А через полчаса Имагужин легкой рысью возвращался в деревню. Захватив петлей пригодившейся возжанки убитого волка за шею, он волочил его сзади лошади.
Труп Лобастой с выбитым глазом и перебитой переносицей нырял в наносах снега…
После разгрома овцефермы остаток стаи Беспалой повернул обратно к родному району. Волки не видели пищи уже несколько дней. Особенно сильно переживал голодовку Малыш. Стая брела по лесу, опустив головы. Только идущая впереди Беспалая сохраняла бодрость и настороженность.
Ветерок принес ее чутью знакомый запах. Она встала. Остановилась и вся стая, пытаясь понять причину остановки. Да, сомнений не было! Слева, в мелком березняке лежали козлы. Беспалая повернулась к стае и, пройдя между Белобрюхим и прибылыми, тихо направилась к березняку. Белобрюхий понял маневр матери; он стал обходить заросли с левой стороны. Пара козлов стремительно поднялась в двадцати метрах. Началось состязание на смерть или на жизнь, начался гон.
Волки бежали обхватом, стараясь взять жертву в «мешок». Скоро лес кончился. Козлы и волки вышли в поле. Гон по «зрячему» усиливался. Звери неслись с исключительной легкостью, не удивительной при их голодовке. Вид дичи раздражал их и придавал силы. Беспалая бежала все время, обходя козлов с правой стороны, тогда как Белобрюхий заходил слева. Малыш и Серая отстали и бежали в центре гона. В поле во многих местах были значительные плотные наносы, в которых козлы глубоко проваливались и сбавляли ход, тогда как волки брали их свободно. Это обстоятельство и привело к скорой развязке. В одном из заносов козлы зарылись в глубоком снегу, и Беспалая перехватила им дорогу. Козлы заметались. Налетевший Малыш впился одному из них в зад, но оборвался и оба упали. Козел справился, но было уже поздно. Белобрюхий с налета впился ему в шею и козел заревел пронзительным предсмертным криком.
Встречный сильный ветер и колючий сухой снег щипали нос, следили глаза и будоражили шерсть. Волки трусили по проселочной дороге. Этот путь легче и была надежда перехватить какую-нибудь бродячую собаку.
Впереди показалась черная точка. Беспалая остановилась. Шла подвода. Стая сошла с дороги и, отбежав метров сто, залегла в полевых сорняках. По дороге проезжала женщина с поднятым от ветра воротником шубы и подгоняла лошадь прутом. За санями бодро бежала желтая собачка, закинув на спину колечко хвоста. Беспалая пропустила подводу, внимательно вглядываясь. Опасности не было. Тогда она выскочила на дорогу и бросилась за собакой. Стая не отставала от матери. Собачка, увидев погоню, стала с визгом обгонять сани и жаться под ноги лошади. Волки были близко. В это время женщина оглянулась и, увидев зверей, с криком стала дергать возжами и подгонять лошадь. Собачка подвернулась под сани и они проехали по ней. Но перед самой мордой волчицы она справилась и, продолжая визжать, прыгнула в сани. За нею вскочила и Беспалая…
В этот момент женщина оглянулась вторично и ее расширенные от страха глаза на один миг встретились с тяжелым, злобным взглядом волчицы. Женщина увидела широкую красную пасть зверя и откинулась в передок саней… Затем она почувствовала сильный толчок в спину, рывок лошади, которая понеслась галопом…
Беспалая схватила собачку и прыгнула с саней. Скоро черная точка подводы растаяла в снежной дымке…
Мороз… То дорогой, то целиной стайка продолжала делать переходы на юго-запад.
Серая припадала на левую ногу… На-днях Беспалая, делая дневку и наблюдая за одной овцефермой, заметила, что люди утром и вечером выгоняют поить овец на ближнее озеро за двести метров. Здесь были устроены проруби — поилки. Рядом рос тростник. Беспалая вечером устроила засаду в тростнике. И вот пришел человек, очистил поилку и ушел обратно на ферму. Затем прибежал гурт овец, а людей не было. Стая напала. Четыре овцы были разорваны, а две ранены. Гурт в панике убежал на ферму. Но волки не успели утолить голод. Человек с ружьем незаметно забежал от тростников и открыл стрельбу. Одна картечина пробила лапу Серой… В эту ночь волки обходили деревни голодные, в поисках пищи, они копались в старых костях скотомогильников.
Серая припадала на ногу… Стая уже подходила к родным местам. Волки обошли скотофермы Северного колхоза и занесенные снегом, заброшенные самоловы. Утром в поле они натолкнулись на след потаска. Беспалая побежала по следу, который привел их к выложенной накануне приваде — туше павшей коровы.
Эту приваду устроил охотник Степан из Северного колхоза. Он хотел здесь поставить капканы на лисиц и волков.
Беспалая осторожно обследовала приваду и, наконец, волки начали грызть твердое, как кость, мороженое мясо.
Привада была выложена на старой проходной волчьей тропе. Эта тропа уходила к недалеко стоящим ометам соломы. А в другую сторону она шла к колхозу имени Куйбышева.
Волки грызли мясо. Малыш часто бросался к сорокам, прыгавшим по снегу и разгонял их. Вдали послышался скрип полозьев. К приваде подъезжали на лошади два человека.
Это был Степан с товарищем. Они везли капканы. Беспалая настороженно огляделась и направилась от привады по старому следу мимо ометов соломы. Люди тихо ехали за ними, недалеко от следа. Беспалая дошла до ометов. След шел дальше, но как оставлять мясо и уходить голодной… Она повернула вправо и, сделав круг, направилась к приваде. Стая опять набросилась на тушу коровы.
Степан сказал товарищу:
— Видишь? Как они голодны! Опять к мясу вернулись. А один волк здоров, как теленок…
Товарищ, наклонившись, зашептал:
— Знаешь что? Давай ты незаметно с ружьем спрыгни в солому; замаскируйся, а я опять тихонько объеду приваду и шугну их. Они все равно побегут здесь, следом. Ты тогда убьешь этого большого.
— Зря, только напутаем…
— Ничего не зря… Там жди еще, когда они попадут: может быть больше и не придут сюда. А это дело верное. Прыгай!
Степан согласился и, выбрав момент, когда все волки грызли мясо, выскочил с ружьем в солому. Товарищ проехал немного дальше, затем сделал но полю круг и направился к приваде с другой стороны.
Беспалая насторожилась и повела стаю опять по своему следу к омету соломы. Она шла и часто вглядывалась то в человека с лошадью, то в омет соломы.
«Почему сейчас на подводе один человек, а не два? Где же другой?..»
Не доходя до соломы метров сто, Беспалая остановилась и, круто свернув, повела стаю в сторону.
Сделав круг, она вышла на старую волчью тропу и на правилась по ней к лесам колхоза им. Куйбышева. Волки бежали трусцой, то мешая походный строй и разбегаясь, то вновь выстраиваясь гусем и меняя свои места. Малыш, поевший мяса, был весел и часто выбегал в сторону. На кочковатой целине он разыскивал снежные ходы мышей в на ходу «мышковал». Забавно подпрыгивая вверх и топая о снег всеми лапами, он чутко настораживался. Если мышь была близко и от шума бросалась между кочек, он азартно ловил ее. Впереди, по старому волчьему следу трусил Белобрюхий, за ним прихрамывала Серая, а немного отстав, догоняла Беспалая. Вдруг Белобрюхий увидел, что волчью тропу пересек след человека. Он уходил далеко в поле и терялся в полыннике.
Опасность? Человек? Но где он? Белобрюхий оглянулся вправо и влево — человека было не видно. Он взглянул на мать, но та спокойно догоняла его. Тогда Белобрюхий побежал дальние и, не добегая до следа человека несколько шагов, вдруг… оступился лапой. Снег дрогнул под ним и непонятное, с глухим треском, больно ударило по ноге-Белобрюхий прыгнул в сторону и упал, выдернув лапой из снега капкан с волокушей.
Волк забился и в ужасе начал грызть крепко вцепившегося врага, ломая зубы.
Беспалая подбежала к нему и, увидев капкан, прыжками пошла в сторону, уводя за собой Малыша и Серую. Волки отбежали на пригорок и оглянулись. Белобрюхий полез за ними, волоча капкан. Настороженные уши Беспалой уловили звон железа… Шерсть на ее загривке вскинулась и, круто повернувшись, она замахала дальше в сторону леса.
ГЛАВА IXМАКСИМЫЧ
Шел морозный январь. Временами поднимался пронзительный ветер, который тянул по мертвым полям сухой шелестящий снег и метал сугробы. Волки в такие дни забирались в непролазные заросли и голодали, а в поисках мяса они делали большие, тяжелые переходы и долго не задерживались в одном месте. Звери наглели. Они забегали в селения, где хватали собак, рвали овец в пригонах, денниках.
…Суровое время. Снега заметали самоловы и обслуживать их стало трудно и недобычливо. Всего с конца октября в ловушки трех колхозов было поймано шесть волков, что нужно было признать хорошим началом в новом деле коллективной борьбы с хищниками. Самоловы были временно оставлены и колхозные охотники перешли на капканный промысел. По совету Вихрева устраивались привады, потаски, капканами обставлялись волчьи тропы, навозные кучи и скотомогильники. Вихрев работал с капканами по инструктажу Павла Андреевича и дело шло вполне удовлетворительно. Он поймал уже двух волков. Это был большой успех, если учесть, что в предыдущие зимы он не мог поймать ни одного волка. Это уже говорило за то, что Николай понял, расшифровал основные повадки и склонности хитрого зверя и стал предвидеть его действия. Но везде, где бы ему ни приходилось бывать, он искал след легендарной Беспалой волчицы и не находил его. «Неужели она уже убита? Или совсем ушла из района?» — думал он, и чувство неудовлетворенности охватывало его.
Он поддерживал осеннюю приваду на возвышенности и одного волка и двух лисиц поймал у нее. Но капканы стояли также и на дальних волчьих переходах, у отвалов скотоферм.
Однажды на лыжах он пошел проверить дальние капканы. Морозный день… Лыжи легко скользят по снегу. Местами слежавшийся промороженный снег глухо садится под ним, и в стороны разбегаются тонкие трещины. На межах с мелодичным переливом поднимаются красногрудые снегири, оставляя на снегу полосы сора от обитых репейников, полыни и лебеды.