— Значит, я — такая большая угроза? Ваш мир находится в таком шатком равновесии?
Лицо Кора сжалось, словно он получил оплеуху. Он шагнул вперед.
— Бросьте, хватит болтать! Вы видите, что у меня над вами десятикратное преимущество — сто моих железных солдат против десяти ваших. Сдавайтесь мне сейчас же или встретитесь со смертью — и вы, и вся ваша компания, Магнус Д’Арман.
— Ну, да, именно так бы я и мог поступить, — рассудительно заметил Де Кад, — будь я по-прежнему Магнус Д’Арман.
Кор поднял брови.
— О? Вы стали кем-то еще? Могу я спросить, кем?
— Я — Де Кад! — прогремел великан и нанес резкий удар слева большим посохом.
Но Кор оказался проворнее — он отскочил в сторону, все еще с выражением шока на лице, посох угодил ему только касательным ударом по плечу. Он потянулся за мечом, и Дирк врезался в него, сорвал у пэра ножны с кинжалом, тогда как с деревьев посыпались разбойники и засверкали ножи. Двунадесять солдат пало под этим грузом сразу же, ножи искали щели в доспехах. Солдаты вопили, и с земли поднимались только разбойники.
Затем до остальных солдат дошло наконец, что происходит. Взревев, они бросились на разбойников, и поляна превратилась в свалку, состоящую из одиночных схваток.
Дирк отступил от Кора ровно настолько, чтобы высвободить взмахом руки нож и сделать выпад, но меч Кора со свистом вырвался из ножен, отразил клинок Дирка и рубанул по нему.
Дирк отпрыгнул назад, втягивая живот, и меч Кора взлетел для нового рубящего удара. Он обрушился, и отступивший от удара Дирк споткнулся о тело какого-то солдата. Кор издал радостный крик и замахнулся для нового выпада, но Дирк скатал свое тело в шар и распрямился, как пружина, ногами вперед, целя в подбородок Кору. Тот нагнулся и отступил. Дирк приземлился на ноги и нанес резкий пинок в область паха, Кор снова отступил, оставшись в пяти сантиметрах от ноги, а затем рубанул, пока Дирк оправлялся.
Дирк пронзительно вскрикнул, когда лезвие секануло его по лодыжке, и упал. Он перекинулся на спину как раз вовремя, чтобы увидеть, как Кор с широко раскрытым в торжествующем карканье ртом идет прямо на него, нацелив острие меча прямо в глаза Дирку. Тот дернул головой в сторону, и лезвие чиркнуло его по уху. Дирк взревел от боли и вскинулся, чтобы схватить Кора за руку, прежде чем пэр сможет занести руку для нового удара. Кор оскалил в рычании зубы и бросился назад, пытаясь вырваться.
Дирк отпустил.
Кор полетел назад, споткнулся и брякнулся на спину. Дирк упал на колени, не уверенный в порезанной ноге, и сгруппировался для прыжка. Кор поднялся на колени, а Дирк прыгнул, с силой оттолкнувшись здоровой ногой. Кор бросился вбок, и Дирк растянулся на земле лицом вниз. Он услышал смех Кора и, перевернувшись на спину, увидел летящий ему в глаза меч. Он отчаянно вскинул руки и схватил Кора за запястье левой рукой. Чисто рефлекторно он нанес резкий удар правой рукой, угодив Кору по скуле. Пэр отшатнулся, и Дирк откатился, снова поднявшись на колени. За это время Кор успел оправиться и, поднявшись на ноги, рубанул.
Между ними пронесся, вертясь, посох, переломив пополам лезвие меча, и вогнав рукоятку в грудь Кору. Пэр отскочил назад, разинув рот, и Дирк осторожно поднялся на ноги, испытывая раненую ногу, тогда как Де Кад шествовал к пэру со смертью в глазах.
Кор заспотыкался, отступая, повернулся, перехватил полвздоха и, ковыляя, бросился бежать.
Де Кад устремился за ним.
К ним, тонко ржа, мчался перепуганный конь. Кор прыгнул, спасая себе жизнь, когда тот проскакал мимо, схватился за луку седла и перемахнул на коня, сильно накренившись. Де Кад взревел и прыгнул, преграждая путь коню, замахнувшись посохом, как алебардой, но Кор рванул на себя поводья, и конь встал на дыбы, заржав от страшной боли. Посох Де Када свистнул мимо его брюха. Кор рванул поводья. Конь развернулся и опустился на передние ноги в сторону леса. Кор заревел и с силой пнул его по ребрам. Тот, словно пушечное ядро, рванул, проломившись сквозь ряды разбойников, и исчез в лесу.
Дирк стоял, уставясь ему вслед, слыша, как замирает вдали производимый взбесившимся конем треск. Глаза его горели, он отвернулся с нарастающим внутренним ощущением поражения.
— Дураки! — проревел Де Кад.
Дирк вскинул голову.
На поляне воцарилась неподвижность, заполненная скошенной полосой убитых солдат и разбойников. В центре, по бедра в трупах, Де Кад ревел от ярости, рассекая все вокруг себя посохом.
— Идиоты! Болваны! Вероломные псы! Вы позволили ему сбежать!
Разбойники с боевой осторожностью ускользнули за пределы его досягаемости, с лицами, побледневшими от глубочайшего религиозного страха, трясясь от гнева своего святого, не понимая, в чем дело.
— Отродье шакалов! — заорал Де Кад и прыгнул на Юга, вертя посохом.
Юг отскочил в сторону. Тут надвинулась со слоновьим величием и сумрачным лицом Лапэн.
Де Кад замер, уставясь на огромную женщину, преградившую ему путь к добыче. Лицо его сжалось от стремительного укола боли. Он медленно произнес:
— Я знаю тебя. Ты — вождь этих изгоев.
— Да, — Лапэн медленно и с большим трудом неуклюже упала на одно колено и склонила голову. — Я чту тебя, Главный Мастер.
А затем она снова подняла голову.
— Но почему ты клянешь нас? Если мы и согрешили, то наверняка наш проступок не был настолько против тебя, чтобы ты так сильно разъярился. Какой вред мы причинили? Мы явились без всяких приказов, своевременно, чтобы спасти тебя и твой отряд. Всех твоих врагов мы уничтожили, кроме одного этого, и так ли уж сильно мы виноваты, если позволили сбежать всего лишь одному?
— Но вы позволили-таки сбежать одному человеку! — проскрежетал Де Кад. — И человек тот был пэром!
Голос его поднялся, он двинулся обратно в центр поляны, скребя их всех своим взглядом.
— Дураки! Разве вы не понимаете? Он ускачет быстрее, чем мы сможем последовать в Альбемарль! К рассвету он принесет известие королю, что я снова живой, что крестьяне восстанут — а король передаст известие всем своим пэрам. У него есть магические средства для этого, позвольте мне вас заверить! Когда наши кулы восстанут, они обнаружат против себя армии с огнепушками! — посох его поднялся над головой, а вместе с ним и его голос поднялся до пронзительного дрожащего крика.
— Я не дам себя обмануть! Я слишком долго ждал в тенях этого времени! Я не увижу этот мир вновь проигравшим! И нет никакого способа предотвратить это!
Его крик пронзил им уши, изгои содрогнулись и спрятали лица в ладони. Дирк пристально посмотрел в глаза Де Када. В них закрадывалось безумие: Де Кад сходил с ума!
— Вы можете позвонить в Колокол до утра и заставить — слышать его по всей стране? — визжал Де Кад. — Нет, и я не могу! Вы позволили сбежать одному пэру, и из-за этого наше дело проиграно! Но если я не могу убить их…
— Де Кад! — голос Дирка треснул, словно ружейный выстрел.
Великан застыл. Затем его голова медленно повернулась к Дирку, как у ястреба, выбирающего себе воробья из стаи.
Дирк вышел вперед, прихрамывая, но проворно, чтобы скрыть слабость в коленях. Он не знал, что именно собирается сказать, но знал, что должен выдернуть великана из этого состояния. Он увидел, как в глазах этого человека появилась жажда крови, увидел, как взметнулся огромный посох, стремительно завертевшись… и Дирк вспомнил, зачем он здесь, собственно, находился.
— Звони в свой Колокол! Я могу заставить услышать его всех кулов до рассвета!
Де Кад замер.
Все глаза на поляне устремились на Дирка.
Де Кад стоял, как камень, в стойке для удара, все еще с безумием во взгляде. Дирка твердо стоял, отвечая ему пристальным взглядом.
Постепенно застилающий глаза Де Када туман, казалось, немного рассеялся. Голос его был низким и зловещим.
— Расскажи мне, как ты можешь это сделать.
— В мой пояс вплетены провода, — сказал Дирк, щупая веревку вокруг своей талии. — Каждый — серия цепей, обтрепанные концы действуют как мембрана — это не имеет значения. Это магия, и она пошлет твои слова к Далеким Башням Волшебника, туда, где они парят за луной. Они пошлют твои слова обратно сюда же — небесным людям вроде меня, прячущимся по всей стране. Они отнесут твое словно кулам и откопают лазеры. Дай мне слово, которое ты желаешь распространить, и сельская местность восстанет прежде, чем Кор доберется до Альбемарля.
Де Кад стоял, уставясь на него.
Затем огромный посох взвился, завертевшись, в воздух, и Де Кад разорвал тишину на поляне громким криком. Посох, вертясь, устремился ему на голову, он поднял руку и, поймав его, завертел с новой силой.
— Наше положение спасено! Мы еще свалим пэров! Большое спасибо вам, добрые люди! Благородные разбойники! — он прыгнул вперед, поймал в объятия Лапэн и Юга и рванул их обратно в центр поляны. — Великие вожди! Да благословят вас в сей час все святые, улыбающиеся крепостным, вас, пробудивших меня, дававших заботу и питание человеку, который должен был стать моим телом, и спасли всех нас из зубов пэров! Ваши имена будут записаны огнем, веками горя во славе! Изгои, запомните этот час! Чтобы ваши дети и дети ваших детей вплоть до двенадцатого колена могли сказать:
«Мой предок был там, когда пробудился Де Кад и призвал гибель на головы пэров!»
Он отпустил Юга и Лапэн и отпрыгнул, снова завертев посох над головой.
— А теперь звони в Колокол!
Изгоя заорали «ура», охрипнув от крика. Посреди этого гвалта Дирк уселся на землю, скрестив ноги. Он развязал пояс, вручив один конец ближайшему разбойнику:
— Вот! Держи его покрепче!
Он потер ладонью истрепавшийся конец веревки, распластав его в мембрану. Затем он вытащил из своего кольца большой гранат и вытянул смотанную под ним в спираль длинную тонкую проволоку. Камень имел форму затычки-наушника. Он воткнул его в ухо. Пояс действовал как микрофон, передатчик и антенна, кольцо выполняло роль приемника, гранат — наушника, а соединяющая все это проволока играла роль приемной антенны.