, однако ощущение, как ни странно, осталось – уют, нега. Я настолько расслабилась, что меня быстро сморил сон, – и неожиданно проснулась, когда сильные руки вытащили меня из остывшей воды.
В плотной дымке сна было так просто обо всем позабыть. Не придавать значения ни тому, что совершил Рорн, ни тому, что я сама натворила с тех пор. Было слишком легко уткнуться носом в его холодную, пахнущую зимой шею, обнять за плечи.
Рорн, удерживая меня, опустился на кровать. Я с трудом приоткрыла отяжелевшие веки.
– Ты вернулся.
Он шумно выдохнул, не скрывая тревоги, что бушевала в нем, словно буря.
– Могу сказать то же самое и о тебе. – У Рорна дернулся кадык. – Цветик, где ты…
– Могильник, – проронила я, не желая говорить о предательстве – о волчьем запахе, что въелся мне в кожу, словно проклятие, от которого я никогда не избавлюсь. – Тинон сказал, что ты возвращался в город. Зачем? Ты же знаешь, что именно этого они и хотят, поймать тебя, когда за твоей спиной недостаточно сил. Прекрати путешествовать так далеко.
– Всего лишь малая волна. – Вооруженных убийц, жаждущих обратить весь род Жад в прах, нельзя было считать чем-то малым, и Рорн это знал, однако упорно приуменьшал опасность. – Угроза миновала.
Угроза никогда не минует.
Те, кто ненавидит нас и боится, будут терзать наше королевство и большую часть Изумрудного острова, пока мы живы.
В комнате воцарилась тишина. Даже теплые нотки поздней весны, которые приносил вечерний ветерок сквозь потрескавшиеся арочные окна, не могли прогнать окутавший нас холод. Моя кровь застыла в жилах, в глаза будто набился песок. Отстранившись, я встала и закрыла их ладонями.
Я не могла так жить.