Не удержавшись, я посмотрел на Дейда. Он лишь мельком взглянул в мою сторону, а потом вернул все внимание Рорну.
Я должен был ему признаться.
Дейд догадался с самого начала, а я-то считал, что, если он никогда не узнает, кто я такой на самом деле, проблем это никому не доставит.
Вина сжала мне сердце.
Сколько жизней оборвалось, осталось искалеченными… И все же я не был виноват. Ведь я не ожидал, что за мной явится хоть кто-то, кроме Рорна. Знай я, что меня будет искать целое войско, непременно бы все рассказал.
Пусть я и не был единственной причиной, но стал решающим поводом напасть на Вордан, когда королевство Эррин обратилось к соседним континентам с просьбой помочь им разбить Дейда и наши легионы.
– Однако цель этих людей – не только истинный наследник, – осторожно нарушила напряженное молчание Опал. – Но и вся ваша семья. Все ваше королевство. Весь этот остров. Они стремятся истребить всех фейри на земле, которую считают своей. Вам не одолеть их без помощи, а чары станут хорошим подспорьем. Они дадут вам возможность подготовиться, лучше защитить свой народ.
Астер по-прежнему не сводила глаз с Рорна – смотрела на него, сжав кулаки, и у нее дрожал подбородок.
Рорн оторвал взгляд от моей половинки и, шумно выдохнув, устремил его на Опал.
– Что нам на самом деле нужно, так это голова Марвиса.
– Уже пробовал ее добыть? – поинтересовался Дейд, прекрасно зная, что вряд ли.
– Пару раз, но лишь во время его редких путешествий, – ответил Рорн. – Любая попытка перенестись в крепость, которую Марвис возвел, и быстро прикончить этого труса лишь еще сильней разъярит его кровожадный народ.
– А еще наследников, которых он уже, несомненно, наплодил, и тогда за тобой и твоими собственными наследниками явится следующий, кто займет его трон, – спокойно проговорил Дейд. – Война никогда не закончится. Пока вы не накопите достаточно сил, чтобы они поверили, что все их попытки тщетны.
– У нас были силы! – рявкнул Рорн и отвернулся к окну. Сгорбившись, он оперся руками о подоконник. – По крайней мере, я так думал. Потом они обратились в бегство, и мы решили…
Его молчание было красноречивее любых слов. Рорн не желал признаться даже самому себе, что ситуация давным-давно вышла из-под контроля.
И ему никогда с ней не совладать.
– Верни в строй те силы, что еще остались, – резко бросил Дейд, будто пытаясь вразумить Рорна.
А я бы с удовольствием вышвырнул его из этого самого окна. Но приходилось приглядывать за Астер и за изумрудными волками. Теперь моя половинка смотрела в пол, лишившись царственной осанки под грузом очередного предательства Рорна.
Меня так и подмывало сказать ей, что все это совсем неважно. Но когда речь шла о нем и его бесконечной лжи, мои заверения совсем не помогали.
Я скрипнул зубами. Может, мне все-таки стоило вышвырнуть дядюшку из окна.
Погруженный в мысли о переломанных конечностях, которые бы завязались узлом вокруг его невыносимой башки на дороге внизу, о брызгах крови, что обагрили бы сады, о его устремленных в небо невидящих глазах в ожидании целителя, в ожидании шанса, которого он не заслуживал, я чуть было не вздрогнул, когда Дейд заговорил снова.
– Укрепи армию, сосредоточься на самом важном. На кону слишком многое. Получи защиту и отпусти то, что все равно уже не в твоей власти.
Рорн молчал. Так долго, что нам явно грозил очередной отказ.
Дейд тоже это почувствовал и вздохнул.
– Рорн, а они вообще знают?
Тот выругался, будто устал от нашего присутствия и просто ждал, когда мы уйдем.
– Я больше не желаю ничего слышать, король.
– Твой народ знает? – Каждое слово Дейда сочилось смертоносным спокойствием. – Они знают, что ты ставишь свою гордыню превыше желания их защитить?
Взяв Опал за руку, он задумчиво хмыкнул и продолжил:
– Вероятно, им стоит услышать, что из ревности и злобы ты предпочтешь лишить свою жену счастья и тем самым обречь их всех на гибель.
– Если ты любишь эту свою лебедь, значит, сам понимаешь, что просишь, мать твою, невозможного.
Тут Дейд помедлил – но он с детства привык к жестокости и насилию и поэтому решил озвучить неприятную правду.
– Допустим, ты ее любишь, но всем очевидно, что ваш брак давным-давно распался. – Затем он повел Опал к дверям и на ходу припечатал: – Так что отдай уже Астрантию ее половинке и подари эту любовь своей.
– Половинке? – побледнела еще больше Астер.
Звезды нас всех раздери.
То есть мать его сына была еще и его половинкой.
Вниз по моему позвоночнику, растекаясь по телу, сковывая, хлынул чистый яд. Если уж даже я пришел в ярость, то и представить страшно, что чувствовала Астер.
О, звезды, какая же сраная мерзость.
Каждый новый вдох обжигал сильнее предыдущего. Я упрямо отказывался поддаваться ревности, но не знал, что делать. Не понимал, могу ли я сделать хоть что-нибудь.
Но я должен был к ней прикоснуться – напомнить, что она не одна. И поэтому я взял ее за руку.
Астер ничего не сказала, но ее дрожащие пальцы впились в мои так, будто ей было жизненно необходимо ухватиться за что-то реальное, пока ее муж, который скрывал от нее такую тайну – муж, который пытался удержать и жену, и половинку, – не желал даже взглянуть в ее сторону.
Дейд остановился в дверях, словно лишь сейчас осознал последствия сказанного. Он открыл было рот, но Опал шикнула.
Рорн, так и не сдвинувшись с места, опустил голову и наконец заговорил:
– Им придется умереть.
Все замерли, даже троица его волков.
– Они оба должны исчезнуть, иначе рано или поздно Марвис придет и за ней.
Я заскрежетал зубами.
Но прежде чем я успел сказать, что плевать, что, если понадобится, я могу и всю жизнь с континента на континент бегать, чтобы нас никогда не нашли, Дейд переступил с ноги на ногу, скрипнув ботинками.
Это был знак: не вмешивайся.
– Это можно устроить, – произнес Дейд, наблюдая за королем Вистензии одновременно с любопытством и настороженностью, ведь он, как и я, чувствовал, что Рорн вот-вот сорвется.
Пора было заканчивать, пока мы не утратили завоеванные позиции.
– Пришлите колдунью до конца недели, и пусть все будет сделано, – потребовал Рорн хриплым от едва сдерживаемой ярости голосом.
Затем он оттолкнулся от подоконника и шагнул к Астер.
Я ощетинился, кровь закипела, заныли кости, готовые к обращению…
Рорн прошествовал мимо, даже не взглянув на Астер, и покинул зал.
Опал заключила Астер в объятия.
Мне ужасно хотелось выцарапать ее оттуда и утешить самостоятельно, но, когда королева-лебедь погладила Астер по спине и прошептала что-то вроде «О, звезды, после такого испытания ты заслуживаешь покоя на всю жизнь», я сдался и стал ждать снаружи, прислонившись к стене.
Астер вышла спустя несколько минут. Глаза ее по-прежнему были полны слез, но в них светилось такое обожание, что я чуть не закапал слюной.
– Дейд забрал Опал домой, но сказал, что вернется.
Я кивнул.
Наконец Астер почувствовала, чего я хочу, шагнула еще ближе и обвила меня руками. Я прижал ее к себе, уткнулся губами и носом в макушку, вдохнул ее аромат, и боль в моих напряженных мышцах утихла.
– Прости, – прошептала Астер мне в грудь.
Звезды, как же меня злило, что она сочла необходимым это сказать.
– Тебе не за что извиняться.
Отстранившись ровно настолько, чтобы посмотреть на меня снизу вверх, моя половинка одарила меня грустной улыбкой.
– Я должна с ним увидеться, – произнесла Астер.
И я замер, готовый сказать, что нет, ничего она этому подонку не должна, но затем Астер выдохнула:
– Я ненадолго, но… – Поглаживая меня по бедрам, она прошептала: – Я правда должна.
Разрываясь между желанием убраться отсюда немедленно, чтобы этот гаденыш больше никогда не осквернил ее даже взглядом, и желанием дать ей расставить все нужные точки, чтобы двигаться дальше, я вдруг обнаружил, что утратил дар речи.
Отступив на шаг, Астер дотронулась до моей щеки, невесомо задела уголок навеки сомкнутого глаза и поджала губы. В горле встал ком, и я сглотнул его сквозь боль. Астер положила руку поверх моего бешено бьющегося сердца.
– Я ненадолго, – повторила она и, взяв мою ладонь, коснулась ее губами.
А затем отпустила, чтобы уйти, и моя кожа, едва согревшись, снова похолодела.
Моя половинка развернулась, прежде чем я успел схватить ее за талию уже у лестницы.
Я притянул ее обратно, и она улыбнулась. Я впился в ее губы своими, и она мгновенно растаяла под их требовательной лаской. Положив руки мне на грудь, вцепившись пальцами в рубашку, Астер позволила нам забыться на несколько секунд.
Задыхаясь, очаровательно опьяненная, она заморгала на меня снизу вверх, когда я оторвался от нее и хрипло предупредил:
– Буду считать каждую сраную секунду. – А потом я провел большим пальцем по ее влажным, сочным губам. – Но подожду столько, сколько тебе нужно.
Серые глаза наполнились слезами, губы задрожали.
Чтобы не успеть передумать, я быстро ее отпустил и заставил себя вернуться к обеденному залу. Даже не оглянулся ни разу, пока зверь рвался изнутри, корчился, изнывая от отчаянного желания сделать то, в чем мы так нуждались. Мой волк выл, требуя, чтобы мы забрали Астер и убрались из этой треклятой дыры.
Спустя несколько минут, показавшихся мне часами, из зала дохнуло теплом – свидетельством возвращения Дейда.
Я перестал расхаживать у окна в конце коридора.
Дейд вышел из дверей и остановился, увидев меня.
– Ну? – поинтересовался он, разыгрывая ненужный спектакль и озираясь. – Не вижу стражи.
Затем он нахмурился:
– Где твоя половинка?
– Прощается.
Дейд задумчиво присвистнул. Сунув руки в карманы плаща, он подошел и прислонился к стене рядом со мной.
– Спасибо, – буркнул я после нескольких секунд натянутого молчания.
Дейд навострил уши.
– Что-то я не расслышал. Повторишь?