Положение казалось безвыходное, ни вперёд, ни назад. Единственное, что пока радовало, – русские действовали очень осторожно, не шли, как обычно, в рукопашную. Значит, понял Штосс, у них мало людей, человек всего двадцать-тридцать. Это был, надо полагать, лишь небольшой разведывательный или же диверсионный отряд: вышел на задание и вдруг случайно наткнулся на немецкую колонну. И решил её задержать… Значит, подумал Вальтер, прорваться, в принципе, реально. Надо только сдвинуть подбитый панцер в сторону – иначе танку Губера не пройти. А бросать его очень не хочется.
И Вальтер принял решение. Подозвал к себе заряжающего Гролля, приказал: взорви «тройку». Тот понимающе кивнул: иного выхода, похоже, у нас нет. Но как быть с водителем и радистом, всё ещё находящимися внутри? Они же оглушены, сами вылезти не смогут.
– Попробуй их вытащить через нижний люк, – посоветовал Штосс. – Но если это не получится…
Гролль позвал наводчика Ганса Фишера, и они вдвоём скользнули под машину. Русская стрельба постепенно стала стихать – по-видимому, берегли патроны. Штосс удовлетворённо кивнул: его предположение оказалось верным, это только небольшая группа, есть шанс спастись.
Вернулся Гролль, покачал головой: оба убиты. Штосс тяжело вздохнул: снова потерял двух человек – хороших солдат и неплохих парней. Но горевать было некогда, надо спасать остальных. Махнул рукой: «Взрывай, раз такое дело. Мёртвым всё равно уже никак не поможешь, а нам надо думать о живых». Генрих в очередной раз скользнул к панцеру. Задача, в принципе, у него была простой: надо только положить гранту возле боекомплекта и выдернуть длинный запальный шнур. Задержка – пять секунд, вполне хватит, чтобы выбраться из машины и отбежать подальше.
Штосс приказал передать солдатам по цепочке: всем ползти к «двойке», «тройку» сейчас взорвут. И вместе со всеми перебрался ближе к Pz.II. Благо, кювет был глубокий, спасал от русских пуль. Стали ждать взрыва. Через несколько долгих томительных минут наконец грохнуло: панцер снова чуть приподняло над землёй, из люка вырвалось пламя. Затем его тяжёлая лобастая башня, вращая орудийным стволом, отлетела в сторону и врезалась в старую мохнатую ель, которая с протяжным, болезненным стоном рухнула на землю – ударом перерубило ствол. Дорога наконец была свободна, оставалось лишь убрать с неё разбитый стальной корпус «тройки».
Фельдфебель Грубер подвёл «двойку» вплотную к искалеченным останкам Pz.III и после нескольких неудачных попыток сумел-таки сдвинуть их в сторону. А затем, приноровившись, скинул в кювет. Чёрный металл с шипеньем погрузился в холодный снег.
Теперь дело было за пехотой – надо подниматься в последний, решающий бросок. Оставшиеся в живых собрались возле «двойки» Грубера, раненых и контуженных (в том числе и самого Штосса) положили на броню. И прорыв начался: под градом пуль солдаты тяжело побежали по просеке. «Двойка» отчаянно палила по сторонам, расчищая им дорогу, прикрывала прорыв. Бежали как могли быстро, но не у всех это получалось – уже выбились из сил.
Именно поэтому не все вырвались – почти два десятка солдат остались лежать на земле или же попали в плен. Русские преследовать не стали: уже стемнело. Так что отряду Штосса удалось вырваться из смертельной западни.
Через несколько километров остановились, отдышались, посчитали живых: двадцать девять человек, включая двоих танкистов из экипажа Штосса, но при этом много раненых, бредущих буквально из последних сил. Однако отдыхать долго было некогда: приближалась ночь, а вместе с ней и страшные морозы. Сильно поредевшая группа продолжила свой нелёгкий путь. К счастью, через час вышли к позициям танкового батальона гауптмана Мензеля. Там и узнали о неудаче, постигшей сегодня немецких танкистов. Потери в личном составе составили около ста человек убитыми и тяжелоранеными, из бронетехники – шесть полностью утраченных машин.
И это всего лишь за один день и на одном крошечном участке фронта! А если посчитать всех, кто погиб сегодня? Сколько их? Неудивительно, что удары немецких армий становились всё слабее, а потери постоянно росли.
Последние танковые волны, докатившись почти до Москвы, замерли возле её стен. Как замирает горный поток, натолкнувшись на непреодолимую преграду. Вода всё ещё бурлит, клокочет, пенится – но уже без прежней силы и напора. И постепенно затихает…
Сообщения Советского информбюро
Вечернее сообщение 28 ноября
В течение 28 ноября наши войска вели бои с противником на всех фронтах. За 28 ноября под Москвой сбито 19 немецких самолётов.
Подразделение части тов. Зашибалова, действующей на одном из участков Западного фронта, в ожесточённом бою с противником истребило 850 немецких солдат и офицеров, уничтожило 19 автомашин с боеприпасами и захватило 19 пулемётов, 2 миномёта, 50 ящиков со снарядами и много других трофеев…
Из дневника командующего группой армий «Центр» генерал-фельдмаршала Федора фон Бока
28.11.41
Во второй половине дня позвонил Рейнхард. 7-й танковой дивизии удалось переправиться через канал «Москва» в районе Яхромы и захватить плацдарм на его противоположном берегу. Рейнхард предлагает развивать наступление через канал в восточном направлении силами его танковой группы. Надо сказать, эта идея занимает меня давно, так как её реализация может вызвать обрушение всего северо-западного фронта под Москвой при условии, что мы одновременно будем поддерживать наступление северного крыла 4-й армии. Однако это наступление полностью пока не обеспечено. Ближе к вечеру мне пришлось озаботиться и другими проблемами, когда 3-я танковая группа доложила о мощных атаках противника против плацдарма у Яхромы, после чего осведомилась, следует ли ей отстаивать его «любой ценой». Я послал танковой группе следующий ответ: «Только без ненужных жертв!».
29.11.41
Сражения идут в секторах 2-й армии и 2-й танковой армии; отмечаются многочисленные атаки русских на фронте 9-й армии. 3-я танковая группа оставила плацдарм у Яхромы, но, к сожалению, в южном направлении не выступила и ввязалась в затяжные бои…
В беседе с Гальдером описал сложившуюся ситуацию. Сказал, что, если нам не удастся обрушить северо-западный фронт под Москвой в течение нескольких дней, атаку придётся отозвать, так как это приведёт к бессмысленным встречным боям с противником, в распоряжении которого, судя по всему, имеются многочисленные резервы и большие запасы военных материалов, а мне здесь второй Верден не нужен.
4-я танковая группа жалуется, что противник постоянно подтягивает свежие силы на её участке фронта. 4-я танковая группа требует, чтобы 4-я армия также начала атаковать на юге от шоссе. Клюге хочет, чтобы 4-я танковая армия продолжала атаковать, однако опасается, что ему не удастся этого добиться.
Из дневника начальника Генштаба ОКХ Франца Гальдера
30 ноября 1941 года, 162-й день войны
Потери с 22.6 по 26.11.1941. Ранено 17 582 офицера и 538 103 унтер-офицеров и рядовых; убито 6 552 офицера и 149 923 унтер-офицеров и рядовых; пропало без вести 524 офицера и 30 428 унтер-офицеров и рядовых. Итого потеряно 24 658 офицеров и 718 454 унтер-офицеров и рядовых.
Общие потери войск на Восточном фронте составляют (без больных) 743 112 человек, то есть 23,12 % средней общей численности войск Восточного фронта (3,2 млн человек).
Группа армий «Центр». Северное ударное крыло, преодолевая упорное сопротивление противника, который стремится любым мыслимым способом (вводит в бой подкрепления, ставит минные заграждения) задержать наше наступление, продвигается к Москве. 1.12 4-я армия начнёт наступление на своём центральном участке. Подтвердились сведения о том, что противник подтягивает силы в район Каширы.
…Некомплект на Восточном фронте составляет 340 000 человек, то есть половину боевого состава пехоты. Сейчас роты в среднем имеют по 50–60 человек. В Германии готовы для отправки на фронт всего 33 000 человек. Основная масса пополнений личного состава ещё не привыкла к фронтовым условиям. Отсюда – снижение боевых качеств войск. Автопарк имеет не более 50 процентов исправных автомашин.
…Для артобстрела Москвы будут переброшены: 10 батарей 150-мм пушек (дальность стрельбы 11 300 м), 2 батареи 150-мм пушек (15 300 м), 1 батарея 194-мм пушек (20 800 м). Эти батареи будут направлены в группу армий «Центр» 6.12.
ОБЪЯСНИТЕЛЬНАЯ ЗАПИСКА КОМАНДУЮЩЕГО ВОЙСКАМИ ЗАПАДНОГО ФРОНТА ГЕНЕРАЛА АРМИИ Г. ЖУКОВА И. СТАЛИНУ К ПЛАНУ-КАРТЕ КОНТРНАСТУПЛЕНИЯ АРМИЙ
ЗАПАДНОГО ФРОНТА 30 ноября 1941 г.
ЗАМЕСТИТЕЛЮ НАЧАЛЬНИКА ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА КРАСНОЙ АРМИИ генерал-лейтенанту т. ВАСИЛЕВСКОМУ
Прошу срочно доложить Народному Комиссару Обороны т. Сталину план контрнаступления Западного фронта и дать директиву, чтобы можно было приступить к операции, иначе можно запоздать с подготовкой.
ЖУКОВ
1. Начало наступления, исходя из сроков выгрузки и сосредоточения войск и их довооружения: 1-й ударной, 20-й и 16-й армий и армии Голикова с утра 3–4 декабря, 30 армии 5–6 декабря.
2. Состав армий согласно директивам Ставки и отдельные части и соединения, ведущие бой на фронте в полосах наступления армий, как указано на карте.
3. Ближайшая задача: ударом на Клин, Солнечногорск и в Истринском направлении разбить основную группировку противника на правом крыле и ударом на Узловая и Богородицк во фланг и тыл группы Гудериана разбить противника на левом крыле фронта армий Западного фронта.
4. Дабы сковать силы противника на остальном фронте и лишить его возможности переброски войск, 5-я, 33-я, 43-я, 49-я и 50-я армии фронта 4–5 декабря переходят в наступление с ограниченными задачами.
5. Главная группировка авиации будет направлена на взаимодействие с правой ударной группировкой и остальная часть с левой – армией генерал-лейтенанта Голикова.