– Что? Я? Почему вы меня об этом спрашиваете?
Фиби повернулась к Адаму.
– Вот видите, нам не о чем беспокоиться.
Решив, что вопрос исчерпан, она вновь устремила взгляд вперед.
Адама, однако, методы ее допроса ничуть не убедили. Но пути назад не было.
Брайан напомнил им о более близкой опасности:
– Может, всем нам стоит помолчать несколько минут, а не кудахтать?
Взгляды всех обратились к окнам. Фиби взяла акустические наушники и надела их. Она вздрогнула, явно что-то услышав.
Адам посмотрел вверх. Для безопасного погружения под воду Монк предложил им отличное звуковое прикрытие. Хитрость заключалась в том, чтобы с помощью двигателей, рокота воды и писка сонара замаскировать их спуск, на мгновение ослепить и отвлечь охотника-убийцу.
Но было ли этого достаточно?
Им нужно было достичь глубины шестисот метров. Подводная лодка – даже ее торпеды – не могла опуститься глубже.
Или, по крайней мере, на это можно было надеяться.
Когда дело касалось данных об истинной глубине погружения их подводных лодок и вспомогательном оружии, военно-морские разведки были известны своей уклончивостью.
Датук следил за глубиномером. Адам тоже.
Триста метров…
Фиби впилась глазами в маленький экран, показывающий светящуюся схему их местонахождения. Их навигационное положение определяли три автономных аппарата на морском дне: «Хьюи», «Луи» и «Дьюи». Картинка была нечеткой и мерцала помехами. «Корморан» отображался как крылатая точка, падающая вниз по наклонной. Благодаря последней эхолокации морское дно внизу светилось яркими красками. Трещина также была хорошо видна – этакий зияющий черный шрам.
Адам наблюдал, как крылатая точка неслась прямо туда.
Четыреста метров…
Фиби ахнула и вжалась в свое сиденье.
Адам подался вперед:
– Что?
Она оглянулась:
– Нас только что поразил мощный звук. Гораздо более громкий, чем повторяющиеся залпы с автономного модуля. Черт, адски больно…
Глаза Датука стали огромными, как два блюдца.
– Они нашли нас.
Пятьсот метров…
Адам жестом попросил передать ему наушники. Фиби тут же выполнила его просьбу. Он быстро надел их и закрыл глаза. Его голову заполнил шум – дисгармония тональных частот от усилий Монка наверху.
Адам попытался отбросить все это в сторону, пытаясь услышать один характерный звук.
И пока он напрягал слух, корпус «Корморана» вновь пронзил звонкий писк, сильный настолько, что у него даже заныли зубы. Он вздрогнул и подождал, пока он стихнет в удаляющемся допплеровском эффекте, но в следующий миг в наушники ворвался новый звук. Вернее, низкий гул, и его громкость неуклонно нарастала. Подтвердив его худшие опасения, этот гул прервал чуть более громкий стук.
Это открылся торпедный люк.
Адам открыл глаза и посмотрел через плечо Датука.
Шестьсот метров…
Рокот стремительно нарастал.
Фиби пристально посмотрела на него. Не видя смысла поднимать панику, Адам попытался скрыть свою реакцию. Тем не менее она прищурилась и сжала губы.
«Она знает, что я слышу».
Он затаил дыхание.
Рокот быстро заглушил все остальное, а затем внезапно прекратился.
Адам приготовился к взрыву, но ничего не произошло. Торпеда, должно быть, достигла своей предельной глубины и давлением была выведена из строя. Он представил, как она мертвым грузом погружается в глубину.
Адам наклонился вперед и проверил их положение.
Семьсот метров…
Он с облегчением вздохнул и снял наушники. Уловка Монка сработала. Отвлекающий маневр позволил им сбежать в более глубокие воды, но лишь в самый последний момент.
– По идее, теперь мы в безопасности, – сказал он.
Датук оглянулся:
– Я не стал бы зарекаться.
Его голос звучал довольно зловеще. Адам почти ожидал, что малаец вытащит пистолет и приставит его к голове Фиби. Вместо этого он указал на свой экран:
– Сенсоры уже улавливают радиацию.
24 января, 06 часов 50 минут
Под Коралловым морем
Ковальски на животе заскользил по наклонному полу. Над ним скрючился в запасной диспетчерской Бёрд. Джарра застыл в дверях.
Вместе с Ковальски кувырком полетели Хару и Джас.
– Держитесь! – крикнул Бёрд.
«Интересно, за что, черт побери?»
Ковальски цеплялся за стальной пол и упирался пальцами ног. Ярус накренился почти вертикально.
Несколько секунд назад он заметил летящую к ним торпеду.
Услышав предупреждающий крик, Бёрд дернул штурвал и задрал нос их подводной лодки вверх. К тому времени их скорость была достаточно высокой, и внезапный маневр вышвырнул Ковальски из дверного проема на скользкий пол.
– Что вы делаете? – крикнул он.
Будучи слишком занят, Бёрд не ответил. Джо, скользя, отлетел на дальнюю сторону. Его ботинки ударились о стеклянный изгиб позади него. По ту сторону иллюминаторов, освещенную наружными огнями, мимо нижней части яруса вниз обрушилось огромное нечто и загородило ее, полностью заслонив собой весь мир снаружи. Ковальски узнал гигантский кусок настила станции «Титан-Верхний». Тот самый обломок, которого они пытались избежать минуту назад. Пролетев мимо них, он ушел в воду, словно огромный темный топор.
Но Бёрд задумал вовсе не это. Вместо того чтобы убежать от него, австралиец набрал еще больше балласта, всосав океанскую воду. Их подводная лодка погружалась рядом с отколотым куском настила.
Ковальски понял замысел.
«Этот парень пытается использовать его как щит».
Это даже большее безумие, чем…
Блеснула ослепляющая вспышка огня, и океан как будто раскололся от взрыва. Ударная волна швырнула кусок настила в спускаемый аппарат и толкнула его глубже в воду, заставив всех полететь вверх тормашками. Ковальски пролетел по воздуху, врезался в сталь и стекло и на всей скорости соскользнул вниз.
Такая участь постигла их всех.
Казалось, это кувыркание длилось вечность. Наконец вращение замедлилось. Ярус сделал последний оборот и криво осел в воде.
Ковальски лежал на спине. Все кости в его теле ныли от боли, в ушах звенело. Он ощутил привкус крови на языке. Затем перекатился на плечо. Джас неподвижно лежала у одного из иллюминаторов. Хару сидел, осторожно поддерживая криво свисающую руку; из его носа текла кровь.
Джарра и Бёрд пережили бурю в диспетчерской. Тесное пространство отчасти защитило их.
Ковальски застонал и, шатаясь, поднялся на ноги. Взглянул на Хару. Тот помахал рукой – мол, с ним всё в порядке, хотя его лицо было искажено гримасой боли. Ковальски повернулся и, спотыкаясь, направился к Джас. Попутно он высматривал любые протечки, любые трещинки в стекле.
– Почему мы всё еще живы? – крикнул он Бёрду.
Тот, не отрывая глаз от панели управления, объяснил:
– Подводные аппараты рассчитаны на то, чтобы выдерживать вдвое большее давление, чем ожидается при погружении. Мне удалось это с ярусом «Тетис», но лишь потому, что он – самая маленькая секция станции. Вот почему для бегства я выбрал именно его. Он способен выдерживать давление в четыре тонны на квадратный дюйм. Несмотря на внешний вид, «Тетис» сделан из стекла и титана.
Джарра тяжело сел на верхнюю ступеньку и добавил свою оценку:
– Спасибо куску настила, он наверняка поглотил часть ударной волны.
Ковальски добрался до Джас. Та застонала и медленно оттолкнулась от иллюминаторов.
– Что… Что случилось? – спросила она, едва ворочая языком.
– Кто-то оставил в этих водах боевого пса, – сказал Ковальски. – Должно быть, мы забрели на его территорию, и он учуял наш запах.
Джас покачала головой, пытаясь понять его слова. Она все еще плохо соображала, и ее лихорадило.
– Псы? Под водой?
Ковальски проверил ее зрачки. Один был расширен в два раза больше другого. У нее было сотрясение мозга, если не трещина в черепе.
– Не беспокойтесь об этом.
Все еще прижимая руку к груди, к ним, спотыкаясь, подошел Хару.
– Идите. Я присмотрю за ней.
Ковальски скептически посмотрел на него, но Хару сердито прошипел, веля ему отойти в сторону.
Зная, что бессилен хоть чем-то помочь им обоим, пока они не достигнут поверхности, Джо направился к диспетчерской рубке. Пол все еще был изрядно накренен.
– Мы потеряли половину наших двигателей, – сообщил Бёрд. Он указал туда, где вдоль одной из секций иллюминаторов проплывали пузыри. – Кроме того, у нас утечка кислорода из какого-то резервного баллона.
– Тогда идем наверх, – сказал Ковальски. – После взрыва те, кто там наверху, знают, что здесь кто-то есть. Они не уйдут, пока не убедятся, что мы мертвы.
– Торпеда? – спросил Бёрд. – То есть в этом районе есть подводная лодка?
– Нет. – Ковальски посмотрел в темноту. – Вероятно, в этих водах остался БПА. Может, даже и не один.
Джарра повернулся к нему. Начальник службы безопасности все еще сжимал свою стальную дубинку. Он выглядел так, будто хотел ударить ею хоть что-нибудь.
– Что такое БПА?
– Беспилотный подводный аппарат. Недавно Китай провел несколько испытаний в Тайваньском проливе. Они могут автономно патрулировать регион. Как только обнаруживают в своей зоне врага, приближаются к нему и выпускают «умную» торпеду. Та распознаёт любую кавитацию, преследует ее и взрывает. К счастью, эти торпеды, как правило, меньше обычных, тех, что есть на подлодках.
– И, возможно, еще одна причина, по которой мы всё еще живы, – добавил Джарра.
– Давайте не дадим им шанса это исправить, – сказал Ковальски. – Нам лучше держаться под тем, что осталось от платформы. БПА вероятно, патрулируют воды вокруг нее, ничему не позволяя вырваться оттуда.
Бёрд взмахом руки указал на крупную тень на экране гидролокатора.
– Похоже, бо́льшая часть станции все еще на плаву над нами. Первая попытка противника потопить ее провалилась. Она упрямая барышня.
– Тогда пойдем посмотрим, как она себя чувствует, – сказал Ковальски. – Пока у нас не кончился кислород.