— А в Новой Зеландии? — вырвалось у меня. Капитан снова засмеялся:
— Больной! Бредит Новой Зеландией!
— О! Правда? — спросил мистер Роберт и коротко хлопнул меня по плечу. — Тогда пошли!
Я не понял куда, но Роберт ещё раз позвал:
— Пошли!
По бокам машины снова закачались пальмы, вдали, как сахар в горячем чае, забелели и заструились в волнах знойного воздуха небоскрёбы.
Мы свернули в тихую улочку и остановились у зелёного коттеджа среди роз.
Мистер Роберт открыл ключом дверь:
— Прошу! — и ввёл нас в большую комнату.
На столе и на полу стояли громадные раковинььтридак-ны, на подоконнике лежали моржовые бивни. У дверей темнели морские барометры и часы. А на стене коридора, среди новозеландских деревянных масок, висело несколько старинных новозеландских мечей.
У меня захватило дух.
Роберт снял с гвоздя коричневый старый меч, резко выдернул его из ножен и протянул мне:
— Плиис. Пожалуйста. Сувенир. Я оторопел. Такую вещь?
Я отодвинул меч рукой:
— Нет! Такой подарок!.. Нельзя!
Старый капитан хотел возразить. Но Пётр Константинович тоже сказал:
— Нет, он раздобудет сам.
— О, это другое дело! Согласен! — сказал мистер Роберт.
Он повесил меч на место, принёс три высоких бокала и, достав из холодильника бутылку, наполнил их весёлым шипящим напитком:
— За дружбу! За хорошую дорогу! За то, чтоб было больше хороших плаваний, хороших грузов. К вам и к нам. Есть грузы — есть работа, есть хлеб, есть крыша над головой…
Он огорчённо посмотрел на часы:
— А теперь пора! Жаль, не показал вам Мариенленд, не показал Диснейленд… Мало увидели! Очень мало!
Что ж, может быть, и верно, увидели мы не очень много. Но главное, пожалуй, увидели: что есть на этой земле не только мистер Джордж. Есть ещё и мистер Роберт!
В ДИСНЕЙЛЕНД!
Каждый день, поднимаясь на судно, кто-нибудь из американцев обязательно спрашивал нас:
— Вы уже были в Диснейленде?
— Вы, конечно, собираетесь в Диснейленд?
— Как?! Вы ещё не были в Диснейленде?!
Об Уолте Диснее, замечательном художнике, отце мультипликации, я, конечно, знал.
Мультики про Белоснежку и Микки-Мауса, про Бэмби и трёх поросят я, конечно, видел. Ещё в детстве.
А вот о Диснейленде, целом мире чудес, который долгие годы строил для детворы этот замечательный кинорежиссёр, я только слышал.
Говорили, там воздвигнуты высокие горы и прорыты глубокие реки. На поезде можно попасть к древним ящерам, а из ракеты увидеть рядом Луну. По этой стране сказок и приключений ходят ожившие герои книг, которые Дисней любил мальчишкой, и рядом с Белоснежкой выступает мышонок Микки, похожий на того, который жил когда-то у юного Диснея в каморке и делил с ним все невзгоды.
Да разве только это?! Там можно встретить живого президента Америки Линкольна! Столкнуться с Рузвельтом! И играют их не только живые артисты, но и куклы с удивительными механизмами.
Чудеса техники!
Конечно, я хотел в Диснейленд!
И в воскресенье шипшандлер Джулиано повёз нас в страну сказок.
Могучий мексиканец то и дело вертел головой и восторженно вращал глазами:
— О, Диснейленд — вери гуд! Фантастик!..
— Посмотрим! — усмехался капитан, напевая: — Трам-та-та-там, та-та-там, та-та-там…
И Джулиано налегал на руль.
Казалось, и ветер, и дорога, и пальмы — всё неслось к Диснейленду.
Едва машина остановилась на просторной площади, у нас над головой промчался яркий монорельсовый поезд. Из его окошечек глазели в небо взъерошенные пассажиры.
Джулиано посмотрел на нас, вскинул брови: «Видели?», noжелал. «Весёлых приключений!» — и укатил до вечера по своим делам.
Мимо нас к воротам бежали смуглые мальчишки, молодые папаши толкали перед собой коляски, старушки тянули за руки малышей — в Диснейленд! И мы с капитаном заторопились за ними.
У касс стояли длинные очереди, а из ворот слышалось весёлое пиликанье флейт, доносились удары барабана, совсем по-игрушечному кричал паровозик. И я заволновался, как Буратино перед кукольным театром сеньора Карабаса-Бара-баса.
Следом за нами к кассам подошла толпа тоненьких негритят. Рядом с ними грациозно вышагивали стройные воспитательницы, тоже негритянки. Я вскинул аппарат. Но одна воспитательница заслонилась ладонями: «Ноу! — Нет!»
Сердится, что ли?
Она быстро построила ребят в линеечку, стала рядом с ними и улыбнулась: «Теперь пожалуйста».
Тем временем Пётр Константинович выбрался из очереди. Он размахивал двумя цветными билетными книжицами, на которых было написано: «Десять весёлых приключений в Диснейленде».
— Ну что, начнём? — взмахнул он билетами.
ПЕРВОЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ
Как только мы вошли в ворота, я налетел на сурового индейца в головном уборе из орлиных перьев.
— Извините, — сказал я, но капитан засмеялся:
— Так он же гуттаперчевый!
Индеец стоял на улочке среди старинных домов, из которых доносилось:
Бах!.. Пах!..
Это ребята стреляли в тире по слонам и носорогам. А впереди была площадь, в конце которой поднимался голубой замок с зубчатыми стенами и островерхими башнями. Оттуда и раздавалось пиликанье флейт, мяуканье кларнетов, буханье барабанов.
— Вам не кажется, что из замка сейчас выйдет Белоснежка или Кот в сапогах? — спросил капитан.
— Похоже! — сказал я.
И мы стали пробираться в сторону замка.
Но тут послышались возгласы, смех, и навстречу нам повалило шумное пёстрое шествие.
Первым, поводя картонной головой, переваливался с лапы на лапу огромный медведь. Рядом с ним, точь-в-точь как в мультяшках, юлила лиса. А сзади перекатывался настоящий Винни-Пух. Кругом стоял шум, крик. Толпились мальчишки, девчонки в новеньких разноцветных майках, на которых красовался ушастый Микки-Маус. Малыши торопились поздороваться со старыми знакомыми и поговорить с ними.
Я хотел отойти в сторону — надо же уступить людям дорогу! — но кто-то крепко схватил меня за руку.
Мальчишка с Микки-Маусом на майке — такой рыжий, загореться можно! — тянул меня за собой.
— Эгей, парень, ты чей? — спросил я.
Капитан с весёлым удивлением посмотрел на меня:
— Где вы подцепили этого Микки-Мауса?
— Это он подцепил меня! — сказал я.
Мальчишка выдернул руку и испуганно забегал по сторонам зелёными глазами. Видно, спутал меня с кем-то, потерялся.
Я тоже стал смотреть по сторонам: надо помочь человеку!
— Не потеряется! — сказал капитан.
Из толпы выбежала женщина в брючках, майке, тоже вся рыжая и с рыжей девчонкой на руках, схватила своего рыжего сына и стала кланяться.
— Экскьюз ми! (Извините меня!) Мы с Аляски.
Мы улыбнулись и разом сказали:
— Ничего. Мы-то живём ещё дальше. — И посмотрели друг на друга: вот тебе и первое приключение.
ДВЕ СОТНИ ТОМОВ СОЙЕРОВ
На большой площади сияли алыми боками и сверкали медяшками старинные автомобили, чернели кебы, цокали копытами об асфальт стройные кони…
— На чём едем? — спросил капитан.
— Конечно, в лимузине! — решил я.
Шофёр в огненной куртке вырвал из наших книжиц по талончику и нажал на клаксон: «Поехали!» Всё вокруг обещало тысячу приключений. На громадной карусели кружилось — один за другим — целое стадо крылатых слонят. В пасть громадного кита вплывала настоящая шлюпка с настоящими пассажирами. Отражала солнечные лучи ледяная гора, и к её вершине ползли на тросах вагончики канатной дороги.
— Фантастик! — воскликнул капитан. Глаза у него горели, как у мальчишки.
Но вот впереди послышался плеск воды, и капитан сказал:
— Приехали!
Мы остановились у маленькой старой пристани. Перед нами струилась река, за ней зеленели джунгли, а со скалы низвергался водопад.
Причал уже осаждала толпа пассажиров.
На пристани громоздились странные ящики с надписью: «Кожи», пирамидами высились бочонки, на которых было выведено: «Порох», «Солонина», «Виски». Рядом лежали свёрнутые в бухты толстые манильские канаты.
— Как во времена Тома Сойера, — сказал я.
— А вы ничего не видите? Вон там! — Капитан показал глазами в сторону водопада.
К шуму падающей воды прибавились звуки весёлого марша. Из-за джунглей появился старинный белый пароход. На палубе играл оркестр, по воде быстро плюхали плицы колёс, а на борту было написано: «Марк Твен».
— Всю жизнь мечтал прокатиться на таком пароходе. Это же самый первый американский пароход, который ходил но Миссисипи! — воскликнул капитан. — А вы никогда не мечтали стать Томом Сойером?
— Ещё как! — сказал я.
Пароходик закричал, прижался бортом к пристани, по сходням с него повалила толпа, а капитан сказал «Вперёд!» и бросился на мостик.
На борт «Твена» торопились старики, юноши, дети. И рядом с нами поднималось всё семейство рыжего Микки. Как будто все почувствовали себя весёлыми Томами Сойерами. Две сотни Сойеров!
Одни спешили на корму, другие на нос. Я приглядывался, где бы занять поудобней место, но капитан показал: «Наверх!»
Капитан везде капитан! Он привык смотреть с мостика.
Весело, как сто лет назад, крикнул гудок, грохнул оркестр, зашлёпали плицы. И я не заметил сам, как стал напевать про весёлый ветер. Мимо нас проплыл плот с надписью: «Бэкки Тэчер». Такой, как соорудил когда-то Сойер в честь своей подружки. Среди кувшинок показалась водяная мельница. И на ней всё было как в те давние времена!
Капитан весело посмотрел на меня и спросил:
— А вы никогда не хотели затеряться в пещере вместе с Бэкки Тэчер?
Я поразился: и как это он всё отгадывает! Конечно, хотел! Капитан с удовольствием что-то вспомнил и вздохнул:
— И я хотел. Только ту девочку звали не Бэкки и не Тэчер, а всё равно хотел.
И мы оба засмеялись.
Но вот все встали на цыпочки. А Микки стал подпрыгивать. И капитан приподнял его.
За бортом, в джунглях, показались индейские вигвамы. Возле них стояли индейцы, бродили олени, на палках сверкали белые бизоньи черепа. А по гребням гор скакали на мустангах ковбои.