– Каким же образом? Опять к вам приходить?
Ягиня села в траву, пристроила на заросший мхом пень корзину-люльку. Елена села рядом, погладила Мышь, обгрызающую белый гриб, попыталась потянуться к люльке, но Ягиня шлепнула ее по руке.
– Не надо, не рви себе сердце. Сюда тебе, Аленушка, приходить не имеет смысла, все равно нас не найдешь. А беременеть придется самым обыкновенным способом, как и все, через мужика.
– Через какого мужика? – заинтересовалась Елена.
– Через любого, – отмахнулась Ягиня.
Елена впервые обратила внимание на свою одежду. Поправив на коленях длинную рубаху, Лена задала вопрос, мучивший ее несколько дней:
– А почему именно я? Что я такого сделала?
Погладив Мышь, Ягиня повернулась к Елене, сняла с плеча рубашки приставшую травинку.
– Ничего особенного ты не делала. Ты вообще ничего не делала. Ты равнодушная. Детей у тебя нет и не предвиделось. Мы высчитали, что ты не будешь особенно переживать, ты деньги зарабатываешь, о миллионе мечтаешь. А того пока не поняла, что получаешь ровно то, о чем думаешь. О деньгах – деньги, о семье – семью, о карьере – карьеру. Но только это, остальное опять нужно зарабатывать мечтами и делом.
Разведя руками, Лена попыталась возмутиться.
– Да ладно вам. Таких, как я, тысячи… И почему все-таки я? Ведь до этого все было правильно и хорошо.
Хлопнув себя по коленям, Ягиня захохотала, ухая филином и тряся полными плечами.
– Ой, насмешила, ой, прикололась. – Она вытерла ладонью глаза и посерьезнела. – Для кого хорошо? Для кого правильно? О каких правилах ты говоришь? Нету их, правильных правил. Есть совесть, данная Богом или Судьбой. А все остальное относительно. Поверь мне, я прожила на три тысячи лет больше, чем ты.
Елене смех Ягини не понравился. Выяснять правильность чего бы то ни было с женщиной, прожившей так долго, не имело смысла. У Ягини своя психология, своя точка отсчета, не совместимая с современностью. Или совместимая?.. Ладно, бесполезно заморачиваться философией, лучше перейти к конкретике.– А как Лешего найти?
Повернувшись к корзине, Ягиня высказала свои эмоции Мыши как самой понятливой.
– Ты видишь, Мышь? Ну, баба. Я ей о вечном, а она о мужике. – Повернувшись к Лене, она уперла руки в колени и раздельно, почти по слогам, проговорила Лене в лицо: – Я тебе дала два дня. Два дня с этой полуночи до полуночи среды. Чем раньше ляжешь с мужиком, тем вернее получится результат. Действуй.
Пересадив Мышь к себе на колени, Елена погладила ее. Застеснявшись, Мышь поморгала своими нереально зелеными глазами и расставила ручки-лапки, извиняясь. Елена погладила ее по голове.
– А мне показалось тогда, утром, что за мной какая-то женщина следила.
– Кикимора следила. Она тебя раньше времени из леса вывела, ревнует к Лешему.
Переставив Мышь на траву, Елена встала.
– А кто такая Кикимора?
Подхватив люльку-корзину, Ягиня стала как бы таять на глазах, и вместе с ней стали таять лес и Мышь, и все остальное… Оставался только затихающий голос.
– Баба такая, злыдня лесная. Считает себя женой Лешего, живет у него. Лешему она не нужна, но он привык…
Елена открыла глаза. Посмотрела по сторонам. За окном ее спальни синел рассвет.
Леша проснулся рано. За окном синим светом зачинался майский день. Трезвоном заливался телефон. Эльза с удивлением смотрела на хозяина. В комнату, открыв дверь упрямым лбом, зашел Юстас.
Подняв трубку, Леша взглянул на определитель номера. Звонил отец.
– Да.
– Лешка! Меня в ментовку забрали. Вытащи, а то здесь ни хрена не кормят, а у меня сердце.
– Сколько времени, па?
– Полпятого. Последние деньги за звонок отдал. – Отец покряхтел. – Только ты осторожнее, Вадимну не разбуди, а то разворчится на год вперед.
– Поздно пить боржоми, когда почки отвалились. – Леша услышал шарканье бабули по коридору. – Она проснулась.
– Собаку выгуляй, а то нагадит! – сонно прокричала бабуля.
Эльза притащила в комнату поводок, надеясь на утреннее гулянье.
– Подожди, – сказал Леша собаке. – Пап, диктуй адрес, куда тебя заточили.
Пока он записывал адрес, в комнате материализовалась бабуля в байковом халате, надетом на свитер и спортивные штаны с начесом.
– Оглоеда едешь выручать? Взрослый человек, а все рэволюционирует.
– Ба, – Леша прикрыл трубку рукой. – Не могу я его в ментовке оставить, ему почти шестьдесят и сердце барахлит.
– А мне семьдесят девять. – Бабуля достала носовой платок и трубно в него высморкалась. – И я сижу дома, за внуком присматриваю. Мне в половине пятого тоже вставать не резон. Собаку с собой возьми, я ее утром выгулять не смогу.
Между Эльзой и Юстасом, вымывающим лапы, произошла привычная утренняя перепалка.
– Гулять, – сонно приказал Леша и встал.
В милиции Лешино удостоверение сотрудника мэрии произвело должное впечатление, и отца ему выдали через пятнадцать минут.
– И за что тебя приняли, гроза бюрократов? – Алексей спрашивал «просто так», он прекрасно представлял, за что милиция может арестовать компанию орущих пенсионеров.
– Заказ поступил, Леша! Приличный заказ на митинг у станции метро «Коломенская», надо было поддержать местных жителей, они борются против гаражей на спортивной площадке.
– Сильно кричали?
– Мы-то? – Сергей Борисович обиженно ткнул себя пальцем в грудь. – Мы профессионалы, орем ровно столько, за сколько заплачено, и соблюдаем дисциплину. А вот местные жители, и не только мужская часть, постоянно повышали тонус спиртным. Я их прикрыл, сам в руки пошел, деньги-то получены.
В квартире отца их ждала Алевтина Ивановна. Несмотря на то что время было шесть утра, она была одета в привычную для митинга одежду – теплые брюки и желтый джемпер. При появлении мужчин она отставила транспарант «Руки прочь от защитников свободы!!!»
– Борисыч, елы-палы! – радостно заорала она, кидаясь мужу на шею. – Я уже наших собралась обзванивать, вызывать их к отделению милиции. Но метро-то только открылось. Здравствуй, Леша. Чайку попьешь?
– Некогда, Алевтина Ивановна, у меня собака в машине. Ее перед работой надо домой завезти. А вы готовьтесь, если сегодня не будет нормального ответа по дубовой роще, то завтра выступаем. – Произошла некоторая заминка, и Алексей продолжил: – И деньги я перечислю сегодня же.
– Отлично! – обрадовался отец. – Аля, не слушай его, накрывай на стол, я страшно хочу есть, и он посидит с нами.
Домой Алексей поехал через час, оглядывая заполняющиеся людьми улицы Москвы.
– Купить бы дачу, – вслух посетовал он. Эльза с заднего сиденья сладко зевнула, высказывая солидарность с желанием хозяина. – Только где денег взять? А у кого-то дубовые рощи во владении, но они не ценят своего счастья.Проснувшись, Елена первым делом внесла в список дел на сегодня еще один пункт – отобрать кандидатуру для отцовства.
Выполнив все привычные действия, Елена надела очередной офисный костюм, висящий рядом с тем, на котором блестела скрепка. Для поездки за город она надела удобные туфли на низком каблуке.
Выходя из квартиры, Елена прислушалась. Из гостиной не доносилось ни звука. Муж то ли спал, то ли затаился, не желая напоминать о своем существовании. И правильно делал. Настроение у Елены было сейчас решительным.
Пришло время менять свою жизнь, и она это сделает. Как всегда, в соответствии с выработанным планом и на высоком качественном уровне.
Спустившись в гараж, Елена, не глядя по сторонам, шла к своей «Инфинити» и чуть не попала под колеса выезжающей машины. Отскочив в сторону, она извинилась перед шофером, скорее жестами, чем словами. Тот через стекло кивнул, принимая извинения.
Она долго тыкала ключом в замок дверцы своей машины, пока не подбежал парень-охранник, наблюдавший за нею, как только она вышла из лифта. Сегодня у нее был, как всегда, сосредоточенный взгляд, но какой-то внутрь себя.
– Елена Николаевна, вы ключами от квартиры дверцу открываете.
– Да? – Она посмотрела на ключи в своей ладони, открыла портфель и достала другую связку ключей. – Да.
Охранник, не решаясь слишком сильно настаивать, опасливо спросил:
– Может, не надо никуда сегодня ехать?
Переключив внимание на парня, Елена решила, что десять лет разницы совсем неплохо и охранника можно оставить напоследок, если она больше никого не подберет. Улыбнувшись, Елена открыла дверцу автомобиля.
– Тебя как зовут?
– Гена.
– До встречи, Гена.
Автомобиль Елены съехал с трассы на проселочную дорогу. Вскоре она увидела дубовую рощу и затормозила.
Выйдя из машины, Лена медленно шла по опушке, вглядываясь в траву. Нашла круг кострища, с ним рядом валялся пластиковый стаканчик, пропущенный при уборке.
Волной лесных запахов и шумом листьев пронесся ветер. Он напомнил Елене тот ветер, который взволновал ее, впервые дав понять важность происходящего на волшебной поляне.
Вдохнув глубоко, до головокружения, Лена почти вбежала в лес. Она стояла на той самой тропинке, по которой уходила к Ягине и Лешему. Оглядевшись, она увидела и кислицу, цветущую белыми и бордовыми цветочками, розетки папоротника.
– Мышь, Мышь! Кис-кис-кис. Ты где?
Дубовая роща тревожно шумела. Елена, вглядываясь в заросли папоротника, шла, не поднимая головы.
Папоротник кончился, и взгляд ее переместился от тропинки к высокой траве… Впереди вместо ожидаемого соснового бора распростерлось просторное поле с пасущимися коровами. Дальше – дачный поселок. Потоптавшись немного, Елена сама себя успокоила, что не туда заехала. Мало ли полян для пикников в этой стороне! Очень даже много.