Услышав стук в дверь кабинки, она вскочила на ноги.
– Да?
– Аллегра, ты в порядке? – спросила Зара. – Бьянка послала меня за тобой. Конференция вот-вот начнется.
Вздрогнув, она посмотрела на часы и поняла, что сидит здесь уже полчаса.
– Спасибо. Я сейчас.
Выскочив из кабинки, Аллегра вымыла руки и наложила свежую помаду. Румянец накладывать не стала, щеки и без того лихорадочно горели.
Поднявшись на сцену, она улыбкой поприветствовала содокладчиков и заняла свое место. Зал был заполнен целиком.
Аллегра отнесла пробежавший по спине холодок за счет того, что была в центре внимания собравшихся. Но пока выступал председательствующий с приветствием участникам конференции и гостям, чувство, что за ней наблюдают, усилилось.
Объявили ее выступление. Аллегра поднялась с места, подошла к трибуне. Поправив микрофон, посмотрела в зал и увидела устремленный на нее ледяной, обвиняющий взгляд Рахима Аль-Хади.
Глава 9
Рахим пристально смотрел на нее из первого ряда.
Нужно отдать ей должное, Аллегра умела держать себя в руках. Она отличный профессионал. Тем не менее он с удовлетворением почувствовал, как она напряглась, когда их взгляды встретились. Для всех присутствующих она просто пережидала аплодисменты, которыми ее встретили участники конференции. Но Рахим видел, как потемнели ее синие глаза и из полуоткрытых губ вырвался едва заметный вздох, прежде чем она полностью овладела собой. Брось она на него холодный и бездушный взгляд, он вряд ли бы удержался на месте. Он испытывал к ней странные чувства: с одной стороны, его бесило двуличие Аллегры, с другой стороны, он не переставая думал о ней. И это его безумно раздражало. Рахим наслаждался сексом с бесчисленным количеством женщин, о которых забывал на следующий день. И никогда для него не было проблемой отсутствие определенной женщины в его постели. Однако Аллегра стала такой проблемой. Мало того что она украла его собственность, ее колкие замечания относительно положения дел в его стране глубоко оскорбили его. Рахим пытался убедить себя в том, что это единственная причина его приезда в Женеву. Она запятнала его честь. Он жаждал извинений, полагая, что его плотское влечение к ней отомрет само собой, как только его честное имя будет восстановлено.
Он сосредоточился на ее ярком выступлении в защиту прав женщин. Звук ее голоса с легкой хрипотцой и мелодичными интонациями пробил брешь в стене холодной ярости в его груди. Как и вся аудитория, он был зачарован ее речью, невольно вспоминая их ночь в Дар-Амане.
Тогда прежде, чем провалиться в глубокий сон, он решил, что утром попросит ее задержаться у него в гостях, посулив ей за это шкатулку.
Но, к его глубокому разочарованию, она сбежала. Это стало для него серьезным предупреждением. Рахим не хотел повторять ошибок отца. Он не позволит быть одержимым женщиной. К сожалению, с глаз долой не значило для него из сердца вон.
Тем не менее он постарается забыть Аллегру Ди Сионе. Но сначала расскажет ей, каких успехов добился в Дар-Амане за последние два месяца. Для него было делом чести доказать ей, что он не прохлаждается в роскоши дворцовых покоев, а упорно работает над восстановлением страны.
Аллегра закончила выступление под бурные и продолжительные аплодисменты. Рахим с нетерпением дожидался, пока председательствующий закроет заседание и пока Аллегра закончит позировать фотографам вместе с несколькими первыми леди. Он прорвался к ней сквозь толпу репортеров. Оказавшись рядом, он понял, что не преувеличивал возникшего между ними сильного притяжения.
– Аллегра, – прохрипел он.
– В-ваше высочество. Я не знала, что вы здесь, иначе обязательно нашла бы время и попросила бы о встрече… – Ее формальное обращение сквозь стиснутые зубы вызвало в нем острое желание схватить ее в охапку и запечатлеть на ее губах безжалостный поцелуй в отместку за такой сухой прием.
– Так найдите время сейчас. – Его тон не походил на вежливую просьбу. – Я настаиваю.
Она заметила за его плечом двух рослых охранников. Аллегра заволновалась.
Я не могу так просто… уйти, – парировала она.
Рахим изогнул бровь в насмешке.
– Неужели? Мы оба прекрасно знаем, что еще как можете.
Аллегра сильно побледнела и приблизилась к нему на шаг.
– Здесь неподходящее место для объяснений, Рахим. Пожалуйста, – прошептала она.
Он почувствовал тонкий запах ее духов и едва сдержался, чтобы не заключить ее в объятия.
– Тогда пойдем со мной. Нам нужно поговорить, Аллегра. Выбор за тобой, на публике или приватно. Ты умная женщина и сделаешь правильный выбор.
Аллегра судорожно сглотнула и сделала шаг назад, ища глазами помощницу. Молодая женщина уже спешила ей навстречу.
– Зара, отмени, пожалуйста, мою встречу за ланчем и извинись перед леди Сарафина.
Помощница не могла скрыть изумления:
– Я… Да, конечно. Встречи с прессой тоже отменить?
Аллегра взглянула на Рахима. В ее глазах металась тысяча вопросов. Он едва сдерживал яростный рык, готовый вырваться наружу. Рахим никогда раньше не испытывал собственнических чувств в отношении женщин. Но сейчас мысль о том, чтобы делить Аллегру с другими, была ему глубоко неприятна. Пещерный человек ни дать ни взять. Он стиснул зубы.
Поймав его взгляд, Аллегра быстро кивнула Заре.
– Перенеси прессу на завтра, пожалуйста.
Рахим даже не заметил, как ушла помощница. Он вообще не видел никого вокруг, кроме Аллегры. Она направилась к выходу из зала, и Рахим последовал за ней.
Одетая в строгое, но элегантное темно-синее платье, она шла рядом с ним грациозной походкой, улыбаясь и приветствуя на ходу знакомых.
Он неожиданно подумал, как бы отнеслась к Аллегре его мать. Приняла бы она Аллегру? Или стала бы волноваться за сына, у которого эта женщина вызывает страсть, граничащую с одержимостью?
Прервав череду бесполезных размышлений, он пересек шикарный вестибюль пятизвездного отеля и вызвал частный лифт.
– Хм… куда мы направляемся? – спросила Аллегра осторожно.
– Ко мне в пентхаус. Это единственное место, где мы можем поговорить наедине.
– Здесь есть несколько офисов, предназначенных специально для встреч и переговоров участников конференции. Я думаю, можно найти свободный.
Он посмотрел на нее. В это время открылись двери вызванного лифта.
– С каких это пор, Аллегра, ты опасаешься оставаться со мной наедине? Боишься за свою репутацию? – издевательски спросил он.
Она покачала головой.
– Я подумала, что это более целесообразно. Ты, кажется, торопишься.
– О, да, мне не терпится узнать, на что ты рассчитывала, украв шкатулку. Неужели думала, что я закрою на это глаза?
Они вошли в кабину лифта. Рахим подал знак охранникам остаться.
Как только двери лифта закрылись, он приподнял пальцем ее подбородок и сказал:
– Посмотри на меня, Аллегра.
Бездонные васильковые глаза уставились прямо на него.
– Я задал вопрос. Отвечай же.
– Я пыталась заплатить за то, что взяла. Я послала пять чеков, ты порвал их и вернул обратно.
Рахим грустно улыбнулся.
– Ты не только оскорбила меня, украв шкатулку, но к тому же решила, что знаешь истинную цену украденного?
Аллегра покачала головой.
– Я не с неба взяла эту сумму. Я оценила шкатулку у экспертов, приняв меры предосторожности, конечно, – добавила она, покраснев.
– О, как это предусмотрительно с твоей стороны.
На ее лице промелькнула боль, а затем опасение, которое начинало его раздражать.
– Я знаю, что моему поступку нет оправдания.
– Совершенно никакого, – согласился он. Он провел пальцем по ее подбородку, наслаждаясь шелковистой гладкостью ее кожи.
– Я дала обещание дедушке, Рахим, и не могла его нарушить.
Рахим напрягся.
– И неужели великий Джованни Ди Сионе посмотрел на факт кражи сквозь пальцы?
Аллегра ахнула.
– Он ничего об этом не знает. И надеюсь, никогда не узнает.
– Значит, ты не только совершила преступление против меня, но также рискнула опозорить свою семью?
Ее красивое лицо исказилось от боли.
– Я очень сожалею, что все так случилось, Рахим. Честное слово. Мой визит пошел неудачно с самого начала. У меня практически не было выбора, кроме…
– Кроме как соблазнить меня роскошным телом и потом втихаря украсть шкатулку? – резко спросил он.
Аллегра стала бледнее смерти. Только сейчас Рахим посмотрел на нее более внимательно.
– Что ты с собой сделала? Ты так похудела. – Он отметил ее бледность, впалые щеки и синяки под глазами. – Ты больна? – строго спросил он.
Двери лифта отворились, и они вошли в пентхаус. Она прошла в просторную гостиную.
– Нет, не совсем так.
По спине Рахима пробежал холодок. Ему вспомнился тот день, когда его беременную мать срочно повезли в больницу.
– Что это за ответ? Ты или больна, или здорова, третьего не дано. Что случилось? – гневно спросил он.
Она выбросила руки вперед.
– Пожалуйста. Умерь свой пыл.
Он увидел, что Аллегра едва держится на ногах. Подойдя к ней, Рахим положил ей руки на плечи.
– Скажи мне, что происходит, Аллегра. Скажи прямо сейчас.
В глазах Аллегры плескалась такая мука, что она едва сдерживала слезы.
Я не могу… Я не могу сесть в тюрьму, – заикаясь выдавила она.
Рахим нахмурился.
Я не припомню, что угрожал тебе тюрьмой.
Она положила руки ему на грудь и взмолилась:
– Я украла у тебя шкатулку. Как только я перестала посылать чеки, ты появился собственной персоной. Это не простое совпадение. Ты хочешь возмездия за мой проступок…
– Может, да, а может, нет. – Рахим отказывался признаться себе в том, что ждал ее чеков, потому что она сопровождала их записками с раскаянием за совершенное. И он был разочарован, когда письма перестали приходить, будто между ними оборвалась какая-то невидимая связь.
– Зачем ты здесь, Рахим? – спросила она окрепшим голосом.
– Затем, что ты должна ответить за свой поступок. «И затем, что я страстно хочу тебя», – подсказал внутренний голос.