– Сюэ, мой сын, – продолжил Айгуа, – заметил корреляцию между радиосигналом и проблемой с лунным посадочным модулем. В настоящее время он участвует в проектах «Чанъэ-6» и «Чанъэ-7». Сюэ изучал все события, связанные с тем моментом, когда мы потеряли связь с посадочным модулем «Чанъэ-5» и когда бур вышел из строя. Он надеялся обнаружить причину неудачи, чтобы обезопасить будущие полеты на Луну.
– Почему ваш сын считает, что этот сигнал важен, что он не был случайным совпадением, тем более что операторы антенны уже отклонили его?
– По двум причинам. Во-первых, из-за того, откуда он исходил. Другие радиотелескопы и антенны также уловили сигнал. Их записи позволили нам триангулировать его происхождение. Сигнал пришел из локации к северу от Новой Зеландии, вдоль желоба Тонга-Кермадек, посреди океана. И он не мог исходить от какого-либо корабля, проходящего через этот район.
– Почему нет?
– По второй причине. Принятый сигнал находился в диапазоне сверхнизких частот, для генерации которых, как вы знаете, требуется массивный передатчик. Такой просто невозможно перевозить на корабле.
Цзе Дайюй кивнула. Расположенная в горах антенна покрывала площадь в четыре тысячи квадратных километров. Для того чтобы посылать сверхнизкие сигналы, нужен передатчик поистине гигантских размеров.
– Вот почему мы отправили «Чанчжэн-24», – объяснил Айгуа. – Отыскать источник сигнала. Сгенерировать такой сигнал может лишь нечто огромное. – Он указал на большую тень, раскинувшуюся под этим регионом. – Нечто размером с континент.
– Вы говорите, что сигнал поступил из крупной области с низкой скоростью сдвига…
– Именно его мы и пытались определить, когда отправили в тот регион подводную лодку. Это могло быть естественное явление. Мы знаем, что удары молнии и землетрясения также могут генерировать сверхнизкие волны. Весь прошлый год геологи тестировали нашу гигантскую антенну как средство раннего обнаружения землетрясений.
– И что вы нашли в этом желобе?
Айгуа пожал плечами:
– В том-то и вся загвоздка. Мы не знаем. Когда «Чанчжэн-24» была над желобом, я приказал операторам антенны передать сверхнизкочастотный сигнал, точное отражение сигнала, записанного в двадцатом году. Субмарина подтвердила, что приняла его, после чего мы потеряли с ней всякую связь.
– Как и с «Чанъэ-5».
Айгуа кивнул:
– Верно. Через несколько минут было зарегистрировано сильное землетрясение. С эпицентром недалеко от того места, где в последний раз подводная лодка выходила на связь.
Дайюй нахмурилась, начиная понимать мощь оружия, о котором упомянул Айгуа.
– Вы полагаете, что сигнал неким образом вызвал в этом месте землетрясение?
– Мы кое-что сделали. Потому что с тех пор желоб буквально кишит землетрясениями, локализованными в одном месте. Они становятся все сильнее и распространяются все шире, угрожая дестабилизировать весь регион. Прогнозы и моделирование говорят о том, что в регионе может произойти беспрецедентное апокалиптическое событие.
Цзе Дайюй хотела было оспорить столь категоричное заявление, но серьезность этого человека было невозможно не заметить.
– Вот почему мы должны приложить все усилия, и поэтому я прибыл сюда. Необъяснимое состояние подводников, безусловно, важно, мой сын в этом убежден. И похоже, что такие тела находят в этом регионе не впервые.
– Как это понимать?
– Узнав о судьбе подводников, Сюэ провел тщательные поиски всего, что имело бы отношение к такому странному недугу, как он сделал, когда обнаружил сигнал, который все остальные проигнорировали. Два дня назад он обнаружил одну историческую запись. Рассказ о другом почти апокалиптическом событии, а именно об извержении в тысяча восемьсот пятнадцатом году вулкана Тамбора. Он был записан китайскими торговцами, жившими в то время в Сингапуре.
– Что было в этих записях?
– Это был сумбурный рассказ, но в нем упоминались тела, превратившиеся во время извержения Тамборы в камень.
Цзе Дайюй села прямее.
– Что?
– В нем также говорилось о лекарстве, которое якобы открыл и хранил в секрете бывший лейтенант-губернатор Явы сэр Стэмфорд Раффлз. Кроме того, там имелся намек, каким образом можно укрощать землетрясения и извержения вулканов. Сведения об этом якобы были заперты в стальном ящике вместе с кипой бумаг и хранились в музее, который он основал.
– Конечно, этот рассказ – не иначе как вызванная опиумом фантазия, – сказала Дайюй.
– Многие так и считали на протяжении пары веков. Да и я тоже полагал бы так, если б не одна деталь, которую раскопал мой сын.
– И что именно?
– В нынешней коллекции того же музея среди исторических артефактов числятся металлический ящик и личные документы, принадлежавшие сэру Стэмфорду Раффлзу. Размещение экспоната датировано тысяча восемьсот двадцать пятым годом, вскоре после основания музея.
Цзе Дайюй представила себе состояние подводников, агонию старшины. Она узнала пылавшую в глазах Айгуа страсть.
Оружие, которое сделает мировой ядерный арсенал устаревшим.
Такое неизлечимо. Этот человек надеялся, что сможет контролировать землетрясения, что он превратит обломки древнего планетоида размером с континент в сотрясающее землю оружие.
Она медленно кивнула:
– Если эти бумаги могут дать какие-либо ответы…
Айгуа взял с ее стола свой электронный планшет.
– Вот почему я нанял ударную группу, чтобы раздобыть в Сингапуре нужные нам артефакты.
Прежде чем Дайюй успела ответить, снаружи громко зазвенела сигнализация.
Вбежали ее секретарша и сын Айгуа.
– В медицинской лаборатории серьезная проблема!
23 января, 15 часов 10 минут
Республика Сингапур
Удерживаемая под прицелом, Сейхан не смогла помешать нападавшим вытащить «Глок» из кобуры на ее ботинке. Ее руки были связаны за спиной. Все это время она ненавидящим взглядом смотрела на Валю. Грей также был связан и лишен оружия. Рядом с ним тяжело дышал Квон. Запястья директора музея оставались свободными – Валя явно не считала маленького человечка угрозой. Да и вообще прижатый к его ребрам пистолет подталкивал директора к дальнейшему сотрудничеству.
Захват был осуществлен быстро и исподтишка. Одного взгляда по сторонам хватило, чтобы понять: в их сторону не направлены никакие камеры. Они попали в засаду в слепой зоне. Похоже, ее и Грея оставили в живых лишь для того, чтобы допросить позже. Китайцы наверняка хотят знать, насколько глубоко во всем этом замешаны США. Или же ударная группа опасалась оставить после себя тела, на которые мог бы наткнуться охранник и поднять тревогу.
Тем не менее по злобному ликованию в глазах Вали Сейхан предположила наиболее вероятную причину того, что они все еще живы: сделать их кончину как можно более мучительной и продолжительной. Как только их связали, Валя отвернулась и проговорила в рацию на запястье:
– Заблокируйте комнату управления безопасностью. Мы выйдем через десять минут. – Она махнула «ЗИГ-Зауэром» остальным. – Уведите их.
Пленников быстро подтолкнули к лифту. Оружие бандиты старались держать вне поля зрения. Несколько боевиков отделились от остальных и направились к лестнице на дальней стороне, чтобы прикрыть музей с другого фланга.
– Что вы ищете? – спросил Грей, когда его втиснули в угол лифта.
Явно не желая ничем делиться, Валя лишь закатила глаза и приложила украденную ключ-карту, собираясь подняться на этаж выше. Либо ее команда заранее обзавелась электронными картами, либо, чтобы разжиться ими, они отправили в мир иной нескольких исследователей. Сейхан не понимала, почему Валя до сих пор не выполнила свою задачу.
«Зачем было ждать, чтобы устроить нам засаду?»
Ответ пришел, когда глаза убийцы с прищуром посмотрели на Квона.
«Он был ей нужен».
Их продолжительная экскурсия по музею, должно быть, помешала ее набегу. Она была вынуждена ждать, скрываясь, пока не смогла захватить директора. До этого момента все было временно поставлено в режим ожидания.
Двери лифта открылись, и Валя вытолкнула их в небольшой вестибюль. Она остановилась перед дверью, что вела на пятый этаж. За ней Сейхан услышала приглушенные хлопки, за ними следовали сдавленные крики. Не иначе как вторая половина ударной группы прочесывала и зачищала этот уровень. Судя по яростной стрельбе, нападавшие больше не беспокоились о том, что оставят за собой трупы.
Дверь перед ними распахнулась. Оттуда, пытаясь убежать от бандитов за его спиной, выскочил студент-исследователь, но тут же наткнулся на клинок Вали. Она глубже вонзила ему в грудь кинжал и повернула рукоять. Молодой человек рухнул на колени. Вытащив клинок, Валя перерезала ему горло, оборвав его истошный крик, и ногой отпихнула его в сторону. Квон сдавленно вскрикнул и попытался попятиться, но стоявший позади него боевик еще сильнее прижал дуло пистолета к его позвоночнику.
Наконец этаж был свободен, и их повели по длинному коридору. Тот привел их в исследовательскую лабораторию, разделенную длинными рядами рабочих столов, уставленных микроскопами и фотографическим оборудованием. Здесь на полу в лужах крови лежали еще три тела. Впереди один из боевиков охранял дальний коридор, который вел в анфиладу кабинетов. Чтобы прикрыть этот фланг, Валя оставила позади них еще одного бандита. Остальные семеро сомкнули ряды вокруг своих пленников.
Валя указала на дверь в задней части исследовательского помещения:
– Вон туда.
Их провели через всю лабораторию и втолкнули в огромную кладовую. На полках от пола до потолка высились ящики и коробки. В помещении стоял неприятный затхлый запах. В воздухе висели пылинки. Валя уверенным шагом подвела их к задней стене, к круглой двери из черной стали высотой в шесть футов. В ее центре располагалось большое колесо.
Дверь хранилища выглядела допотопной, как будто из прошлого века. Лишь по светящейся красной панели рядом с ней можно было сказать, что она оснащена биометрическим замком. Неудивительно, что Валя захватила директора. Один из охранников подтолкнул его вперед.