И осознал себя сильным и способным на всё.
«Доведи всё до конца, и она не умрёт».
Сегодня Ивана и Петра Викентьевича ожидала встреча с ветераном ЦМТ Борисом Хлебниковым. Вчера они договорились, что прижмут старика вместе. Иван засомневался: зачем спешить? Самое главное – это операция в библиотеке. Но папа объяснил, что так надо.
Лиля раздумывала, как быть с Марченко. Вряд ли он согласится снова увидеться с ней, но найти какой-то вариант, чтобы завершить начатое, необходимо.
Лилин телефон подал признаки жизни. Она удивилась, увидев, кто звонит. Неужели старик пожаловался Артуру? Голос ее бывшего бойфренда дрожал:
– Папа ночью умер. Врачи сказали, что он отравился таблетками. Покончил с собой, мой папа. Не знаю, важно ли это тебе или нет, он оставил конверт для тебя. Я, разумеется, не стал его открывать. Лучше бы ты забрала его прямо сейчас. Жду тебя в ресторане «Логово» в доме, где жил папа. Надеюсь, ты помнишь.
Иван настороженно спросил, кто звонил.
Лиля ответила, быстро накладывая макияж:
– Я тебе потом всё объясню. Нельзя терять время.
В «Логове» она не без труда отделалась от Артура, который намекал, что ему плохо и сейчас никак нельзя оставаться одному: папу только что увезли в морг. Но Лиля осталась непреклонна. Когда заметила через окно, что он мнётся около входа, сделала ему знак, чтобы уходил. Вскрыла конверт. Большой. Лист А-3 вошёл туда целиком.
Марченко писал, что всю жизнь его тяготил грех, и вот теперь настала пора искать прощения в ином мире. Он действительно был в тот день на платформе Фили и видел, как подростка толкнули под колёса проходящей электрички. Он рассказал об этом милиции, но потом милиционер Родионов вынудил его изменить показания под угрозой убийства его и его родителей. У него не было оснований сомневаться в серьёзности этих угроз. Родители его вскоре погибли в автокатастрофе (Бог их так и не уберёг), а он жил со всем этим, рассчитывая, что никто не докопается до правды. Теперь, когда дело вновь расследуется, ему нет смысла ничего скрывать. С этим позором он жить не собирается. И просит Лилю сделать так, чтобы Родионов был наказан, а его имя в глазах его детей осталось незапятнанным.
Ну что же! Теперь она даст Ивану то, что он хочет. Непререкаемое, неоспоримое свидетельство преступления Родионова. Но главное – потянуть, потом всё развяжется. Лиля впервые за эти три дня вздохнула с облегчением. «Я ему помогла. На этом всё. Ни в коем случае нельзя позволить продлиться тому, что снова вспыхнуло между нами. Всё сгорит».
Иван и Пётр Викентьевич прибыли в парк Сокольники раньше Хлебникова. Но он не заставил себя ждать слишком долго.
– Можете обойтись без дополнительных вопросов. Я понял, что ты, старый мент, не просто так около меня столько времени крутишься, приятелем прикидываешься. Чего надо-то? Мог и раньше прямо спросить, а не хитрить. – Хлебников опирался на небольшую изящную трость.
– Раньше было раньше, – загадочно ответил Пётр Викентьевич. – А теперь ещё не поздно.
– Так что хотите вызнать? Про ЦМТ? Там много всякого было. Роман и две повести. Конкретика нужна.
– Время открытия. Нас интересует то, что происходило незадолго до начала работы центра. – Иван еле сдерживался.
– Не торопи события, Ваня, – осёк его отец. – Борис, ты должен понять, что мы не собираемся заставлять тебя открывать нам, что ты не планируешь открывать никому, если такое имеется, конечно. У нас нет на это прав. Но вот мой сын! Если окажется, что мы не ошибаемся в наших подозрениях, он останется в живых. Если нет, – лицо Петра Викентьевича напряглось в каждой чёрточке, – я буду искать виноватых. И найду.
– Много пафоса, товарищ. Спрашивайте.
– Комиссия ЦК перед открытием ЦМТ, которую возглавлял Сергей Ефимович Шалимов…
– А, вот оно что? – Хлебников остановился. Немного отдышался. – Сыро сегодня. Дышать тяжеловато.
Три человека шли по парковой аллее.
– Стройка ЦМТ была уникальным явлением для СССР. – Хлебников несильно откашлялся. – Мы много ездили в Штаты, учились у американских инженеров технологиям, перенимали, как тогда говорили, опыт. Времени крайне мало нам отвели для такого грандиозного комплекса. Тяжело шло. Технологии американские, а материалы вперемешку – и наши, и заморские. Сверху подгоняли, да и бандиты оживились. Они быстро выяснили, что в ЦМТ найдётся чем их брату поживиться. Где иностранцы – там и криминал. Это закон Советского Союза. – Он усмехнулся. – Один из непреложных. Конечно, кое-какими нормами техники безопасности мы пренебрегли, да и пара рабочих погибла, сорвались с лесов. Вот этот самый Шалимов из строительного отдела ЦК упёрся. Ничего не подпишу, твердил, пока нарушения не устраните. А времени на это нам никто не отвёл бы. Я ему говорю: мы потом устраним. После сдачи. А он ни в какую. Извёл меня. Я же главным инженером был. Всё на мне. Ну, я и сообщил наверх. Вскоре все разрешения нам подписали. Шалимова я больше не видел. Слышал, у него потом сын погиб. Поговаривали, что из-за его неуступчивости. Якобы руководство уже было связано с бандитами, которые ЦМТ на части разодрали в девяностых. Но я так не думаю…
Операция, продуманная Крючковым, могла бы попасть в учебники. По крайней мере, в том виде, как она развивалась до определённого момента. Иван вместе с журналистами появился в библиотеке вовремя. Камеры заработали. Он объявил, что давно ведётся расследование о деятельности преступной группировки в руководстве МВД и что эта провокация – их рук дело. Были продемонстрированы кадры, как Багров и Соловьёв рассовывают по карманам ребят пакеты с наркотиками. Журналисты установили камеры умело.
И тут поднялся Володя Яснов:
– Не всё так просто, господа. Здесь проходит операция ФСБ. Нам известно, что в этой библиотеке хранится оружие, предназначенное для незаконной деятельности. Всем оставаться на местах!
Совсем другие люди, невесть откуда взявшиеся, на глазах у ошеломлённого спецназа МВД начали обыск. Коробки, что принесли Майя и Виктор, нашли быстро. Всех вольнодумцев, включая Артёма, увели в сопровождении автоматчиков. Виктор Небратских улучил момент и, достав пистолет, выстрелил в Володю Яснова. Не попал. Зато в него попали. Он умер на месте.
Эпилог
Материалов, которые Елисеев собрал на Родионова, хватило бы на несколько уголовных дел. Раменские опера и Ершов сдали его с потрохами. Но по приказу министра ход делу не дали. Родионов просто уволился из органов.
Оппозиционным телевизионщикам их плёнки не пригодились.
Следствие по делу молодёжной террористической группы продолжается. Правозащитники твердят о применении пыток. Никто ни в чём не сознаётся.
Артём Шалимов также до сих пор под арестом.
Его сестра продолжает бороться за жизнь. Врачи фиксируют некоторую стабилизацию её состояния. В целом лечение проходит хорошо. Никаких усилий, чтобы вызволить своего брата из тюрьмы, она не предпринимает.
Елисеев, Шульман, Туманов всё ещё служат в полиции. Иван так же, как и прежде, регулярно навещает родителей. Отец теперь чаще спрашивает его о работе.
Крючкова повысили до заместителя министра МВД. Он возглавляет борьбу с экстремизмом и терроризмом.
Владимир Яснов получил новое задание. Продолжает поигрывать на спортивном тотализаторе. Много не проигрывает.
Лиля по-прежнему регулярно ходит на концерты классической музыки. Часто посещает церковь. Отмаливает что-то, известное ей одной.
Лиза и Вольф живут на два города. То в Самаре, то в Петербурге. В феврале 2020 года, спустя год после знакомства, он сделал ей предложение. Она согласилась, но из-за пандемии коронавируса свадьбу отложили на неопределённый срок. Он написал роман и послал его Андрею Геласимову. Тот прочитал, сделал много замечаний, но в целом одобрил и обещал помочь с изданием, когда Вольф доведёт всё до ума. О чём был роман? Вольф и сам не знал. Он описал свою жизнь такой, какой её мечтал прожить, и которая в реальности только начиналась для него.
Лена, библиотекарь из Твери, часто гадает на картах. Ей всё кажется, что Артём когда-нибудь будет с ней. О его судьбе она ничего не знает.
Светлана не смогла восстановиться в музыкальном училище. Вернулась к своему прежнему ремеслу, но уже под другой «крышей». В пандемию ей пришлось поступиться принципами и поработать девушкой по вызову. Как только локдаун прекратился, она снова обещала себе никогда ни с кем не спать за деньги. Иногда ей казалось, что она видит Артёма, идущего по улице Рубинштейна, и она пряталась, отворачивалась, входила в бар или просто начинала двигаться в другую сторону. Но всякий раз это оказывался не Артём.
2020–2023