Не знаю уж к чьему счастью, но возражений не последовало. Асвальд выглядел растерянным настолько, что отчасти его было жалко. И еще мне удалось уловить томный взор Сильвии. Особенно ценным он показался мне после того пренебрежительного, в самом начале нашей встречи. Ее-то я и поприветствовал напоследок, приложив два пальца к тулье шляпы, которую успел нахлобучить.
Свободную пролетку нам удалось найти через какую-то сотню шагов, на соседней улице. Копию предыдущей, если не принимать во внимание извозчика – старика с длинной, окладистой, совершенно седой бородой. Почему-то мне казалось, что Александр, с его провинциальной щепетильностью, начнет выговаривать мне за поведение, которому нет оправдания, но он молчал. Вместо него заговорил извозчик:
– Извините, господа, вы на турнир посмотреть прибыли? Тогда бы вам не в Савенгейте поселиться, а где-нибудь в Маунсбро, поближе к арене. Иначе затемно вставать придется, чтобы туда попасть. Народу там!.. На что арена огромная, но мест даже в самом начале турнира не хватает. А уж теперь, когда почти неделя с его начала прошла!..
– Турнир? – Я переглянулся с Александром. – Так его как будто бы не проводят уже несколько лет.
Клаундстонский турнир по фехтованию был когда-то самым значимым среди всех. И победа на нем ценилась куда выше, чем в том, что устраивают в Гладстуаре. Помнится, я сильно сожалел, что не удастся на нем выступить.
– Его решили возродить, – с некоторой даже гордостью сообщил извозчик. – Из каких только стран участники не приехали! И из Ландаргии, и из Баравии, и из Данкранка, и из Нимберланга, – перечислял он. – Да много из каких! И призы стали огромные, на моей памяти никогда таких еще не было.
– Из Нимберланга, говорите?
То, что старик назвал Ландаргию одной из стран, пусть даже Клаундстон территориально принадлежал королевству, удивления не вызвало: мне известно, какие свободолюбивые здесь ходят настроения. Но Нимберланг! Страна, войны с которой Ландаргии не избежать, причем в самом ближайшем будущем.
– Да-да, господин, и из него тоже.
– Любопытно было бы на него взглянуть, коль скоро такая оказия подвернулась, – индифферентно произнес сар Штроукк.
Я промолчал. Любопытно – слишком мягко сказано, но с Александром вопрос не решен до конца – во имя его же безопасности имеет ли смысл оставлять сар Штроукка возле себя?
– Так где вы порекомендуете нам остановиться в Савенгейте? Чтобы было прилично и в то же время не слишком дорого. Если такое место найдется.
– «Золотой якорь». – Тот даже не задумывался.
– Пусть будет «Золотой якорь», – легко согласился я, мое настроение заметно улучшилось. Возможно, по той причине, что недавно получил разрядку.
Александр вернулся из города в возбужденном состоянии.
– Рассказывайте, сар Штроукк, рассказывайте, что вас так поразило в Клаундстоне.
От его приглашения совершить прогулку я отказался. Комнаты в «Золотом якоре» оказались уютными, обед в харчевне на первом этаже обильным и вкусным, а последняя проведенная ночь на борту «Марии» была почти бессонной. Так что неудивительно, что мой отказ был решительным.
– Город, безусловно, впечатляет, но главное не в этом.
– И в чем же тогда?
– Даниэль, знаете, кем оказался тот самый Асвальд?! Основным фаворитом на победу в турнире! Вы же его просто смели!
– Ну и кто виноват? Вел бы себя скромнее, его самолюбие не пострадало бы. Кстати, как вам удалось узнать, кто он?
– Помните того господина в его компании, который выглядел старше всех остальных?
– Отчасти. – Действительно, встретив на улице, я его мог бы и не признать. – Кстати, завидую вашей зрительной памяти!
– Память моя совершенно здесь ни при чем: он сам ко мне подошел.
– Надеюсь, не для того, чтобы озвучить претензии?
– Узнать ваше имя, Даниэль. Тогда-то все и выяснилось. – Он вздохнул. – Жаль, что вы не примете в нем участия. Сделав на вас ставку, я выиграл бы кучу денег.
– Считаете, это достойно дворянина? – Мне не удалось удержаться от того, чтобы еще раз словесно не уколоть сар Штроукка. Вернее, вернуть укол, после того как он парировал мой собственный.
– Что именно?
– Делать на своих друзей ставки, словно на какую-нибудь лошадь на бегах!..
– О, сам Даниэль сарр Клименсе назвал меня другом! Мог ли я мечтать о такой чести еще месяц назад?!
«И потому мы с тобой расстанемся». Решение было мной принято окончательно, и времени подумать над ним хватило.
– Знаете, Александр, нам необходимо расстаться.
Глядя на его лицо, мне было понятно – как тяжело делать плохо людям, которые рады твоей дружбе.
– Причины? Моя компания вас не устраивает?
– Целиком и полностью, Александр. Не подумайте, что причины заключаются в вас, но поверьте без всяких объяснений – так будет лучше.
– Для кого именно?
– Для нас обоих. Да, вот еще что. Вы не раз говорили, что мечтаете увидеть столицу Ландаргии, так давайте через какое-то время именно там и встретимся.
– Мне следует покинуть Клаундстон немедленно?
– Отчего? Задержитесь здесь, сколько пожелаете, посмотрите турнир.
– А вы? Когда его покинете вы?
– Надеюсь, уже завтра. В том случае, если повезет с попутным кораблем. Так надо, Александр, так надо. И еще клятвенно обещаю, что, когда мы встретимся в Гладстуаре, я покажу такие его уголки, что поразивший вас Клаундстон покажется деревней. Вот на этом листке я написал, где меня можно найти в столице либо же через кого.
– Как вам будет угодно, господин сарр Клименсе!
Как ни старался говорить с ним мягко и убедительно, Александр не на шутку обиделся. Он резко развернулся и вышел, плотно прикрыв за собой дверь. Лист бумаги так и остался лежать на столе.
Утро следующего дня встретило меня яркими лучами солнца, бившими через щель в занавесках, и неприятным открытием, что ночью пропали оба моих саквояжа и деньги.
Глава пятнадцатая
Хозяин «Золотого якоря» имел бледный вид и дрожащий голос.
– Клянусь вам, господин сарр Клименсе, за всю историю заведения ни разу, клянусь вам именем самого Пятиликого, ни единожды ничего подобного не случалось! А уж им владели и мой отец, и его отец, и даже прадед.
Этот средних лет розовощекий толстячок, нисколько в том не сомневаюсь, все время находится в превосходном расположении духа. Но сейчас ему было от чего впасть в уныние. Хозяин боялся огласки, ведь в таком случае репутация его заведения пострадает так, что о серьезной клиентуре он сможет забыть если и не навсегда, то надолго.
– Чрезвычайно рад тому, что сумел нарушить вашу семейную традицию.
Сарказм из меня так и рвался. Остаться в чужом городе без денег и вещей – не отличный ли повод проявить его в полной мере? Конечно, господин Антонио Саргес не боялся, что я проткну его насквозь шпагой или застрелю из двух пистолетов, которые почему-то не тронули. Мне никак не удавалось понять, каким таким образом вор смог попасть внутрь. Дверь изнутри была заперта на засов. Окно? Да, створки приоткрыты. Но ведь третий этаж, и выходит оно на площадь, даже ночью весьма оживленную, и фонарей там хватает. И тем не менее пропали оба кофра. Увесистые настолько, что приходилось нанимать носильщиков. Тот, кто сюда проник, спускался по стене, зажав их ручки в зубах, ведь обе руки ему непременно понадобились? Смешно. А самое главное – исчез кошель с золотом. Замечательное начало приключений молодого одинокого джентльмена, особенно учитывая, что какой-то месяц назад он страстно о них мечтал! И я пожалел о том, что поселился в «Золотом якоре». С другой стороны, не уверен, что в любом другом месте со мной не случилась бы аналогичная ситуация.
– Господин сарр Клименсе, вы только назовите сумму, и, клянусь, я вам полностью ее возмещу!
Было видно, что в его голове с сумасшедшей скоростью щелкают костяшки счетов, вычисляя, сколько он сможет заплатить, чтобы сохранить репутацию «Золотого якоря», ведь я мог назвать любую сумму. А мне действительно удастся ее испортить всерьез и надолго. Антонио Саргес лично принес приглашение в несколько знатных домов города, когда я и огорошил его новостью. Одно из них – от наместника Клаундстона, которого должен был сменить Клаус сар Штраузен. В нем содержались уверения, что будут рады видеть в любое удобное для меня время.
В том, что о моем приезде узнали все заинтересованные лица, ничего удивительного нет. Наверняка они отлично знают о скором прибытии в Клаундстон Клауса сар Штраузена и кто именно находится в его окружении. И всем им будет любопытно, почему я его обогнал и что за этим стоит. Каким образом им удалось узнать обо мне так быстро? Со временем я вообще потеряю способность удивляться. Даже если, взглянув в зеркало, увижу чужое лицо. Остается лишь истово молить Пятиликого, чтобы оно не оказалось женским.
– Сумму, говорите?
Голос мой был достаточно зловещ. Маленькая, но месть владельцу за то, что произошло в его заведении. Но тем большее облегчение он испытает, когда ее озвучу. Самое важное в жизни – не потерять уважения к себе. И потому я не собирался брать ни медяком больше, чем потерял.
– Да, вот еще что, – добавил я, когда вдоволь полюбовался облегчением на его лице, – хотелось бы вас попросить об одной любезности.
– Конечно, господин сарр Клименсе!
– Пошлите кого-нибудь в порт. Мне интересен любой корабль, который в самое ближайшее время отправится в Квандстор. Идеально, если он отплывает завтра с утра. Все-таки не хотелось бы покидать ваш город, не осмотрев его достопримечательности. Возьметесь?
– Не извольте сомневаться! Все сделаю в лучшем виде и даже оплачу за вас.
– Последнее лишнее. Но в любом случае благодарен.
– Господин сарр Клименсе, а как же?.. – Он посмотрел на стол, где лежали конверты с приглашениями, украшенные оттисками родовых гербов.
– Как-нибудь в другой раз. При следующем моем визите в Клаундстон.
Который вряд ли когда-нибудь состоится.