его не должен мне за это, дружище. Мне нужна лишь твоя дружба, потому что я твой настоящий друг и всегда им буду.
Я знал, что так оно и есть.
Глава 16Когда мужчина любит женщину
На следующее утро меня разбудил настойчивый телефонный звонок.
Трррр – тррр – тррр!.. Трррр – тррр – тррр!..
Я разлепил правый глаз и, ни на дюйм не отрывая головы от белой шелковой подушки, повернул ее направо и посмотрел на телефон будущего – технологическое чудо с двумя дюжинами красных мигающих индикаторов и самым противным на свете звуком звонка, похожим на чириканье крошечного воробья, запутавшегося в проводах. Телефон стоял на сказочно дорогом журнальном столике, который был частью гарнитура, разумеется.
Трррр – тррр – тррр! Трррр – тррр – тррр!
Боже! Кто это в такую рань? Нет, какая наглость! Я приподнялся на локте и сделал глубокий вдох. Белое шелковое стеганое одеяло валялось в ногах, прикрывая, впрочем, причинное место. Несмотря на то, что я был один, тщеславие заставило меня взглянуть на собственный обнаженный торс и прикоснуться пальцами к мышцам брюшного пресса. На ощупь они были твердыми, я был в отличной форме. Теперь это было для меня важно, поскольку я хотел привлечь внимание еще одной Герцогини. Однако еще важнее было остаться богатым.
Ну, по крайней мере, в моем распоряжении пока еще оставался мой особняк в стиле шэбби-шик, который сам по себе мог послужить мощным афродизиаком. Я оглядел спальню. От желто-коричневого напольного ковра за 150 000 долларов до потолка было футов тридцать. Кровать была вполне королевской. Толстые деревянные опоры, покрытые резьбой, которая делала их похожими на сосновые шишки, поднимались по четырем углам кровати, поддерживая балдахин из желто-коричневого индонезийского шелка в тон напольному ковру. Герцогиня любила эти чертовы балдахины. Шелк она тоже любила. В особняке было семь спален, и в каждой имелся шелковый, черт его дери, балдахин!
Трррр – тррр – тррр! Трррр – тррр – тррр!
Дьявол! Я протянул руку и взял хромированную трубку.
– Алло? – пробормотал я сонным голосом, ясно давая понять звонящему, что он выбрал не самое подходящее время.
Увы, в ответ я услышал звонкий и бодрый голос моей Созависимой.
– Проснись и пой, соня! – воскликнула Герцогиня. – Уже половина девятого! Через два часа у нас назначена встреча с агентом по недвижимости!
Весело, бодро, звонко!
Нет, какова наглость! Я просто онемел от возмущения. Интересно, что она скажет дальше? Что, специально для меня она сегодня побрызгается моими любимыми духами? Боже! Если бы я не дал обещание не раскрывать Дебби, я бы прямо сейчас сказал этой грязной Герцогине все, что о ней думаю.
Тем временем она все так же радостно щебетала:
– Просыпайся, соня-засоня! Сегодня первый день твоей новой жизни! Почему бы тебе не попросить Гвинни сварить чашку кофе?
– Гвинни приходит не раньше девяти, – безо всякого выражения пробормотал я. – К тому же мне совсем не хочется кофе.
Герцогиня тут же подхватила мою интонацию:
– Сегодня утром кто-то, кажется, очень недоволен. Почему бы тебе не открыть шторы и не впустить в комнату немного солнечного света? На улице чудесная погода.
В ярости сжав зубы, я медленно повернул голову налево и посмотрел на шелковые желто-коричневые шторы высотой футов двадцать. Чертовы шторы! Должно быть, они стоили целое состояние! Господи, как бы мне сейчас пригодились эти деньги наличными!
Неожиданно меня осенило!
– Знаешь что? – радостно воскликнул я. – Ты права! Надо открыть шторы. Подожди секунду, милая.
Протянув руку к журнальному столику, я взял пульт дистанционного управления, с помощью которого можно было управлять всем, что находилось в спальне, – от оконных штор до утопленных в стены светильников и развлекательного центра. В этот центр, стоявший прямо напротив кровати, входил телевизор с сорокадюймовым экраном высокого разрешения и стереосистема «Фишер» стоимостью 75 000 долларов, в которой, помимо всего прочего, имелся проигрыватель-автомат на триста компакт-дисков.
Но сначала шторы. Держа пульт в руке, я нажал квадратную кнопку «Шторы», и шторы плавно разъехались в стороны, открыв двустворчатые двери высотой двенадцать футов, которые выходили на веранду красного дерева. С нее открывался вид на Атлантику.
– Ах, какой свет! – сказал я подлой предательнице. – Подожди еще секунду, милая.
И нажал кнопку «Искать диск». На дисплее появилось новое меню. Я ввел слово «Болтон», и на экране появилась надпись «Лучшие хиты Майкла Болтона» вместе с его раздражающей фотографией (большой нос, узкое лицо и смехотворный хвостик на затылке) и списком семнадцати из его приторных любовных песен, бóльшую часть которых он украл у других, более талантливых музыкантов. Все эти песни предназначались для манипулирования умами и сердцами ничего не подозревающих женщин.
Мои зубы были все еще сжаты от ярости, когда я выбрал песню «Когда мужчина любит женщину» и нажал на соответствующую кнопку. Потом прибавил звука.
– Что ты там делаешь? – спросила все еще веселая Герцогиня.
– Ничего, – ответил я, уставившись на развлекательный центр в стиле шебби-шик. Раздались несколько щелчков, и проигрыватель-автомат сделал свое дело. – Просто ставлю музыку, чтобы начать день.
– Да? – несколько озадаченно спросила она. – Ну хорошо. Я скоро выезжаю. Я думала, мы проведем этот день вместе.
– Прежде чем ты сядешь в машину, Надин, думаю, тебе стоит знать, что у меня появились серьезные сомнения насчет покупки дома. Собственно говоря, я думаю, тебе нужно пожить пока в Олд-Бруквилле.
Ее тон сразу изменился.
– О чем ты говоришь? Я думала, мы с тобой все решили, – уже не так весело сказала она.
Тут, наконец, раздались первые ноты песни. Я сделал глубокий вдох, полный решимости не выдать себя.
– Да, но там тебе жить привычнее, – холодно проговорил я. – Там все твои затеи, типа курсов «Мамочка и я», кулинарных курсов и прочее. И я знаю, как тебе нравится твой персональный тренер Алекс… – я сделал короткую паузу, чтобы она получше расслышала имя засранца румына. – Вряд ли Алекс станет тратить на дорогу лишних полтора часа, если ты переедешь в Хэмптонс. Понимаешь, что я имею в виду?
– Он больше не тренирует меня, – нервно ответила она.
– Правда? А что случилось?
– Ничего особенного. Мы просто поссорились, вот и все.
Вот что происходит, когда трахаешься с собственным тренером! Но вслух сказать этого я не мог, потому что это скомпрометировало бы Дебби и Бо. Поэтому я сказал:
– Вот что происходит, когда трахаешься с собственным тренером! Начинаются ссоры!
Прости, Бо!
– О чем это ты? – возмутилась она.
– Неужели ты станешь отрицать, что ты трахалась с этим засранцем румыном? – ядовито прошипел я.
– Я… я не…
– Брось, Надин! Я знаю, что этот вонючий румынский Долбоклюв спал в моей постели! Я все знаю.
И тут я услышал отвратительный голос длинноволосого фигляра. Он пел: Когда мужчина любит женщину, он не может думать ни о чем другом…
Я на секунду поднес телефон к мощным динамикам и снова приложил к уху.
– …бы ты приглушить музыку? – услышал я обрывок фразы Герцогини.
– Разве это громко? – возразил я и снова поднес телефон к динамикам. Потом приложил телефон к уху и услышал крик Надин:
– …с тобой, Джордан? Прекрати! Зачем ты это делаешь?
– Зачем делаю что именно? – невинно переспросил я. – Слушаю Майкла Болтона или говорю о румынских долбоклювах?
– Кто тебе все это сливает? – в ее голосе послышалась паника.
– Брось, Надин, – прошипел я. – Ты забыла, с кем имеешь дело? Я уже давно знаю об этом.
– Чья бы корова мычала! – взорвалась Герцогиня. – Кто ты такой, черт побери, чтобы бросать камни в мой огород? Ты, что ли, ангел? А эта мерзкая еврейка, которая с утра до вечера сосала твой член? – Короткая пауза, потом Герцогиня заговорила снова: – Я знаю и о твоих русских девках. Потаскун! И навсегда им останешься. Горбатого могила исправит.
– Да, ты права, – прорычал я. – А ты гребаная созависимая, которая трахается с другими созависимыми. Такими, как тот вышедший в тираж гольфист из Пенсильвании. Что он тебе предложил? Бесплатные уроки гольфа в разных позах?
– Я… я не понимаю, о чем ты говоришь, – с неожиданным удивлением сказала Герцогиня.
– Я никогда не прощу тебя за то, что ты сделала, Надин, – процедил я сквозь зубы. – Ты бросила меня накануне суда, гребаная стерва!
– А ты столкнул меня с лестницы! – выпалила она в ответ. – Наркоман проклятый! Чтоб ты сдох в тюрьме!
– Ах, вот как? Ну, так и ты сдохни от своей созависимости!
И я бросил трубку.
– Чертова шлюха! – пробормотал я, глядя на телефон будущего.
Сделав глубокий вдох, я попытался успокоиться. Но тут телефон снова зазвонил.
Трррр – тррр – тррр! Трррр – тррр – тррр!
В ту же секунду я схватил трубку и заорал:
– Какого черта тебе нужно? Да пошла ты…
– Сам иди к черту, – раздался в трубке невозмутимый голос моего адвоката. – Что там у тебя? День с утра не задался?
– Привет, Грег, – обрадовался я. – Ну, как идут наши дела?
– Да пока никак, – ответил он. – А у тебя что стряслось?
Несколько секунд я размышлял, что сказать, потом произнес:
– Да ничего особенного. Небольшая перебранка с моей будущей бывшей женой.
– Понятно, – сказал Магнум. – Можно спросить, зачем у тебя там так громко орет Майкл Болтон, да еще и в половине девятого утра? Ведь этот парень просто отстой!
– Черт! Подожди секунду. – Я нажал кнопку «Стоп» на пульте управления. – Извини, я не поклонник Майкла Болтона, можешь мне поверить. Собственно, я собираюсь засунуть его диски в микроволновку, как только закончу говорить с тобой по телефону.
– Что так жестоко?
– Наш разговор конфиденциальный?