– А проблем с местными не будет? А то обычно люди как узнают, что мы приют для животных хотим сделать, так начинают… – Зоя ловко завернула вопрос. Но Геннадий так промолчал, что слов не понадобилось. Ибо он очень хотел бы посмотреть на людей, которые бы вдруг решили сделать ему проблему. Нет, дураков в России много, но таких дуралеев в Приозёрске даже Диоген с фонарём не нашёл бы…
Волонтеры расчистили площадку и снесли старый забор. А тут уже на участок прибыла тяжелая техника, с ней работа пошла просто таки мощными темпами, экс хозяин аж прослезился от масштаба преобразований. Но ему снова налили и он обмяк. Прогресс – не остановить! Веста сфоткала объём работ – бульдозер, экскаватор, люди с лопатами – и фотки тут же выложили в группу вКонтакте «Зоозабота Приозёрск». Текст написали всем миром под кефир. Любимая супруга уехала в студию, а Петя остался с коллективом. Тут его и настигли…
Нет, не волки, но тоже зубастые создания. В авангарде – Татьяна Елисеева, а позади неё знакомые корреспондент и оператор с телеканала «Россия» – Анна и Андрей, с ними Седых не одну тысячу километров по командировкам проехал и ни один самовар водки выпил.
– Здравствуй Петя и не говори, что не даешь интервью! – с места в галоп рванула Елисеева. К слову, как-то одна из её практиканток-студенток местного журфака съездила на ипподром и в репортаже допустила вот какую загогулину: «конь бросился из загона в эскалоп», на этом перле плакали и смеялись и журналисты, и филологи, и все знакомые Татьяны, а кто не знает Елисееву в Приозёрске и окрестностях?
– Сдаюсь, сдаюсь, расстреливайте! – замахал Петя руками, освободившимися от лопаты. Его поставили как надо по свету, поправили причесон и расстреляли.
– Правда ли что одиннадцатого июня группа Corner даст благотворительный концерт в Лужниках?
– Так точно, но я думал вы про приют будущий для животных хотите спросить.
– Про приют потом, сначала давай про концерт. Говорят, на него собирается прийти Президент Владимир Путин?
– Это не ко мне вопрос.
– А ещё кто придёт?
– Все, кто захочет помочь детям и послушать хорошие песни в нашем скромном исполнении. Возможно, авторы и исполнители некоторых хитов выйдут на сцену… но я бы не стал раскрывать всех сюрпризов. Мы сделаем всё, чтобы зрители запомнили этот концерт надолго, а главное – мы все можем поучаствовать в добром деле и подарить жизнь тяжело больным деткам.
– А если будет ураган?
– Урагана не будет, одиннадцатого июня в Москве будет настоящее жаркое лето, а в Лужниках будет настоящий рок-праздник.
– Терактов не боитесь? Недавний теракт на концерте в Манчестере унес жизни больше двадцати человек…
– Безопасность обеспечивают наши силовые структуры, я уверен, что будет сделано всё, чтобы никаких чэпэ не произошло.
– Волков вы больше не видели? – встрял прибывший к телу Пети один назойливый блоХер (всё зло в мире – от блоХеров).
– Без комментариев. Я сейчас готов рассказать про приют Зоозабота Приозёрска, который будет создан здесь, и про концерт в Лужниках. На другие вопросы я отвечать не буду.
– Благотворительный концерт как-то связан с болезнью вашего отца?
За этот вопрос Татьяна чуть не сожрала блоХера, но Петя ей подмигнул, мол, пусть живёт.
– Мой отец Николай Седых действительно болен раком… и всё в нашей жизни имеет свои причины и последствия. А с чего всё началось… просто однажды я проснулся и понял, что не могу больше жить для себя и своих близких. Друзья из Приозёрской четверки поддержали идею проведения благотворительного концерта в Лужниках. И он состоится при любой погоде и количестве зрителей, я уверен, что в Москве и России много неравнодушных людей и стадион мы в хорошем смысле зажжем, а собранные деньги помогут детям…
– Список песен уже сформирован?
– Мы исполним песни от души и для души, будем петь на русском и английском языках, концерт запланирован на два часа, но если зрителям понравится, будем лабать пока нас не выгонят…
– Состав группы оптимален? – (никогда не понимал подобных вопросов, мы же русский рокеры, а не российские футболисты).
– Всё хорошо. Будем лабать так, чтобы не захлебнуться собственным талантом! – сказал и подмигнул.
– Вы будете участвовать в акции Навального?
– Нет, я уверен, что 12 июня мы будем отдыхать. И концерт никак не связан ни с протестными акциями, ни с Днём России.
– Говорят, что вас выпустили из психиатрической лечебницы, потому что вы стали сотрудничать с Кремлем.
Правая бровь и правое ухо Пети несколько поднялись, он подумал, что если ударить блоХера лопатой, а потом закопать тело…
– А ещё я сотрудничаю с Зоозаботой Приозёрска, вот тут будет приют для животных, волонтеры приехали на великах, техника сама пришла и вот смотрите как всё развернулось всего за несколько часов… – Седых обвел рукой кишащий кругом Ералаш.
– У нас часто говорят так – зачем нужно помогать животным, лучше помочь детям…
– Надо помогать всем нуждающимся в помощи. А люди, которые проходят мимо раненой кошки или собаки, редко когда помогают детям или людям. Вы знаете, я здесь в качестве грубой мужской силы, а о будущем приюте для животных лучше расскажет основатель Зоозаботы Приозёрска – Зоя Штык…
Таким нехитрым приёмом Петя переложил груз интервью на накаченные и спортивные плечи Зои. Она и разложила основной пасьянс, что тут – на Хляби будет приют и центр передержки. В самом Приозёрске землю под приют не дают, да и в посёлках жители обычно протестуют против приюта, никто не хочет подобного соседства. Купить землю далеко от города можно, но ведь бездомные животные живут в городе и далеко их возить трудно… ну и так далее. Зоя наговорила минут на двадцать, а сюжет на телевидении редко длится более двух минут. А уж когда Зоя начала повествовать про нелегкую судьбу одной из питомец Зоозаботы – восточно-европейской овчарки Азы, даже у некоторых циничных журналюг слёзы навернулись на глаза…
Петя постарался выполнить и мега задачу – снять волков, но, погуляв, чуток в лесу, он, конечно, серых тварей не снял, а вернулся с букетом жёлтых одуванчиков, которым украсили общий стол. Греча из котелка была чудо как хорошо. Кто хотел – сдабривал её тушенкой, ну а вегетарианцы лопали так – свободная страна у нас и можно жрать так, как хочешь, а не так, как тебе телевизор с утра до ночи рекомендует.
Вечером он заехал на базу. Ливерпульская четверка репетировала. Имелась одна проблема – каждый хотел, чтобы именно его любимые песни вошли в концерт, при этом у каждого любимых композиций нашлось не меньше чем часов на 12 и, естественно, они мало совпадали с не менее любимыми хитами других участников квартета. Петя чуток порепетировал, потом влез в срач по поводу репертуара, понял, что не работал в органах цензуры Советского Союза и не обладает должность квалификацией и уехал. Решил так: как-нибудь вопрос сам рассосется за пару дней, ну а если нет – придется включить режим диктатора. Могут побить гитарами, но куда деваться, другого пути не имелось, приходится выбирать дорогу ту, которая есть.
Дома Седых застал какой-то эзотерический шабаш и, хотя участницы были ядреными и наливными, как ягодки виктории в огороде соседа, но он так устал, что завалился спать. Если Веста ему изменит с какой-нибудь девкой… приятные эротические фантазии длились недолго, ибо сон пришёл неумолимый или ультимативный. Бах – и сознание отключилось.
Среда. Воробьи пищали, а не чирикали. Знакомая песня. Петя выглянул в окно – так и есть, откормыши жгут, понаехали, поналетели в Приозёрск, а Приозёрск, между прочим, не резиновый. Сволота!
– Тьфу на вас, – сказал Петя и подумал, что выражение изрядно поизносилось, после использование его олигархом Усмановым. Веста спала, как убитая. Хорошо ей, а вот собственное самочувствие Пети хорошим никак не назовёшь. Всё тело ломит, ибо лопата – это вам не гитара, с ней не забалуешь, а если забалуешь резко и много, то на следующий день всякие разные мышцы будут болеть. Вот если к инструменту копательному подходить регулярно, как настоящий садомит, то бишь огородник… ай, ой, о-ё-ёй… горячие струи душа превратились в холодные. Перепоясав чресла большим мохнатым полотенцем, Петя посмотрел в зеркальце. Я тебя не знаю, но я тебя побрею… Запыхтела кофеварка, на сей раз он решил не будить Весту, сделал бодрящий напиток только для себя. На ноуте в кухне он посмотрел очередную серию «Фарго», Петя не очень понимал, зачем он продолжает смотреть этот сериал. Первый сезон понравился, второй – не очень, а третий… ни рыба, ни мясо, но лучше, чем многие фильмы, которые стряпают сейчас. Вот взять «Твин Пикс» – с одной стороны прямо таки телепорт в 90-е годы, знакомые герои, новые фишки… но, по мнению Пети, сериал легко можно было в два раза сократить для динамизма, ведь время то изменилось, сейчас всё быстрее, чем в ХХ веке. А вот вторая часть «Транспотинга» порадовала даже больше, чем первая, хотя так обычно не бывает. Оставив на холодильнике записку с одним словом: «Люблю!», минималистским рисунком котейки и кучерявой подписью, он покормил рыжего кота, надел свой единственный костюм и двинул по венам – вот это выражение! – города. Проходя мимо куста, он бросил воробьям кусочки оставшегося с ужина хлеба – пущай поклюют, а то сил пищать не останется.
В Приозёрске Петю теперь узнавали и спрашивали автограф или разрешение на селфи, он не выёбывался и фоткался со всеми и расписывался любыми пишущими предметами по любой поверхности – хоть ручкой по бумаге, хоть помадой по сиськам (это редко, мы же не в сериале про рокеров живём).
Вот и сейчас они с таксистом затележили на вечную тему кто виноват и что делать. Таксиста было с критики всего и вся не сбить, а Петя гнул линию, что в мире полно добра, нужно только его активировать. Не сошлись во взглядах, но, выходя из машины Седых, все же подписал автограф. Папараци в Приозёрске не водилось, так что при входе в издательский комплекс Петю никто не фотографировал, его не фотографировали в лифте и на выходе из лифта, а вот в зале для пресс-конференций его стали снимать.