Нита расслабилась. По крайней мере, заклинание работало, поскольку оно делало возможным общение, во всяком случае, лучше, чем в прошлый раз.
- Ты пытался поговорить со мной прошлой ночью? - спросила Нита.
- Неоднократно, - ответил голос.
- Я не смогла понять многое из того, что ты мне сказал тогда, но я думаю, что смогу понять теперь, - сказала Нита. - Чем я могу помочь тебе?
Последовала еще одна долгая пауза.
- Ничем, - ответил голос. - Это бдение. Не нужно ничего делать, но нужно ждать, когда битва начнется снова.
- Какая битва? - спросила Нита.
- С Врагом, - ответил рыцарь. - Что еще это может быть? Вне битвы ничего не существует, кроме этого.
Нита огляделась вокруг. Не было никаких признаков присутствия кого-то еще кроме них двоих во всем этом пространстве, которое, казалось, тянулось далеко-далеко в бесконечную темноту.
- Когда битва снова начнется? - спросила она.
- Скоро.
- Что случится, когда ты победишь?
- В этой битве нет победителя. Но нет и проигравшего, потому что для Врага, для тени, что крадется в этой темноте, нет победы в битве, так или иначе.
Впервые рыцарь пошевелился, подняв голову вверх к свету. Невозможно было объяснить откуда, но Нита знала, что за шлемом рыцарь улыбался. Вся тьма пела с силой его решимости, а также его радости - мрачной, но добродушной веселости, что казалась очень странным в свете только что им сказанного.
Это хорошее настроение перед лицом того, что походило на безвыходную ситуацию, задело какие-то струнки в Ните, даже во время сна. Чувство становилось все сильнее и сильнее в темном воздухе вокруг нее - ощущение великой силы, что скопилась в этом месте для начинающейся схватки, ощущение необыкновенной храбрости. Доблесть: это было слово, которое описывало то, что она чувствовала пронизывающим это место от сверкающей формы в центре. Это заставило ее почувствовать, будто она должна сделать что-то, чтобы быть полезной.
- Ты уверен, что я ничем не могу помочь? - спросила Нита.
Последовавшее за этим молчание длилось дольше, чем обе предыдущие паузы.
- Расскажи, что кто-то борется с Врагом, который пройдет здесь, - сказал рыцарь. - С которым здесь будут биться снова и снова. И который не пройдет дальше. - И снова Нита почувствовала ожесточенную, довольную улыбку за доспехами.
- Я не могу остаться, - сказала Нита. Это был один из недостатков осознанных сновидений. Даже подкрепленная волшебством, продолжительность сна была ограничена. - Но теперь я знаю, где это место. Я могу вернуться, если тебе будет нужна помощь, или я смогу привести с собой кого-то, кто сумеет помочь тебе лучше…
- Ничья помощь здесь не требуется, - сказал рыцарь дружелюбно, но твердо. - Эта битва должна произойти только тогда, когда и произойдет, или она будет проиграна. И если она будет проиграна, все остальное будет…
Внезапно стало темно. Нита, не будучи уверенной, где она или что случилось, попыталась разглядеть хоть что-нибудь, но в этой кромешной черноте ничего нельзя было увидеть. Она услышала короткий смешок, многообещающий и веселый, и скрежет вытаскиваемого меча…
…Затем Нита села на кровати, открыла глаза и вздрогнула в гораздо менее пугающей темноте собственной спальни. Она не испугалась, хотя и успела уловить ощущение, донесшееся от рыцаря в последние мгновения сна сквозь только что опустившуюся темноту. Она знала Врага слишком хорошо, чтобы удивиться Его появлению где угодно. Но мысль, что пришлось оставить все в этот радостный, жесткий момент сражения, раздражала ее. И хотя она, по крайней мере, смогла разобрать, что он говорил в этот раз, она так и не сумела полностью понять его.
Она посмотрела на часы у кровати, светящиеся в темноте. Они показывали 2:30.
Нита вздохнула и снова легла, более решительно, чем когда-либо, намереваясь выяснить, что же все-таки происходит.
На самом деле, она чувствовала себя более решительной, чем когда-либо за последние недели.
“Расскажи, кто борется с Врагом, который пройдет здесь…”
В конце концов, Нита снова уснула, и скользя вниз по коридорам сна, она слышала, как меч выскальзывает из ножен снова, и снова, и снова…
Глава 5
Трудности
Когда ее будильник прозвенел в четверть седьмого, Нита усилием поднялась с кровати, приняла душ и приготовилась к школе, в то время как в ее памяти все звенел и звенел вынимаемый из ножен свирепый небольшой меч.
Мысль об этом не шла у нее из головы, когда она разбудила отца. Некоторое время спустя, закончив переодеваться, она обнаружила его стоящим на кухне с чашкой кофе в руке и задумчиво разглядывающим ее Учебник, который она принесла туда еще ранним утром и оставила лежать обложкой вверх на кухонном столе.
- Мне показалось, или ты выглядишь несколько встревоженной сегодня утром, - заметил он, добавляя молоко в свой кофе. - Как будто бы тебе пришлось поработать над чем-то. Потрудиться сильнее, чем обычно.
Он имеет в виду, сильнее, чем обычно в последнее время, подумала Нита.
- Ага, - сказала она. - В первый раз проблемы с пониманием.
- При контакте с инопланетянами?
- Я так думаю, - сказала Нита. - У нас были сложности со связью.
Ее папа покачал головой.
- Мне стоит попросить тебя потолковать с моим продавцом цветов, - сказал он. - Если ты можешь общаться с кем-то с другой планеты, то, возможно, найдешь и с ним общий язык.
Нита слышала предостаточно историй о проблемах отца с этим частным поставщиком в последние пару лет, чтобы ощутить некую неуверенность.
- Боюсь, у меня не хватит на это сил, - сказала она.
- Я бы не был так в этом уверен, - сказал папа. - Что именно ты сделала вчера со своей сестрой?
Нита подняла брови.
- Я вернула ей здравый смысл, - сказала она.
Отец Ниты посмотрел на нее любящим, но скептическим взглядом.
- Используя неизвестный мне тип ядерного оружия? - спросил он. - Чтобы я знал, о чем речь, когда позвонят из правительства.
Чувство юмора, подумала она. Когда последний раз я слышала, как папочка шутит? С тех пор, как… да. С тех самых пор.
- Я переместила мебель из ее комнаты, - сказала Нита. - Ну и сделала еще пару вещей… ничего угрожающего жизни.
Она посмотрела на него над краем кружки чая и сделала глоток.
- Не то чтобы я не думала об этом.
Ее папа вздохнул.
- Ты не была бы первой, - сказал он, споласкивая чашку из-под кофе. Он снял пальто с крючка у двери и натянул на себя. - Все равно присматривай за ней, хорошо?
- Конечно, папочка.
Папа подошел и обнял ее, замерев на секунду. Он положил подбородок на ее макушку, чего не делал уже давно, и сказал:
- Ты одна удержала все вместе. И это несправедливо по отношению к тебе. Я чувствую, что не сделал всего, что мог…
Нита покачала головой.
- Не уверена, что согласна с тобой, папочка, - сказала она, и это было все, что она могла сказать.
Он сжал ее, затем отпустил.
- Магазин сегодня работает допоздна, - сказал он. - Я не вернусь домой раньше девяти. Ты ничего не планируешь?
Нита покачала головой.
- Я займусь кое-какими исследованиями, - сказала она. - Если мне нужно будет уйти, то ненадолго и недалеко.
- Ладно. Пока…
Она снова прислонилась к столешнице, листая Учебник, в то время как звук папиной машины затихал вниз по улице. Она подумала, что знает, как он себя чувствовал: как слабое звено в семье. Но она часто чувствовала себя так же, и насколько ей было известно, Дайрин тоже - и все они не могли быть в порядке. Это было то, о чем уже заходила речь при более ранних беседах с мистером Миллманом, простая логическая деталь, которая полностью ускользала от Ниты до тех пор - возможно, первый признак того, что Миллман не просто высказывал ей “хорошие идеи” по поводу школы, но был действительно тем, кого стоило послушать. Теперь Нита знала, что все, что ты можешь сделать - это попытаться дать чувству неполноценности пройти сквозь себя, или сквозь другого человека, и рассеяться. Было слишком тяжело об этом рассуждать, будто нужно заставить другого человека думать, что ты пытаешься скрыть от него правду.
Она вздохнула и перевернула страницу. Глава в ее Учебнике, посвященная лингвистике, увеличилась уже примерно в три раза с тех пор, как она встала, решив поизучать это поподробнее днем, и теперь у нее осталось чувство, что ее познания в Речи были еще более поверхностными, чем она ожидала. Не могу поверить, какой тупой я была в этом, подумала она. Быстрый тест на лексикон, пройденный ей перед тем, как ее папа спустился за чашкой кофе, показал, что Нита с легкостью употребляла около 650 терминов в Речи… из возможных 750 000. И все больше слов открывалось или придумывалось каждый день волшебниками всех видов.
Существовали также местные диалекты и вариации, альтернативные исправления, внесенные видами, чьи физиология или структура мозга, а иногда даже структура родной вселенной, подразумевали, что самые основные термины в Речи должны быть изменены, чтобы иметь смысл. Я пользовалась ей, будто это был мертвый язык, подумала Нита. Но он живой. Это ведь язык самой Жизни: как может быть иначе?
И потом, неважно, как много слов ты знаешь, всегда остается вопрос понимания контекста… возможности использования Речи различными видами. Некоторые из них с легкостью понимали ее дословно, но поразумевали совсем другое при ее использовании, нежели прочие виды. Некоторые представители других видов, волшебники или нет, могли усвоить только начальные понятия о Речи, самые основы ее использования. Похоже, это про меня, подумала Нита, уныло листая страницы Учебника.
И теперь вопрос: Была ли только я одна некомпетентна тогда или робот тоже? Или клоун?
По своим последующим ощущениям Нита решила, что некомпетентность была по большей части с ее стороны. И как же я добилась столь малого от рыцаря? Нита вспомнила реплику Дайрин о роботе, о том, что у видов, контактировавших с Нитой, казалось, не было ни множественного числа, ни даже, возможно, личных местоимений. То, что она слышала прошлой ночью, подтверждало это идею. Он ни разу не сказал “мы”, подумала она. Но ведь он также ни разу не сказал “я”. Было что-то… Я не знаю… ограниченное в том, как он выражал себя. Было ли это потому, что у меня были проблемы с пониманием его способа использования Речи? Или он что-то скрывал?