— Да нет. До деввяти лет, обычный мальчишка. Бойкий, весёлый, озорной. Щуплый правда...А потом... А ты почему спрашиваешь?
— Чем я болел?
— Это к Иволгину надо. А...
— Я побежал! У меня ещё тренировка. Я перед сном зайду. Не грусти.
Бегу к Иволгину. Нахожу целителя в лаборатории. Иваныч, видя как я запираю за собой дверь, хмурясь предлагает мне присесть и спрашивает что стряслось...
— Тимофей Иваныч, вопрос сложный. Отвечайте быстро. Чем я болел?
— Что значит чем? Слава, вы меня пугаете. Болезнью.
— У каждой болезни есть название, симптомы, классификация. Какой именно болел я?
— Симптомы, — чешет затылок Иволгин. — Жар? Эм... Боль. Бред.
— Вы что, не помните?
— Ну как я могу не помнить, Слава? Что вы такое говорите? Я между прочим врач, Я всё помню. И я всё записываю. Секундочку.
Иволгин косясь на меня лезет в шкаф. Долго роется в бумагах, вытаскивает пухлую папку, садится за стол...
— Вот. Волокита Вячеслав Ерофеевич. Я продолжал её как только к клану прибился. Сейчас...
Иволгин открывает папку, кхекая листает. Читает... Подносит папку ближе к лицу. Отходит к лампе...
— Ничего не понимаю, — ворчит Иволгин. — Я помню как писал, точно помню. Но тут... Тут какой-то бред. Почерк мой, но... Слава, я не мог так написать. Здесь говорится, уже некоторое время держится высоковатая температура.
— Что вас смущает, господин целитель? — садясь на стол улыбаюсь.
— То что я врач! — свирепеет Иволгин. — Я не могу так написать. Да, если с кем-то разговаривать, то я так скажу. Но в истории болезни написать... Чушь какая-то!
— Так чем я болел?
Иволгин судорожно перелистывает всю папку. Видимо не найдя диагноза или более менее внятных симптомов, бросает папку, садится на пол и обхватывает колени руками.
— Кошмар...
— Как думаете, Тимофей Иванович, что из этого следует?
— Я... Я не могу понять. Я не могу поверить.
— Тогда, посмотрите истории тех кто умер или погиб. Из правящей ветви. Уверен, там вы найдёте тоже самое.
Иволгин тяжело встаёт, плетётся к шкафу. Берёт папку Оксаны Дмитриевны, читает... Всхлипывая роняет бумаги, выхватывает следующую. Ещё одну. Ещё...
— К-как? — смотрит на меня Иволгин. — Как это? Кто это сделал? Как со мной это сделали? Надо предупредить патриарха.
— Стоять! Ни в коем случае.
— Почему!? Слава, это явно чьё-то вмешательство. Тексты, они написаны под диктовку. Причём диктовал человек очень далёкий от медицины.
— И кто этот человек? Тимофей Иваныч, вы знаете? Нет? И я не знаю. Поднимем шум, вспугнём гада. Хорошо если сбежит, чем выдаст себя. А если траванёт нас всех на прощание?
— Но среди нас враг! Слава, мы в опасности! Надо... Да, вы правы. Но... Но... Как вы догадались?
— С отцом поговорил. Не нравится мне то как все вдруг умирать начали. Да и пневмония... Вы лучше скажите, как так и с помощью чего можно одурачить весь клан? Эликсиры, зелья, газ? Отрава?
— Я не знаю... Слава, я никогда о таком не слышал. Да если бы не эти записи, я бы вам даже не поверил. Но это есть... Мне надо...
Иволгин прыгает к холодильнику. Достаёт оттуда мензурку с зелёной гадостью. Прыгает к столу, хватает графин с водой, капает туда зелёной дрянью...
— Это, чем бы оно ни было, должно проявить себя, — разглядывая графин бормочет Иволгин. — Хоть каким-то образом.
— Почему вы решили что оно в воде?
— Я бы так поступил. Под нами источник. С водой, так или иначе контактирует все. Пьют, моются, готовят еду. В бане... Демон их побери!
Вода в графине принимает розоватый оттенок. На дно падают ярко-красные крупинки осадка.
— Слава, кто-то отравил весь источник сразу. Как я понимаю давно. То есть кто-то, все время нашего нахождения здесь, травит... Сводит с ума. Скорее всего оно в фильтрах. В насосной. Просто...
— А этот кто-то не вы?
— Слава...
— Может вы просто притворяетесь?
— Я? Вячеслав Ерофеевич! Я никогда...
— Шучу, расслабьтесь. Вы бы себя не раскрыли. Значит так. Об этом, никому ни слова. Кто враг мы не знаем, подозревать можно кого угодно. Вы пока эту хрень исследуйте и по возможности антидот приготовьте. Я на тренировку. Вы тоже подтягивайтесь. Встретимся здесь завтра. И никому ни слова.
— А патриарху?
— Отец, когда узнает что его жён и детей убили, начнёт чудить. Шум поднимется на весь Опал. Упустим гада. Ведём себя спокойно. Я ничего не знаю, вы тоже. Если получится, осторожно узнайте кто имеет доступ в насосную. Всё, меня тут не было.
Всё страньше и страньше. Тайны, интриги, заговоры. Во что я вляпался? Ладно...
Глава 24
Спортзал. Славик.
Как всегда всё начинается с божественного эликсира от Иволгина. И хоть эту заразу я употребляю три раза в день, никакого привыкания к дьявольской амброзии нет и не намечается. Вкус, вид, запах... Всё это ещё до попадания в рот заставляет желудок танцевать стриптиз вокруг позвоночника.
Спазмы такие, что вот-вот на изнанку вывернет. Но держусь, с огромным трудом проглатываю и бегу есть. В надежде едой перебить отвратительный вкус. Что получается, но опять же с трудом.
Усиленное питание, тренировка с Настей. Потом тренировка с Алисой, на которой не держу шарик в воздухе, а сдуваю мишени. Пытаюсь повторить то, что провернул при нападении. Получается так себе. Манекены падают, даже недалеко отлетают, но улетать и размазываться об стены как бандосы тем вечером, отказываются.
Также, не получается создать вакуум... Даже над свечой. Свернуть воздух в шар и устроить в нём выгорание кислорода получается, а вакуум нет. Никак...
— Нужна экстренная ситуация, — после сотой безуспешной попытки заключает Алиса. — Давай, Славка, вспоминай что было тем вечером.
— Так я и не забывал.
— Вспоминай лучше. Ощущения, мысли, желания.
— Я... Скажем так, я был не в состоянии адекватно думать.
Алиса фыркает, идёт к манекенам, усаживает один, два других ставит за ним. Взмахивает руками...
Вместо сидящего манекена появляется Варя. За ней, два бандитского вида громилы. Варя всхлипывает, пытается прикрыть оголённую грудь обрывками платья. Громилы тянут к ней руки...
В голове что-то щёлкает. У пальцев вспыхивают точки. Два потока воздуха устремляются вперёд... Одному манекену сносит голову. Второго уносит к стене и разбивает на мелкие части.
— Вот, ещё один секрет, — подняв палец улыбается Алиса. — Вернее ключик к твоим способностям.
— Это как?
— Это, ограничения и все они вот здесь, — пальцем тыча мне в лоб ворчит Алиса. — Ты... Ты просто не веришь в свои силы. Ты почему-то отрицаешь их. Ощущения запомнил?
— Кажется да. Я хочу защищать...
— Замечательно. Повтори.
Повторяю. То есть сначала собираюсь, представляю что манекен это бандит и пришёл он отобрать Варю. Зажигаю у пальца точку. Выдаю поток воздуха...
Манекен стоит, однако результат есть. Покрытый резиной, пластиковый манекен, похожий на те что используют для испытания машин, то есть для краш тестов... Остаётся без лица. Резину как будто сдувает с пластика.
Целюсь в грудь, выдаю поток, и манекен улетает в стену.
— Слабо, но уже лучше, — качает головой Алиса. — Теперь хотя бы защититься сможешь. Осознанно. А не как с Жигуновым. Там надо было больше силы вкладывать, чтобы сразу его вырубить.
— А зрелище?
— Ну да, — соглашается Алиса. — Зрелище получилось. Ладно, на сегодня хватит.
— Алис, а вот это вообще что было?
— Иллюзии, — улыбается лисичка. — Нет, научить не смогу. Это только моему народу доступно. Но расскажу, если за ушком почешешь. А теперь и правда всё.
— Так мы же только начали?
Алиса качая головой отходит в сторону, указывает рукой на дверь... Через секунду в зал заваливается Медведев. Бросает огромную спортивную сумку, стягивает футболку и жестом зовёт меня к себя.
— Прощай, Алиса, — шагая к нему вздыхаю.
— Иди, — бросив мне бутылку с молоком и мёдом улыбается лисица.
Медведев, пока отпиваюсь, начинает с инструктажа. То есть рассказывает чему будет учить. То есть рукопашке.
Стиль преподают в десантных войсках. Направлен он не на показуху, а исключительно на нанесение увечий противнику. Правил никаких, только удары, только в наиболее чувствительные места.
Медведев притаскивает манекен, ставит его на специальную стойку. Отходит...
— Смотри, Слава. Первым делом колени. Любой верзила получив удар под чашечку, свалится как подкошенный. Второе — пах. Вес, рост и подготовка противника, значения не имеют. Попадёшь между ног и он твой. Третье — ядро. Хороший удар в солнечное сплетение, дестабилизирует ядро. Сначала сильный выброс магии, что на некоторое время парализует жертву. Потом ядро пару секунд перезапускается.
Четвёртое — шея. Удар в горло, если хорошо подготовлен, для врага это смерть. Пятое — подбородок. Шестое — уши. Седьмое — глаза.
— Ясно. А если противник наденет защиту?
— Обязательно наденет, — кивает Медведев. — Бронежилет со специальной защищающей ядро пластиной. Высокий воротник для защиты шеи. Наколенники, бандаж, шлем с забралом. Но ты не на войне и за академией штурмовика в ряд ли встретишь. Поэтому запоминай. Готовишься ты не к показательному выступлению на ринге, а к реальному бою, в котором на кону твоя жизнь. Бей.
— А магию я могу использовать?
— На войне все средства хороши. Используй всё что можешь. Бей.
Встаю перед манекеном. Поднимаю руку. Активирую точки на локте и лопатке... Бью... От ускорения воздухом корпус поворачивается, кулак разгоняется. Пластик манекена трескается, резина рвётся. В зале звучит громкий хлопок...
— Молодец, — кивает Медведев. — Впечатляет.
— Спасибо, Борис Всеславович...
— А теперь пойдём. Нас ждут гантели, штанги, тренажёры. Будем делать из тебя человека. Настя, Алиса, помогите, пожалуйста.
— А они...
— О твоём секрете знают все, — улыбается Медведев. — Пока это плюс.