— "Однако же надо поддерживать видимость", — сделал ему выговор чёрный жеребец.
Алеа с большим трудом удалось не выпрыгнуть из собственной шкуры. Даже когда тебя заблаговременно предупредили, услышать, как конь говорит, оказывается, сильное потрясение.
— Всегда озабочен честью семьи, — вздохнул Род. — Векс, это Алеа, спутница Магнуса.
— "Для меня большая честь познакомиться с вами, мадемуазель Алеа. Я слышал о вас из сообщений Грегори".
— Ну, я здесь как раз для того чтобы представить сведения в правильном виде, — сумела улыбнуться Алеа. — Этот любезный джентльмен говорит, что вы были учителем Гара — извините, я хотела сказать, Магнуса. Гар — это его прозвище, которым он называется, высаживаясь на планету, где намерен устроить ещё одну революцию.
— "Разумная предосторожность, и сохраняющая репутацию семьи", — согласился Векс. — "Я действительно был наставником Магнуса и находил его блестящим учеником".
— Но столь же озорным, как любой мальчишка?
— "Таким редко", — ответствовал Векс. — "Он сознавал, что должен подавать пример младшим братьям и сестре. Он, можно сказать, чувствовал ответственность за своё поведение".
— Надо будет убедиться, что он больше её не чувствует, — нахмурилась Алеа.
— Желаю успеха, — с улыбкой ответил Род. — Привычные взгляды, сложившиеся в раннем возрасте, поколебать страшно трудно.
— Он же наверняка понимает, что они уже выросли!
— "Да, но думаю, он не сознаёт, что они стали способными принимать ответственность за собственную жизнь на себя", — растолковал ей Векс, — "особенно, раз на тот момент, когда он покинул Грамарий, они были ещё подростками".
— Да он и сам был немногим старше. — Род покачал головой. — Как я вообще мог позволить ему улететь?
— А разве у вас был выбор? — Алеа скрыла смешок. — Могу себе представить, как кто–нибудь попытался бы помешать Магнусу делать то, что он считал правильным!
— "Это привело бы к результату обратному желаемому", — согласился конь. — "Вы говорите так, словно знаете это по личному опыту".
— О, я никогда не видела, чтобы он делал что–либо, что считал неправильным, — отозвалась Алеа. — Возможно глупым, но никак не неправильным.
— "А вы пытались остановить его?"
Алеа вспомнила, как Гар раздражённо искал правительство на планете, где ничего такого, казалось, не было и в помине.
— Нет. Но пыталась объяснить ему, почему с этого не будет толку.
— "А он прислушивался?"
— Конечно нет! Но он и сам обнаруживал факты. Конь кивнул.
— "Да, под слоями приобретённого опыта он все тот же Магнус".
С этим Алеа не собиралась спорить — но чем больше они говорили, тем больше она узнавала о Магнусе–ребёнке и о том, сколь многое от того мальчика никуда не делось, тщательно спрятанное и защищённое от чужих глаз, где–то в глубине души того великана, которого она знала.
Однако когда они обсуждали воспоминания Векса, Родом, судя по его виду, начала овладевать ностальгия, а затем и печаль. Понимая, что погружение в прошлое возможно не самое лучшее сейчас для него, Алеа закончила разговор и пошла в дом, по пути рассказывая Роду о своей первой встрече с Магнусом. Рассказ увлёк Рода, и поэтому она продолжила, подробно описывая их странствия на её родной планете, Мидгарде — и поняла, что Рода заинтересовали не чудеса вроде великанов и гномов, а деяния мальчика, выросшего в очень действенного преобразователя обществ.
В последующие несколько дней у неё появилась возможность переговорить со всеми братьями и сестрой Магнуса и их супругами — хотя она по–прежнему избегала встреч с Алуэттой. Род с отсутствующим видом и мягкой улыбкой прогуливался по замку; она несколько раз сталкивалась с ним и, поскольку ей не нравился его вид — такой, словно он был как бы не совсем тут — Алеа завязывала с ним разговор с целью вернуть его в настоящее время. Род оказался способен рассмешить её, и она отвечала ему тем же.
На третий вечер, когда остальные отправились спать, они с Магнусом чуть подольше засиделись за разговором у камина, скорее, говорила Алеа, пытаясь отвлечь Магнуса от мрачных размышлений. И наконец бросила, сильно раздосадованная его молчанием:
— Ты сейчас, Магнус, и впрямь не самый весёлый спутник. Что случилось?
— Я тревожусь за него, — ответил ей Магнус, — за папу.
— Да, я понимаю, о чем ты, — нахмурилась Алеа. — Такое впечатление, словно он все время не совсем здесь, не так ли?
— Так — и он чересчур счастлив находясь там, куда бы его ни занесло.
— Тебя тревожит, что он может так и остаться там? — Алеа покачала головой. — У него здесь дети, Магнус. Каждый из вас служит для него якорем в реальном мире. Но он должен постепенно преодолеть своё горе.
— Да, если оно не сведёт его с ума, — отозвался Магнус. — Не хотел об этом упоминать, но он не всегда был в превосходном психическом здравии.
— Ты хочешь сказать, что у него бывали припадки безумия? — воззрилась на Магнуса Алеа. — Наверняка ведь нет!
— Долгие годы его психика подвергалась очень жестоким ударам. — Магнус уставился невидящим взором на языки пламени. — Самый тяжёлый был, когда враги сумели скормить ему каштан, сделанный из ведьмина мха.
Алеа в ужасе застыла,
— Мы все их ели, — продолжал рассказ Магнус, — но у мамы четверть генов в любом случае была созданной из ведьмина мха, а у нас, детей, одна восьмая, и поэтому нам это не причинило никакого вреда. С папой однако вышло иначе, он погрузился в пучину галлюцинаций, и маме потребовалось немало времени чтобы придумать как его вылечить.
— Он… он ведь не был опасен, не так ли?
— Полагаю, мог бы таким быть, — ответил Магнус, — но мы поручили эльфам присматривать за ним, куда б он ни пошёл, а я был достаточно большим, чтобы тенью следовать за ним и прибежать, когда понадоблюсь. Мама восстановила его рассудок — она всегда оказывала самое стабилизирующее влияние.
— А её здесь больше нет, — прошептала Алеа,
— Да. Не уверен, что папа понимает это. — Магнус остановил её, подняв руку. — О, уверен, он ни для кого не станет опасным — но по–моему, для него нет ничего хорошего в том, чтобы заблудиться в прошлом.
— Дай ему время, — посоветовала Алеа. — Дай ему время.
На следующее утро Алеа разбудил ментальный шум. Она резко выпрямилась, сев на постели, слыша, как Магнус и его братья с сестрой обмениваются тревожными мысленными криками: "Он оседлал Векса! Едет к надвратной башне! Остановить его!"
Алеа торопливо натянула платье, сунула ноги в сапожки и сбежала вниз по лестнице.
Во двор замка она выбежала как раз вовремя, чтобы увидеть, как Магнус бросается к туннелю надвратной башни, только–только успевая опередить Векса. Огромный чёрный конь притормозил.
Алеа побежала присоединиться к нему. Корделия и Ртуть опередили её, но не намного. Ален, Джефри и Грегори подбежали сразу за ней, а следом за ними подоспела и Алуэтта.
— Вы вышли проводить меня! — улыбнулся Род стоящим вокруг детям, невесткам и зятю. — Страшно мило с вашей стороны.
— Пустяки, пап, — пропыхтел Магнус. — Надолго… собрался уехать?
— На сколько потребуется. — Род хлопнул ладонью по притороченной за седлом туго набитой седельной сумке. — Не беспокойтесь, я упаковал все необходимое.
— Да, и знаю, ты отлично умеешь охотиться и устраивать бивак. — Магнус взглянул на братьев и сестру, дружно пытающихся скрыть охватившую их тревогу. Он снова поглядел на Рода. — Если ты упаковал так много, то должно быть собрался в дальний путь.
Род пожал плечами и повторил:
— На сколько потребуется.
— Можно мне… спросить, куда ты направляешься?
— В Тир—Нан-Ог.
Братья с сестрой застыли, и Алеа вполне разделяла их ужас. Может Тир—Нан-Ог и являлся кельтской Страной Вечной Молодости — но он был также и Страной Мёртвых.
Род увидел их страх за него и с мягкой улыбкой наклонился к ним:
— Она там, дети. Гвен отправилась в Тир—Нан-Ог, и среди живых кто–то знает, где это.
Мысль Корделии так и возопила: "Отрицание!" Магнус на мгновение сделался совершенно неподвижен. А затем сказал:
— Конечно.
Корделия резко повернулась и недоверчиво уставилась на него. Ртуть похоже была на грани взрыва ярости, а братья воззрились на Магнуса так, словно тот лишился рассудка — но с лица Алена постепенно сошла тревога. Он медленно поднял голову, а затем кивнул.
Магнус метнул на них всех призывный взгляд, который ясно говорил: "Доверьтесь мне", а затем снова повернулся к отцу.
— Да, конечно, ты должен отправиться на се поиски. В конце концов, это ведь соответствует.
— Соответствует? — свёл брови Род.
— Конечно, — подтвердил Магнус. — Ты провёл первые тридцать лет своей жизни, ища её. И вполне подобающе для тебя провести последние в том же поиске.
Род отозвался, довольный услышанным:
— Рад, что ты понял.
— Это придаёт твоей жизни определённую симметрию, — продолжал Магнус. — Ты часто будешь писать домой?
— Ну конечно. — Род озабоченно нахмурился и свесился с седла, положив руку на плечо сыну. — Ни на мгновенье не думай, будто я покидаю тебя. — Он повернулся к другим своим детям. — Вы ведь знаете, что я очень сильно люблю вас всех, и если у вас возникнет хоть малейшая надобность во мне, я в ту же секунду вернусь — но я должен ехать.
Алуэтта подавила рыдание, а Корделия проглотила слезы, но обе кивнули.
— Как мы дозовемся тебя, если ты нам понадобишься? — спросила Ртуть.
— С помощью телепатии, конечно, — ответил Род, — и вы всегда можете спросить, где я, у эльфов. Я не настолько глуп, чтобы думать, будто смогу бродить по всему Грамарию без наблюдающих за каждым моим шагом фейри.
— Крошечный Народец всегда был твоим союзником, — согласился Магнус, и, шагнув в сторону, крепко сжал руку отца. — Счастливого пути, пап.