В итоге проблема остается до тех пор, пока не отравляет отношения, делая их невыносимыми и бессмысленными.
– Чтобы обсудить проблему, надо начать говорить со своим мужчиной, – пробормотала Айранэ. – У меня такое ощущение, что ты, мама, живешь вне общей реальности. У низших нет никаких долгосрочных отношений, а у высших они ограничиваются супружеским часом и общением через тетушек.
А потом позвонил Володя.
Старательно ускоряя речь, он проговорил:
– Айранэ, я сегодня не зайду. И завтра не зайду. Я улетаю на Мадагаскар. До супружеского часа или вернусь, или что-нибудь придумаю.
– Дай трубку Раннэ, – велела Айранэ.
Некоторое время ничего не происходило, потом робкий женский голос произнес:
– Алло…
Айранэ встала с кровати, наворачивая круги по пространству между гардеробом и туалетом, подбирая слова, которыми могла бы уничтожить соперницу, но в голову ничего не лезло.
Отчаявшись, она сказала:
– Я тебя убью.
И положила трубку.
Прислушалась к себе. Плакать не хотелось, хотелось убивать. Так, чтобы с брызгами крови и ошметками мяса.
Достала с полки над гардеробом гигантский чемодан, с которым в свое время приехала из Ржева на свадьбу, раскрыла и начала закидывать в чрево пластикового монстра вещи.
Если бы ее спросили – куда она собирается? – она бы не смогла точно ответить, потому что собиралась сразу и в Ржев, к маме, и на Мадагаскар, убивать Раннэ. Обещала все-таки. Обещания надо выполнять.
Еще можно было полететь, например, в Сиам и там отлично поплавать и позагорать. Сиам славился на все Андаманское море тем, что там не было лупанариев, зато имелись шикарные бордели, в которых можно выбрать мужчину-сопровождающего на все время отдыха – хоть на пару дней, хоть на год.
Собрав бо́льшую часть вещей, Айранэ обнаружила, что там много летних, при этом нет купальников и нет осенних, то есть Сиам и Ржев исключались.
Чемоданный тест показывал, куда она собиралась на самом деле.
Открыла расписание рейсов на Мадагаскар, ближайший вылетал через двадцать минут, следующий – через двое суток, но можно было с пересадкой, тогда появлялось сразу несколько вариантов.
Айранэ выдохнула, затем набрала Анаит.
– Мама, Володя меня бросил, – сказала она.
– Ну, не то чтобы прямо бросил, – с сомнением сказала Анаит, показывая, что уже в курсе.
– Я собираюсь полететь на Мадагаскар и надрать ему задницу, чтобы он понял, что такое крепкая семья, – выдохнула Айранэ.
– Когда рейс?
– Через три с половиной часа.
– Успеем, – загадочно сказала Анаит и положила трубку.
Айранэ заказала такси, спокойно доехала до аэропорта, зарегистрировалась на рейс в Джакарту, через которую летела на Мадагаскар, прошла регистрацию, выпила пустоватый по вкусу кофе с шикарным, но неоправданно дорогим розаном.
Потом села на свое место в женском салоне для высших, порадовавшись, что при набитом самолете место рядом свободно.
Объявили, что рейс задерживается. В иллюминатор Айранэ увидела, как неподалеку за оградой садится длинный зеленый вертолет, как из него выпрыгивает коренастая девка в берете с рюкзаком, бежит, буквально перелетает с разбегу двухметровый забор и как специально для нее подвозят трап к самолету.
Войдя в салон, она запихала рюкзак в отсек для ручной клади, там что-то явственно хрустнуло, но девку это не смутило.
А потом она плюхнулась рядом с Айранэ, игнорируя то, что эти места – только для высших.
– Привет. – От девки в берете пахло потом. – Я Тиара, а ты Айранэ. У меня две задачи – чтобы не убили тебя и чтобы никого не грохнула ты. Я сразу говорю, чтобы вопросов потом не было. Ноги ломать можно.
– Что? – удивилась Айранэ.
– Ну, когда мне сказали, что убивать нельзя, я уточнила – можно ли ломать ноги. Сказали, что можно. Поэтому если что – ломай ноги. Себе и другим. А дохнуть и убивать не смей.
– Ясно, – сказала Айранэ и прикрыла глаза. – Будем ломать ноги.
У Тиары было много слов, очень много, они все громоздились в ее голове, толкались, спали друг с другом, безумно и бездумно размножаясь настолько, что оставаться им всем вместе возможности не было, и они перли из нее через рот.
Долго молчать Тиара не любила, не умела и не хотела.
– …И тогда я вломила ей в грудину, четко по центру, там как раз ребра сходятся, может быть очень больно, но серьезных травм не получишь…
– А есть другая история? – уточнила Айранэ, которую угнетала байка про то, как Тиара не поделила мужика с девушкой из другого отряда спецназа.
– Не про любовь? – уточнила озадаченная Тиара.
Озадачилась она потому, что прошлую историю Айранэ тоже забраковала и попросила что-нибудь про любовь, и вот сейчас как раз была именно такая.
– Может, про книги?
– Да я, вообще-то, не читаю. – Тиара задумалась. – Могу устав наизусть, но говорят вроде, что он скучный.
– А тебе нормально?
– Ну, чтобы его оценивать, нужно про него головой думать. А у меня он в душе пропечатан. – Тиара задумалась на мгновение и добавила: – Каленым железом.
– Ты молодец, – грустно ответила Айранэ. – Это сразу видно.
Было непонятно – даже ей самой, – к чему она сказала последнюю фразу. То ли к кривому «пропечатанному каленым железом» уставу, то ли к тому, что собеседница молодец.
Но Тиара явно не собиралась рефлексировать, она просто довольно улыбнулась – на ее крупном, мясистом лице словно разъехался неровный разрез.
– Если бы меня из-за твоего мужа не разжаловали…
Айранэ дернулась и схватила Тиару за руку. Та умолкла и непонимающе посмотрела на собеседницу.
– Из-за моего мужа?
– Ну да, с виду малахольный такой, себе на уме. А в итоге оказался крутой девкой… В смысле парнем… А бывают вообще крутые парни?
– Бывают, – кивнула Айранэ.
– Вот, точно, крутой парень оказался, я, кстати, и сама вспомнила, как-то ночью пьяные вдоль монорельса шли из располаги, под Будапештом тогда стояли, но это секретно, ты этого не слышала. И встречаем пару мужиков, ну я им сразу – «мальчики, как насчет посидеть в беседочке, пиво и коньяк у нас с собой», ну там разговор у нас начался не очень, и один из них…
– Мой муж! – зашипела Айранэ.
– Ну, про мужа не так интересно, точно про мужа? – Тиара слегка поежилась. – В общем, там в Торжке бунт мужской случился, старшие матери где-то недоглядели, и этот пацан, Волков, очень помог. Мы бы и без него справились, конечно, ну а так с ним. Молодец.
– И тебя за это разжаловали? – уточнила Айранэ.
Тиара наконец замолчала и насупилась. Для нее это были события слишком недавние и неприятные.
– Ты с ним занималась сексом?
Понятно, что такая девка, как Тиара, могла заставить Володю даже без Блеска, с другой стороны, сам он вряд ли на нее бы польстился. Но вставать в части красоты и – ну, соблазнительности, что ли? – в один ряд с девкой из спецназа не хотелось.
– Да не, я ему вроде не глянулась. – Тиара косвенно признала, что сама такую возможность рассматривала. – Я должна была его охранять, а потащила в самую гущу бунта.
– Зачем? – уточнила Айранэ.
– Ну, напугать, может, немного, – совсем смутилась Тиара. – Показать, какие мы крутые. Какая я клевая.
– Но что-то пошло не так?
– Да все, блин, батю его за ногу, пошло не так! Мы чуть не облажались, он помог, при этом его опять помяли, а он и так дохлый был… Мне сказали, что я дура и должна подумать над своими перитер… Притерпи…
– Приоритетами? – подсказала Айранэ.
– Приоритетами, – кивнула, выплевывая не понравившееся ей слово, Тиара. – Меня старшая мать так отчекрыжила, ты не представляешь! Сказала, всю жизнь буду в наряде ходить…
– В каком наряде?
– Я уж уточнять не стала, – отмахнулась Тиара. – А сегодня я чищу табельное, никого не трогаю, собираюсь отчет писать за прошлый месяц – раньше меня не дергали, ну, поднакопилось бумажек… И тут звонят – мол, готова ли искупить вину? Я, конечно, всегда готова, я за любой движ, все девки знают. Тогда, говорят, три минуты на сборы и во внутренний двор.
– Три минуты?
– Я в две уложилась! Когда поняла, что можно будет не писать отчет, я защитку на плечи, рюкзак в зубы…
– Пистолет в сейф?
– Зачем в сейф? В кобуру.
Айранэ поняла, что у ее спутницы с собой пистолет и их наверняка остановят и запрут на пересадке в Джакарте.
– И дальше тебя на вертолете привезли сюда.
– Ага, только там в вертолете безопасница была. Она в обычной форме самообороны, младшая мать по погонам, но я безов нутром чувствую, они смотрят на тебя как на кусок мяса и думают: то ли в огонь кинуть, то ли на ножи, а то ли прямо так, сырьем сожрать!
Тиара явно ждала какого-то дополнительного вопроса, видимо, чего-то вроде «и как ты выкрутилась» или «и как ты расцениваешь задание – тебя в огонь кинули или сожрали?». Однако Айранэ решила, что не хочет в это играть, и просто молча смотрела на собеседницу.
– Ну, в общем, мне сказали, что Володя свалил и надо его вернуть. Только я не могу его возворачивать, это должна сделать ты сама, по-семейному. И чтобы без убийств. Это вот прям строго!
По интеркому вначале на женской речи, потом на мужской объявили, что самолет готовится к снижению.
Айранэ успела подремать пару часов в середине полета.
– Я ж самое важное забыла. – Тиара, несмотря на строгий наказ пристегнуть ремни, встала и начала рыться в рюкзаке, достала оттуда приличную стопку пятидесятирублевых банкнот, помахала ею в воздухе, убеждаясь, что все неспящие видят ее богатство, потом передала Айранэ.
– Это от Анаит?
– От младшей матери, а кто ей дал, я не знаю.
Айранэ пересчитала – получалось восемьсот пятьдесят рублей. На такие деньги можно было снять хороший номер в гостинице в центре Твери на пару месяцев, и осталось бы на еду и развлечения. А во Ржеве с такой суммой можно было жить – без особого шика – целых полгода.
С собой у нее было рублей двести, еще где-то семьдесят-восемьдесят – по картам, опять же, не пришли еще деньги за больничный, и через неделю должен упасть аванс с новой работы, в министерстве такие вещи отслеживали.