От его слов она вдруг действительно сумела почувствовать себя красивой. Даже женственной, обольстительной. Слова, которые он говорил, подарили крылья за спиной, и впервые за долгое время Анна-Мария казалась самой себе легкой и невесомой, освобожденной от угнетения и фрустрации. Ей казалось, что она могла бы лежать так вечно.
Но их прервали обеспокоенные голоса за дверью и щелчок замка.
Увидев сообщение, он незамедлительно открыл его, пробежался глазами по тексту, и где-то глубоко внутри мелькнуло чувство обреченности. Но острее всего сейчас он чувствовал лишь безмерную усталость. После очередного задания последнее, что ему хотелось видеть, так это сообщение от Европола. А тут даже целый приказ, в котором ему сообщают о чертовом переводе на другое дело.
– Капитан?
Он поднял усталые аквамариновые глаза и увидел вошедшую в кабинет секретаршу – девушку в очках и со слегка растрепанными рыжими волосами. В руках у нее был конверт и папка с какими-то бумагами.
– Приказ, – сказала она, измученно улыбнувшись, – подписанный и заверенный. Вас переводят на новое дело в Интерпол.
– Но я еще свое нынешнее не закрыл, – ответил он сухо. – Нужно подготовить документы.
– Все сделают за вас, – ответила секретарша. – Капитан Лерой, дело серьезное.
Закинув руки за голову, Лерой покачался на кресле, разминая спину.
– Это, наверное, связано с той группировкой?
– Так точно, – кивнула девушка. – «Лобос» за этот месяц совершил два крупных ограбления. Генеральная ассамблея и Исполнительный комитет Интерпола посчитали, что ваше участие в расследовании необходимо.
Лерой усмехнулся, опустив взгляд на свой рабочий стол, заваленный бумагами и папками, и задумчиво пробормотал:
– Мое?.. Чем же я так отличаюсь?
Его миленькая секретарша по имени Америка Стим, девушка со способностью работать нон-стоп, лишь пожала плечами и весело сказала:
– Ну да, вы ничем не отличаетесь. Вы всего лишь известный капитан полиции Аим Лерой, числящийся внештатным сотрудником Европола и Интерпола, со вторым доступом секретности, за которым более пятидесяти успешно раскрытых дел. Ерунда!
– Я не люблю, когда ты ерничаешь, Америка, – хмуро сказал Аим и сел ровно. – Давай подробнее о переводе. Что там у нас?
Америка подошла к столу, цокая каблучками, и положила перед ним на огромную кипу бумаг раскрытую папку. Аим почувствовал знакомый и такой приятный запах духов Tom Ford, которыми всегда пользовалась Америка, и невольно вдохнул поглубже, успокаиваясь и пытаясь заставить мозги работать. Хотя это было сложно. В его просторном кабинете было немного сумрачно, потому что большие окна всегда были закрыты жалюзи. Выручали настольные лампы. Всюду лежали стопки документов для суда и папки с делами. Пахло кофе и старой бумагой, а фикус у двери доживал последние дни. Вся эта неуютная обстановка напрочь сбивала какой-либо настрой работать.
– Международная преступная организация «Лобос» занимается кражей ценных вещей, преимущественно произведений искусства или ювелирных украшений, а также мошенничеством, хакерством и взломом счетов. Предположительно четыре или пять участников, все профессионалы, в розыске три года, все попытки вычислить их были безуспешными, – выдала на одном дыхании Стим.
Аим хмурился, бегло просматривая документы и слушая Америку.
– Три года у них на хвосте Интерпол и Европол? Как они не попались еще! – удивленно воскликнул он. – Они же землю носом роют!
– Более того, – добавила Америка. – Все участники совершенно точно моложе тридцати, это выяснилось при недавнем контакте с ними в Марселе.
– В Марселе? – переспросил Аим. – Это же совсем недалеко.
– Именно поэтому Интерпол и вспомнил о вас. Из Лиона в Марсель недолго ехать.
– Что за контакт был? Что там случилось? – спросил Лерой, поднявшись с кресла и медленно обходя стол.
– В Театре искусств Марселя похищены картины на несколько миллионов евро. Интерпол прибыл на место, когда получил сигнал о краже. Они почти поймали «Лобос», но члены группировки взяли в заложники гражданского, балерину какую-то, и смогли уйти. На них были маски. Но их голоса и телосложение указывают на то, что все моложе тридцати лет.
Девушка оперлась бедром о стол, просматривая документы в папке и выискивая еще что-нибудь важное, о чем нужно рассказать Аиму. Он был очень умным, настоящий уникум среди полицейских, хотя сам и не признавал этого. Его трудолюбие, чутье, редкий ум и ежедневные тренировки выделяли его среди остальных. Так думала Америка, и ей искренне нравилось работать с таким человеком. Поэтому она расстроилась, когда узнала, что Аима Лероя переводят в Марсель.
– Прекрасно! То есть четверо или пятеро молодых ребят три года уходят от двух международных служб, успешно проворачивают дела на миллионы евро, еще и покрасоваться в Марселе успевают. Понятия не имею, чем я могу тут помочь! – всплеснул руками Аим. – Они гении херовы!
Америка поджала губы и направилась к двери.
– Вам нужно почитать досье на «Лобос», капитан, а также подготовиться к отъезду. Вас ждут долгие и изнурительные салочки с этими ребятами.
Стим вышла. Проводив ее взглядом, Аим медленно поплелся к зеркалу, развязывая на ходу тугой узел галстука. Посмотрев на себя, он лишь устало вздохнул: взъерошенные каштановые волосы, такие же брови, усталое лицо, тяжелый и пронзительный взгляд зелено-аквамариновых глаз. Строгий вид разбавляла лишь маленькая родинка над верхней губой. Рубашка уже несвежая. Телосложение его можно было назвать очень крепким, поскольку Аим каждое утро посещал спортзал перед работой. Таких, как он, называют трудоголиками. У него не было семьи, и единственное, что интересовало его в жизни, – работа. Наверное, поэтому к своим двадцати пяти годам он стал капитаном полиции города Лиона, а также желанным гостем в Интерполе и Европоле.
Влезать в это сложное дело ему не хотелось, куда-то ехать – тем более. Но раз уж генассамблея и исполком решили назначить его ведущим следователем, выбирать не приходилось. И он пошел собираться.
– Что? – озлобленно спросил Маэль.
– Этого можно было бы избежать, не выйди мы на дело аж два раза за месяц, – буркнул Най.
Сантана сейчас проклинал весь мир. Он стоял, таращась в окно на Марсель, и судорожно пытался придумать план действий. За столом сидели Кристиан, который первым неожиданно вломился в студию, а рядом Найлим и Кайле, приехавшие позднее. Тут же была и Анна-Мария, которая слушала все эти разговоры и пыталась понять, что делать.
– Зато это были успешные два дела, – ответил Кайле.
– Зато вы привлекли еще больше внимания, – парировал Най.
Хмурясь и стараясь отогнать мысли о том, что только что случилось между ними с Маэлем, Анна-Мария вклинилась в разговор:
– Так, давайте по порядку. Что нам грозит?
– Нам грозит тонна проблем, – Кристиан перевел темные глаза на девушку. – Интерпол привлек к делу известного капитана полиции и внештатного оперативного следователя, который раскрыл много громких дел.
– Не наше ли на очереди? – вскинул брови Леманн, поднявшись со своего места.
Он окинул взглядом всех присутствующих в студии и серьезным тоном добавил:
– Нельзя недооценивать международные службы. Впредь стоит быть аккуратнее.
– Ситуация уже не очень, – ответил Кристиан. – Я перехватил e-mail от Интерпола для Европола. Так вот, они сообщали результаты ознакомления этого капитана с делом. Он уже нарыл что-то полезное.
– Что?! – резко обернулся Маэль. – Что он нарыл?
– Не знаю, они не уточняли. Но это пугает, не правда ли? Едва этот капитан просмотрел дело – уже что-то нашел.
– А где нашел-то? – спросил Кайле. – Где мы осечку дали?
Переведя взгляд на Нордана, Кристиан Луи как-то нехотя произнес:
– В последнем деле.
– В ювелирном? – негодующе воскликнул Маэль. – Там все чисто сработано было!
– Как знать, – вмешалась Валевская. – Наверное, надо подождать и понять, что еще найдет этот тип, а Кристиан проследит его отчет.
Кристиан покачал головой.
– Не выйдет. Я расскажу вам об этом парне. Его зовут Аим Лерой, ему всего двадцать пять лет, а он уже капитан полиции Лиона, а также внештатный сотрудник двух международных организаций. Имеет второй допуск секретности, чистый профи. Трудоголик, ищейка, безжалостен. Не признает технику и интернет, пользуется только проверенными способами.
– Настоящий гончий, – отозвался Кай.
– Ну и придурок же, – засмеялся Леманн.
– Вот уж вряд ли, – возразил Маэль, медленно подойдя к столу и сев на свое место. – Пусть он и пользуется доисторическими методами, но они работают. Его действия в сети не проследить, а результаты у него впечатляющие. Сученыш хорош. Мы не должны дать маху. Это будет нам стоить жизни, чести и свободы.
Наступила тишина. Все пятеро переглянулись. Теперь было не до шуток. На третьем году безуспешных игр в догонялки Интерпол и исполком наконец приняли радикальное и, скорее всего, крайне полезное решение – привлекли к делу лучшего. И он хорошо знал свою работу. Даже Маэль, обычно бравирующий своим умом и неуязвимостью, посерьезнел и сообщил, что весь план действий группировки нужно пересмотреть. Такая смена настроения испугала Анну-Марию, которая привыкла видеть их лидера безалаберным и счастливым. Ей стало интересно, что же вселяет в него настолько большой страх. Маэльен Сантана всегда был на грани фола, но сохранял спокойствие и наглую ухмылку. А сейчас Валевская ясно могла видеть в его глазах волнение. Что же его так беспокоило?
За окном мелькали красивые улицы Марселя: шикарные дома с кариатидами, магазинчики и цветочные лавки, кофейни и античные парки, узкие улицы, мощенные грубым камнем, уличные скульптуры греческих богов и мосты, на которых тут и там висели замочки новобрачных.
Сидя в машине, Анна-Мария рассматривала город, словно он незнаком ей. Она уже раз видела его совсем с другой стороны – темным, погруженным в ночь, тихим и опасным, когда в нем происходят истории, о которых она ранее даже не догадывалась. Солнечный и красивый, безопасный и уютный Марсель теперь казался Валевской чужим. Она потерла глаза, прокручивая события в голове снова, а потом посмотрела на Ная, который вел машину. Когда группа стала разъезжаться по домам, выяснилось, что он живет недалеко от Валевской. Поэтому Най любезно предложил подвезти ее.