Какой–то миг они ехали молча.
— Ты ведь думаешь, что это из–за меня, не так ли? — спросил затем Род. — Из–за моего ухода в отставку?
— У этой идеи есть свои плюсы, — согласился Векс. — В последние десять лет тоталитаристы были подозрительно малоактивны. Возможно они сообразили, что ты и твоя семья являетесь для них неодолимыми препятствиями.
— Да, потому что мы соединяем в себе средневековую преданность сюзерену с громадными пси–силами и современными знаниями. — Род нахмурился и выдавил из себя следующие слова, хотя те и терзали его. — Но с уходом Гвен…
— С ней ушла половина вашей силы, — согласился Векс, — и не только в смысле её собственного таланта ЭСП, но и влияния на других.
— Да, начиная с её родных детей, но простираясь до королевы Катарины и Королевских Ведовских Сил. — Род помрачнел, когда вокруг него всплыли воспоминания. — И полагаю, моя отставка нисколько не помогла делу.
— Да, они могли счесть, что увидели миг слабости и связанную с ним удобную возможность.
— Если так, то они не знают моих ребят, — усмехнулся Род, а затем снова нахмурился. — Хотя Магнусу потребуется некоторое время на восстановление своего собственного влияния и расширения его…
— Ты ведь знаешь, Род, он не стремится командовать своими братьями и сестрой.
— Да. Когда ему было семнадцать, он командовал, но похоже путешествия его кое–чему научили — главным образом тому, что манипулировать людьми гораздо действенней, чем распоряжаться ими, — хмыкнул Род, — особенно если учесть его подготовку в качестве тайного агента.
— Насколько я помню, ваше центральное управление доставило тебе немало затруднений из–за его ухода со службы.
— Там его назвали перебежчиком, — улыбнулся вспомнив Род. — Я указал, что перебежчиком его назвать нельзя, поскольку он не перешёл на другую сторону — он этого не сделал.
— Но этот уход сделал его сорвавшейся с лафета пушкой, джокером, и в некоторых отношениях даже большей угрозой, чем предатель.
— Чем он определённо и оказался, — кивнул Род. — Просто повезло, что он больше ни разу не высадился на планету, где работал ПОИСК — ПОИСКу повезло.
— Однако теперь он на ней, Род.
— Да ну, он ведь здесь родился и вырос, — сказал Род, — а это на мой взгляд делает его право несколько более весомым, чем то, каким может обладать моя прежняя организация. Но ему понадобится некоторое время для укрепления своего положения.
Робот с миг помолчал, тщательно подбирая слова. А затем сказал:
— Тебе потребуется немалое время на поиски Тир—Нан-Ога, Род.
— Да, и если я сумею наткнуться по пути на какие–то ячейки ВЕТО и поломать их игры, то это в какой–то мере снимет давление с Магнуса. — Род вздохнул. — Ну, полагаю, Гвен простит меня, если ей придётся ещё немного подождать.
— Но она не простила бы тебе, если б ты покинул своих детей, прежде чем те будут в силах справиться сами.
— Да, не простила бы, не правда ли? Ну, давай посмотрим, что же мы сможем найти во чаще лесной, верно?
— Что б там ни ждало, тебе будет легче с ним, если будешь поменьше шуметь.
— Или позволить ему найти меня, а? Ладно, я умею понимать намёк. — Род достал арфу. — Хотя мне таки обидно, что ты называешь это «шумом».
— Я не обязательно говорил о твоих попытках петь, Род.
— Попытках, да? — Род с притворным негодованием фыркнул и принялся щипать струны.
Птицы приготовились к спешному отступлению.
База анархистов была по меркам помещичьих усадеб скромной, но тем не менее вполне респектабельной по стандартам мелкопоместного дворянства — джентри, на случай, если её когда–нибудь обнаружит кто–либо из интересующих их аристократов. Любой выходящий из этого мирного на вид обвитого плющом дома человек был бы вполне приемлемым в приличном обществе, так как она была бы леди, а он — рыцарем. Даже герцог не счёл бы ниже своего достоинства разговор с такой особой, хотя возможно и не принял бы её в число своих друзей.
Конечно, работавшие в доме и наведывающиеся туда агенты приняли сложные меры безопасности, гарантирующие, что никто из лордов никогда не обнаружит усадьбу.
Одна из резидентов постучалась в дверь солара, а затем открыла её. За столом в конусе солнечного света, идущего из расположенных позади него окон, сидел старик. Когда вошла резидент, он поднял голову.
— Новости, Диэдри?
— Да, шеф. — Диэдри вручила старику бумажный свиток.
Шеф–агент взял его, сломал печать и раскатал на столе. И вытаращил глаза.
— Что это, шеф?
— Письмо от моего старого врага Пересмешника. — Шеф–агент поднял глаза. — Он предлагает временный союз.
11
— Союз? С тоталитаристами? Шеф, они же поддерживают все самое худшее, что мы ненавидим!
— Верно — но они могут быть полезны. — Шеф–агент положил свиток и выглянул за окно в сад. — И похоже, они поступили точно так же, как и наш будущий Центральный Комитет — отправили назад по времени того шефа группы, который допустил провал после первого появления здесь Гэллоугласа.
— Если б не его вмешательство, то вам бы удалось совершить дворцовый переворот. — Молодая женщина знала официальную историю БИТА. — И тогда было б лишь делом времени, чтобы аристократы принялись воевать друг с другом.
— Равно как и ликвидация Пересмешника и его банды. — Шеф–агент кивнул, снова поворачиваясь к ней. — Мы тогда не понимали, что лорд–чародей больший враг для каждого из нас, чем мы — друг для друга.
— Он засадил вас в тюрьму, шеф Дюрер.
— Да, а Пересмешника — в соседнюю камеру. — Взгляд Дюрера обратился к воспоминаниям — для него всего лишь трехмесячной давности. — Первую неделю мы конечно провели переругиваясь сквозь прутья решёток, но на вторую неделю начали обмениваться впечатлениями. К тому времени, когда у нас было все готово к побегу оттуда, мы оба поняли, кто наш настоящий враг.
— В смысле лорд–чародей.
— В то время он не был ни лордом, ни чародеем, — уведомил её Дюрер, — по крайней мере, насколько знал любой из нас — включая его самого.
— Вы хотите сказать, — уставилась на шефа молодая женщина, — что он не знал о своих ЭСП-силах?
— Знай он про них, то воспользовался бы ими. — Дюрер пододвинул к себе том и указал на открытую страницу. — Согласно журналам моих преемников, к нему нанёс довольно продолжительный визит один монах, после которого он проявил широкий диапазон талантов.
— Брат Алоизий Юэлл, — кивнула Диэдри, вновь демонстрируя знакомство с недавней историей.
— Я отправил в штаб–квартиру просьбу разузнать о нем побольше, — сказал Дюрер. — Как я подозреваю, он–то как раз и научил лорда–чародея, как быть достойным своего титула. — Он вздохнул, перелистывая книгу. — После меня сменилось трое шеф–агентов, и всем повезло ничуть не больше, чем мне — но теперь я располагаю их нелегко добытыми знаниями, помогающими мне, и лучше представляю себе, на что способны Гэллоугласы.
— Сейчас, когда лорд–чародей бродит сам по себе, он возможно более уязвим.
— Дети его могут мигом телепортироваться к нему, — покачал головой Дюрер. — Нет, сперва нам надо устранить их. Вот тогда мы сможем позаботиться и о моем старом враге. — Глаза его блеснули.
Этот блеск вызвал у Диэдри холодок — и удивил се; старик обычно казался таким милым.
Дюрер снова обратился к книге, перелистывая страницы и хмурясь.
— От предательницы здесь не многое.
Он имел в виду Финистер, последнего шеф–агента перед тем, которого сменил.
— Она не очень долго была шеф–агентом, прежде чем сменила имя и переметнулась на другую сторону, выйдя замуж за самого младшего Гэллоугласа. — Тон Диэдри сделался резким от злости.
— Не понимаю, что такое нашло на Льюиса, заставившее его назначить перед самой смертью своей преемницей эту ведьму.
На Грамарии термин «ведьма» мог быть всего лишь описательным, означающим особу с экстрасенсорными та–лантами — но Дюрер предпочитал интерпретировать его как оскорбление.
— Думаю, у него тут не было большого выбора, — сказала резидент. — Мы все знали, что Финистер — сильная телепатка, но и не представляли, насколько сильная.
Дюрер нахмурясь повернулся к ней.
— Ты хочешь сказать, что она околдовала Льюиса?
— Более чем в одном смысле, — подтвердила резидент. — Признаться, он использовал её для собственных… развлечений… и поэтому она возможно сочла себя вправе в свою очередь использовать его.
— В каком смысле использовать его?
— Она всегда проецировала очень прекрасный и чувственный образ, и как мы порядком уверены, Финистер также и телепатически манипулировала его эмоциями. Отчего ж ещё ему отдавать подобный приказ, делать её своей преемницей? А учитывая, что на следующий же день он умер…
— Вскрытие?
— Не показало никакой причины для смерти — у него просто остановилось сердце.
Даже Дюрер ощутил зловещий холодок.
— Как я понимаю, эта Финистер владела также и телекинезом?
— Она обладала всеми ЭСП-талантами, за исключением левитации и телепортации, — подтвердила резидент.
— Надо будет встретить её — с самым передовым оружием, какое у меня найдётся, — с улыбкой промолвил Дюрер.
— Возможно, вам желательно перед тем подумать о небольшом тихом убийстве этой предательницы.
— О нет! На первом месте у нас стоит месть наследникам Гэллоугласа, — отказался Дюрер. — А уж потом я займусь своей личной местью этой молодой женщине, которая узурпировала власть и предала наше Дело. — Его взгляд затуманился в мечтах о будущем, а глаза вспыхнули. — Моя месть этой Финистер—Алуэтте будет приятной и продолжительной.
Диэдри уставилась на лицо старика и содрогнулась, увидев его выражение. И как она только могла считать этого человека добряком?
Быстрым жестом Дюрер прогнал плававшее у него перед глазами приятное видение.
— А когда я насыщусь, то проявлю щедрость и подарю ей быструю смерть. — Он повернулся обратно к Диэдри, снова сделавшись чисто деловым. — В конце концов, она ведь одно время была шеф–агентом, неважно, сколь недолго, и к какому мошенничеству прибегла, добиваясь этого поста. Мы обязаны проявить к ней