— Я этого так не оставлю.
— Хорошо, — вставая улыбается Волокита. — Дуэль. Сейчас. На кулаках. Разберёмся. Решим вопрос как мужчины.
— Н-нет... — бледнеет Жигунов. — Я занят.
— Ты трус. И сыновья твои такие же. Убирайся из моего дома. И приходить больше не смей. А если узнаю что ты своего старшего, Тимофея, на Славку натравил. Ты до конца жизни жалеть будешь. Правда станет она слишком короткой. Сократится, минут до двадцати. Пошёл отсюда. Пока я тебя как шавку за ворота не выкинул.
Бледный Жигунов, не смея ещё что-то сказать, удаляется. Волокита хмурясь откидывается на спинку кресла.
— Они попытаются отомстить, — наливая в бокал вина качает головой Маргарита.
— Думаешь мягче надо было?
— Совсем нет. С такими людьми, только так. Понимаешь, Ерофей, они уверенны в том что выше других. И уверенность эту, даже кулаками не выбить. Таких надо устранять. Совсем.
— Совсем никак. Мы опальные. Закон...
— Не открыто, — улыбается Маргарита. — По-тихому, из тени, чужими руками. Как в Светлограде. Скольких мы убрали?
— Не хочу вспоминать.
— Всё же придётся, Ерофей. Да, здесь мы никто. Всем плевать на нас. Но плевать и на остальных. Если ты пойдёшь и оторвёшь голову Жигунову, тебя казнят. За что и почему ты это сделал, разбираться никто не будет. Ты станешь убийцей, а с убийцами здесь разговор короткий. А вот если Жигунов сам встанет на табуретку, засунет голову в петлю и спрыгнет...
— Всем будет плевать из-за чего.
— Именно, — отпивая вино щурится Маргарита. — Повторюсь, мы не в Светлограде. Это там нас бы трясти начали. Здесь, законы другие, более прямые и подчас дикие. С учётом того, что каждый пытается дождаться помилования, а эти глупцы именно ждут... У меня есть одна задумка. Я, если позволишь, попробую воплотить её.
— Тебе нужно моё разрешение? — щурится Ерофей. — Раньше...
— Раньше, Ерофей Евгеньевич, я находилась в другом статусе. Теперь как ты знаешь, я не просто духовный лидер, я невеста. Моему клану угрожает опасность. Именно поэтому, я и прошу твоего разрешения.
— Оно у тебя есть. Подробности?
— Ты мне доверяешь? Если да, то подробности позже. А теперь извини, мой возлюбленный скоро с тренировки вернётся, хочу встретить его.
— Вот змея, — проводив Маргариту взглядом вздыхает Ерофей. — Но змея наша. Почти родная. Посмотрим что у неё получится...
Глава 13
Вечер. Славик.
Лежу на кровати. С восхищением созерцаю, как уже две красивые женщины причёсываются перед сном. Черноволосая Варя и огненно-рыжая Настя.
Переговариваясь они смеются. Обсуждают что-то свое... И я просто не заметил когда Настя решилась. Только вот в бане стеснялась сидела, а теперь не стесняясь сидит у зеркала и причёсывается. В короткой прозрачной ночнушке под которой... Здесь стринги называют открытками. Что логично, потому как ничего не закрывают, всё открыто.
В точно таком же одеяни, моя Варя. И тут... И тут! И тут я не знаю. Да, Настя пришла, но нужна ли она мне? Нравится, одним лишь видом вызывает восторг. Но люблю ли я её? Или нет, или очень слабо. Потому что люблю Варю. И что делать? А ничего. То есть наслаждаться. Почему нет? Ну не доказывать же всем, что вот это всё неправильно.
Опозорюсь, выставлю себя дураком, а мне этого не надо. Да и потом, кто я такой чтобы менять многовековые устои? Для этого, надо быть не Славкой, а Императором Вячеславом. Да и то, многожёнство отменить вряд ли получится. Общество, всегда болезненно реагирует на всякие ноу хау. Да и в Императоры метить... Не думаю что смогу стать настолько великим магом... Короче я просто не хочу.
Тем временем женщины заканчивают, сняв ночнушки идут к кровати. Ложатся по обе стороны от меня, обнимают...
— Святая, за что мне это? — закатив глаза выдыхаю. — За что, что я сделал?
— Тебе что-то не нравится? — теряется от такого Настя.
— Я просто не понимаю, чем я — никчёмный, заслужил такое счастье.
— Шутник, — закидывая на меня ногу фыркает Варя. — Я уже напридумывать успела. Думала ты опять стесняться начинаешь.
— Кого? Вас? Да я от счастья сдохнуть готов. Но у меня вопрос. Варя, Настя, вы как друг с другом ладите?
— Хорошо ладим, — шепчет мне в ухо Настя. — Вот только есть нюансы, которые портят нам настроение. Надо всё решить.
— Давайте решим. Что вас, о красавицы, тревожит?
— Не исполнение нашим женихом, супружеского долга, — гладя мой живот качает головой Настя. — Наш жених, парень взрослый. Желания у него хоть отбавляй, я в бане это желание видела. Да и на тренировках, через штаны. В чём проблема?
— В том что я в себя ещё не пришёл.
— Это да, — соглашается Варя. — Но нам сложно. Настя после двух лет замужества, вот уже два года одна. А я вообще девственница.
— Да ты что...
— Ага, — выдыхает Варя. — Так может быть, мы попробуем?
Женщины садятся, стягивают с меня одеяло. Обе закидывают руки за головы и начинают кривляться.
— Эм... Подождите...
— Чего например? — спрашивает Настя и морщится. — Эти твои противные трусы, мне не нравятся. Снимай их.
— Холодно.
— Мы тебя согреем, — приближаясь ко мне облизывается Варя. — Жарко станет. Насть, целуй его. А я лишнее уберу.
— Мне ещё рано. Я же мелкий.
— В каком месте? — целуя меня в грудь стонет Настя. — Там где надо, более чем нормальный. Не каждый взрослый таким размером похвастаться может.
Вцепляюсь руками в трусы. Судорожно выдыхаю от поцелуев Насти. И очень хочу продолжения, но...
— Как мило ты стесняешься, — улыбается Варя. — Насть, кажется я придумала. Щекотка! Он её боится.
— Так не честно.
Честно или нет, женщин не волнует. Пока Настя щекотит, Варя сдёргивает с меня трусы, откидывает их в сторону и прижимает меня к кровати.
С грохотом открывается входная дверь...
— Оу, а вы времени зря не теряете, — хмурится вошедшая в комнату Маргарита. — Как вам не стыдно, девицы? А ну остановились! Бессовестные.
Спасён... Даже не знаю радоваться этому или горевать. Но пока, наверное, так будет лучше. Что я несу? Но да...
— Вообще никакой совести, — снимая головной убор и распуская волосы улыбается Маргарита. — Собрались разврат устроить, и без меня.
— Не спасён, — наблюдая как Маргарита раздевается вздыхаю.
Ну, раз по-другому никак. Придётся. Хотя почему придётся?
А Марго всё же хороша. Как и Варя с Настей. А завтра выходные, сегодня можно оторваться? Поэтому...
Как только Марго заползает на кровать, все трое начинают зевать и мелким оптом, в обнимку, но не со мной, укладываются спать.
К кровати подходит Смерть садится на край и улыбаясь смотрит на меня. Хихикнув ложится...
— Я ревную, — прижимаясь ко мне вздыхает Смерть.
Обжигающе холодная, от чего невероятно приятная. Мягкая и нежная. Пахнущая сухими цветами, чем-то сладким...
— Дай руку, Слава, — улыбается она. — Хочу уложить голову как Варя, когда вы обнимаетесь. Ты любишь её?
— Однозначно да.
— А остальных? — проведя пальцем по моей груди спрашивает Смерть. — Не знаю. Пака ещё нет. Но ты же и так всё про меня знаешь? К чему вопросы.
— А меня?
— Да.
— И я тебя. Слава, ты не поверишь, но я на самом деле люблю. Ох, как давно это было в последний раз. Знаешь, наблюдая за тобой, я ещё в первую нашу встречу, почувствовала, заметила неладное. И сейчас, я только убеждаюсь в этом. Я ревную, мне нехорошо без тебя. Я радуюсь вместе с тобой. Что это если не любовь? Главный критерий, конечно, ревность...
— А вот они, не ревнуют.
— Не ревнуют? — обнимая меня улыбается Смерть. — Я бы так не сказала. Варя, она банка с кислотой в которую бросили гвоздь. Сейчас у неё в внутри такая буря, что слов описать не хватит. Или Настя, да она сестёр Волокушиных задушить мечтает. Она настолько собственница, насколько это вообще возможно.
Но это внутри, снаружи всё гладко. Они улыбаются друг другу, поддерживают, обнимаются. При этом каждая желает испепелить всех кто приближается к тебе.
— Зачем тогда всё это?
— Затем что так устроено, — вздыхает Смерть. — В каждом мире свои порядки. Обе они, в клан приняты. Но взгляды, порядки, законы и обычаи всецело принимают. В клане нет — я, есть только — мы. Но не всё так плохо. Они, Варя, Настя, Маргарита, любят тебя по-настоящему. И эта любовь, становится сильнее. В будущем, они привыкнут, станут не разлей вода.
— Жестокий мир.
— А ещё, Слава, он как все миры несправедливый. Я видела многое. Тебе не стоит загоняться и уж тем более не стоит винить Елению. Этот мир, по сравнению с другими, просто сказка. Да, местами страшна и для тебя отвратительная, но утопий не существует. Их не бывает. А если и бывает что-то похожее, то за внешним лоском скрывается полная трупов выгребная яма.
— А почему я? В чём я...
— Уникальный? — садясь спрашивает Смерть. — Ты будешь смеяться, но уникальности в тебе нет. Никакой. Ты простой. Но в этом и есть детали. Ты умеешь думать. Своеобразно, нестандартно. Ты видишь мир по-другому. Тебя не пугаем мы. К почти богине и самой Смерти, ты отнёсся как к простым, хоть и немного странным девушкам. И это при том, что ты всё полностью осознавал.
— Я тебя немного не понимаю.
— Ты научишься. У нас впереди много времени. Но я надеюсь, что в мои объятия, ты попадёшь не скоро. Не спрашивай. Просто... Эх, просто я смотрю на них, и понимаю что любви чище уже не увижу. Правда началась она...
— С чего?
— Ну, Маргарита увидела в тебе благословенного. Поскольку женщина очень религиозная, это послужило толчком. Настя... Ты видел фотографии Ерофея в молодости? Так вот, в мать ты пошёл только цветом волос и глаз. Настя, на том ужине, увидела в тебе Евгения. Что разбудило её. На том же ужине, она поняла что ты это не он. Но поскольку толчок получила и покатилась вниз по склону, остановиться уже не смогла. Варя просто любит тебя. Всегда любила. Её любовь самая сильная. И ты это понимаешь. Пока не можешь понять как, но понимаешь.