Теплое дыхание Джетта соблазнительно касалось ее шеи. Бекки открыла глаза и увидела его лицо, оно было близко — слишком близко. Глаза цвета аквамарина остановились на ее губах.
Пульс Бекки участился.
— Даже не думай об этом, парень.
— О, я много думал об этом в последнее время. — Его губы медленно приближались. — А теперь собираюсь это сделать.
Поцелуй был кратким, но страстным. Когда Бекки обрела способность говорить, она пропищала:
— Никогда больше не делай этого.
Джетт удивленно выгнул бровь.
— Почему? Разве я тебе не нравлюсь?
Бекки была не настолько глупа, чтобы отрицать правду.
— В этом-то вся проблема. Ты мужчина не моего типа.
— Действительно? Мне кажется, ты не права.
— Отпусти меня.
— Я думаю, ты хочешь, чтобы я тебя еще раз поцеловал.
— Этого больше не будет.
Независимо от того, насколько она хочет этого.
— А что, если ты передумаешь?
— А что, если не передумаю?
— Я люблю вызов.
— Тогда предлагаю армрестлинг.
На сей раз он засмеялся.
— У мужчины есть репутация, которую надо поддерживать. Подумай, что скажут другие, если ты победишь меня.
— Ты не слишком-то храбрый.
Ребекка надеялась, что колкость разрядит возникшую между ними напряженность. Но она не могла отрицать того, что этот поцелуй заставил ее снова почувствовать себя живой и способной к деятельности. После смерти Криса она ощущала, будто часть ее души застыла. И больше всего на свете она хотела, чтобы он поцеловал ее снова.
— Знаешь что? — прошептал Джетт, лаская ее волосы: — Я отпущу тебя при одном условии.
— Что это за условие?
— Ты будешь ездить на моем джипе, пока я снова не встану на ноги.
— Мы это уже обсуждали.
— Не тогда, когда ты сидишь связанная у меня на коленях. Давай, Бекки-Ребекки. Ведь ты все время ворчишь на меня, чтобы я не наступал на больную ногу. Но если ты не возьмешь мой джип, я буду сам каждый день ездить за тобой в город. Ты же не хочешь, чтобы мое колено и моя карьера были разрушены и чтобы я потерял последний шанс на получение кубка Национальной Федерации. Так что лучше соглашайся.
Мужчина был таким же упрямым, как аккумулятор в ее разбитом старом автомобиле. Она знала, что он не шутит. Он поедет, рискуя своим здоровьем, и она будет виновата в этом. Но ведь она была медсестрой.
Его пальцы мягко гладили ее шею. Если она не встанет с его колен, то окажется в дурацком положении.
— Хорошо. На сей раз ты победил. Я возьму твой джип, но у меня есть мое собственное условие.
Джетт застонал.
— Почему-то мне кажется, что это означает новые пытки, а не поцелуи.
— Да, потому что ты сильнее, чем выглядишь. Пятьдесят движений ногой. — Бекки почувствовала себя лучше. Она восстанавливала контроль над ситуацией. — Теперь отпусти меня.
Он вдыхал аромат ее волос.
— Хм. Возможно, не отпущу.
Прежде чем сдаться, Бекки наклонилась в сторону.
— Я принесла тебе подарок.
Он не обратил на ее слова никакого внимания.
— Тебе понравится, — льстила она. Точно так же она уговаривала Дилана, чтобы он попробовал новую еду. — Я обещаю.
Вздохнув, Джетт смягчился.
— Испорчено все удовольствие.
Он ослабил лассо и помог ей снять петлю. Сильные руки оказались на ее талии, когда он поднял ее со своих коленей и поставил на ноги.
— Это не устройство для пыток, я надеюсь?
— Я принесла и такое, но мы вернемся к нему позже. — Она усмехнулась и пошла к сумке.
Бекки достала пластмассовую коробку и бросила ему на колени. Широкая улыбка осветила его лицо.
— Прекрасно. Это же дротики.
— В комплекте с веревкой. После выстрела нужно дернуть за веревку — дротик выскочит из доски и вернется к тебе. И колено не будет травмироваться во время игры.
Как только она увидела эту игрушку в магазине, то тут же подумала о Джетте и не смогла пройти мимо. Весь день она предвкушала его радость. Он любил игры, вызовы и все остальное, что ускоряло бег крови. Бекки ощутила лучше, чем кто-либо его потребность в постоянной деятельности. Когда-то она была такой же. Она чувствовала к нему симпатию, но хотела, чтобы он думал, будто она заботится только о его здоровье.
Вертя коробку в руках, он серьезно посмотрел на нее.
— Спасибо.
— Пожалуйста. — Она набрала воздух в легкие, довольная тем, что к ней вернулось прежнее состояние душевного равновесия. — Теперь продолжим лечение пытками. Ты ведь хочешь снять свои оковы уже на следующей неделе, не так ли? — Она указала на металлическую клетку, обрамлявшую его колено.
— Не знаю. Мне нравится тяжелый металл.
— Тогда тебе понравится и другой мой подарок. Я привезла свой тренажер для сбрасывания веса. Коки сказал, что мы могли бы устроить в гостиной маленький гимнастический зал для ежедневных разминок.
Джетт встрепенулся.
— Мы вместе?
— Да. Ты занимаешь все мое свободное время, и я постепенно выхожу из формы.
— А ты принесла шорты для занятий? — спросил он. — Пожалуйста, скажи, что принесла. Это послужит для меня сексуальным стимулом.
— За такую шутку я заставлю тебя делать не пятьдесят движений, а семьдесят пять. — Она сидела напротив, подняв ладони кверху. — Положи свою ногу мне на руки.
— О, хо-хо-хо, — громко, со смехом выдохнул он, но сделал, как она велела.
Бекки тоже засмеялась, о чем потом пожалела. Она не могла позволить ему думать, что ей хорошо с ним. Даже после того, как они перешли в гостиную и начали делать еще более сложные упражнения на ее тренажере, она все еще продолжала вспоминать тот коротенький поцелуй, заново переживая наслаждение от прикосновения его сладких губ.
Она занималась в том же темпе, что и Джетт, доводя свои мускулы до утомления. Но ее голова не прекращала работать.
Она продолжала думать о том, что Джетт хотел, чтобы она взяла его джип. Почему он предложил это? Он заботился о ней? Пробовал защитить ее и Дилана?
Или, как она подозревала, он был таким щедрым в собственных эгоистичных целях, так как нуждался в ней как в хорошей медсестре и умелом тренере.
— Еще пять, — пыхтела Бекки. — Работай мышцами передней стороны бедра. Помни, чем труднее упражнения, тем скорее может состояться возвращение к родео.
— Я перенесу это, дорогая. — Он напрягался, ни в чем не отставая от нее. Пот каплями усеял его лоб. Она знала, что ему больно и что он никогда не признается в этом. — Я никогда не изменю своему призванию.
Как можно скорее вернуться на родео и было той причиной, по которой он нанял ее. Так почему же напоминание об этом так печалит ее?
Бекки в расстройстве закрыла глаза.
— Еще два, — сказала она, отсчитывая в обратном направлении. — Еще один. Готово.
Истощенная, но возбужденная, она опустилась на пол рядом с тренажером. Лежа на животе, Джетт посмотрел в ее сторону. Придерживая больное колено, он неловко скатился вниз и очутился возле нее. Он вытянулся на спине во весь свой рост, раскинув руки в стороны. Правой рукой коснулся ее волос.
— Ты убиваешь меня, женщина, — сказал он. Его дыхание было очень частым. — Я не ожидал, что настолько вышел из формы.
— Для поправки потребуется всего какая-то пара недель.
— Ты не задыхаешься так, как я.
— Да, я в лучшей форме.
— Ух. От этого страдает мое эго. — Он повернул голову, чтобы посмотреть на нее. Внутри у нее похолодело. — Как долго ты делала это? Я подразумеваю — обучалась фитнесу.
— Я начала заниматься этим, чтобы войти в форму после рождения Дилана. А когда поняла, что у меня есть способности обучать других, то поступила на курсы и получила свидетельство.
— Это было после смерти мужа?
Его глубокие синие глаза были нежны, возможно, даже обеспокоены. Она почувствовала себя смущенной.
— Да.
Рэттлснейк — маленький городок. Ничего удивительного, что он знал о смерти Криса. Удивительное было в том, как легко она говорила об этом с Джеттом. Воспоминания того памятного дня гибели мужа всегда были слишком болезненны для нее, чтобы обсуждать это с каждым.
— Он был веселым парнем.
— Ты его помнишь?
— Каждый помнит сумасшедшего Криса Вашбена. Парень жил самой полной жизнью.
— Он жил? — Закрыв глаза руками, Бекки не смогла сдержать прорвавшейся из груди горечи. — Я бы не назвала полной жизнь человека, погибшего в двадцать пять лет.
Джетт придвинулся к ней. Лежа на боку так близко от нее, что она могла почувствовать высокую температуру его тела, он провел пальцем по внутренней стороне ее руки. Она знала, что надо отодвинуться, но тепло, исходящее от него, и его доброта притягивали ее.
— Одно я знаю наверняка, Бекки. Жизнь — это риск. Можно от всего прятаться, всегда жить в страхе и ужасе и надеяться, что ничего плохого никогда не случится, но можно превратить жизнь в захватывающую, дикую, возбуждающую тело и нервы поездку. Так или иначе, но жизнь состоится, плохая она или хорошая.
Бекки знала, что в чем-то он прав, но у нее был сын, о котором она все время должна думать. Внимательность и осторожность были ее единственным способом сохранить его в безопасности.
— Я никогда не мечтала о том, что буду растить сына одна.
— А о чем ты мечтала? — Его голос был мягким, низким, завораживающим.
Подняв руку и поглядев на него, она встретила внимательный, пристальный взгляд.
— Это забавный вопрос.
Легкая улыбка приподняла уголок его рта. Казалось, он хотел дотронуться до нее, отвести ото лба ее влажные вспотевшие волосы.
— Каждый мечтает, Бекки-Ребекки. О чем мечтаешь ты?
Глубоко вздохнув, она сказала:
— Вырастить сына хорошим человеком.
— И тебе это обязательно удастся. А как относительно себя? Разве ты не мечтаешь о чем-нибудь для себя лично?
— Больше нет.