– Как скажете, – рассмеялся Крылов, – я вам помогу спуститься вниз.
– Давайте, – улыбнулась Кира. Она царственно подала руку Крылову. Он глазом не моргнул, принял ее должным образом, но сказал:
– Мы на узкой лестнице не поместимся. Давайте я первым спущусь и подам вам руку.
В кают-компании на широком диване мирно спала Лена. Крылов принес чистое белье, и пока Лена держала на руках дочь, он быстро застелил диван.
– У вас ловко получается. Вы, должно быть, работали нянечкой, кастеляншей или помощником по хозяйству, – зачем-то ехидно заметила Кира.
– Увы, у меня нет таких профессиональных навыков. Но я так часто перестилал постель дочери, что выучил эти движения наизусть.
– Простите, не хотела вас обидеть.
– Бог с вами, я на такие вещи не обижаюсь. Кладите Лену к стене. Все необходимое в ванной. Дверь – здесь. Если хотите закрыться, повернете ручку вверх. Спокойной ночи.
– Спасибо, я, кажется, уже сплю.
Кира наспех приняла душ в крохотной ванной, обернулась полотенцем и улеглась. Она ощущала легкое покачивание – ночной ветер будоражил воду. Кира какое-то время рассматривала блики на стеклах иллюминатора, а потом сон закрыл ее глаза.
Первой проснулась Лена. Кира слышала сквозь сон, как дочь обошла всю кают-компанию, потрогала предметы, посидела на всех креслах, потом опять забралась на диван, устроилась поближе к матери и опять заснула. Кира подумала, что надо бы встать, умыть дочь, покормить ее завтраком и срочно уехать к себе. Встреча с Майей волновала Киру. Развод родителей, привязанность к отцу, расставание с ним, переезд в чужую страну, попытка стать своей в чужой среде, среди чужих людей, сложные отношения с матерью и несчастливая любовь, крушение надежд, потеря ребенка – этого было очень много. Кира понимала, что на Земле можно найти сотни еще более несчастных людей, но от этого положение Майи совершенно не менялось. То, что говорил вечером Крылов про желание любого человека знать, насколько другому хуже, – было лишь отчасти верно. Это было что-то вроде временного обезболивания. Действовало оно недолго. Собственные горести оказывались сильнее. Кира сейчас понимала, что предстоит многое сказать. «Но у меня нет на это времени, мы уезжаем. Надо так с ней поговорить, чтобы она запомнила этот разговор!» – думала Кира. С улицы уже слышались голоса, шум машин, мимо проходили моторные лодки, и качка становилась сильней. Утро было в самом разгаре, когда Кира наконец встала.
– Мама, я сама косу заплела, – похвасталась Лена.
– Молодец, – похвалила ее Кира, глянув на невообразимый беспорядок на ее голове, – только сначала в душ, потом я тебе еще раз косички сделаю.
– А на лодке можно жить? Здорово ведь! На нашей реке можно такую сделать?! – Лена все еще находилась под впечатлением.
– Можно, только у нас есть свой дом. Ты еще не соскучилась?
– Соскучилась, но и здесь хорошо.
Кира рассмеялась – так забавно было наблюдать за дочерью, попавшей в совершенно другую среду.
Когда Кира одела дочку, в дверь постучали.
– Да, входите, мы уже готовы! – крикнула она.
– Доброе утро! Можно завтракать! – Вошел Крылов. Он был одет в широкие полотняные брюки и синюю футболку, излучал энергию и бодрость.
– Спасибо. Но вы бы подняли нас раньше…
– Зачем?
– Я бы помогла с завтраком. И потом, надо спешить к Майе.
– Не волнуйтесь, позавтракаете – вызову такси. Хотите – сначала к себе заедете, хотите – сразу к ней.
– Я бы хотела переодеться, – сказала Кира, – а вот с прической теперь проще – не нужно укладывать каждый день.
– Вам очень хорошо с этой стрижкой, – улыбнулся Крылов, – но, кажется, я уже это говорил.
– Ничего страшного. Можно еще раз. Это приятно слышать, – неожиданно для себя стала кокетничать Кира.
Позавтракали просто и вкусно: кофе, чай, хлеб, сыр, колбаса. Еще Крылов принес немного джема и бананы.
– По-царски. Будь мы дома, я бы сварила овсянку. И Лена бы капризничала. А тут – смотрите, как ест.
– Она у вас абсолютно беспроблемный ребенок. Это просто удивительно. Поверьте, я знаю, о чем говорю. Свою Майю я возил на кружки, секции, в сад и школу. Не могу сказать, что это было простое занятие. Давала прикурить! Но знаете, сейчас об этом вспоминаю с удовольствием. Так хочется, чтобы она стала маленькой, а я смог уберечь ее от всех напастей.
– Что вы, это уже невозможно. Но такая память о детстве дочери – это прекрасно.
– А вы – хорошая мать. И отлично справляетесь со своими обязанностями.
– Ох, – вздохнула Кира.
– Перестаньте. Все обойдется, – подбодрил ее Крылов.
– Вам легко говорить!
– Да, пожалуй. Простите.
Кира махнула рукой:
– Ничего. Я вам хотела сказать спасибо за такой чудесный день. За впечатления, изумительный ночлег в таком необычном месте. Мы с Леной отлично себя чувствуем. Я, конечно, вчера загрузила вас своими проблемами. Но в этом виновато ваше молодое вино. И шоколадные конфеты. Они развязали мне язык.
– Ну а я, в свою очередь, еще раз благодарю вас за Майю. Очень надеюсь, что сегодняшняя встреча пройдет удачно. Мне жаль, что вам надо возвращаться в Москву так быстро.
– Что поделать. И работа, дела…
– Если хотите, можем поменять билеты. Хотя бы еще пару дней побудете здесь. Можете пожить здесь, на реке. Воздух, тишина.
– Не искушайте. Очень привлекательное предложение, но увы… Я не могу… Душу тянет все, что оставлено дома, что предстоит… Хотя…
– Что? – вдруг вскинулся Крылов. Кира посмотрела на него и еще раз удивилась красоте его лица. Кира залюбовалась им, но сейчас в этом любовании была отстраненность. Так, словно она разглядывала картинку в журнале. Или смотрела на экран, где играл красивый и обаятельный актер.
– Хотя, – Кира покраснела, словно Крылов мог догадаться о ее мыслях, – хотя мне очень хотелось бы побольше узнать о вас. Не просто из любопытства, а чтобы понять, из какого теста слеплены такие галантные и привлекательные мужчины.
Крылов рассмеялся.
– Это я только с вами такой. Вы не оставляете шансов.
Кира покраснела. Как бы ни сложилась потом ее жизнь, эту поездку она не забудет никогда. И не только потому, что старалась помочь Майе, но и потому, что рядом был Крылов.
К зеленой калитке санатория Кира и Лена подошли, когда часы на далекой башне пробили три часа дня. Несмотря на суету, Кира, приехав домой, переодела Лену, переоделась сама – усталости не было никакой. Они шли по знакомой аллее, миновали будочку служителя, дошли до озера и повернули к дому Майи.
– Нам с тетей Майей надо будет опять поговорить. Ты не мешай, хорошо? Поиграй, книжки посмотри, я специально взяла для тебя. – Кира похлопала по рюкзачку.
– Хорошо, только вы не очень долго. Мне скучно, когда ты шепчешься с другими.
– Это почему же я шепчусь? Я просто тихо разговариваю. Так положено.
– Нет, говорить надо громко, чтобы я все слышала! – возразила Лена, а Кира не удержалась и громко расхохоталась. На ее смех из дома выглянула Майя.
– Какой красивый джемпер! Тебе очень идет. Я даже не узнала тебя сначала! – воскликнула Кира.
– Да? Мне тоже нравится…
– Это новый? Когда ты его купила?
– Купила давно и не носила, а сейчас на улице прохладно… Да что вы стоите! Проходите! Привет, Леночка!
– Здрасте, – чинно ответила Лена, – я, пока вы будете шептаться, листики пообрываю.
Кира чуть не расхохоталась, Майя улыбнулась:
– Хорошо, но сначала возьми яблоко. Оно очень вкусное. И мытое.
– Спасибо. – Лена ухватила руками огромный красный плод.
– Оно же больше Ленкиной головы!
– Это сорт такой, осенний – очень красивые и вкусные….
Вдруг раздался незнакомый голос, и на крыльцо, где стояли Кира и Майя, вышла Инесса Владимировна.
– Познакомьтесь, это моя мама. Моя подруга Кира, – сдержанно произнесла Майя. По ее лицу было видно, что она напряглась.
– О… – Инесса Владимировна внимательно посмотрела на Киру. – Очень приятно.
– Мне тоже, – произнесла Кира, краснея.
– Ну, я пойду. Не забудь, завтра обязательно нужно посетить кардиолога. И обязательно ешь, совсем исхудала. Если не нравится, как здесь кормят, ходи в ресторан. Не забывай принимать лекарства.
– Хорошо, – отвечала Майя.
– Не забывай мыть голову. Волосы портятся от длительного засаливания.
Кира сделала вид, что не слышит разговор матери и дочери. Она чуть наклонилась через перила и что-то показывала Лене.
– Я все поняла… – Майя провожала мать к выходу.
– А вы, Кира, передавайте привет Андрею Александровичу. Надеюсь, у него все хорошо! И пусть не живет на этой дурацкой лодке. Осень все-таки. Если ему негде жить, в моем доме места хватит.
Инесса Владимировна взмахнула рукой, словно полководец, отдающий приказ о наступлении, и скрылась за высокой изгородью.
Майя повернулась к Кире.
– Это о чем она? Ты знакома с моим отцом? Подожди-подожди, что сейчас сказала мать?
– Я не знаю, что она имела в виду. Но…
– Нет, Кира, ты уж потрудись объяснить. Врать ты не умеешь. Ты знакома с моим отцом? И мне ничего не сказала? Как вы познакомились?! Какие отношения у тебя с ним?!
– Тише, рядом Лена, – напомнила Кира. Она проклинала сейчас тот день, когда согласилась сюда приехать. Семейство Крыловых оказалось взрывоопасным.
– Я буду говорить тише. Но зачем ты обманывала меня? Что за этим стоит? Почему нельзя было честно сказать?! Вы меня за больную держите?! За сумасшедшую, которая наложила на себя руки?
Майя вскочила на крыльцо и кинулась в дом.
– Лена! Будь здесь! – приказала Кира.
– Хорошо, мамочка, – испуганно пролепетал ребенок, а Кира последовала за Майей.
То, что потом происходило, Кира обычно называла емким словом «катаклизм». Да, это был полный катаклизм, разрушающий все вокруг. Майя кричала, рыдала, требовала ответа. Кира, пытаясь сохранять спокойствие, что-то объясняла, но все же не признавалась, что Крылов сам вышел на нее. Почему она так поступала? Наверное, не хотела разрушать отношения отца и дочери. В конце концов, ничего не произойдет, если она и Майя рассорятся навсегда, но нельзя было допустить, чтобы ссора произошла между отцом и дочерью.