— Ах, — сказала она громко. — Моего брата проносили здесь.
Это вызвало движение.
Она пошла вперед, читая про воспаление ноздрей и вертячку, но глаза ее были опущены к земле. И нашелся еще один «Плюшевый мишка», на сей раз зеленый и едва различимый на фоне торфа. «Так ", — подумала Тиффани.
Неподалеку была одна из арок-трилитронов — два больших камня и третий, лежащий на их вершинах. Она проходила через нее раньше, и ничего не происходило.
«Но ничего и не должно было случиться», — подумала она. Нельзя оставлять проход в свой мир, чтобы любой мог пройти, иначе люди могли бы найти его случайно. Надо было знать, что он здесь. Возможно — это единственный действующий проход. Прекрасно. Тогда я буду считать, что это вход.
Она вошла внутрь и увидела чудесный пейзаж — зеленая трава, синее небо, розовеющее вокруг закатного солнца, несколько белых вечерних облачков и огромное тепло, золотисто-медовыми отсветами лежащее повсюду. Очень удивительно, что такой вид существовал. Тот факт, что Тиффани видела его почти каждый день, не делал его менее фантастическим. Такого нельзя было увидеть, стоя под каменной аркой. Это можно было видеть, стоя где-то.
Кроме…
…что-то было неправильно. Тиффани прошла под аркой несколько раз, но все еще не была до конца уверена. Она подняла руку, пытаясь измерить высоту солнца над горизонтом. А потом она увидела птицу. Это была ласточка, охотящаяся на мух и летающая позади камней.
Эффект был… странный и почти сногсшибательный. Птица пролетела позади камня, и Тиффани почувствовала, как ее глаза двигаются, следя за полетом… но было поздно. В следующий момент ласточка должна была появиться из-за камня, но не появилась.
Через мгновение она пролетела через арку и появилась одновременно с обеих сторон.
Наблюдая за этим, Тиффани почувствовала, что ее глаза вывалились и вывернулись наизнанку.
Ищи место, где время идет неправильно…
— Мир, видимый через арку отстает от этого, по крайней мере на секунду, — сказала она, пытаясь казаться настолько уверенной насколько возможно. — Я ду… Я знаю, что это вход.
Нак Мак Фигла захлопали, закричали и подкатились к ней.
— Это было круто, все, что ты прочиташь! — воскликнул Всяко-Граб. — Я ни че не поняшь, ни слова!
— Айе, то должно быть сильный язык, раз ни черта не понятно, — добавил другой пиксти.
— Из тя определенно выйдешь хороша кельда, хозяйка, — сказал Не-столь-же-большой-как-Средний-Джок-но-больше-чем-Мелкий-Джок-Джок.
— Да! — сказал Псих-Вулли. — Забойно поискашь — нашла по конфеткам, а делашь вид, что не вишь. Мы думашь, ты тож видала мелкую зеленую!
Остальные пиксти прекратили шуметь и впились в нее взглядами.
— Что я говорил? Что я говорил? — воскликнул он.
Тиффани присела.
— Вы все знали, что проход здесь, так? — спросила она.
— О, да, — сказал Всяко-Граб. — Мы знашь такие штуки. Мы живали в стране Кроли, ты знашь, но мы восстали против ее злых чар…
— Мы сделашь то, и она вышвырнула нас, мушто мы все время дрались, бухали и тырили, — сказал Псих-Вулли.
— Не так оно все бышь! — взревел Всяко-Граб.
— И вы ждали, чтобы посмотреть, смогу ли я найти дорогу? — спросила Тиффани прежде, чем драка началась.
— Да. И ты преуспела, милашка.
Тиффани покачал головой:
— Нет, — сказала она. — Я не сделала никакого настоящего колдовства. Я не умею. Я только смотрю на вещи и стараюсь понять их. Это обман, правда.
Пиксти посмотрели друг на друга.
— Да ладно, — сказал Всяко-Граб. — Что такое колдовство, а? Только мах волшебной палкой и несколько волшебных слов. Какой в них толк? Но видеть вещи, действительно видеть их, а затем разгадывать их — вот это настоящее мастерство.
— Да, это так, — сказал Уильям бездомный, к удивлению Тиффани. — Ты смотрела глазами и думала главой. Это настоящее каргованье. Все остальное — только показуха.
— О, — сказала ободренная Тиффани. — Хорошо, тогда… вот ваша дверь, получите!
— Правильно, — сказал Всяко-Граб. — Теперь покажи нам путь.
Тиффани колебалась, но вдруг подумала: «Я понимаю, как я думаю. И что я думаю? Я думаю: я и раньше проходила через эту арку, и ничего не случалось. Но я тогда не смотрела. И не думала. Думала, но не должным образом. Мир, который я вижу через арку, не совсем настоящий. Только выглядит таким. Это своего рода волшебная картинка, которая вставлена туда, чтобы замаскировать вход. И если ты не обращаешь внимания, ну, в общем, входишь и выходишь, но не понимаешь этого».
Ага…
Она прошла через арку. Ничего не случилось. Нак Мак Фиглы торжественно наблюдали за ней.
«Так, — подумла она, — Меня все еще дурачат, не так ли?..».
Она встала перед камнями, развела руки в стороны и закрыла глаза. Очень медленно она шагнула вперед…
Что-то захрустело под ее ботинками, но она не открывала глаза до тех пор, пока не перестала чувствовать камни. Тогда она их открыла…
…и все стало черно-белым.
Глава 8. Земля Зимы
— Да, у нее есть Точновидение, не сомневашься, — раздался голос Уильяма позади Тиффани, когда она увидела мир Королевы. — Она вишь то, что действительно там.
Снег, простирающийся до самого неба, был грязно-белым, таким, что Тиффани показалось, будто она стоит внутри мячика для пинг-понга. Только черные стволы и закорючки ветвей подсказывали, где кончается земля, и начинается небо.
… И конечно, следы копыт. Они тянулись далеко к лесу из черных деревьев со снегом на ветвях.
Холод мелкими иголками колол ее кожу.
Она посмотрела вниз и увидела, как Нак Мак Фиглы переливаются через ворота, утопая в снегу выше пояса. Они шли без разговоров. Некоторые достали мечи. Теперь они не смеялись и не шутили. Они были настороже.
— Ладно, — сказал Всяко-Граб. — Дело сделано. Ты ждешь нас здесь, а мы вернем твоего мелкого брата, без проблем…
— Я тоже пойду! — оборвала его Тиффани.
— Нет, кельда, не надошь…
— Не обсуждается! — сказала Тиффани. — Абсолютно! Он мой брат. И где мы?
Всяко-Граб посмотрел на бледное небо. Здесь не было солнца.
— Щас мы здесь, — сказал он. — Все, что могу сказашь тебе. Это то, что вы называете Волшебной страной.
— Волшебная страна? Это не она! Я видела картинки! Волшебная страна… вся в деревьях и цветах, кругом свет, и все сверкает! Пухлые купидончики в ползунках и с рожками! Люди с крыльями! Э… и необычные люди! Я видела картинки!
— Здесь всегда вот так, — коротко ответил Всяко-Граб. — И ты не мошь идти с нами, потомуш у тя нет оружия, хозяйка.
— Как насчет моей сковороды? — спросила Тиффани.
Что-то подтолкнуло ее в пятки. Она оглянулась и увидела Не-столь-же-большого-как-Средний-Джок-но-больше-чем-Мелкий-Джок-Джока, торжествующе поднявшего сковородку.
— Хорошо, у тебя есть сковорода, — сказал Всяко-Граб. — Но то, что тебе нужно, — это железный кованный меч. То официальное оружие для нападения на Волшебную землю, ты знашь.
— Я знаю, как обращаться со сковородкой, — ответила Тиффани. — И я…
— Шухер! — завопил Псих-Вулли.
Тиффани увидела линию черных точек в отдалении и почувствовала, как кто-то вскарабкался по ее спине и прошелся по голове.
— Это Черные Псы, — прокомментировал Не-столь-же-большой-как-Средний-Джок-но-больше-чем-Мелкий-Джок-Джок. — Тьма псов, большой человек.
— Мы не побежим от собак! — закричала Тиффани, хватая сковородку.
— Да и не надошь, — ответил Всяко-Граб. — На сей раз с нами бездомный. Ты бы все ж заткнула уши.
Не отрывая глаз от приближающейся стаи, Уильям отвинтил несколько труб от мышедуя и положил в сумку, висящую у него через плечо.
Собаки были уже близко. Тиффани могла разглядеть зубы-бритвы и огненные глаза.
Не торопясь, Уильям вытащил чуть более короткие посеребренные трубки и ввернул их на место старых. У него был такой вид, как будто он никуда не торопится.
Тиффани перехватила ручку сковородки. Собаки не лаяли. Было бы не так страшно, если бы они это делали.
Уильям взял мышедуй в руки и дул в него, пока сумка не раздулась.
— Начинаю играть, — объявил он, когда собаки были уже настолько близко, что Тиффани могла разглядеть текущие слюни. — Перрррвейший хит «Коррроль под Горррой».
Все как один пиксти побросали мечи и заткнули уши.
Уильям взял мундштук, топнул ногой раз, другой, и когда собака подобралась, чтобы прыгнуть на Тиффани, заиграл.
Примерно в то же время случилось одновременно несколько вещей. Все зубы у Тиффани задрожали. Сковорода завибрировала у нее в руках и упала на снег.
У собаки перед ней глаза скатились к носу, и вместо прыжка та рухнула мордой в снег.
Псы Мрака не обращали внимания на пиксти. Они выли. Они крутились волчком. Они пытались кусать себя за хвост. Они натыкались друг на друга и сталкивались. Шквал удушливой смерти обрушился на обезумевших животных, крутящихся и корчащихся, пытавшихся выскочить из собственной шкуры.
Снег растаял вокруг Уильяма, щеки которого покраснели от натуги. От него поднимался пар.
Он вынул трубку изо рта. Псы Мрака, валяющиеся в грязи, подняли головы.
А затем все, как один, поджали хвосты и помчались, как борзые, назад через снег.
— Ну вот, теперь они знашь, что мы тут, — сказал Всяко-Граб, вытирая слезы с глаз.
— Фто то пфыло? — спросила Тиффани, трогая свои зубы, чтобы проверить, что они все еще на месте.
— Он играл оду к боли, — объяснил Всяко-Граб. — Ты не мошь то слышать, мушто то шибко высоко, но песа мошь. Шибает им прям в главу. Теперь нам надо двигать, а то она нашлет еще чего-нибудь.
— Их послала Королева? Но они похожи на кошмарный сон! — воскликнула Тиффани.
— О, да, — ответил Всяко-Граб, — там-то она их и взяла.
Тиффани посмотрела на Уильяма бездомного. Он спокойно заменял трубы. Он видел, что она смотрит на него, и подмигнул.
— Нак Мак Фиглы игррррают музыку очень серррьезно, — сказал он, а затем кивнул на снег под ногами Тиффани.