— А откуда это известно?
— Главный возница старого Либрони принес нам эту весть. Шайка Стилетов увела весь его караван, а его, сочтя мертвым, бросили на дороге! Он вернулся весь избитый и израненный. Так что в правдивости его вестей не стоит сомневаться!
Браккалезе-старший бросил недвусмысленный взгляд на сына и сказал советнику:
— Спасибо вам, друг мой. Пойдемте займем свои места.
В зал они вошли, когда там со всех сторон слышалось:
— Граф Веккио идет с запада с тысячей человек!
— Дож Лингретти идет с юга, и у него двухтысячное войско!
— Из Туманолы надвигаются три тысячи Стилетов!
— А у "Рыжих" — две тысячи!
— Пираты! — прокричал вбежавший в зал запыхавшийся гонец, размахивая обрывком пергамента. — Капитан Бортаччио пишет, что чудом спасся от целой пиратской флотилии! Скрыться ему помог туман, он уплыл против ветра, а у них было не меньше тридцати кораблей!
При этой вести ропот в зале усилился. Председатель то и дело бил в гонг, крича:
— Советники! Старшины! Тише! Прошу вас, тише! Нам нужно обсудить наши планы!
— Планы? — возопил здоровяк в бархатном камзоле. — Какие еще могут быть планы? Только бежать, спасаться бегством!
— Мы не сможем бежать!.. — вскричал, вскочив на ноги, седой Карло Грепотти. Глаза его сверкали, он весь дрожал. — Они отрежут нам путь и по суше, и по морю, а побежим — нас всех возьмут в плен и сделают рабами! Нам остается только одно — не покидать города и молиться!
— Нет, мы можем сражаться! — воскликнул другой, молодой купец, и его поддержали дружным ревом другие. Председателю пришлось снова колотить в гонг. Наконец, когда шум немного стих, он вскричал:
— Садитесь! Сядьте! Господа! Синьоры! Разве мы на рынке, чтобы вот так кричать? Садитесь и ведите себя, как подобает!
Разгоряченные спорами купцы присмирели и расселись вокруг большого стола. Председатель умиротворенно кивнул:
— Браккалезе! Это собрание Совета созвано по вашей просьбе! Готовы ли вы сообщить Совету какие-либо вести, дабы страсти хоть немного улеглись?
— Не я, но мой сын, — сказал Паоло Браккалезе. — Джанни, расскажи им!
Джанни встал и сразу чуть было не сел снова: коленки у него подкашивались при взгляде на мрачные, заносчивые лица. Ведь самый младший из советников был старше его лет на двадцать. Но тут Гар прошептал ему:
— Ты столкнулся со Стилетами.
И с самообладанием Джанни произошло чудо. Страх отступил, хоть и не ушел совсем.
Джанни расправил плечи и обратился к советникам:
— Старшины! Вновь я повел в путь торговый караван, на этот раз — на север, в горы, и вновь на меня напали Стилеты и отобрали все наши товары. Мы с моим телохранителем Гаром шли, голы и босы, покуда не повстречались с цыганами. Цыгане сжалились над нами и дали нам одежду, еду и кров, но затем, решив, что мы уснули, цыгане стали говорить между собой. Они оказались ненастоящими цыганами, они лазутчики, — так сказал Джанни, надеясь, что так оно и есть. — Они лазутчики, — повторил он, — засланные для того, чтобы уговорить дворян объединиться против купцов и уничтожить нас!
Зал Совета взорвался возмущенным ревом. Джанни обвел взглядом советников. Он уже истратил почти все свое красноречие, но был доволен реакцией сограждан. Председатель ударял и ударял в гонг, и когда наконец все утихли, он взглянул на Джанни и, сверкая глазами, вопросил:
— Но какое дело до нас цыганам?
— Этого мы так и не поняли, председатель, — сказал Джанни. — Пока не встретился нам на дороге стекольщик и не рассказал о подслушанном им разговоре между принцем Рагинальди и странным косноязычным торговцем из какой-то далекой страны, который с трудом разговаривал на языке Талипона и предлагал принцу неслыханную цену за орцаны.
— Неслыханную цену? — В глазах председателя вспыхнули огоньки искреннего интереса. — И насколько же неслыханную?
Сказать им насчет энергии, которой можно снабжать целый год небольшой город? Что это за "энергия" такая? Джанни выкрутился:
— Равную прибыли от торговли за три месяца.
— За каждый камень?!
Джанни кивнул:
— За каждый.
В зале снова воцарился сущий хаос. Председатель выпучил глаза, но в гонг колотить не стал, а ударил только тогда, когда шум начал утихать сам по себе. Советники умолкли.
— Хочешь ли ты сказать, что мнимые цыгане были приспешниками этого иноземного торговца?
— Я могу это понимать только так, досточтимый председатель, — отвечал Джанни. — Но этот торговец не один, их много, они зовут себя "Лурганской компанией".
— Вот как? Почему же они не обратились к нам?
Джанни пожал плечами, а старик Карло Грепотти вскричал:
— Потому что они понимали, что мы станем торговаться и еще поднимем цену! Ведь эти тупицы, дворяне, ничего не смыслят в торговле и сразу соглашаются на то, что им предложено!
— Вот-вот, и отбирают каждый камешек, какой только могут найти, чтобы затем продать его! — воскликнул другой купец.
Тут снова воцарился бедлам. Председатель хотел было ударить в гонг, но передумал и стал терпеливо дожидаться, когда утихнет перепалка. Наконец некоторые советники обратили внимание на укоризненный взгляд председателя, и шум мало-помалу пошел на убыль. Председатель вновь обратился к Джанни.
— Можешь ли ты ответить хотя бы на некоторые вопросы из тех, что сейчас прозвучали?
— Могу лишь высказать догадки, председатель, — отозвался Джанни. — Но уж лучше я попрошу это сделать Гара. Это он так придумал, что мы нарочно попали в плен к Стилетам, чтобы проникнуть в замок Рагинальди и узнать побольше о наших врагах. Он и расскажет вам о том, что он там нашел.
— Вы... проникли в замок Рагинальди? — вскричал молодой купец. — Но как же вы дерзнули?
— А самое главное — как вы выбрались оттуда?
— Это все вам расскажет Гар. У него получится лучше, чем у меня. Позвольте предоставить слово вольнонаемному воину Гару.
— Более я не волен, долг обязывает меня служить вам и Пироджии.
Так сказал Гар, встав во весь рост и распрямив могучие плечи. Он обвел собравшихся суровым, мрачноватым взглядом, и все возражения, если у кого они и были, были убиты этим взглядом в зачатке. Спокойно, не спеша, он поведал Совету о дерзкой вылазке в замке Рагинальди. При этом он продемонстрировал недюжинное мастерство рассказчика. Купцов захватило его повествование, они не сводили с него глаз. Никто не думал вставить и слова. В зале царила полная тишина до самого конца рассказа. Гар закончил описание бегства из замка, умолк, обвел советников взглядом, задержал его на председателе и почтительно склонил голову.
— Вот и все, что мы видели и что слышали, председатель.
В зале снова стало шумно. Слышались возгласы удивления, но никто и не подумал высказать насмешку или удивление. Председатель дал всем высказаться и спросил у Гара:
— Но что такое являла собой эта странная яйцеобразная вещь?
— Магический талисман, который позволяет принцу переговариваться с лурганскими торговцами даже тогда, когда они далеко от замка, — ответил Гар. — Тогда, как только у него наберется достаточное количество орцанов на продажу, он дает им знать и они являются к нему и платят золотом.
— Я не верю в магию, — проворчал председатель.
— И правильно делаете, — кивнул Гар, — но проще сказать "магический талисман", чем "изобретение алхимика". Так или иначе, сущности его ни мне, ни вам не понять. Главное в том, что с помощью этого предмета достигается.
— Видимо, ты в таких талисманах кое-что понимаешь, если сумел с его помощью связаться со своим другом.
— Да, досточтимый председатель. Также я знаю, как пользоваться пушкой, но мне трудновато будет вам разобъяснить, как и почему действует порох.
Джанни обратил внимание на то, что Джанни сказал "трудновато", но не "невозможно", но председатель удовлетворился ответом Гара.
— А кто такой этот твой друг, Геркаймер?
— Такой же вольнонаемный воин, как я, — с готовностью ответил Гар. — Он всегда готов явиться к нам на помощь по моей просьбе и атаковать дворян с тыла. Можете считать его алхимиком с пушкой, и притом пушкой отличной, ибо он умеет изготавливать превосходный порох.
— И он может по твоей просьбе следить за этой самой "Лурганской компанией"? — не слишком доверчиво спросил председатель.
— Во всяком случае, он сможет подслушивать их переговоры, — сказал Гар. — Но для того, чтобы передать мне то, что он подслушает, ему придется бросить мне весточку на Пьяцца-дель-Соль, а это рискованно — можно ведь и голову кому-нибудь пробить.
— А у тебя нет талисмана, чтобы с ним переговариваться?
— Нет, синьор. Он был в моем дорожном мешке, но его забрали Стилеты вместе с моей одеждой.
— Они поймут, что это такое? — пристально глядя на Гара, спросил Карло Грепотти.
— Сомневаюсь, — покачал головой Гар. — Он был искусно замаскирован.
Он не стал уточнять, а Карло не стал выспрашивать.
— И что ты нам посоветуешь? — спросил председатель.
Гар пожал плечами.
— Я воин, синьор председатель. Конечно же, я посоветую вам сражаться.
— А ты забудь на миг о том, кто ты такой. — Председатель помахал рукой, словно хотел стереть из разума Гара любые мысли о том, кто он и каково его ремесло. — Постарайся думать как купец, а не как воин. Ты бы не посоветовал нам бежать, вывести из Пироджии всех горожан?
— Нет, — решительно и ясно ответил Гар. — Быстро такую массу народа вывести никак не удастся. Многим попытка уйти будет стоить жизни. Куда бы вы ни направились, Стилеты выследят вас, убьют или заберут в рабство.
— Мы могли бы разделиться и уйти в разные стороны, — предложил один из советников.
— Если бы вы так поступили, Стилетам было бы еще легче уничтожить вас, — сказал Гар. — Это позволило бы дворянам и их войскам устроить жестокую охоту за вами. Они наняли бы не только Стилетов, но и всех прочих кондотьеров, засидевшихся без работы. Нет, уважаемые советники, ваша единственная надежда на победу — оставаться в городе и сражаться.