Какая там сила! Вот что показано в этом современном фильме. Мальчик и девочка, примерно того же возраста, что и в шекспировской трагедии. У них нет многолетней вражды семей, нет средневековых традиций… Впрочем, ничего нет. Даже в самом названии фильма поставлен вопрос: «А если?»
Я не уверен, нужно ли искать это «если», тем более что фильм вполне категорично даёт ответ: никакой любви не было, а существовало лишь некое неясное томление, присущее юности, на что почему-то ополчились ханжи и обыватели. Судя по фильму, почти все взрослые такие.
Слюнявая покорность, равнодушие без всяких признаков любви — вот что характеризует основного героя фильма. Но ведь сколько у нас настоящих героев, причем даже его возраста! Во имя любви, в борьбе за личное, а отсюда и общее счастье они преодолевают трудности и лишения, иной раз способны на подвиг, и уж конечно такой герой не сникнет перед сплетниками и ханжами.
Мне кажется, что молодые зрительницы, которые верят в настоящую любовь, не могут испытывать к герою фильма особой симпатии. Вспомните хотя бы сцену расставания на пустыре. Жалкое зрелище. Неужели это герой, которому бы следовало подражать?
Я не хочу писать запоздалую рецензию на этот фильм и упоминаю о нём лишь потому, что, созданный талантливым режиссёром, он может воздействовать на чувства и сознание молодёжи не в том плане, как бы нам этого хотелось. Ведь дело в том, что кино — наиболее доступное и впечатляющее зрелище, а вся классическая мировая литература, показывающая сильные характеры, трепетную любовь и её великую облагораживающую роль в жизни человека, порою не доходит до молодёжи.
Не по-хозяйски!
Впрочем, мне могут возразить: а что тут тревожиться? Ведь существует не только классическая, но и современная литература. Есть публицистика. Во Дворцах культуры, библиотеках устраиваются лекции и диспуты на эти темы. Народ интересуется. Что вам ещё нужно?
А нужно многое, и нечего закрывать глаза, что среди молодёжи есть не только такие, кто почти никогда не заглядывает в книгу, но и не ходит на лекции, лишь изредка бывает в кино, а чаще всего на танцах.
И это вовсе не потому, что ребята и девушки пустые, равнодушные. Они хорошо работают, заняты домашними делами, а других интересов в них пока ещё не пробудили ни семья, ни школа, ни коллектив.
Откуда-то появился термин «интеллектуальный кинематограф». Под этим понимают, что некоторые фильмы далеко не всем доступны, а только зрителям с «высоким интеллектом». Ну а как быть с другими?
В этой связи мне вспоминаются встречи на читательских конференциях в одном крупном промышленном городе. Ребята прекрасно выступали, умно, со знанием материала, поражали своей начитанностью, собственными, оригинальными мыслями. Они хорошо разбирались в искусстве. Короче говоря, это их мы по привычке называем «наш требовательный читатель», «наш требовательный зритель». Всё хорошо, всё правильно, и ради такого читателя, такого зрителя в меру сил и таланта художники создают свои произведения.
Но вот вместо помпезных залов Дворцов культуры с хрустальными люстрами, вместо огромных библиотек, где проходили эти встречи, я оказался в подсобных цехах завода-гиганта, в переплётном цехе типографии, где работают малоквалифицированные ребята и девушки, многодетные матери с нелёгкой заботой о семье… Хорошие, честные люди — создатели материальных и духовных ценностей… Да, да, и духовных, если понимать под этим воспитание детей.
Люди собрались в красном уголке во время обеденного перерыва, чтобы послушать беседу о воспитании. Здесь часто бывали лекции о космосе и кибернетике, о значении витаминов, о происках империалистов в колониальных странах. Слушали лекции и о современной литературе.
Но тут я не мог обратиться к ним, как обычно: «Дорогие читатели», так как чувствовал, что они не знают ни одной моей книжки, даже имени не слыхали. Был простой разговор, и я понимал, как он им нужен. Вопросы задавать стеснялись, но потом поодиночке отводили меня в сторону, о чём-то спрашивали, а я думал: какими мы иной раз бываем верхоглядами, равняясь только на высококультурного, образованного читателя или зрителя! Но есть совершенно другая категория читателей и зрителей. Они пытаются выбирать только «модные» книги, спектакли, которые вызывают споры — в лучшем случае — либо этакий небольшой «скандальчик». В основном это ограниченные… (Вы думаете, что скажу нечто вроде «советских битников», как об этом иной раз пишет западная пресса?) Ни в коей мере. Это уже не очень молодые домохозяйки, обеспеченные вполне приличными пенсиями.
Это от них зависела судьба Ольги Петровны, о которой я писал в главе «Только любовь».
Это они её воспитательницы! А сколько их? Полное отсутствие духовных интересов. Только мода, сплетни…
Я очень боюсь, что ещё не вымерли эти грязные законодатели… (нет, не мод, а житейского практицизма не нашего толка).
И вновь я обращаюсь к тем, кто создаёт материальные и духовные ценности. Забывать о таких людях нельзя. В нашем стремительном движении вперёд к светлому будущему надо почаще оглядываться, чтобы вовремя подтянуть тылы. Не каждому человеку доступно овладеть всеми сокровищами культуры, достичь высот знания, но человек может гордиться и тем, что в нём заложены прекрасные, добрые чувства.
Пробудить их, воспитать — вот она, благороднейшая задача нашего великого времени!
«Воспитанный молодой человек»
В этом определении, взятом мною в кавычки, часто слышится ирония. Так сейчас не говорят. Это чересчур старомодно. А если вдуматься по существу, то в ряде случаев такое определение гораздо точнее выражает понятие о культурном молодом человеке, как мы его привыкли называть.
Культура — более ёмкое слово, и вряд ли правомерно говорить, что «он ведет себя культурно» или «мы культурно отдохнули». Речь сейчас пойдёт именно о воспитанности, что далеко не всегда является признаком большой внутренней культуры. Однако эта воспитанность, даже в узком понимании этого слова, нам крайне необходима.
С детских лет в семье, а потом в школе мы прививаем ребёнку основные правила человеческого общежития, говорим об уважении к старшим, о вежливости, учим, как вести себя в школе и дома. Этим занимаются и родители, и педагоги, детские газеты и журналы, детская литература, где мы имеем великолепнейшие образцы умелого и поэтического разговора на эту тему, скажем у Маяковского и у других талантливых поэтов.
Трудно переоценить значение этого благородного труда. В нём принимают участие и учёные, и театры, и кино, и художники. Даже в самой простой семье ребёнка учат, как держать ложку, как отвечать старшим, как здороваться и говорить «спасибо». А у школьника есть ещё «Правила поведения», которые он неукоснительно должен выполнять. Воспитанием маленьких граждан занимается весь школьный коллектив и пионерская организация, руководимая комсомолом.
Плоды этих трудов мы встречаем на каждом шагу, и я не боюсь применить определение «воспитанный ребёнок» к подавляющему большинству наших детей. Причём это понятие абсолютно не зависит от того, в какой семье ребёнок воспитывался — талантливого педагога или тракториста.
Вспомните, как во многих наших деревнях вас, приезжего, первыми приветствуют дети, каждый школьник, встретившийся на пути. Сколько в них скромности и застенчивости, как правило, присущей этому возрасту! Короче говоря, в любой семье дети могут быть воспитанными или нет, что впоследствии становится особенно заметным.
Теперь представим себе, что эти основы не были заложены с детства. Великие потрясения испытал наш народ. Годы войны, разрушенные школы, оккупированные районы, бездомные дети. Да и потом не всё наладилось сразу. Детские сады, школы, сожжённые библиотеки надо было восстановить, подготовить учителей, воспитателей. Так получилось, что дети выросли, а мы ещё многого не успели им сказать, не успели оправить им крылья, чтобы выпустить в дальний полёт.
И вот наступает самое трудное. Как сейчас говорить с парнем, который уже бреется, говорить о вещах, кажущихся ему наивными и детскими? Ребёнку мы бы сказали об этом исподволь, повторяя и приказывая. А сейчас он вырос, и, главное, именно в юности развивается страшная нетерпимость к нравоучениям, хотя где-то в глубине души парень или девушка чувствуют, что взрослые не всегда брюзжат, а чаще всего бывают справедливы. И в то же время обыкновенное замечание постороннего человека не в меру самолюбивыми юными гражданами воспринимается как прямое оскорбление.
Это касается многих, и здесь нет грани между студентом из интеллигентной семьи и молодым колхозником, которого воспитывала полуграмотная бабка. У старших не было либо времени, либо возможностей для систематического воспитания детей с детства. А кроме того, далеко не везде школы обеспечены опытными воспитателями. Ведь, как правило, они сами молоды, их ещё надо довоспитывать.
Приучите его читать!
Мне думается, что это самое главное. Молодой человек не может быть воспитанным, если книга не заняла в его жизни достойное место. Кто может её заменить? Учитель? Родители? Друзья? Нет, этого слишком мало в сравнении с великим чудом — книгой. Я уже упоминал о том, что существует точка зрения, будто бы в связи с бурным развитием кино и телевидения печатное слово перестанет играть решающую роль в воспитании молодого поколения. Книга якобы отмирает.
Но я твердо уверен, что и через многие десятки лет, когда появятся совершенно новые, поистине фантастические технические средства, когда круговая кинопанорама или даже цветное стереоскопическое телевидение с экраном во всю стену, с запахами и прочими кажущимися невероятностями станут унылым анахронизмом, книга всё равно останется самым мощным средством воздействия на сознание народа.
Да, действительно, во многих буржуазных странах в угоду правящему классу книгу стараются потеснить, заменив её пустыми, отупляющими фильмами, пропагандой ужасов по телевидению и тому подобными методами воспитания. Однако, несмотря на то что у нас столь мощные технические средства используются в благородных целях коммунистического воспитания, не следовало бы внушать нашей молодёжи — а ведь газеты она тоже читает, — что книга, дескать, устарела, лучше посидеть вечерок у телевизора или пойти в кино.