Нас проводили к одному из столиков, стоящих у окна. Вид на сквер, где находились начинающие зеленеть клумбы и тот самый фонтан, отсыпал мне несколько грамм воодушевления.
— Добрый день, господин мэр, — с лучезарной улыбкой к нам приблизился официант. — Вам как обычно?
Тот молча кивнул, а я в это время принялась изучать меню. С собой предусмотрительно взяла небольшую сумму, выплаченную за работу уборщицей, так что оплатить обед могла. Вернее сказать, это вначале думала, что могла. Едва взглянув на цены, решила, что ограничусь чаем.
— Зелёный чай, пожалуйста, — озвучила свой выбор, подняв взгляд на замершего в ожидании официанта.
Турьер Весборт в свою очередь посмотрел на меня и осведомился:
— Что вы предпочитаете к чаю?
— К чаю? — я на миг задумалась, а после уверенно ответила: — К чаю я предпочитаю свободу.
Уголки губ мэра слегка приподнялись, и, не сводя с меня внимательно взгляда, он велел:
— Принеси обеденный комплекс. И зелёный чай, разумеется.
Почтительно склонив голову, официант незамедлительно удалился, а я даже не успела возразить. Мысленно поздравила себя с тем, что с честно заработанными придётся расстаться. Позволять Весборту за себя платить категорически не собиралась.
Мэр сидел, опустив подбородок на сцепленные в замок руки и продолжал молча сверлить меня взглядом. Казалось, он делает это намеренно, желая проверить мою выдержку. Снова наблюдает, ждёт и играет по ему одному ведомым правилам.
Но ведь не зря же я приобретала навыки карточного шулера?
Сыграем и без знания правил.
— Для чего вы пригласили меня на «обеденный комплекс»? — осведомилась, устав от тягостного молчания.
— Почему ты не обратилась к турьерам сразу после происшествия с работодателем? — вопросом на вопрос ответил мэр.
Надо отметить, вопрос уместный. Я и сама им задавалась ни раз и даже ни два. Сейчас, когда прошло достаточно времени, понимала, что поступила опрометчиво. Наверное, всё-таки стоило обратиться к представителям закона. Возможно, тогда бы удалось избежать множества проблем. Но на тот момент мыслить здраво я не могла, и мной руководила паника. А вообще — что сделано, то сделано. И не в моём характере о чём-то сожалеть.
— Испугалась, — честно ответила на поставленный вопрос. — Не была уверена, что турьеры поверят. Господин Тибор достаточно уважаемый и, что немаловажно, состоятельный человек.
Пожалуй, не стоило намекать на взяточничество, но я не удержалась. В городе, где проходила отработку, оно цвело и пахло.
— Вы совершили ошибку, госпожа Риорт, — прокомментировал мэр. — Не стоило действовать так опрометчиво.
Ну, конечно! Легко говорить, когда сам не был и не будешь в чужой шкуре.
Подошедший официант опустил передо мной чашку чая и красиво оформленный салат с козьим сыром — первое блюдо того самого обеденного комплекса. Перед турьером оказалось то же самое, за исключением горячего напитка — турьер предпочитал кофе.
Сделав глоток, я отставила чашку и прямо посмотрела на мэра:
— Ошибка или нет, теперь неважно. И единственное, чего я хочу — это знать, чего ожидать.
Губы Весборта сложились в кривую усмешку, и он демонстративно приступил к обеду. Я не сводила с него глаз, мысленно желая ему подавиться. Гипнотизёр из меня оказался никакой, и турьер преспокойно наслаждался вкусным блюдом. Я же к салату не притрагивалась принципиально. Хотя он выглядел крайне аппетитно и дразнил соблазнительными ароматами. Пах кедровыми орешками, сыром и базиликом…люблю базилик. Как и все пряные травы.
Мэр совершенно игнорировал моё присутствие, и это начинало бесить. Не нервировать — именно бесить. Зачем так издеваться? Понимает ведь, насколько для меня важно происходящее. Но что для одного целая жизнь, для другого — всего лишь игрушки.
— Не любишь козий сыр? — заговорил мэр, заметив, что я не ем.
— Не люблю, когда меня пытаются накормить. Я этого не заказывала.
Весборт прищурился, и по его лицу расползлась хищная улыбка. Сейчас он выглядел совсем не так, как во время визита в приют. Передо мной сидел настоящий турьер — властный, жёсткий и привыкший к повиновению. Вот только я — не его подчинённая. И, несмотря на разницу положений, прогибаться не стану.
— Господин мэр, я не понимаю к чему всё это, — произнесла, стараясь сохранять видимость спокойствия. — Или говорите, что вам от меня нужно, или я ухожу.
— Да ну? — Весборт скептически приподнял бровь.
Ясно — снаружи дежурят турьеры, которые не пропустят меня без позволения мэра.
— Госпожа Риорт, — в его обращении звучала ирония, — позвольте кое-что прояснить. Сейчас ваша дальнейшая судьба целиком и полностью зависит от меня. Поэтому в ваших же интересах меня лишний раз не злить.
— То есть, просто поступить справедливо вы не в состоянии? — «не злить» у меня получалось так же плохо, как и гипнотизировать. — Решили упиваться властью и самоутвердиться за мой счёт?
Мэр подался вперёд.
— Для того чтобы упиваться властью, есть работа. А если хочешь, чтобы я поступил справедливо — хорошо. Прямо сейчас окажешься за решёткой.
— И это, по-вашему, справедливо?
— Это справедливо по закону, — посмотрев мне в глаза, отозвался турьер. — Я ведь сказал, ты совершила ошибку. И теперь он не на твоей стороне.
К столу подали горячее, и наш диалог прервался. Пока турьер, как ни в чём не бывало, ел фасолевый суп, я задумчиво смотрела в окно. Вернее сказать, делала вид, что смотрю. На деле же не видела ничего — ни снующих по скверу прохожих, ни чистого неба, ни солнечных лучей. Только чудом удавалось держать себя в руках.
Вместо того чтобы что-то прояснить, этот странный обед окончательно меня запутал. Единственное, что я знала точно — об избавлении от проблем можно не мечтать. Хотя поведение мэра было не до конца ясным, стало понятно, что на его помощь могу не рассчитывать.
Нет, не так. Возможно, помощь он предложит, но только в обмен на что-то. На что — пока думать не хотелось.
Я видела, что внятных ответов сегодня не дождусь, и мои ожидания оправдались. После того как Весборт допил кофе, мы поднялись из-за стола, намереваясь уходить.
Достав деньги, я только собралась положить их в книжечку меню, как наткнулась на пригвождающий к полу взгляд.
— Сделаешь это — в приют сегодня не вернёшься.
Если б не Эрик, я бы, не задумываясь, проверила реальность этой угрозы. Но теперь рисковать не хотела и сделала вид, что уступила. Позволив мэру за себя заплатить, мысленно решила, что наша сегодняшняя партия ещё не окончена.
Весборт лично проводил до дожидавшейся у входа повозки и поручил турьерам сопроводить меня до приюта.
— Даже не думай о глупости вроде побега. Сделаешь только хуже, — напоследок предостерёг он, неожиданно склонившись к моему лицу.
Ощутив на щеке его дыхание, я хотела отстраниться, но мэр удержал.
Обхватив за талию, он притянул меня совсем близко и с усмешкой выдохнул:
— До скорой встречи, госпожа Риорт.
Всё-таки сумев вывернуться, я забралась в повозку, и едва та тронулась с места, снова наткнулась на его насмешливый взгляд. Глаза Весборта опасно блестели и, глядя в них, я нервно смяла ткань платья. Турьер внушал страх, вызывающий по коже нервную дрожь.
Когда повозка свернула за угол, я выдохнула и, откинувшись на спинку сиденья, прикрыла глаза. Только сейчас заметила, что руки слегка подрагивают, а сердце хочет проломить рёбра. Сегодня определённо траурный день — умерли последние нервные клетки.
Когда мы подъехали к приюту, я вновь достала деньги и протянула их одному из сопровождающих меня турьеров.
— Передайте их мэру. И учтите — он знает, какой должна быть сумма.
Не дав «конвою» опомниться и ответить на завуалированное оскорбление, я спрыгнула с повозки и быстрым шагом направилась к воротам приюта, где мне уже приветственно махал дед Ивар.
На душе просветлело — и не столько из-за вида доброго сторожа, сколько из-за того, что последний ход всё-таки остался за мной.
Букет 12. Магические цветы
Ещё не войдя в жилой корпус, я слышала доносящиеся из него крики. Среди множества голосов явственнее остальных слышался один — звонкий и хорошо знакомый. Ускорившись, я на всех парах влетела в холл и обнаружила, что у лестницы столпилась куча народу. Воспитательницы пытались оттащить друг от друга двух дерущихся мальчишек, а толпа зевак в виде детей громко улюлюкала и восторженно что-то выкрикивала.
— Эрик! — я подбежала ближе и едва не получила локтём от не заметившей меня воспитательницы.
Брат сцепился с беззубым — тем самым мальчуганом, что приглашал меня играть в карты, и ни в какую не хотел его отпускать. Новенькая одежда превратилась в разорванное нечто, под глазом Эрика уже наливался синяк, а зубов у беззубого, похоже, стало ещё меньше.
— Эрик! — крикнула я уже громче, пытаясь за него ухватиться.
Услышав мой голос, он резко замер и в тот же миг получил в челюсть от прыткого противника.
— Сейчас же прекратите! — взвизгнула воспитательница, которой, наконец, удалось оттащить Эрика в сторону. Едва они с беззубым оказались на безопасном расстоянии, принялась его отчитывать. — Сколько это будет продолжаться?! Довольно мы все терпели твои выходки! Сейчас же поговорю с директрисой, и тебя отсюда вышвырнут! Будешь жить на улице и побираться вместе с ичши!
— Прекратите на него орать! — в этот момент я даже не задумывалась над тем, что многим моё поведение может показаться странным.
Оттолкнув ошарашенную воспитательницу в сторону, я присела перед Эриком и спокойно спросила:
— Что случилось?
Он поджал губы и ничего не ответил. Лишь тяжёлое дыхание и сжатые кулаки выдавали обуревающий его гнев.
— Да ты кто такая?! — опомнилась воспитательница, буквально задыхаясь от возмущения. Казалось, только присутствие детей не давало ей полностью сорваться. — Твоя обязанность мыть полы, вот этим и занимайся!
В настоящий момент её выпады меня не трогали. Гораздо больше волновал Эрик, продолжающий упорно молчать и смотреть в никуда ненавидящим взглядом.