Вместо этого они бросились к аварийной лестнице, которая шла вдоль шахты, и, перепрыгивая через ступеньки, помчались вниз. Грей рассчитывал, что Валя будет охранять только главную лестницу с другой стороны, по которой отступила она сама. Имея в своем распоряжении ограниченный контингент, она наверняка использовала последние ресурсы, чтобы те прикрывали ей спину, помогая сбежать.
Когда они благополучно спустились по лестнице и вышли на главный выставочный этаж, Грей понял, что был прав. Пространство уже почти опустело. Внутреннее радио прервало сигнал тревоги и теперь на нескольких языках предупреждало всех людей об эвакуации.
Грей и Сейхан спрятали оружие и, нырнув в остатки толпы, поспешили наружу, где к какофонии криков и сигналов тревоги добавился вой сирен. Они искали остальных.
Чжуан нашел их первым. Пробившись сквозь толпу, он присоединился к ним.
– Как Квон? – спросил его Грей.
Чжуан посмотрел на свои окровавленные руки.
– Я доставил его к машине «Скорой помощи». Это все, что я знаю.
– А моя мать? – спросила Сейхан.
– Я ее не видел, – ответил Чжуан сдавленным от паники голосом.
Сейхан посмотрела на Грея. У него не нашлось слов, чтобы обнадежить ее. Они оба знали правду: или Гуань-инь была в руках у Вали, или умерла на той лестнице. Грей не знал, какая судьба хуже.
23 января, 15 часов 20 минут
Фсар Реам, Камбоджа
Стоя внутри шлюза, доктор Ло Хэн смотрел в морг. Минь стояла с ним рядом. Цзюньцзе направил объектив камеры между их плечами.
В коридоре за его спиной громко завыла сирена. Убегая из морга, Хэн включил аварийную сигнализацию. Он также воспользовался телефоном в шлюзе, чтобы предупредить капитана Цзе Дайюй.
– Продолжай снимать, – приказал Хэн Цзюньцзе, когда младший лейтенант опустил было камеру.
Отказываясь верить собственным глазам, ученый хотел, чтобы была запечатлена каждая секунда происходящего. Внутри морга в соляной ванне все еще лежали головной и спинной мозг. Спинной теперь корчился в растворе. Из извилин и борозд мозга, извиваясь в воздухе, тянулись сотни щупалец длиною в фут.
Как только Хэн пропустил через нее сильный электрический разряд, нервная ткань ожила. Хэн немедленно загнал всех в шлюз, поставив между ними и творящимся внутри ужасом стекло и сталь.
– Что там происходит? – ахнула Минь.
Хэн взглянул на портативный электроэнцефалограф – он все еще работал внутри. Его провода были прикреплены к имплантированным электродам. На мониторе их линии бешено скакали вверх-вниз. Хэн ни разу не видел такого безумия, даже у пациентов во время эпилептического припадка. Мозговые волны накладывались друг на друга и даже пересекались, как будто ЭЭГ регистрировал легион показаний.
В коридоре послышались шаги. Хэн оглянулся через плечо. В окне позади него появилась капитан Цзе Дайюй с суровым, покрасневшим лицом. В руке у нее был пистолет. По бокам от нее стояли двое мужчин: один седовласый в строгом костюме и другой молодой, в мундире НОАК с двойными полосами и одинарной майорской звездой.
– В чем дело? – крикнула Цзе Дайюй.
Хэн оттолкнул Минь, чтобы заглянуть в морг. Цзюньцзе тоже было сделал шаг вперед, но вздрогнул.
– Смотрите!
Хэн обернулся. Внутри ничего не изменилось. Головной и спинной мозг продолжали извиваться в ванне. Ему потребовалось еще одно мгновение, чтобы понять, что встревожило младшего лейтенанта.
За затянутым проволокой столом, лежа на стальных каталках, теперь дрожали два других окаменевших тела. Череп ближайшего раскололся, как спелая дыня. Из трещин, извиваясь и раскачиваясь, показались щупальца. Трещины расширились. На пол посыпались куски известковой корки. Мозг рвался наружу из черепа, словно бабочка из куколки. Вырвавшись наконец на свободу, серый ошметок упал с края стола, но остался висеть, все еще удерживаемый спинным мозгом. Между тем из него вырастали все новые щупальца.
Другое тело тоже треснуло по всей своей длине, задрожав на столе. Ближе к Хэну, в ванне творилось нечто жуткое. Спинной мозг поднялся из солевого раствора, словно кобра. В последнем рывке его длина расслоилась на три части, которые сплелись и как будто сошлись в схватке.
– Назад! – крикнула капитан Цзе в шлюз. Завороженный зрелищем, Хэн застыл как вкопанный, не в силах пошелохнуться. Минь отступила, а Цзюньцзе схватил Хэна за плечо и оттащил от окна. Это движение привело Хэна в себя. Поняв, что задумала Дайюй, он крикнул:
– Не надо!
Та проигнорировала его и нажала большую красную кнопку на внешней стороне стены. Из морга донесся приглушенный свист, за которым последовал рев взрыва. Из сопел по всей крыше вырвалось пламя. Жар, удерживаемый стенами из цементных блоков, устремился мимо внутренней двери шлюза.
Хэн прикрыл от пламени глаза и попятился вместе с остальными. Над окном опустилась противопожарная дверь, превратив морг в крематорий. Ревущий ад бушевал несколько долгих минут.
Когда сжигание закончилось, морг остался герметически опечатанным. Хэн тяжело дышал через респиратор. Шлюз превратился в печь. Перед тем как выйти, он приказал своей группе снять костюмы биологической защиты. Они бросили свое снаряжение внутри, и Хэн закрыл за ними дверь. Затем, уже в коридоре, сердито посмотрел на Дайюй.
– В такой чрезмерной реакции не было необходимости. Морг хорошо изолирован.
– Вы этого не знаете. Безопасность этой лаборатории – моя первейшая ответственность. До тех пор пока мы лучше не поймем, с чем имеем дело, я буду действовать с максимальной осторожностью. – Она ткнула в него пальцем. – Любая потеря здесь связана с вашей неэффективностью. Вы так и не сумели дать никакого объяснения тому, что случилось с этими людьми.
Один из посетителей – молодой человек в униформе – остановил взгляд на Хэне. На вид майору НОАК было около тридцати. Его темные волосы были коротко подстрижены. Взгляд этого человека был настолько пронзителен, что его было невозможно выносить долго.
– Огонь уничтожил не все, – напомнил молодой мужчина Хэну. – Остается еще один объект для изучения. Старшина Вон.
– Мой сын прав, – сказал пожилой посетитель. – Учитывая все, что мы видели, старшина-подводник стал критически важен. Мы должны увидеть его.
Хэн перевел взгляд с одного гостя на другого и заметил в их сильных подбородках и острых скулах семейное сходство.
– Он остается в коме, – предупредил ученый. – Но вы можете посмотреть на него из главной лаборатории.
Хэн привел группу в соседнюю комнату, и они представились друг другу. Молодой человек – майор Чой Сюэ – остался стоять рядом с ним. Цзе Дайюй перешептывалась с его отцом, бывшим генерал-лейтенантом центра Стратегической поддержки НОАК, а ныне консультантом Китайского космического агентства.
Хэн изо всех сил пытался понять, что здесь делают члены таких организаций. Минь обменялась с ним обеспокоенным взглядом. Он стиснул зубы, вновь терзаемый чувством вины за то, что втянул ее в дело, которое стало еще более напряженным и запутанным. Казалось, что они все глубже погружаются в зыбучие пески, не имеющие дна.
Сюэ, должно быть, заметил его замешательство.
– Мы объясним, как сможем, – пообещал он с серьезностью, которая казалась искренней. – Но сначала вы могли бы поделиться с нами тем, что узнали об этом странном недуге.
Хэн кивнул. Он все еще не решался посмотреть ему в глаза. В их проницательном взгляде чувствовался блестящий ум. Эта впечатление усилилось, когда Хэн поведал все, что узнала его команда. Сюэ слушал, наклонив голову, словно запоминая каждый слог. В отличие от Цзе Дайюй, этот человек задавал острые вопросы, те, что требовали интуитивных скачков понимания.
Майор склонился над компьютером и стал рассматривать на мониторе различные полиморфы карбоната.
– Пораженные тела пропитаны арагонитом. – Он указал на орторомбический кристалл на экране. – А карбонат кристаллизуется в арагонит в присутствии морской воды. На мой взгляд, это говорит о том, что то, что поразило этих людей, скорее всего, происходит из моря, а не из биотоксина, которым был заражен экипаж перед отплытием.
Хэн поднял бровь:
– Это и моя текущая гипотеза. Морской возбудитель. Ничто другое не имеет смысла. – Он схватил мышь и начал просматривать файлы. – Сейчас я вам покажу. Я провел пункционную биопсию кожи старшины Вона, а затем высушил клетки вакуумом с целью получить более четкую картину кальцификации. Вот что показал электронный микроскоп.
На экране появился сероватый кристаллический нарост. Он образовывал отчетливые тонкие, морщинистые слои.
Хэн было пустился в объяснения, но майор Сюэ просто кивнул.
– Похоже на слои арагонита, которые можно найти в морских раковинах, – сказал он.
Хэн вопросительно взглянул на него.
– Я так и подумал. Раковины моллюсков или известковые скелеты кораллов. Все они состоят из арагонита.
– Что еще больше подтверждает морской источник этой болезни.
Сюэ покосился в сторону морга.
– Как будто этот процесс использует сырье нашего тела – соленую кровь, богатые кальцием кости – в качестве средства размножения. Превращает кости в экзоскелет из арагонита и одновременно сохраняет нервную ткань в качестве среды для роста… или чего-то еще.
– Но что? И чем это вызвано? – Хэн в упор посмотрел на него. – Я поделился всем, что знаю. Чего вы мне не сказали?
Сюэ встретил его пристальный взгляд, глубоко вздохнул и опустил подбородок, как будто принял какое-то решение.
– Минутку, пожалуйста.
Он поднял руку, пытаясь привлечь внимание отца. Тот стоял рядом с капитаном Цзе. О чем-то переговариваясь, эти двое рассматривали в окно безжизненное тело старшины Вона.
В палате медсестра Лэм продолжала наблюдать и ухаживать за коматозным пациентом. Черная корка продолжала свое неизбежное распространение по его телу – черная волна, которая через день-два поглотит человека полностью.
Сюэ вздрогнул при виде этого зрелища.