Внезапная честность поразила даже его самого.
— Мартин — мой парень. — Сказала Тиль.
Прозвучало так, словно она об этом сожалела.
— Нет. — Прорычал Матс. Подхватил ее под бедра и усадил на столешницу. — Нет. — Повторил он, устроившись меж ее разведенных ног. — Я никогда не поверю, что ты хочешь быть с ним.
— Он мне нравится. — Задыхаясь, проговорила Тиль.
Ее глаза округлились. Она почувствовала каменно-твердый член Матса, прижатый к ее промежности.
— Ложь. — Прошептал Матс, вжимая ее в себя еще сильнее.
Одной рукой он схватил ее за шею и впился губами в ее губы. Их языки столкнулись в яростном поцелуе. Чтобы Тиль не говорила, она подавалась навстречу и отвечала ему. Может, и не со всей страстью, но намного активнее, чем минувшей ночью.
— Нравится. — Отстранившись на мгновенье, прошептала Тиль.
— Ложь. — Упрямо повторил Матс. — Ты что-то задумала, и мне нужно знать что.
— Не твое дело. — Позволяя его губам осторожно коснуться своих, выдохнула она. — Я встречаюсь, с кем хочу.
Они дышали в унисон, готовые вновь броситься в омут. Но Матс видел в ее глазах больше боли, чем желания, и это сбивало его с толку. Что же такого стряслось с этой девушкой? Что за тайны она хранит?
— Я не хочу, чтобы ты с ним встречалась.
Неужели, он действительно сказал это вслух?
С ее губ сорвался тихий удивленный стон.
— Ты тоже можешь встречаться, с кем хочешь. Готова поспорить, ты так и живешь.
Перед его глазами все плыло. Он хотел ее. Хотел большего — и только с ней. Должно быть, он окончательно тронулся умом.
— Это было до того, как я понял, что мне неприятно видеть рядом с тобой кого-то еще. — Признался Матс.
Он, черт подери, буквально расстелил себя перед ней. Никому в целом мире Матс Нюберг не говорил ничего подобного и никогда не думал, что скажет.
— Ты меня совсем не знаешь. — Простонала Тиль, когда его руки крепко обхватили ее бедра. Отчаянно хватая ртом воздух, она запрокинула голову назад. — Я совсем не такая, какую ты себе напридумывал.
— А какая? — Его губы провели дорожку из поцелуев по ее шее вверх — до подбородка.
Матс тяжело дышал, сминая в руках ее ягодицы.
— Сломанная. — Хрипло ответила Тиль, возвращая взгляд на его лицо. — И меня уже не починить. — Она попыталась аккуратно отстраниться, в ее глазах отразилась невыносимая боль. — Тот секс был ошибкой, это больше не повторится. Тебе лучше забыть о моем существовании, ясно? Мне нравится Мартин, поэтому не стоило и начинать…
Тиль была плохой лгуньей. Просто никчемной. Что бы ее ни терзало, они могли бы с этим справиться. Матс был уверен. Еще никто не вызывал в нем таких чувств как Тиль. Она была замечательной. Неиспорченной, милой, складной. Идеальной.
Раньше ему казалось, что жизнь потеряла смысл, но теперь он верил, что справиться можно с чем угодно. Если бы только девушка ему открылась. Если бы только доверилась, рассказала, что с ней случилось, кто сделал ее такой — избегающей взглядов, близости, колючей и эмоционально недоступной. Такой, каким был он сам некоторое время назад.
— Поздно. — Сказал Матс, коротко поцеловав ее в губы и не встретив сопротивления. — Я уже не смогу отступить. Ты и сама это чувствуешь. Притяжение между нами.
— Я ничего не чувствую. — С сожалением произнесла она, посмотрев куда-то сквозь него.
Его рука переместилась к чувствительной точке между ее ног, Матс погладил ее большим пальцем через тонкие хлопковые трусики. Тиль зажмурилась и перестала дышать. Слышно было, как она сглотнула. Ее тело напряглось, словно пружина, и будто ждало чего-то.
— Эй. — Позвал он, вынуждая ее открыть глаза и посмотреть на нее. Его палец надавил сильнее. — Тиль.
— М-м? — Единственное, что она смогла произнести.
Свободной рукой он погладил ее по щеке. Матс и сам не знал, что с ним такое, почему его так тянет к этой девчонке, и отчего ему так хочется видеть истинное возбуждение и ответное тепло в ее глазах. Он поцеловал ее — настойчиво, но нежно. Это был долгий и чувственный поцелуй. С каждой секундой она дышала все чаще и все сильнее подавалась ему навстречу.
— Ты чувствуешь. — Хрипло произнес он, резко сдвинув вбок ее трусики и войдя в нее одним пальцем.
Тиль охнула. Она была мокрой. Чертовски мокрой. Матс коснулся языком ее горячего рта, Тиль ответила, легонько прикусив его нижнюю губу. Девчонка задыхалась, ей словно не хватало воздуха. Он и сам мог вот-вот кончить, даже не успев оказаться в ней.
— Нравится тебе Мартин или нет, но хочешь ты меня. — Констатировал Матс, отстраняясь.
Тиль выглядела растерянной. Резко сведя ноги, девчонка хватала ртом воздух.
— Уходи, — попросила она, пряча взгляд.
Матс понимал, что лучше ей уступить. У них еще будет время все обсудить. Он резко развернулся и застыл как вкопанный. В желудке похолодело, дыхание оборвалось. Со стены на него смотрела Агнес. Несколько ее черно-белых портретов поражали своей реалистичностью. Ему даже показалось, что у него едет крыша, настолько живой она выглядела на них.
— Что это? — Матс обернулся к Тиль. Она уже стояла возле стола, нервными движениями поправляя подол юбки. — Это ты рисовала⁈
— Да. — Взволновано выдавила Тиль.
— Когда? — Возбуждение схлынуло, уступив место панике. — Ты ее знаешь? Ты видела ее⁈
— Я… я не… — пробормотала девушка, испугавшись напряжения в его лице.
— Когда ты видела Агнес⁈ — Выкрикнул Матс, встряхнув ее за плечи.
— На листовке. — Выдохнула Тиль, побледнев. — На листовке на улице. Я нарисовала по памяти…
Она смотрела на него непонимающе. Он напугал ее своей яростью.
— Прости. — Немеющими губами произнес Матс.
Отпустил ее и вихрем вылетел из комнаты.
44
И снова накатывало это состояние.
Тиль кто-то словно выдергивал из реальности, заставляя смотреть на саму себя со стороны. Она болталась в бессмысленной пустоте, пока ее ноги несли ее по улочкам Варъярны, а мимо проходили другие студенты, с удовольствием проживающие свои жизни. Все вокруг казалось чужим и холодным. Даже уродливым. И Тиль не чувствовала ничего — ни боли, ни горечи, ни тоски. Ее мысли ныряли из тревожности в бездонную серость, где не было вообще никаких ощущений. Лишь пустота.
— Когда ты приедешь? Папа спрашивает о тебе, волнуется.
— Что? — Она крепче сжала смартфон. Мать уже минут пять о чем-то болтала, а Тиль даже не слушала, просто отсутствовала, думая о своем. — Что ты сказала, мам?
Сюзанна Хаммар шумно вздохнула.
— Просто со связью что-то. — Брякнула Тиль.
— Я спрашивала, когда ты соизволишь нас навестить?
— Я… эм… знаешь, мне задали столько работы…
— В выходные мы с папой прилетаем с дебатов. Я сделаю вишневый пирог.
— Мам, я постараюсь. — Нехотя согласилась Тиль.
— Если раздобуду лимоны, сделаем лимонад. Ты очень любила его в детстве, помнишь?
— Да. Да, конечно. — Задумчиво протянула девушка, остановившись. — Слушай, мам. А ты знаешь прокурора Йонаса Акерсона?
— Слыхала. Твой отец должен знать его лично. А почему ты спрашиваешь?
— Да ничего. Просто так. Мы познакомились с его сыном Мартином.
— Он за тобой ухаживает? Вы встречаетесь?
— Пока ничего серьезного, мы просто общаемся. Иногда. Не говори отцу, хорошо?
— Да уж точно, Ханс разволнуется. — Хихикнула мать. — Его любимая маленькая девочка встречается с парнем!
— Мам.
— Хорошо, что он из достойной семьи. — Продолжала кудахтать Сюзанна. — А он симпатичный?
— Мам, мне пора.
— Нет, ты так не оборвешь разговор, Матильда. — Возмутилась она. — Я тоже буду теперь переживать. Ты, конечно, уже взрослая, но именно в таком возрасте больше риска наделать ошибок.
— Меня уже зовут, прости. Целую тебя, до связи! — Тиль сбросила вызов, спрятала телефон в карман и поморщилась.
Она ненавидела себя за то, что приходилось врать. Но еще труднее было бы сказать правду. Нет, она даже не представляет, как такое возможно. Нет, только не это. И не родителям в глаза.
— О, привет, Тиль. — Пробормотал Стеллан, столкнувшись с ней в дверях, когда она входила в Химель.
— Привет, подруга! — Радостно поприветствовала ее Малин, выглянув из-за плеча своего парня.
— Привет. Вы уходите? — Улыбнулась Тиль.
Ей было приятно смотреть на эту милую парочку. Они держались за руки и выглядели счастливыми. Вот уж кто точно не был обременен тайнами и испытывал реальные чувства в объятиях друг друга.
— Нужно успеть поесть мороженого до начала Поединка. — Подмигнула ей Малин.
Они переглянулись со Стелланом, едва сдерживая смешки.
— Лучше возьмите вина и пиццу. — Усмехнулась Тиль.
— И кое-что в аптеке, — толкнула Малин своего парня в бедро.
— Я уже. — Покраснев, промычал он.
Блин. Они даже смущались мило.
— А ты? — Вдруг встряхнула ее за плечо подруга. — Будешь сегодня наблюдать за схваткой из первого ряда?
— Наверное. — Пожала плечами Тиль. — Мартин обещал заехать за мной в половину десятого.
— Как же я тебе завидую! — Взвизгнула Малин, бросившись ей на шею. — А если тебе разрешат нажать на кнопку на пульте управления, то я вообще — просто описаюсь от зависти!
— Что за кнопка? — поинтересовалась Тиль, высвободившись из объятий эмоциональной подруги до того, как та ее задушила.
— Не знаешь? — Удивился Стеллан. Он почесал репу. — Слушай, ну, это крутая штука. Благодаря ей Поединки никогда не проходят банально. Богачи, наблюдающие за схваткой, могут подыгрывать понравившимся бойцам: они закидывают бабки, и устроители жмут на рычаг, чтобы придержать одного из участников на какое-то время.
— Придержать?
— Да! Прикинь, один оказывается обездвиженным, пока другой его молотит!
— Но разве это честно? — Задумалась Тиль.
— Главное, это зрелищно! — Радостно выпалил Стеллан.
— Если бы у меня было столько денег, как у этих богачей, которые делают ставки на Поединки, я бы тоже не удержалась! — Малин повернулась к своему парню. — Прости, Стелл, но я спустила бы все накопления, чтобы помочь этому красавчику Нюбергу!