Судя по несчастному виду, Эрик знал и сейчас чувствовал себя виноватым. Но это осознание было недостаточным. Я знала, что говорю жестокие вещи, но делала это намеренно. Пусть он восьмилетний ребёнок, но уже в этом возрасте нужно понимать и нести ответственность. А лучший способ понять — прочувствовать на себе. Испытать невыносимое, мучающее чувство вины. Это тяжело, больно, но необходимо. Может, хотя бы этот урок заставит брата что-то поменять в своём поведении.
— Я…
— Иди к себе, — отрезала, развернувшись и направившись обратно к кровати. — До завтра.
Было сложно сохранять видимость спокойствия, но мне удалось. Ещё некоторое время постояв на месте, Эрик издал какой-то невнятный звук, напоминающий всхлип, и опрометью бросился вон из комнаты. Дверь за ним захлопнулась особо громко, подведя жирную черту в этом вечере.
Погасив свет, я устроилась на самом краешке кровати и накрыла нас с Тимом одеялом. Посмотрела на ангельское личико и отвела упавшую на лоб золотистую прядь. Сейчас мальчик выглядел особенно беззащитно. Возникла ассоциация с маленьким невинным барашком, являющимся к тому же ужасно несчастным.
А вот кто в таком случае Эрик?
Злой волк?
Нет. Такой же маленький барашек — и, возможно, даже ещё более несчастный.
Проснулась я рано. Как и всегда в последнее время, с первыми лучами солнца. Пробуждение сопровождалось ужасной ломотой в теле из-за неудобной позы, в которой пришлось провести всю ночь. А ещё головной болью и слабостью. Создавалось впечатление, что ночью я не отдыхала, а занималась изматывающей физической работой.
— Юта? — раздался знакомый тоненький голосок, и на меня обратился недоумённый взгляд больших глаз.
Остатки сна окончательно слетели, и я взволнованно всмотрелась ангелочку в лицо. Он выглядел абсолютно здоровым, и от вчерашнего недомогания не осталось и следа.
— Как себя чувствуешь? — спросила, взяв его за руку. — Что-нибудь болит?
Тим прислушался к своим ощущениям, после чего отрицательно помотал головой:
— Ничего.
Я крепко его обняла, и только в этот момент меня затопило невероятным облегчением. Слава богу, всё обошлось! В памяти почему-то всплыла недавно услышанная новость о чудесном исцелении племянника короля. Было бы здорово, если бы и с Тимом произошло то же самое. Раз — и проснулся абсолютно здоровым.
Но, к сожалению, в жизни так не бывает…Престолонаследник, прежде чем победить болезнь, мучился целых семь лет.
— А стихотворение я так и не выучил, — горестно вздохнул ангелочек, протирая кулачками глаза. — Плохую отметку поставят…
Я рассмеялась и заверила, что всё обязательно будет хорошо. Если бы только плохая оценка была самым страшным из возможных кошмаров…
В тот момент, когда я стояла у зеркала, расчёсывая волосы, в дверь постучали. Смирившись с тем, что выделенная мне комната стала походить на проходной двор, я открыла и обнаружила на пороге Эрика.
— Шеф-повар велел передать, — пробубнил он, опуская на стол поднос с завтраком. — С пожеланием приятного аппетита.
Братец бросил быстрый взгляд на Тима и тут же отвёл глаза. Сейчас я испытывала некоторые муки совести за свою вчерашнюю резкость, но, видя, что она произвела эффект, ничуть об этом не жалела.
Заметив, что Рэй предусмотрительно поставил на поднос три тарелки, я предложила:
— Позавтракай с нами.
Колебался Эрик недолго и уже через пару минут наворачивал пышный омлет, запивая его какао. Что меня порадовало, так это перемены в поведении обоих мальчишек. Братец присмирел, чего я ожидала и на что надеялась, а Тим удивил, став вести себя более расковано. Впервые я видела, что он не теряется в присутствии Эрика и не пытается боязливо втянуть голову в плечи. Тим завтракал, не вылезая из постели, и в этот миг как никогда походил на самого настоящего кудрявого ангелочка. А, может, всё-таки барашка.
Ограничившись чаем, я быстро сбегала в душевую и, умывшись, вернулась обратно. Во время моего отсутствия ничего страшного не произошло, и мальчишек я застала в тех же позах, в каких они сидели до моего ухода. Оба сохраняли нейтралитет, что не могло не радовать.
Когда они позавтракали, Эрик отправился в учебный корпус, а я отвела Тима в лазарет. Лекарь ещё раз его осмотрел, после чего явил собой яркий пример полнейшего недоумения, удивления и прочих подобных терминов.
— Здоров… — потрясённо пробормотал лекарь, осев на стул. — Абсолютно здоров…
Когда я попыталась расспросить подробнее, он не обратил на меня ни малейшего внимания. Тут же подозвал медсестру, велев ей подготовить всё необходимое для более тщательного осмотра. Тима было решено оставить в лазарете на пару дней. Но, насколько я поняла, не из-за опасений по поводу его здоровья, а из-за обследования.
Весь день, отмывая полы и окна, я пыталась понять, что же вчера произошло. Вспоминая своё странное состояние, не могла найти ему никакого логичного объяснения. Нелогичного — тоже. Как только пыталась что-то анализировать, так сразу приходила к выводу, что приступ Тима прошёл из-за меня. А как только размышления сворачивали в эту сторону, так я сразу себя отдёргивала. Бред! Быть такого не может!
Или всё-таки…может?
Букет 8. Несладкие сюрпризы
— Юта, поторопись! — набегу крикнула Стина, направляясь в актовый зал. — И скажи деду Ивару, чтобы принёс ещё пару стульев!
Сегодняшний день начался очень рано — чуть ли не ночью, если можно так выразиться. Уже с полпятого утра все стояли на ушах, несмотря на то, что приезд мэра ожидался лишь в три дня. Событие было важным не только для обитателей приюта, но и для газетчиков. Они не могли оставить такое событие без внимания и уже толпились у ворот, вооружённые блокнотами и ручками.
Насколько я успела узнать, нынешний мэр Тамаринда был личностью довольно замкнутой, появлялся только на самых важных городских мероприятиях и никогда не давал интервью о своей личной жизни. Максимум, на что могли рассчитывать работники жёлтой прессы — это пояснения, касающиеся политики и жизни города. Тем не менее, маленький провинциальный городок полнился слухами, и все горожане точно знали, что турьер Весборт предпочитает есть на обед, где проводит досуг и с кем и когда крутит романы. Недавно на тему последнего Лия со Стиной прочитали мне целую лекцию. Даже смешно — как будто больше обсудить нечего.
По их словам, мэр, при всей его закрытости и показной холодности — большой любитель красивых женщин. Меняет их, как перчатки, но при этом умудряется сохранять видимость честного и крайне порядочного человека.
Неудивительно, что сегодня, когда он должен был приехать в приют, большая половина женского персонала наряжалась как на королевский бал. Та же Стина надела лучшее платье, дешёвые, но броские серьги и кольё. Всё это вместе со шваброй, которой она с утра натирала до блеска пол, смотрелось довольно комично. Так посчитала и заведующая, которая, увидев наряд Стины, тут же отправила её переодеваться. А ещё смывать боевой раскрас, на который та потратила несколько часов. Бедняжка…ради этого она поднялась ещё раньше, чем все остальные.
— Дед Ивар, нужны ещё два стула, — заглянув в сторожку, сообщила я. — Отнесите, пожалуйста, в актовый зал.
Сторож кивнул и поспешил выполнить поручение, а я отправилась на кухню. Сегодня там тоже было жарко — причём в прямом смысле слова. Кастрюли и сковороды пыхтели, выбрасывая клубы белого пара, в печи и духовых шкафах полыхал огонь.
— Я могу чем-то помочь? — спросила, подойдя к колдующему над тортом Рэю.
— Хорошо, что заглянула, — не глядя на меня, отозвался тот. — Будь добра, отнеси эти блюда в столовую. Госпожа Глорисс попросила расставить закуски, но мы ничего не успеваем.
Надо сказать, столовую украсили очень красиво, и мы с Лией и Стиной сыграли в этом не последнюю роль. Всё тем же ранним утром в приют доставили живые цветы, из которых мы собрали букеты. Не требовалось долго думать, чтобы понять, у какого магазина они были куплены. Стоило увидеть роскошные розы, как внутри разрослась тупая боль.
Белый пион…
Кроме того, в главном зале готовился специальный концерт, на котором должны были выступать и Тим, и, как ни странно, Эрик. Братец обладал отличной памятью и, несмотря на репутацию хулигана, довольно неплохо учился. Ему поручили выучить и рассказать значительного объёма отрывок из произведения великого классика. Я лично контролировала этот процесс и теперь могла с уверенностью сказать: Эрик справился.
Наши отношения становились всё лучше, и я замечала, что постепенно зарабатываю в его глазах авторитет. Чем дальше, тем больше склонялась к мысли, что в ближайшее время нужно рассказать ему о нашем родстве. Вот переживу визит турьера Весборта и непременно посвящу брата с семейные тайны.
— Юта, не зависай! — вывела меня из задумчивости заглянувшая в столовую Лия. — Осталось всего полчаса, а у нас ни черта не готово! Госпожа Ниаль рвёт и мечет!
Директриса? Серьёзно? Никогда не видела, чтобы эта женщина выходила из себя.
Когда до приезда осталось менее четверти часа и все приготовления были окончены, я поднялась к себе в комнату. Как и планировала ранее, собиралась провести в ней весь сегодняшний день. Вряд ли кому-то понадобиться моё присутствие, да и вообще находиться внизу и встречать высокопоставленных гостей я вовсе не обязана.
Приблизившись к комнате, я заметила, что дверь слегка приоткрыта. В недоумении войдя внутрь, обнаружила Тильду, самозабвенно роющуюся в моей сумке. От такой наглости я на некоторое время опешила и даже не сразу нашла, что сказать. Повариха моего прихода не заметила и, найдя то, что искала, принялась тщательно это изучать.
«Этим» являлись документы, которые сейчас оказались у неё в руках.
— Ты что здесь делаешь? — спросила я, отойдя от первого шока. — По какому праву роешься в моих вещах?!
Моему возмущению не было предела. Немыслимая наглость! Вопроса, откуда она взяла ключ, не возникло. Наверняка воспользовалась дублем, позаимствованным на вахте.