— Он… он ведь не был опасен, не так ли?
— Полагаю, мог бы таким быть, — ответил Магнус, — но мы поручили эльфам присматривать за ним, куда б он ни пошёл, а я был достаточно большим, чтобы тенью следовать за ним и прибежать, когда понадоблюсь. Мама восстановила его рассудок — она всегда оказывала самое стабилизирующее влияние.
— А её здесь больше нет, — прошептала Алеа,
— Да. Не уверен, что папа понимает это. — Магнус остановил её, подняв руку. — О, уверен, он ни для кого не станет опасным — но по–моему, для него нет ничего хорошего в том, чтобы заблудиться в прошлом.
— Дай ему время, — посоветовала Алеа. — Дай ему время.
На следующее утро Алеа разбудил ментальный шум. Она резко выпрямилась, сев на постели, слыша, как Магнус и его братья с сестрой обмениваются тревожными мысленными криками: «Он оседлал Векса! Едет к надвратной башне! Остановить его!»
Алеа торопливо натянула платье, сунула ноги в сапожки и сбежала вниз по лестнице.
Во двор замка она выбежала как раз вовремя, чтобы увидеть, как Магнус бросается к туннелю надвратной башни, только–только успевая опередить Векса. Огромный чёрный конь притормозил.
Алеа побежала присоединиться к нему. Корделия и Ртуть опередили её, но не намного. Ален, Джефри и Грегори подбежали сразу за ней, а следом за ними подоспела и Алуэтта.
— Вы вышли проводить меня! — улыбнулся Род стоящим вокруг детям, невесткам и зятю. — Страшно мило с вашей стороны.
— Пустяки, пап, — пропыхтел Магнус. — Надолго… собрался уехать?
— На сколько потребуется. — Род хлопнул ладонью по притороченной за седлом туго набитой седельной сумке. — Не беспокойтесь, я упаковал все необходимое.
— Да, и знаю, ты отлично умеешь охотиться и устраивать бивак. — Магнус взглянул на братьев и сестру, дружно пытающихся скрыть охватившую их тревогу. Он снова поглядел на Рода. — Если ты упаковал так много, то должно быть собрался в дальний путь.
Род пожал плечами и повторил:
— На сколько потребуется.
— Можно мне… спросить, куда ты направляешься?
— В Тир—Нан-Ог.
Братья с сестрой застыли, и Алеа вполне разделяла их ужас. Может Тир—Нан-Ог и являлся кельтской Страной Вечной Молодости — но он был также и Страной Мёртвых.
Род увидел их страх за него и с мягкой улыбкой наклонился к ним:
— Она там, дети. Гвен отправилась в Тир—Нан-Ог, и среди живых кто–то знает, где это.
Мысль Корделии так и возопила: «Отрицание!» Магнус на мгновение сделался совершенно неподвижен. А затем сказал:
— Конечно.
Корделия резко повернулась и недоверчиво уставилась на него. Ртуть похоже была на грани взрыва ярости, а братья воззрились на Магнуса так, словно тот лишился рассудка — но с лица Алена постепенно сошла тревога. Он медленно поднял голову, а затем кивнул.
Магнус метнул на них всех призывный взгляд, который ясно говорил: «Доверьтесь мне», а затем снова повернулся к отцу.
— Да, конечно, ты должен отправиться на се поиски. В конце концов, это ведь соответствует.
— Соответствует? — свёл брови Род.
— Конечно, — подтвердил Магнус. — Ты провёл первые тридцать лет своей жизни, ища её. И вполне подобающе для тебя провести последние в том же поиске.
Род отозвался, довольный услышанным:
— Рад, что ты понял.
— Это придаёт твоей жизни определённую симметрию, — продолжал Магнус. — Ты часто будешь писать домой?
— Ну конечно. — Род озабоченно нахмурился и свесился с седла, положив руку на плечо сыну. — Ни на мгновенье не думай, будто я покидаю тебя. — Он повернулся к другим своим детям. — Вы ведь знаете, что я очень сильно люблю вас всех, и если у вас возникнет хоть малейшая надобность во мне, я в ту же секунду вернусь — но я должен ехать.
Алуэтта подавила рыдание, а Корделия проглотила слезы, но обе кивнули.
— Как мы дозовемся тебя, если ты нам понадобишься? — спросила Ртуть.
— С помощью телепатии, конечно, — ответил Род, — и вы всегда можете спросить, где я, у эльфов. Я не настолько глуп, чтобы думать, будто смогу бродить по всему Грамарию без наблюдающих за каждым моим шагом фейри.
— Крошечный Народец всегда был твоим союзником, — согласился Магнус, и, шагнув в сторону, крепко сжал руку отца. — Счастливого пути, пап.
— Счастливо оставаться, сынок. — Но Род не выпускал руку сына, на лице его резко обозначились морщины, выдавая беспокойство. — Ты ведь позаботишься о них вместо меня, не правда ли? Я имею в виду жителей Грамария.
Магнус замер. Его братья и сестра резко повернулись к нему и потрясённо уставились на него.
— Я не стану навязывать им демократическую форму правления, — предупредил Магнус.
— Ну и ладно, сынок, — благодушно кивнул Род. — Я лишь прошу тебя защищать их от любых агентов, которые попытаются направить их к установлению неподходящих для них форм правления — особенно от анархистов и тоталитаристов.
— Ну разумеется, — сказал Магнус. — В смысле, если я хочу защитить их от демократии, если она им не подходит, то, конечно, буду также защищать и от всего прочего, неподходящего.
— Почему Магнус, папа? — не выдержала Корделия. — Почему ты поручил это ему?
— Потому что у него более чем десятилетний опыт по части свержения правительств. — Род коснулся её руки. — Знаю, милая, ты всячески озабочена благополучием народа, а ты, Джефри, будешь защищать его от любого вооружённого вторжения …
Джефри напряжённо кивнул.
— …и что ты, Грегори, придумаешь, как отразить любые магические нападения — но по правительствам теперь специалист Магнус.
— Я как–то не думал об этом в таком плане, пап, — медленно произнёс Магнус.
— Я тоже немного запоздало признал собственные способности, — напомнил ему Род, а затем свесился с седла поцеловать Корделию и выпрямился крепко пожать руку Джефри, а затем и Грегори. — Вы знаете, что я буду постоянно думать о вас. Если я вам понадоблюсь, то просто направьте мне мысль.
— Направим, папа, — пообещала со слезами в голосе Корделия.
Род удовлетворённо кивнул.
— Я буду дома к рождеству, если к тому времени не найду её. Позаботьтесь друг о друге, дети.
— Позаботимся, папа, — заверил его Грегори.
Род лучезарно улыбнулся им всем, а затем обернулся к воротам и дал шпоры Вексу. Большой чёрный конь шагнул вперёд со словами:
— «Извини, Магнус».
— Да, конечно, — посторонился, уступая дорогу, Магнус. — Счастливого пути, пап.
— Счастливого пути, — пожелали все.
Род прощально махнул рукой и въехал в туннель надвратной башни.
Корделия резко повернулась к ближайшему часовому, выхватила у солдата копьё, вскочила на копьё верхом и поднялась, описывая круги, над зубчатыми стенами.
Алеа никогда в жизни не видела подобного зрелища.
Грегори обхватил Алуэтту одной рукой за талию, а Джефри схватил Ртуть. Они исчезли с двойным ударом грома.
— Что с ними случилось? — вытаращила глаза Алеа.
— Они телепортировались на стену, — растолковал ей Магнус. — Хочешь отправиться так же как Ртуть, или предпочтёшь своим ходом?
— Если ты не против, я поднимусь обычным способом, — решила Алеа, — но не задерживайся из–за меня.
— Спасибо, — поблагодарил Магнус и исчез, вызвав новый небольшой взрыв.
Алеа бросилась к ведущей на стену лестнице. Взбежав наверх и хватая воздух открытым ртом, она увидела выстроившихся у зубцов младших Гэллоугласов и их супруг. Алеа сумела выдать ещё один спринт и, встав рядом с Магнусом, посмотрела вслед едущей к лесу одинокой фигуре. И смутно расслышала звон пощипываемых струн.
— Музыкант из него по–прежнему так себе, — хмыкнул Джефри.
— Это твой талант, брат, куда уж нам до тебя, — улыбнулся Магнус.
— Он конечно же снова погрузился в омут галлюцинаций, — сказала Корделия.
Магнус кивнул.
— Хотя нет никаких оснований думать, что он сделается опасным — ни для кого другого, кроме себя.
— Думаю не сделается, — согласился нахмурясь Джефри — В конце концов, он ведь совершенно нормален — за исключением этого бреда, что сможет где–то там найти маму.
— Странствия не причинят ему вреда, — заключил Грегори, — и если это его способ справиться с горем, то тем лучше.
— В действительности, это вообще не наше дело, — высказал своё мнение Магнус.
— Все, имеющее к нему отношение, — наше дело, — поправила его Корделия, — но не нам указывать ему, что можно делать, а что нельзя.
— Да, — согласился Магнус. — В конце концов, он ведь взрослый человек и находится в добром здравии — почти.
Крошечная фигура обернулась помахать им как раз перед тем, как дорога ушла в лес, и всадника скрыла листва. Все стоящие на стене махали в ответ, пока обессиленно не опустили руки.
Джефри повернулся к Магнусу, вызывающе выпятив челюсть.
— И ты теперь будешь указывать нам?
— Конечно нет, — ответил Магнус. — В конце концов, мне не очень–то это удавалось с тех пор, как тебе стукнуло двенадцать.
Джефри посмотрел на него, а затем улыбнулся.
— А по–моему, это нисколько не мешало тебе и дальше пытаться командовать.
— Уж поверь, я в своих путешествиях в какой–то мере поднабрался зрелости, — улыбнулся в ответ Магнус. — Кроме того, я отлично сознаю, что как говорится, не в курсе недавней истории всего произошедшего на Грамарии. Ты наверняка знаешь свои задачи лучше моего.
Грегори нахмурился и сказал Джефри:
— Он говорит об этом как–то слишком небрежно.
— Папа велел мне только отбивать наскоки иностранных агентов, пытающихся толкнуть Грамарий на установление форм правления по образцу своих, — напомнил ему Магнус. — Он не сказал ни единого слова о том, чтобы приказывать вам.
— Рада, что ты это понимаешь. — Но сказав это Корделия продолжала разглядывать его лицо в поисках ответа на какие–то свои сомнения, а потом с досадой повернулась к Алеа. — Он это серьёзно?
— Я не могу сказать, что когда–либо видела, как он особо много приказывет, — медленно проговорила Алеа. — Предлагать, это да, и он умеет быть очень убедительным — но впрямую приказывать, нет.