— Я не мог допустить, дабы моих же крестьян убили только за просьбу о правосудии, Ваше Величество, — ответил Джорди, — но я никогда бы не стал сражаться с вами.
— И вместо сего ты встал бок о бок со своим кузеном и помог ему превратить кровавую битву в празднество, — кивнула Катарина и повернулась к младшему сыну. — Очень хорошо, что ты способен вершить правосудие, а не слепо придерживаться буквы закона.
— Спасибо, мама, — улыбнулся Диармид. — Однако за сие я должен благодарить лорда–чародея.
— Именно это я сама и сделаю, когда увижусь с ним в следующий раз. — Катарина снова повернулась, нахмурив лоб, к Джорди. — Ты получил свои земли в лён от отца?
— Да, — подтвердил Джорди, — хотя сам я считаю себя лишь его управляющим.
— Будучи наверняка куда большим! — возразил Ансельм.
— Ну, думаю, я довольно неплохо справляюсь со своим делом, — улыбнулся отцу Джорди, а затем снова обратился к королеве: — По крайней мере, мои арендаторы называют меня "сквайром".
— Уверен, отец дал тебе ту военную подготовку, которой требует сей титул, — сказал Туан.
— Конечно, — нетерпеливо бросил Ансельм. — Он способен сражаться не хуже любого рыцаря — или любого крестьянина, как учил нас с тобой отец, Туан. — Он заставил себя улыбнуться. — Наверно мне не следовало обучать его мастерству стрельбы из лука.
— Тогда он убил бы своего оленя пращой, — хмыкнул Туан. — Он определённо показал себя достойным сего титула.
— Сего дня он доказал свою смелость в бою, — улыбнулась Катарина и быстро взяла Туана за руку.
— Да, — согласился Туан. — Броситься в гущу драки защищать своих было и впрямь храбрым поступком.
— Но там все были мне своими!
— Отлично сказано, — одобрила Катарина и многозначительно взглянула на мужа. Туан кивнул и снова повернулся к племяннику, обнажая меч.
— Эй–эй, брат! — крикнул Ансельм, кладя руку на эфес собственного меча.
— Ты ведь будешь его поручителем, не так ли? — спросил Туан.
— Поручителем? Что за… ?
— Уверен будет, — вмешался Диармид, — так же как и я.
— Тогда преклоните колени, сквайр Джордж. Джорди скривился, но у него хватило здравого смысла не протестовать против употребления его полного имени, когда он встал на колени.
Туан коснулся повёрнутым плашмя лезвием меча его левого плеча, а затем проведя им по дуге над головой Джорди коснулся клинком и правого со словами:
— Отныне я провозглашаю тебя рыцарем. — А затем поднял меч и шагнул ближе и стукнул племянника так, что у того качнулась голова.
Сквозь звон в ушах Джорди услышал слова своего короля:
— Встаньте, сэр Джордж, и будьте столь же верным, каким и были, верным и человеку, и господину навеки вечные.
Ошеломлённый Джорди встал, а Ансельм заикаясь вымолвил:
— Брат… моя королева… никак не думал…
— И напрасно, — попеняла ему Катарина. — Мы повторим сию церемонию с большей пышностью, но она ничуть не изменит его благородства. — И попросила уже Джорди. — Привези как можно скорее свою жену познакомиться с нами.
— Ваше Величество, — ответил сглотнув Джорди. — Обязательно привезу.
— Нужно обдумать ещё одно дело, мама, — сказал Диармид.
— Да, сынок? — нахмурилась Катарина.
— Он доказал свою смелость, но также и заботу о своих людях, — указал Диармид. — Могу я предложить дабы его удостоили более высокого звания, чем рыцарское?
— Вот как! — молвила Катарина. — И чьи же владения он должен будет получить — твои?
— Именно, — подтвердил Диармид. Катарина ошеломлённо воззрилась на сына.
— Ты действительно желаешь проводить дни среди книг, не так ли? — улыбнулся Туан.
— Управление герцогством отнимает столько времени, — пожаловался Диармид.
— Будьте уверены, сэр, я не позволю вам попусту терять время! — негодующе заявила Катарина.
— Однако, — сказал Туан, — есть и другие обязанности кроме герцогских, какие способен выполнять наш Диармид, мало кто ещё справится с ними.
— Ваши Величества — я явился сюда не добиваться предпочтения, — возразил Джорди.
— Да, ты явился сюда послужить своей королеве, — сказала Катарина, — и именно так и поступил. — Она нахмурясь повернулась к Ансельму. — Я не могу восстановить в правах лишённого их изменника, пусть даже и доказавшего свою верность — но могу вернуть сыну звание, которое должно было достаться ему по рождению. — Она повернулась к Джорди. — Преклоните колено вновь, сэр.
Ошеломлённый Джорди преклонил.
Катарина шагнула вперёд и положила руку на голову племянника.
— Будьте же отныне столь же верны и преданны короне и народу, каким показали себя сегодня — но когда в следующий раз сочтёте, что закон несправедлив, то обращайтесь к своей королеве! — Она убрала руку. — Встаньте, герцог Логайр.
Когда изумлённый и вытаращивший глаза Джорди встал, Ансельм заикаясь вымолвил:
— Ваши Величества… заверяю вас, я никак не ожидал…
— Хватит и простого "благодарю вас", Ансельм, — усмехнулся Туан.
Ансельм проглотил все ненужные слова, какие собирался сказать.
— Ваши Величества, благодарю вас от всего сердца!
— Но я не могу отнять у своего родича титул, так же как и его земли! — внезапно заявил Джорди. — Что бы ты почувствовал, кузен, если б я так поступил?
— Облегчение, — уведомил его бывший герцог. — Огромное облегчение.
Когда Род въехал в лес, вокруг него сомкнулись ели, скрывая из вида солнце — но поскольку был полдень, света просачивалось достаточно и видел он все очень даже хорошо. Было жутковато и одиноко; Род вздрогнул и понадеялся, что они с Вексом снова поедут по дубовым и ясеневым рощам. Оглядываясь кругом, он нахмурился.
А затем увидел медленно падающую на землю белую крапинку. Он моргнул не веря своим глазам — но все верно, вон ещё одна, и ещё.
— Векс, я должно быть ошибся — но готов поклясться, что вижу снежинки.
— Ты не ошибся, Род.
— Но как такое может быть? Ещё ж и октябрь–то едва начался!
— Возможно ранний снегопад? Я знаю, что когда мы прибыли к западным герцогствам местность, постепенно становилась все выше над уровнем моря; мы уже в четырёх тысячах футов[48] над ним.
Род задрожал и сказал себе, что это от холода. Он подышал на руки и потянулся за перчатками — но остановился; ему померещилось какое–то движение.
— Векс? Ты видел, что–то двигалось?
— Только снежинки, Род.
— Я мог бы поклясться, что видел что–то покрупнее. — Он стал натягивать перчатку на левую руку — и замер; вот оно, замеченное краешком глаза, и если он продолжит смотреть на руки, то будет видеть его. Это было непросто, фокусировать свой взгляд на руках, удерживая одновременно внимание на движущемся предмете, но он сумел. Увиденное им могло быть всего лишь снежным облаком, извивающимся и колышущимся на ветру — но на самом верху этого облака виднелось лицо, неотчётливое, словно состоящее из движущихся частиц, лицо с белоснежными волосами, бровями и бородой, призрачно–белое, полупрозрачное лицо над длинной развевающейся мантией, но вот от этой колышущейся завесы снега отделилась рука, длинная и костлявая рука, протянувшаяся к Роду. Он вскрикнул и пригнулся, но рука последовала за ним и указательный палец коснулся его лба.
Род задрожал, растирая пятно холода.
— Так мне и надо, нечего разъезжать без шляпы! — Он нахмурился. — У меня ведь есть шляпа, не правда ли?
— Дома, Род. Не здесь.
— Дома? Где это? — Лицо Рода прояснилось. — Ах, да, на Максиме! Но это должно быть страшно далеко, Векс.
— В самом деле, Род, очень далеко — но замок Гэллоуглас всего в нескольких днях пути отсюда.
— Замок Гэллоуглас? А что это такое?
— Замок, в котором ты жил с Гвендайлон и детьми, Род.
— Детьми? — Род нахмурился, глядя на стену елей перед собой, а затем покачал головой. — Не помню никаких де… — Тут он оборвал фразу на полуслове, когда в голове у него промелькнула смутная картинка, образ несущегося в воздухе смеющегося златовласого карапуза, в то время как рыжая женщина подымает руки поймать его — но видение растаяло и он покачал головой. — Я ещё не настолько стар, чтобы жениться.
— Тебе было сорок девять, когда ты по настоянию Катарины и Туана занял для них замок.
— А кто такие Катарина и Туан?
— Король и королева Грамария, Род — твои давние друзья, с тех пор как простили тебе манеру, с которой ты свёл их.
Род нахмурился, пытаясь вспомнить, а затем покачал головой. Замеченное уголком глаза движение отвлекло его, но когда он посмотрел, то увидел лишь вьющийся снег.
— Зачем мы отправились на Землю, Векс? Папа с мамой с ума сойдут от беспокойства.
Робот на мгновение замолчал; а затем сказал:
— Мы в двухстах тридцати семи световых годах от Земли, Род, на планете под названием Грамарий.
— Да? — Род оглянулся на массу зелёных игл. — Странно — а выглядит точь–в–точь как Земля.
— Это потому, что её оземлянили, Род.
— Оземлянили? — нахмурился Род. — Кажется это я помню, из книги, которую прочёл — когда там? В прошлом году?
— "Оземлянивание Земли" ты прочёл в тринадцать лет, Род.
— Ну, а теперь я не могу быть намного старше этого, не так ли? — Род нахмурясь посмотрел на затылок коня. — Как мы сюда попали?
— На космическом корабле. Мы выполняли разведзадание ПОИСКа и нашли Грамарий.
— Что за Грамарий? — Да, уголком глаза он определённо уловил движение, но когда Род повернулся посмотреть, то снова увидел только вьющийся снег. — И кто тот парень в длинной белой мантии, Векс, и почему он пропадает, когда я смотрю на него?
— Он несомненно плод твоего воображения, Род.
— Кто плод воображения?
— Род — ты не помнишь даже сказанного всего несколько мгновений назад?
— Не знаю, Векс. — Род натянул узду и соскользнул с коня: — Знаю лишь одно — я страшно устал. И просто прилягу и вздремну чуток.
— Нет, Род, только не на снегу! Ты умрёшь от холода!