— За что? За несколько ночей наслаждения? За влюблённость? Нет, Арноль был не таким человеком. Хотя случившееся опечалило его и он больше никогда не волочился ни за одной женщиной. Все это, конечно, произошло ещё до того, как я присоединился к нему, — добавил Блейз. — Он не сам мне рассказал — я услышал эту историю по частям от стражников и крепостных.
— Я и не знала, что бывают такие лорды, — проговорила широко раскрыв глаза, Майра.
— Я хочу во всем походить на них — только, конечно, быть достаточно сильным, чтобы отбиться от соседей, пытающихся завоевать мои владения, — поправился Блейз. — И мне хотелось бы преуспеть в любви, но я видел, что происходит с малопривлекательными мужчинами.
Майра чуть не выпалила, что его–то уж никак нельзя назвать непривлекательным, но вовремя спохватилась. И вместо этого изобразила толику негодования.
— Значит, ты намерен отвечать на приглашения женщин? Не беспокойся, от меня ты их не дождёшься. Можешь обращаться со своей похотью к какой–нибудь другой.
— Но с тобой это не похоть, — ответил Блейз, глядя на неё искренним взглядом и с не скрывающем его чувств лицом. — Это любовь.
В Майре, казалось, что–то растаяло — но она тут же выпалила:
— Маги не способны любить. Это все знают. Поищите себе другую, сэр. — И повернувшись, быстро зашагала обратно к Гару и Алеа, идя так быстро, что вода то и дело выплёскивалась из ведра.
Блейз скорбно глядел ей вслед. Ему следовало помнить, не следует говорить женщине о своей любви, пока она хорошенько не узнает его. Каких бы там успехов он прежде ни добился у неё, сейчас все пошло прахом.
Но похоже, она теперь презирала его совсем не так сильно. Это уже что–то. По крайней мере, она казалась неуверенной. Может, она и не считала Блейза воплощением добродетелей, но по крайней мере перестала утверждать, что он злодей. Придётся ему тем и удовольствоваться.
Найденная Блейзом для их лагеря пещера была щелью в фасе скалы, образовывавшей тут широкий уступ с видом на долину. Уступ этот был в пятьдесят футов[9] глубиной и поэтому, чтобы посмотреть на располагавшиеся внизу деревни, им приходилось подходить довольно близко к краю. Деревень насчитывалось с полдюжины, наиболее ясно они виднелись утром и вечером, когда с заплаток полей внизу подымался дым очагов.
По настоянию Гара для своего бивачного костра они употребляли свежесрубленные деревья. Он хотел получить побольше дыма, чтобы селяне заметили их. Майра с Блейзом послушно бегали вокруг костра всякий раз, как менялся ветер, и пытались приготовить еду, не отдающую сосной или елью.
Когда они не рубили дрова и не таскали воду, то брали уроки у Алеа и Гара, кто б там из них в данный момент ни медитировал. И он и она читали молодым людям "Дао дэ цзин" — но они также настаивали, чтобы Майра и Блейз научились читать сами. За чтением последовало письмо, и не успели они и глазом моргнуть, как Майра с Блейзом уже соединяли звучания букв, составляя слова, и складывали слова в предложения — сперва медленно, спотыкаясь, но писали.
Блейз с трепетом посмотрел на Алеа.
— Почему Арноль не обучал меня этому?
— Наверно, он сам не умел, — ответила она. — Та магия, которой он тебя обучал, была записана в книгах?
— Нет, он рассказывал мне о ней и обучал на опыте. — Блейз нахмурился. — Но она должна быть где–то записана — по крайней мере та часть её, которую не требуется почувствовать самому.
— Возможно, тебе удастся объяснить, на что похоже её ощущение, — предположила Алеа.
— Возможно и удастся. — Блейз взял ручку и принялся писать.
Майра все смотрела, гадая, не наблюдает ли она, как пишется первая книга о магии, а также гадая, какие чувства она от этого испытывает.
Двое скитальцев также научили Блейза и Майру медитировать — Нельзя только читать о Дао, — объяснил Гар. — Его надо испытать.
Он уселся перед ними скрестив ноги, обучая их замедлять дыхание, давать своим эмоциям улечься, а мыслям — успокоиться и растаять так, чтобы они действительно начали ощущать окружающий мир и искать на ощупь Дао, гармонию ветра и дерева, земли и огня.
И все же, их ждали и иные труды.
— Нудной работой придётся заняться вам, — сказал Гар младшей паре. — Крестьяне так любопытны, что они начнут подкрадываться и подглядывать за нами, и не поверят, будто мы с Алеа мудрецы, если увидят, как мы моем посуду.
— Таков уж удел учеников везде и всюду, — со вздохом сообщил Блейз Майре. — Ну, я к этому привык.
— Я тоже к этому привыкла, — ответила Майра, — а я ученицей не была! — Она гадала, откуда Гару известно, что селян одолевает любопытство, а затем вспомнила про его умение слышать мысли. И порадовалась, что не спросила.
Но она таки обратилась к Алеа, нет ли ещё каких–либо причин выпадания хозяйственных забот на её с Блейзом долю, помимо розыгрыша крестьян. Алеа объяснила, и, когда эта работа слишком наскучила, Майра сообщила о сказанном Блейзу, надеясь завязать непринуждённый разговор.
— Алеа говорит, что мы должны заниматься собиранием хвороста, варкой еды и мытьём посуды, дабы научиться скромности, терпению и подчинению порядку вещей.
— Спасибо, скромности я и так уже здорово научился, — крякнул Блейз, с размаху опуская на место конец бревна, устраивая сиденье у костра, — а если уж ученик мага не понимает важности подчинения и своему наставнику и законам магии, то мне хотелось бы знать, а кто ж тогда понимает. — Он ухватился за другой конец бревна.
— Ну вот ты и взялся за своё, пытаешься господствовать надо мной, потому что чему–то обучался, — подбоченилась Майра.
— Господствовать над тобой? — поднял взгляд поражённый Блейз — и выронил бревно. — У-у! А–а–а-а! Моя нога!
— Сильно поранил? Ну–ка дай мне посмотреть! — Майра подтолкнула его, заставляя сесть на бревно, и протянула руку к его стопе.
— Нет, нет! Уверен, это всего лишь синяк, не более того! — Но Блейз баюкал другой рукой пострадавшую конечность. — Поверь мне, я и не думал говорить тебе о том, сколько всего мне понадобилось усвоить, а только хотел объяснить, что даже в самые первые дни ученичества, при том, что я целый день подметал полы и таскал воду, но Арноль находил каждодневно несколько минут, дабы немножко поучить меня магии.
— Ну, Гар и Алеа поступают так же, — возразила Майра. — На самом–то деле, они обучают нас почти так же быстро, как обучаются сами. Ты уверен, что палец не раздавило?
— Поверь мне, если б раздавило, я бы об этом знал, — отнекивался Блейз.
— Ты просто пытаешься строить из себя стойкого храбреца!
— Ну конечно, — удивлённо подтвердил Блейз. — Но если б нога и правда пострадала, я бы стойко терпел боль, накладывая на неё лубок. — Он опустил стопу на землю и испытующе опёрся на неё. — У-у! Пока рано — именно так и говорит Гар насчёт обучения магии.
— Ну, мы ведь только начали учиться медитировать, — практично отозвалась Майра. — Алеа объяснила, что прежде чем обучаться магии, нам нужно усвоить Дао.
— Зачем? — пробурчал Блейз. — Медитируя я не усваиваю никакой магии. Кроме того, они только сейчас изучают Дао, а с магией и он и она знакомы уже не один год. Думаю, Гар с рождения ею владел.
— С чего это ты взял? — нахмурилась Майра.
— Он пытается прочесть мысли своего братишки через океан звёзд. На мой взгляд, это похоже на магию, и если с ней знакомы два брата, то ею должны владеть и их родители, не так ли? Значит, они обучились ей, как мы учимся жать и косить — помогая малолетками в поле, связывая снопы подростками, а потом кося, когда станем взрослыми.
Майра хотела было возражать, а потом заколебалась.
— Возможно, в этом что–то есть….
— Неважно есть или нет, — вздохнул Блейз. Он выпрямился, осторожно становясь на пострадавшую стопу. Больно, но действует.
— Если заболит сильнее, тут же садись, — строго велела Майра.
Он поднял голову, глядя на неё таким горячо сияющим взглядом, что она чуть попятилась.
— Обязательно, — негромко пообещал он, — и спасибо тебе.
Майра не спросила, за что. Однако, когда они с Алеа пошли вдвоём к ручью собрать камыша, она заговорила с ней.
— Блейз начинает проявлять недовольство.
— В самом деле? — подняла взгляд Алеа. — Почему?
— Ну, мы уже три недели таскаем и носим, а вы обучаете нас медитировать, но Блейз думает, что вы так никогда и не приметесь обучать нас своей магии.
— Мы на самом–то деле недостаточно знакомы с его видом магии для добавления к ней своей, — медленно произнесла Алеа, — но полагаю, нам придётся обучиться ей.
Она, должно быть, передала её слова Гару, поскольку в тот же вечер, когда завершился ужин и вымыли и убрали тарелки, Гар усадил Блейза у костра и сказал:
— Пора, Блейз, сделать свой первый маленький шаг к магии.
— Правда? — с энтузиазмом переспросил юноша. — Что мне делать?
— Введи себя в транс — ты уже умеешь это делать. Ты тоже, Майра. Иди садись с нами и медитируй.
Медленно и с опаской Майра уселась перед ним скрестив ноги, разгладила на коленях юбку, а затем положила ладони на бедра и выпрямила спину. Алеа уселась рядом с ней и успокаивающе коснулась её руки. Майра бросила на неё благодарный взгляд, а затем снова повернулась к Гару и закрыла глаза.
Она представила себе глухую серую стену, дала ей заполнить все поле зрения, а затем, прежде чем позволить появиться на её просторах крошечной чёрной точке, быстро взглянула на Блейза. Тот сидел с закрытыми глазами, с видом полной отрешённости. Это зрелище почему–то и встревожило и успокоило её, но она вновь закрыла глаза и дала той чёрной точке появиться на глухой серой стене, а потом дала точке разрастись, расползаясь медленно, но ровно, покуда в голове у неё вертелся десяток мыслей, но они начали одна за другой улетучиваться. Она знала, что Блейз делает то же самое, и перед глазами у него несомненно также рос чёрный круг, все разрастаясь и разрастаясь, покуда его мысли успокаивались, оставляя разум пустым.