е губы в диком, страстном поцелуе, продолжая ритмично двигаться.
– Аллегра, красавица моя, – шептал он ей в ухо между поцелуями.
– Рахим…
– Твой муж, – прохрипел он.
– Мой муж, – повторила она, соединившись с ним не только телом, но и душой.
Аллегра вознеслась на небеса райского наслаждения, и ее сердце принадлежало мужчине, который овладел ею. Она поняла, что влюбилась в Рахима.
Вернувшись на землю, она открыла глаза и поняла, что шатер освещен.
– Мне казалось, что ты выключил освещение, – невнятно сказала она.
Рахим потянулся к выключателю и шатер снова погрузился в полумрак.
– Нужно было включить свет на некоторое время.
– Нужно? – непонимающе уставилась на него Аллегра.
Рахим улыбнулся.
– В доказательство, что мы стали мужем и женой. Щеки Аллегры запылали.
– О, боже! Наши силуэты на стенке шатра?
Он кивнул, развеселившись от выражения ужаса на ее лице.
– Сколько народу нас видело?
Он пожал плечами.
– Никто так прямо не признается. Но пара старейшин точно была на горе, чтобы засвидетельствовать осуществление супружеского долга.
В этот момент раздался залп салюта.
– Что это?
– Наш союз одобрен.
Рахим все еще улыбался при виде охватившего Аллегру сильного смущения.
Встав с постели, он подошел к низкому столику, уставленному изысканными яствами, и заполнил поднос. Утолив голод и жажду, они сидели тесно прижавшись друг к другу. Аллегра рассеянно теребила его шевелюру, расслабленная и удовлетворенная, как никогда.
– В твоих прекрасных глазах такое мечтательное выражение. О чем задумалась, дорогая? – мягко спросил Рахим, нарушив молчание.
– Я никогда не верила в судьбу. Но после всего, что с нами случилось… – Она не закончила фразу.
– А сейчас веришь?
– Мой дедушка верил в упорный труд и здоровые амбиции. И я до недавнего времени разделяла его убеждения.
Рахим слегка отклонился и взглянул на нее в упор.
– Что ты этим хочешь сказать?
Она нежно обняла ладонями его подбородок, чувствуя приятное покалывание его однодневной щетины.
– Сегодня мне пришло в голову, что целью всей моей жизни было оказаться здесь. Как ни абсурдно это звучит, но я считаю, что это воля судьбы.
Рахим глубоко и нежно поцеловал ее и еще крепче прижал к груди.
– Это нормально, любимая.
Аллегра проснулась на рассвете, почувствовав, что ей нужно в туалет. Она улыбнулась сонному ворчанию Рахима, который не хотел выпускать ее из объятий. Поднявшись с кровати, она прошла в роскошную ванную комнату. Она не знала, что заставило ее взглянуть на себя.
Увидев кровь на внутренней поверхности бедер, она очень удивилась. Она носит желанного ребенка. Сама судьба сделала ей столь драгоценный подарок. Затем ей пришло в голову, что она не верила в судьбу до сегодняшнего дня. Пока судьба наносила ей только удары: сначала забрала родителей, потом начала охоту на дедушку, а сейчас хочет отнять ее душу.
– Рахим! – истошно закричала она.
Глава 12
Вздрогнув, Рахим проснулся. Такое случалось всякий раз, когда он слышал во сне голос громко зовущей его Аллегры. Вытерев пот со лба, он поднялся с узкой кровати и подошел к окну, откуда открывался все тот же вид на гоночный трек. На прошлой неделе это были нефтяные скважины на самом севере Дар-Амана. Рахим уже три недели совершал инспекционные поездки по строящимся объектам, расположенным в разных частях страны.
Работа по восстановлению королевства требовала огромных усилий и постоянного контроля с его стороны. Рахим и сам не гнушался физического труда. Каждый раз, кладя кирпичи или роя тоннель, он удовлетворенно думал, что искупает вину за обуявшую его гордыню.
Сколько раз он винил отца за те ошибки, которые сам сейчас совершал?
Он самонадеянно считал, что может иметь все. Аллегру. Ребенка. Королевство.
Однако его первая брачная ночь показала, насколько он ошибается.
Рахим поверил, что обрел счастье, не потеряв ни голову, ни сердце. Когда Аллегра заговорила о знаках судьбы, он почти простил отца и уверился, что на этот раз все предусмотрел. Аллегру обследовали лучшие врачи, сказав ему, что и мама, и будущий ребенок в полном порядке. Врачи уверили его, что секс Аллегре не противопоказан. Небеса подарили им такую ночь, и он потерял голову.
Он подошел к телефону и набрал номер. В трубке послышался недовольный, сонный голос.
– Мне нужны последние данные УЗИ, – с металлом в голосе процедил Рахим.
Голос мгновенно изменился.
– Ваше высочество, миллион извинений, сейчас глубокая ночь. Секунду, я возьму карту.
В груди Рахима клокотала безотчетная ярость.
– Хотите сказать, что не помните результата исследования, которое проводили днем?
– Пожалуйста, ваше высочество. Вот результаты. – Доктор откашлялся. – И мать, и дитя отлично себя чувствуют. Беременность развивается нормально, протекает без осложнений.
– Ну и?
– Извините, ваше…
– Как выглядит моя жена? – прервал его Рахим. – Она выглядит довольной или озабоченной?
– Я… Простите, но ее величеству показалось, что ребенок впервые пошевелился, когда я проводил УЗИ.
– Что вы имеете в виду под «показалось»? Вы считаете, что моя жена лжет? – прорычал в трубку Рахим.
– Нет! Никогда, ваше высочество. Обычно на таком сроке шевеление плода не чувствуется. Но она была уверена.
Грудь Рахима стиснуло словно клещами, и зрение затуманилось.
– Она была рада этому? – прошептал он.
– Думаю, да, но потом она разразилась слезами и была безутешна.
– Когда следующее исследование?
– Через две недели, ваше выс… – Рахим отключился и упал на цементный пол. Телефон отлетел в сторону, но он даже не заметил.
Его терзала мысль о том, что молодая сильная женщина, на которой он женился, томится в одиночестве в частной клинике. Он бы много дал, чтобы избавиться от этого чувства. Ему было по-настоящему больно. Но Рахим безжалостно напомнил себе, что сам во всем виноват.
Это испытание дано ему свыше. Он вынесет боль и останется вдали от Аллегры и ребенка. Другого выхода у него нет.
– Что у нас дальше на повестке дня? – Аллегра обвела взглядом присутствующих в зале заседаний, стараясь удержать на лице улыбку. Последнее время она сильно уставала от бесчисленных забот королевы страны.
– Сестры Хамиди снова обратились за помощью, – проинформировала собравшихся Ясмина.
– Нам удалось обнаружить местонахождение их беспутных мужей?
– Нет, к сожалению. Следователи полагают, что они сбежали из страны, прихватив с собой украденные у компании деньги. И вот еще: его высочество выразил желание присутствовать на следующем заседании по делу сестер Хамиди.
При упоминании мужа Аллегра заметно напряглась.
– Зачем? – резко спросила она.
Ясмина осторожно на нее взглянула.
– Он учился в университете вместе с мужем младшей сестры. Думаю, что он чувствует ответственность…
Аллегра не сумела сдержать горький смешок.
– Он чувствует ответственность за проблему, которой не создавал?
Ясмина пожала плечами.
– Извините, я просто передала его пожелание.
– Надеюсь, он придет на заседание не в качестве их защитника. – Ее голос дрогнул, а к горлу подступил комок.
Сидящие за столом женщины обменялись взглядами.
– Это все? – спросила Аллегра.
Получив утвердительный ответ, она поднялась и, натянуто улыбаясь, вышла из зала в сопровождении десяти бизнес-леди, входящих в недавно сформированный Фонд женщин Дар-Амана.
Аллегра торопливо прошла в коридор, ведущий в королевское крыло, опасаясь, что публично расплачется. Последнее время слезы были очень близко. Утром она расплакалась при виде птички, чье оперение напомнило ей цвет глаз Рахима. Сейчас она целый час проплакала в королевской спальне, где ночевала одна последние три с половиной недели.
И все потому, что в первую брачную ночь отдала сердце мужчине, которому оно не нужно.
Сначала Аллегра думала, что он волнуется за нее и ребенка. Даже после того, как доктор уверил его, что небольшое кровотечение в ту ночь было вызвано тем, что в этот день приходили месячные и организм еще не совсем перестроился, Рахим настоял на госпитализации и полном обследовании. Она провела в клинике двое суток в счастливом неведении, что муж взялся за строительство дороги, чтобы не находиться рядом с ней.
Аллегра позвонила ему после выписки. Это были самые унизительные минуты в ее жизни. К счастью, ей удалось избежать такой глупости, как признаться, что она хочет его возвращения, потому что любит его. Этот секрет она унесет с собой в могилу.
Аллегра остановилась в дверях спальни, вновь почувствовав шевеление ребенка, чему отказывался верить наблюдающий ее врач.
Это было чудо из чудес. Скинув туфли и жакет, Аллегра забралась в постель и положила руки на едва заметно округлившийся живот. Будто дожидаясь этого момента, ребенок снова шевельнулся.
Аллегра немного всплакнула, а потом подняла трубку и набрала номер.
– Алло, – грубовато и нетерпеливо ответил Рахим.
– Рахим… Это я… Аллегра.
– Думаешь, я не узнаю голос моей королевы?
– Не знаю. Мне многое неизвестно в последнее время.
– Что тебе нужно, Аллегра?
Она горько усмехнулась.
– Уверен, что хочешь это знать?
Его напряженное молчание говорило само за себя.
– Я по делу. Ты будешь завтра на благотворительном вечере по сбору средств для строительства школ в северном районе? Ты обещал. Или мне снова нужно будет придумывать отговорки?
– Харун с тобой свяжется. У нее защемило сердце.
– Знаешь что, не трудись. Я пойду одна, а если ты решишь осчастливить нас своим присутствием, это будет приятный сюрприз для обожающих тебя подданных. Я уверена.
Она со стуком положила трубку на рычаг, и из глаз брызнули слезы. Обняв подушку, она плакала до боли в висках и рези в глазах. Затем заставила себя пойти в душ, а потом нырнула в постель и неожиданно быстро уснула. Во сне, как всегда, она грезила о Рахиме и той волшебной ночи в бедуинском шатре.