Но вот из узкого проулка показался немецкий танк, Pz.III. Сначала чуть высунулся скошенный «нос», затем появилась кургузая, словно обрезанная, пушка и, наконец, – квадратная, лобастая башня, которая тут же начала поворачивать короткий «хобот» в сторону «тридцатьчетвёрки».
Командир «тройки», видимо, решил: пора уничтожить этот наглый русский танк! Конечно, по идее, ему следовало бы ещё немного подождать, пока Т-34 не пройдёт мимо и сам не подставится бортом, но уже, видимо, не терпелось. Или же пришёл приказ – немедленно вступить в бой, пока этот русский не натворил дел. Может прорваться в центр и разбить баррикады, за которыми прячутся немецкие пехотинцы. Наскочит на полной скорости, подомнёт под себя – и конец всем.
Костя Чуев, к счастью, успел заметить вылезающий панцер, крикнул Ивану Лесовому: «Короткая!» Танк, слегка качнувшись, замер, заряжающий Борис Локтев привычно загнал в казённик бронебойный снаряд. Костя закрутил рычаг наводки орудия и одновременно стал ловить в тонкую сетку прицела «лоб» башни «тройки». Сейчас, подожди, ещё пара секунд… Важно было попасть с первого раза, чтобы панцер не успел ответить: расстояние очень короткое, 50-мм немецкая пушка почти наверняка пробьёт броню Т-34. В такой дуэли побеждает тот, у кого крепче нервы, твёрже рука и вернее глаз.
Костя уже почти закончил выцеливать панцер, когда перед его танком встал чёрно-красный фонтан – опять заработали 10,5-см немецкие гаубицы. Взрывная волна стальным молотом ударила по машине, Костя на короткий миг потерял сознание, из носа и ушей пошла кровь. Но, к счастью, быстро пришёл в себя и крикнул Лесовому: «Уводи!» Иван мгновенно всё понял, налёг на рычаги, «тридцатьчетвёрка» медленно, но верно начала пятиться, уходя с линии огня.
Но перед тем как отступить, Костя всё же успел выстрелить: дотянулся ногой до педали, нажал. Пушка звонко бабахнула, стальная чушка полетела в сторону «тройки». Попал или нет – Костя не понял, но панцер на его выстрел не ответил. «Значит, всё-таки влепил», – решил про себя Чуев. Немецкие гаубицы попытались достать его, накрыть огнём, но Иван Лесовой отлично знал своё дело – как правильно уходить из-под обстрела. Резко кидал машину вправо, влево, вилял, прятался за деревья… Через пять бесконечных минут «тридцатьчетвёрка» отползла на исходные позиции – за полуразрушенный амбар. Там уже не достанут – толстые старые тополя отлично прикрывали машину.
Теперь следовало отдышаться, глотнуть свежего воздуха и осмотреть танк – всё ли в порядке? Чтобы потом, если понадобится, повторить атаку. Но уже по-другому: не переть нагло по улице, а попытаться обогнуть через огороды. Там хоть и вязко (мокрый снег, земля и глина), но зато намного безопаснее, меньше вероятности нарваться на очередной панцер. Немецкие машины не столь проходимы, как наши, ледяной каши и грязи очень боятся. Значит, есть шанс появиться внезапно и нанести неожиданный удар. А затем опять отойти, спрятаться, попытаться выманить противника на себя, под свой выстрел.
Тактика засады, хорошо освоенная Костей ещё в первые месяцы войны, полностью себя оправдывала: гитлеровцы не привыкли к внезапным коротким столкновениям, когда всё решали личный опыт и умение (а также талант – без него в бою тоже никак!). Они больше полагались на правила, уставы, на утверждённую и крепко выученную тактику боя. Единоличная дуэль (танк на танк, выстрел на выстрел) рассматривались как вынужденная мера при лобовом столкновении с противником. Гораздо лучше, удобнее и безопаснее, как считалось, действовать сообща, в составе роты и батальона, идти в бой строгим строем (скажем, «углом назад»), поддерживая и прикрывая друг друга, чем сражаться в чистом поле один на один.
Так что Чуеву было гораздо проще, чем немцам: он полагался только на самого себя (и на экипаж, разумеется) и ни на кого больше. И не ждал никаких приказов, распоряжений, решал всё сам. Ибо уже на опыте знал: счёт в танковом бою идёт на секунды, докладывать некогда, надо думать самому. И именно от твоего решения зависит не только собственная жизнь, но и жизнь твоих боевых товарищей.
В конце концов, взвесив все «за» и «против», Костя решил оставить Скирманово. Жаль было, конечно, покидать с таким трудом завоёванные позиции, но драться дальше в одиночку не позволяла ситуация. Во-первых, горючее подходило к концу, а без него танк лишь мёртвая стальная коробка, лёгкая добыча для пехоты. Во-вторых, с боеприпасами тоже было уже не очень. И, в-третьих, самое главное, начинало темнеть. Скоро синие сумерки станут фиолетовыми, а затем настанет и ночная темнота. Да и погода начала портиться: пошёл мелкий, колючий снег, грозивший скоро перерасти в настоящую метель. И тогда искать своих будет гораздо сложнее.
Костя высунулся из башни – осторожно, прикрываясь люком, осмотрелся, прислушался: главный бой по-прежнему шёл на другом конце Скирманова, у кладбища. Там, судя по всему, наши успешно теснили гитлеровцев. Здесь же, по центру, пока никакого движения не наблюдалось. Две уцелевшие «тридцатьчетвёрки» ждали его на окраине, держали под прицелом разбитые немецкие позиции, но долго оставаться там они тоже не могли. И их судьба тоже зависела от Костиного решения.
Чуев ещё минуту подумал, а потом отдал команду Лесовому – давай, Ваня, назад, к своим. Нужно пополнить запасы (и снарядов, и горючего), узнать, что там с нашей мотопехотой (почему залегли, не побежали за нами, не поддержали?), да и поесть не мешало бы. С самого раннего утра, как говорится, во рту маковой росинки не было, не получалось перекусить – хотя бы сухарями.
«Тридцатьчетвёрка» осторожно выползла из-за укрытия и, стараясь по возможности избегать открытых, простреливаемых мест, пошла к околице. Немецкие пехотинцы её не преследовали – очевидно, устали от тяжёлого, напряжённого боя. Танк переполз через немецкую передовую – раздавленные орудия и тела убитых солдат уже основательно припорошило свежим снегом, вышел на картофельное поле. Теперь через него – и к сосновому лесу, где находятся передовые позиции родной бригады.
Через пять минут «тридцатьчетвёрка» Кости Чуева покинула село и, прихватив два своих танка (сержанта Капотова и старшины Смирнова), пошла к лесу.
ИЗВЛЕЧЕНИЕ ИЗ ОПЕРАТИВНОЙ СВОДКИ № 260
ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА КРАСНОЙ АРМИИ на 8:00 13.11.1941
…16-я армия частью сил (1 гв. тбр, 27 и 28 тбр, 365 сп) в результате наступления овладела районом Скирманово – Марьино и продолжала бой в районе Козлово. Попытка противника наступать из района Михайловское на Углынь была отбита с большими для него потерями. Противник в беспорядке отошёл, потеряв свыше 150 человек убитыми и ранеными. Захвачено в плен 34 немца.
Положение остальных частей 16-й армии, частей 5-й, 33-й и 43-й армий – без существенных изменений. На фронте поиски разведчиков обеих сторон.
Сообщения Советского информбюро
Вечернее сообщение 14 ноября
В течение 14 ноября наши войска вели бои с противником на всех фронтах.
За 13 ноября нашей авиацией, действующей на Западном и Южном фронтах, уничтожено 25 немецких танков, 5 бронемашин, более 300 автомашин с пехотой и военными грузами, 15 полевых орудий и 25 зенитных точек, 4 автоцистерны с горючим и до полка пехоты противника.
Группа армий «Центр» 1а
№Т1102/41, секретно
Штаб-квартира, 13.11.41,
02 час, 10 мин.
СУТОЧНОЕ ОПЕРАТИВНОЕ ДОНЕСЕНИЕ 12.11.1941
4-я танковая группа:
…В полосе 40 ак противник после сильной огневой подготовки с применением артиллерии и ракетных установок атаковал крупными силами при поддержке танков плацдарм Скирманово. После упорных кровопролитных боёв населённый пункт был нами оставлен. В ходе боёв силами 10 тд было уничтожено 15 вражеских танков (из них два 52-тонных) и 4 повреждено. 10 тд также понесла большие потери в живой силе и технике. Погиб командир 7-го танкового полка подполковник Кейсер.
Из дневника командующего группой армий «Центр» генерал-фельдмаршала Федора фон Бока
14.11.41
…2-я армия, смыкая ряды, продолжает медленно продвигаться в восточном направлении.
Все армии жалуются на плохое снабжение: не хватает буквально всего – продовольствия, амуниции, топлива и зимней одежды. Поскольку число эшелонов, задействованных для снабжения группы армий, ограниченно, как-то улучшить положение в этой сфере не представляется возможным. Всё это, естественно, сильно затрудняет подготовку к наступательным операциям.
Вечером фон Клюге сообщил о тяжёлых боях, имевших место при отражении мощной атаки русских, и сказал, что из-за этого подготовка армии к наступлению продлится дольше, чем запланировано. Клюге намеревается атаковать 17-го, задействовав своё северное крыло, группу Гёпнера (4-я ТГ) и V корпус с ограниченной целью: выйти широким фронтом к дороге на Истру и захватить командные высоты у Теряево. Я не могу удовлетворить его требование относительно передачи в его распоряжение своего последнего резерва, 23-й дивизии, пока ситуация на правом крыле 9-й армии окончательно не прояснится.
Грейфенберг только что вернулся с конференции начальников штабов, проводившейся генерал-полковником Гальдером. О продвижении далеко на восток, чему всячески противилась группа армий, теперь забыто. От группы армий требуют сделать только то, что она в силах.
Из дневника начальника Генштаба ОКХ Франца Гальдера
14 ноября 1941 года, 146-й день войны
Обратный путь. Остановка в Молодечно.
Молодечно. Русский тифозный лагерь военнопленных. 20 000 человек обречены на смерть. В других лагерях, расположенных в окрестностях, хотя там сыпного тифа и нет, большое количество пленных ежедневно умирает от голода. Лагеря производят жуткое впечатление. Однако какие-либо меры помощи в настоящее время невозможны.