Николя и Джош свернули на улицу Дюнкерк и обнаружили, что она заполонена полицейскими.
— Не останавливайся, — прошипел Николя, когда Джош замедлил шаг. — Веди себя как ни в чем не бывало.
— Как ни в чем не бывало… — пробормотал Джош. — А как это вообще?
— Иди быстро, но не беги, — терпеливо ответил Николя. — Ты совершенно ни в чем не виноват, ты студент, который идет на учебу или на летнюю работу. Посмотри на полицейских, но не задерживай взгляд. И если кто-то посмотрит на тебя, не прячь глаза, просто спокойно переведи взгляд на другого. Так делают обычные граждане. Если остановят, говорить буду я. И все будет хорошо. — Он заметил скептический взгляд мальчика и улыбнулся еще шире. — Поверь мне, я давно практикуюсь. Фокус в том, чтобы идти так, будто у тебя есть полное право здесь расхаживать. Полиция ищет того, кто выглядит или ведет себя подозрительно.
— А вам не кажется, что мы попадаем в эту категорию? — спросил Джош.
— Мы выглядим вполне обычно, поэтому не привлекаем внимания.
Трое полицейских даже не обратили на них внимания, когда мальчик и пожилой мужчина прошли мимо. Полицейские, одетые в разную форму, вроде бы спорили.
— Хорошо, — сказал Николя, когда они оказались за пределами слышимости.
— Что хорошо?
Николя указал головой на полицейских.
— Ты заметил, что они в разной форме?
Мальчик кивнул.
— Во Франции сложная система правопорядка. А в Париже еще сложнее. Есть государственная полиция, есть государственная жандармерия и префектура полиции. Похоже, Макиавелли собрал всех, намереваясь найти нас, но он всегда крупно ошибался в одном: будто у всех людей такая же железная логика и холодный рассудок, как у него. Он, наверное, думает, что если выпустит все свои силы на улицу, то они только и будут делать, что искать нас. Но между подразделениями идет постоянное соперничество, и каждый хочет прославиться, схватив опасных преступников.
— Так вот во что вы нас втянули? — спросил Джош, не в силах скрыть горечь в голосе. — Два дня назад мы с Софи были счастливыми обычными людьми. А сейчас посмотрите: я едва узнаю свою сестру. За нами охотятся темные силы, на нас нападают чудовища, а теперь еще и федеральный розыск. Вы сделали из нас преступников, мистер Фламель. Но сами-то вы не в первый раз оказываетесь преступником, верно?
Он сунул руки в карманы и сжал в кулаки, чтобы пальцы не тряслись. Он был зол и напуган и от страха начинал вести себя опрометчиво. Прежде он никогда не позволял себе так разговаривать со взрослым человеком.
— Верно, — тихо ответил Николя, и его блеклые глаза угрожающе заблестели. — Меня и раньше называли преступником. Но только мои враги. Мне кажется, — добавил он после долгой паузы, — что ты разговаривал с доктором Ди. И встретиться вы могли в одном-единственном месте — в Оджаи, когда ты на какое-то время пропал из виду.
Джош даже не стал этого отрицать.
— Я видел Ди, когда вы трое были у ведьмы, — дерзко признался он. — И узнал о вас много любопытного.
— Не сомневаюсь, — проворчал Фламель.
Он подождал у края тротуара, пока мимо промчится группа студентов на велосипедах и мопедах, а потом торопливо начал переходить улицу. Джош заспешил следом.
— Он сказал, что вы никогда никому не говорите всей правды.
— Верно, — согласился Фламель. — Если людям все говорить, они ничего не узнают сами.
— Он сказал, что вы выкрали из Лувра «Книгу Авраама».
Николя сделал десять шагов, а потом кивнул.
— Наверное, это тоже правда, — ответил он, — хотя все было не совсем так, как он тебе мог обрисовать. Собственно говоря, в семнадцатом веке книга на какое-то время попала в руки кардинала Ришелье.
Джош потряс головой.
— А это кто?
— Ты что, никогда не читал «Трех мушкетеров»? — с изумлением спросил Фламель.
— Нет. Даже фильм не видел.
Фламель сокрушенно покачал головой.
— У меня в магазине есть экземпляр… — начал он и замолчал.
Когда в четверг они покидали «Книжную лавку», она лежала в руинах.
— Ришелье упоминается в книге Дюма. И в фильме тоже. Это реальный человек, его называли «красным кардиналом», потому что он носил красные одежды, — объяснил алхимик. — Ришелье служил главным министром короля Людовика Тринадцатого, но по сути самолично управлял страной. В тысяча шестьсот тридцать втором году Ди удалось поймать нас с Перенель в ловушку в старом городе. Его нелюди-агенты окружили нас. У нас под ногами были упыри, в воздухе летали вороны, а по улицам за нами гонялись баобхан-ситы.[12] — Николя содрогнулся от ужаса, вспомнив то время, и оглянулся, словно ожидая увидеть кого-то из этих чудовищ. — Я начинал уже подумывать об уничтожении Кодекса, потому что не собирался отдавать его в руки Ди. А потом Перенель предложила выход — спрятать книгу на самом видном месте. Все гениальное просто!
— И что вы сделали? — спросил Джош, заинтересовавшись.
Фламель сверкнул белыми зубами.
— Попросил аудиенции у кардинала Ришелье и подарил ему книгу.
— Вы подарили книгу ему? А он знал, что это такое?
— Конечно знал. «Книга Авраама» всем известна, Джош. Точнее сказать, печально известна. Когда выйдешь в Интернет в следующий раз, проверь.
— А кардинал знал, кто вы такой? — спросил Джош.
В изложении Фламеля вся история представала столь ясной, что просто не верилось. Но тут Джош вспомнил, как убедительно говорил о том же самом Ди в Оджаи.
Фламель улыбнулся.
— Кардинал Ришелье верил, будто я один из потомков Николя Фламеля. Итак, мы подарили ему «Книгу Авраама», а он отправил ее в свою библиотеку, — Николя усмехнулся. — Самое безопасное место во Франции.
Джош нахмурился.
— Но когда он заглянул в нее, разве он не увидел, что буквы шевелятся?
— Перенель наложила на него чары. Это особенное заклинание, удивительно простое, хотя мне оно никогда не удавалось. Когда кардинал посмотрел в книгу, он увидел то, что ожидал увидеть: страницы, исписанные витиеватым греческим и арамейским письмом.
— Ди поймал вас тогда?
— Почти. Мы уплыли на лодке по Сене. Сам Ди стоял на Новом мосту с дюжиной мушкетеров, и они стреляли нам вслед. И промазали. Вот говорят: мушкетеры, мушкетеры… А стрелять-то они и не умели. Через несколько недель мы с Перенель вернулись в Париж, проникли в библиотеку и выкрали книгу. Так что, наверное, Ди прав, — заключил он. — Я вор.
Джош продолжал идти молча. Он не знал, чему верить. Очень хотелось поверить Фламелю. Пока мальчик работал с этим человеком в книжном магазине, он привык к нему и зауважал. Очень хотел ему доверять. И все же не мог простить ему того, что он подверг Софи опасности.
Фламель огляделся по сторонам, положил руку на плечо Джоша и повел его мимо скопившихся машин через улицу Дюнкерк.
— Это на случай, если за нами следят, — еле шевеля губами, произнес он, когда они ринулись через утренний поток машин.
Едва они перешли дорогу, Джош стряхнул руку Николя с плеча.
— То, что рассказывал Ди, звучало убедительно, — возобновил он разговор.
— Не сомневаюсь, — усмехнулся Фламель. — Доктор Джон Ди много чего попробовал за свою долгую и насыщенную жизнь. Он был магом и математиком, алхимиком и шпионом. Но позволь сказать вот что: Ди всегда оставался негодяем и лжецом. Мастер лжи и недосказанностей, он практиковал и совершенствовал свое мастерство в самые опасные времена, в эпоху Елизаветы. И знает, что лучшая ложь — это ложь, завязанная на правде. — Он помолчал, шаря глазами по толпе, проносящейся мимо. — Что еще он сказал тебе?
Джош не сразу решился ответить. Ему не хотелось рассказывать все подробности разговора с Ди, но потом он понял, что и так сказал много.
— Что вы использовали заклинания в Кодексе только ради своей выгоды.
Николя кивнул.
— Справедливо. Я использую заклинание бессмертия, чтобы продлить нашу с Перенель жизнь, это правда. Использую формулу философского камня, чтобы превращать обычный металл в золото, а уголь — в алмазы. На продаже книг особо не заработаешь. Но мы не алчные и обходимся малым.
Джош обогнал Фламеля и повернулся к нему лицом.
— Дело не в деньгах! Вы столько могли бы сделать при помощи этой книги! Ди сказал, что благодаря ей можно превратить мир в рай, излечить все болезни, даже восстановить природу!
У него в голове не укладывалось, что кто-то не желает использовать такие возможности.
Фламель остановился и наклонил голову так, что их глаза оказались почти на одном уровне.
— Да, в книге есть заклинания, которые сделали бы это и даже больше, — серьезно проговорил он. — Я видел заклинания, которые могут превратить мир в прах или заставить пустыни благоухать. Но, Джош, даже если бы я сотворил такое волшебство — на что не способен, — материал, собранный в Книге, мне не принадлежит и я не могу им распоряжаться.
Блеклые глаза Фламеля впились в глаза Джоша, и мальчик поверил, что алхимик говорит правду.
— Мы с Перенель только хранители книги. Мы оберегаем ее, пока не сможем передать в руки законных владельцев. Вот они-то точно будут знать, как ею распорядиться.
— Кто ее законные владельцы? Где они?
Николя Фламель опустил руки на плечи Джоша и заглянул в его голубые глаза.
— Вообще-то я надеялся, — сказал он очень тихо, — что это можете быть вы с Софи. Собственно говоря, я поставил все — мою жизнь, жизнь Перенель, существование всего человечества — на маленькую надежду, что ими окажетесь вы.
Стоя там, на улице Дюнкерк, глядя в глаза алхимика и читая в них правду, Джош вдруг почувствовал, как люди вокруг словно испаряются и они двое остаются совсем одни на улице. Мальчик сглотнул.
— И вы в это верите?
— Всем сердцем, — просто ответил Фламель. — Все, что я делал, я делал, желая защитить тебя и Софи, подготовить к грядущему. Ты должен верить мне, Джош. Должен. Я знаю, ты злишься из-за того, что случилось с Софи, но я бы ни за что не допустил, чтобы ей причинили вред.