Даже сам староста Перси, сидевший рядом с героем, прибоченившись к лучам его славы, потрепал первокурсника за плечи. В этом году ещё никто не зарабатывал сразу шестьдесят очков одной суммой.
— Мы сравнялись со Слизерином, — удивлённо и радостно сообщила Гермиона всем окружающим.
Как-то прокомментировать никто не успел:
— И наконец, большого мужества требует борьба с врагом, но ещё сложнее спасать от авантюр друзей. Я присуждаю десять очков… Невиллу Лонгботтому!
Пухленький мальчик выпал в осадок и некоторое время даже не верил, пока все вокруг кричали и радовались. За столом Гриффиндора воцарился праздник, а Слизернц резко пригорюнился из-за фактический украденной победы.
— Исходя из того, что мои подсчёты верны…
— Профессор Дамблдор! Профессор Дамблдор! — поднимая руку, Поттер неожиданно для всех вскочил, привлекая внимание.
— Да, Гарри, что такое? — директор смутился, торжественный момент покатился куда-то не туда.
— Профессор Дамблдор, вы так щедры, потому что Хаффлпафф зарабатывает дружным трудом, Равенкло индивидуальным умом, Слизерин офицерским подходом, а Гриффиндор в героях, да? — выпалил мальчишка, не желавший обострять конфликт со Слизерином.
— Верно, мальчик. Вы показали истинный дух и черты факультета Гриффиндор, поэтому заслужили столь высокие награды. А за перебивание старших полагается штраф Гриффиндору — минус девять очков.
По залу раздались нервные смешки: легко пришло — легко ушло, в этом вся суть факультета. Дамблдор больше не стал ждать новых поводов снять баллы и торжественно хлопнул в ладоши, меняя зелёные гобелены на красные и оповещая:
— Гриффиндор выиграл кубок школы!
Тут же все гриффиндорцы повскакивали с мест и подбросили к потолку свои конические шляпы. За ними повторили хаффлпаффцы и равенкловцы, а слизеринцы остались скрипеть зубами из-за издевательской разницы в один балл. Профессор чар даже всерьёз поднапрягся, хлёстко и стремительно выведя заковыристые чары, благодаря которым ни один головной убор не упал на столы. А дети радовались и обнимались — факультет безалаберных давно уже не завоёвывал кубок школы. Особенно радовался Перси Уизли, в чьё портфолио старосты попадёт соответствующая строчка, став его заслугой. А декан Макгонагалл довольно улыбалась и аплодировала, её мимические мышцы у левого глаза чуть подёргивались с момента вскакивания Поттера, чуть не испортившего весь триумф, им же заслуженный. А декан Снейп сидел заиндевевший, декан Спраут хихикала, Хагрид подмигивал и радостно улыбался, а прочие из вежливости.
Вскоре победители расселись и занялись едой, как это первыми начали делать за столами факультета Хаффлпафф, который сместили на последнее место, что никого из его членов совершенно не расстроило. Как бы то ни было, день завершался праздничным пиром в честь окончания учебного года, а не в честь завоевания кубка школы или убийства профессора ЗоТИ.
Глава 7Последние штрихи перед отъездом
Волшебник-юнлинг едва дождался, когда после пира все в спальне первокурсников уснут. Покинув башню под мантией-невидимкой следом за старшекурсниками, он легко миновал всех гулён и дежурных да выскочил из замка по направлению к Запретному лесу.
О, с каким же удовольствием зашёл в могучий лес, полный Силы! Почти как в Саду тысячи фонтанов в Храме Джедаев очутился, только там была спокойная Сила, а тут дикая, природная. Она манила душу агрария.
Недалеко забурившись и выбрав более-менее спокойное местечко в овражке, Поттер наконец-то извлёк свою волшебную палочку, зажал её между ладоней и принялся аккуратно насыщать собственной Живой Силой. Он действовал по наитию с оглядкой на методичку джедаев по работе с кайбер-кристаллами в световых мечах.
Остролист своим названием созвучен слову «святой» (holly — holy), традиционный символ удачи, процветания и защиты от тёмных сил. Он казался Поттеру переменчивым, словно в постоянном духовном поиске.
Перо феникса служило сердцевиной, умещённой в деревянный корпус. Очень мощная Живая Сила, в прошлой жизни Брапар с таким не сталкивался ни разу, хотя он не видел тех же терентатеков, прослывших убийцами джедаев. Перо было очень инициативным и несколько своевольным. Однако оно оставалось полученным от птицы. И профессионалу потребовалось всего несколько минут, чтобы приручить волшебный инструмент, который стал подчиняться и ощущаться немного лучше, чем во время первого касания в Больничном крыле. К слову, волшебник-юнлинг вообще чувствовал всё несоизмеримо лучше и глубже прежнего себя, потому заметил разницу.
Выбор оврага оправдался: во время одного из экспериментов волшебное пламя объяло всю палочку, однако оно не сжигало её и не опаляло руку владельца. Словно бы сама птица феникс села…
— Ого! — появление хозяина пера оказалось неожиданным, хотя экспериментатору следовало учесть вероятность того, что всё ещё живущий феникс почувствует и примчится поглядеть на происходящие странности с его пером.
Птица оказалась больше полярной совы, и с распахнутыми крыльями она практически ничего не весила, по крайней мере, волшебная палочка, использованная ею в качестве жёрдочки, не опустилась под ней.
— Курлык!
— Эм, и тебе привет, Фоукс, — поздоровался Поттер, поняв приветствие и образ-объяснение директорского питомца, когда-то поделившегося сразу двумя перьями для Олливандера, изготовившего палочки, в итоге доставшиеся Тому Реддлу и Гарри Поттеру.
— Курлы-кур…
— Спасибо, — левой рукой восторженно погладив огненную птицу, умеющую телепортироваться. Пользуясь случаем, Поттер попросил о том, что намеревался сегодня попробовать сделать, в числе прочего: — Поможешь наложить защиту от чужих рук, Фоукс? — вслух говоря, ибо в слова проще вплести ментальный посыл с доходчивымобразом.
Фоукс заинтересованно поглядел, сложив крылья, отчего Поттеру пришлось срочно подставлять под середину палочки левую ладонь для удержания в горизонтальном положении. Но так было нужно — обе руки должны были касаться инструмента, на котором птица сидела и держалась обеими лапками. Человек насытил Живой Силой — феникс клевком придал ей нужное свойство. Остролист охотно вобрал в себя защитную магию, обзаведясь молниевидной сеточкой тонюсеньких рыжих прожилок. Теперь волшебная палочка будет обжигать посторонних, а воров испепелит! И без всякого заклинания, на одних природных свойствах.
— Здорово, Фоукс! Ты уж прости меня, я ничего не прочёл о фениксах. Но я чувствую, что в тебе ещё есть мощная исцеляющая Сила. Пожалуйста, поделись и ею с моей волшебной палочкой, чтобы я мог творить высшее Исцеление. Мне бы это очень пригодилось в шахматной партии, когда Рон пожертвовал своей фигурой и потерял сознание, — попросил и объяснил Гарри-Грегарр, излучая дружелюбие и поддерживая осторожный обмен энергиями через концентратор, объединяющих их и преобразующий Силу одного под другого, что чувствовалось неким интимным процессом.
— Курлы…
Почти по-человечески вздохнув и маленькими шажочками переступив поближе к рукояти, феникс наклонил голову к кончику и выдавил из себя слезинку — эссенция Живой Силы упала точно на пылающий кончик и целиком впиталась в древесину, волной к рукояти посветлевшую на один тон.
— Ты чудо, Фоукс, знаешь?
— Курлык!
— Хех, я не завершил исследования, но теперь их уже не провести — волшебной палочке нужно переварить вобранную магию. Придётся тебе стать моим подопытным, Фоукс.
— Курлы?..
— Что-то мне подсказывает, что тебе не обязательно плакать для лечения кого-либо. Раз твоё пламя не обжигает, то почему бы ему не лечить? Я держал философский камень правой рукой, давай я попробую воспроизвести, а ты переймёшь?
— Курл…
— Ха-ха, Равенкло по мне плачет? Ты правда питомец гриффиндорца, прилетевший к гриффиндорцу? — весело и дружелюбно подначив.
— Курлык!
— То-то же.
В очках плясало пламя, мешая видеть. Уперев левый локоть в стенку оврага, Поттер поднёс правую руку у свисающему хвосту феникса, прикрыл веки и принялся выполнять одно из упражнений, помогавших ему когда-то осваивать приём Исцеление. Из ладони стала выходить Живая Сила, сперва голубая, потом зелёная, потом обратно голубая, но уже не с резкой сменой, а переливанием. И так несколько раз, пока целитель не нащупал гармонический резонанс с Живой Силой исцеляемого существа.
Рыжее пламя феникса одномоментно преобразилось в зелёное с голубой каймой.
— Ку-ку-ку… — полуразумная птица счастливо засмеялась, сумев подстроиться под особый вид высвобождаемой Силы, какая плескалась у неё внутри и являлась основой для вечного возрождения из пепла.
— Круто! — выдохнул экспериментатор, глядя во все глаза и жадно впитывая Ощущения. — Теперь ты станешь любимчиком мадам Помфри и всех школьников.
— Курлык-лык-ку, — проклекотал довольный феникс, предлагая подбросить в спальню.
— Погодь, Фоукс. Лучше в туалет у башни. И давай я тебе помогу вырастить два пера? Именно вот таких, зелено-голубеньких? Олливандер будет на седьмом небе от счастья, создавая исцеляющие шедевры для грядущих первокурсников.
— Курлы.
— О, да, из тебя тоже прекрасный гриффиндорец, Фоукс!
Феникс сам взялся клювом за одно из перьев на правом крыле, а потом на левом, выдёргивая их. Поттер помог отрастить новые, здесь и сейчас отрастить, а то бы птице пришлось ждать перерождения.
Поттер моргнуть не успел, как феникс во вспышке пламени телепортировался вместе с ним прямо в мальчишеский туалет недалеко от башни Гриффиндор. Оставаясь мистического цвета зелени с призрачной каймой, феникс слетел с жёрдочки-палочки, вцепился лапками в два своих пера и сразу же исчез, чтобы появиться над постелью Олливандера и всполошить старого мастера волшебных палочек. А торжествующий мальчик погасил свой обновлённый инструмент, запахнулся в мантию-невидимку. У портрета Полной Дамы он остановился, сосредоточился и осторожно расширил восприятие. Ощущения Жизни позволили обнаружить всех школьников факультета, некоторые из которых до сих пор не спали, а некоторые ещё не вернулись,