O, Фортуна, словно луна ты изменчива,
И разум не в силах постичь тебя;
Что бедность, что власть —
Всё зыбко, подобно льду.
Незабываемое исполнение, запоминающееся раз и навсегда. После громогласного начала хор и музыка резко продолжили тихо, пока в конце вновь ритм и громкость не подскочили почти до оглушающих величин. Излюбленная музыка хорместейра Флитвика! А второй композицией была не менее знаменитая английская классика «Аллилуйя» из оратории «Мессия» композитора Георга Фридриха Генделя, причём немца. Получилось в масть Гриффиндору, так сказать.
С учётом режима «звук вокруг» и вкусовых приоритетов декана Равенкло школьники оказались на этом ужине по уши погружены в хоровую музыку, надо отметить, звучащую живо и классно! При таком исполнении грех не влюбиться в хоры.
После ужина мадам Помфри с трудом согласилась впустить в свою вотчину изначальную группу плюс двух близнецов для дегидратации зелий, оставив за дверью гомонящую толпу школьников, желавших посмотреть на исцеление, но теперь им оставалось только бежать к пристани, где к профессору Локхарту присоединился сам профессор Дамблдор. Нашёлся и шприц для костероста, который взялась вкалывать Гермиона, и перчатки для рябинового отвара, который взялся намазывать Рон. Всё под пристальным присмотром медиковедьмы, очень неодобрительно отнёсшейся к тому, что взрослый мужик разделся до своих реально бронированных трусов, ибо сил после ужина и запасов зелий вроде как хватало на его полное исцеление.
Магозоолог оказался испещрён шрамами и ожогами различной природы. Шикарная антиреклама профессии!
Трём обладателям волшебных палочек с пером феникса пришлось «переобуваться» из-за отличия ситуации с глазницей и культями. Ребята с честью преодолели эту трудность, как разобрались с тем, в каком порядке и когда применять зелья.
И вот настал животрепещущий момент, как из смазанного места вкалывания костероста за мгновения сформировалась ручонка трёхмесячного зародыша и дальше она стала расти, развиваясь со скоростью месяц за секунду. Процесс завораживал, но грозился затянуться на треть часа, что взрослые бы выдержали, но две девочки сдуются.
— Пенелопа, ты владеешь заклинанием Регенерейт? — напряжённо спросил Поттер, стараясь не обращать внимание не девичью красоту.
— Перси меня научил, Гарри, — тихо и осторожно обратившись по имени, словно ступая на тонкий лёд.
— Мадам Помфри, срочно с Пенелопой отработайте, пожалуйста, Регенерейт Триа и присоединяйтесь к Перси из-за его плеч, а то изматывающий процесс слишком затянется, — вежливо попросил волшебник-юнлинг.
— Ох уж эти экспериментаторы, а ведь я предупреждала. Предупреждала! Слагулус Эрукто. Диффиндо Дуо. Начинаем, мисс Кристал, — медиковедьма создала на полу материал для опытов и разрезала пару слизней для отработки заклинания.
— Регенерейт Триа, — произнесли девушка и женщина в один голос.
Слава Мерлину, обоим потребовалась минута на отработку, и вот они уже колдуют слева и справа от Перси, удерживающего длящееся заклинание. Одна на влюблённости, другая на профессионализме — они смогли присоединиться без срыва процесса роста и созревания левой руки. Даже сам пациент не рискнул оставаться с юношеской рукой, но и мускулистый вариант молодости тоже пропустил, дабы возраст всех частей тела был одинаков, а то сталкиваться с неизученными последствиями те ещё приключения! Девушка и бабушка отличались по силе, тем не менее скорость процесса возросла втрое, а могла бы ещё подняться, но тут уж владельцы палочек с перьями феникса не могли отправлять больший поток магии, а ещё Рон не успевал обмазывать отрастающую руку концентратом рябинового отвара, быстро и без остатка впитывающегося. И это время за радость!
Вместо двадцати минут всего восемь тужились и потом дети сами выпили три порции имевшегося у Поттера запаса рябинового отвара, чтобы взбодриться и простимулировать организм для подвига с двумя ногами: одна культя оканчивалась у самых бронетрусов, вторая на ладонь ниже колена. Пока мадам Помфри за ширмой снимала протезы и чашки, дети перевели дух. Многие испытывали новую для себя гамму эмоций — они исцеляют старого калеку, делая то, что до них даже Николас Фламмель с эликсиром жизни не мог (или не хотел, или не афишировал).
Обмазывать ноги Сильвануса вместо Рона взялись Фред и Джордж, подглядывавшие в лупы и уяснившие суть процесса, требующего мазать не абы как, а где намечалось определённое состояние магии и ауры в следствие нехватки стройматериала для воплощения регенерируемых тканей.
— Как успехи? — осведомился Дамблдор сразу, как вошёл в основной зал с койками, полномочиями директора открыв запертую магией дверь.
— Превосходно, Альбус! — чавкая, отозвался полулежащий пациент, укрытый простынкой от колена до шеи и наворачивающий сытный гуляш. — Но для полного счастья мне ещё бы после второй ноги выпить взрослую порцию рябинового отвара, и тогда я расстанусь со всеми шрамами. Ух, прямо жрать тянет… — и с удвоенной силой набросился на еду.
— Что ещё нужно докупить, мадам Помфри? — серьёзным тоном осведомился Альбус.
— Костерост и кроветворное по нулям, директор. И розог нет для профилактики гриффиндора головного мозга, — жалуясь, полушутя добавила она, поджав губы и хмуро глянув на школьного товарища Альбуса. — Всё настолько рискованно и опасно, что выпитая мной порция умиротворяющего бальзама не справляется, директор. Завтра я буду рвать и метать, директор. И если профессор Кеттлберн сбежит, то я его официально отстраню от работы до результатов полного обследования в Мунго.
— Спасибо, мадам Помфри. Мисс Уизли, мисс Лавгуд, зачем вы себя истязаете? — с жалостью в голосе спросил Дамблдор, стоя в перламутрово-золотой мантии с богатой вышивкой, техникой исполнения напоминающей рясы священнослужителей.
— Магию качаем, — скромно ответила Джинни, опустив очи долу.
— Как мускулы, — беззаботно добавила Луна, разглядывая затейливые узоры на ниспадающей до пола мантии эксцентричного бородача.
— Это работает, — добавил Рон под шипение Гермионы о правилах вежливого обращения.
— Я слежу за критичностью уровня, — подпирая своим авторитетом, заявил Гарри-Грегарр.
— Всё под контролем, профессор Дамблдор, — фальшиво улыбнулся Перси, ожидающий нагоняя за чрезмерный риск для здоровья упрямых участников исцеления.
— Управы на них нет, директор, — проворчала мадам Помфри.
Альбус степенно огладил бороду и деловито спросил:
— Мистер Персиваль Уизли, как вы намерены исцелить сразу все шрамы у профессора Кеттлберна?
— За ширмой я и Гарри запустим Регенерейт Дуо в копчик. Два заклинания и два зелья взаимно усилятся.
— Если Регенерейт Дуо ты одновременно с Пенелопой наколдуешь в пупок пациента, то дополнительно задействуется мощь мужского и женского начала, а гармонизация организма произойдёт от первооснов.
— Я им это уже говорила, профессор Дамблдор. И профессор Кеттлберн не раз таким образом излечивал свои многочисленные мелкие увечья, — педантично заявила дипломированная медиковедьма с многолетним стажем.
— Контраргументация? — осведомился самый могущественный волшебник Магической Великобритании.
— Через позвоночник поднимается мощный поток магии, профессор Дамблдор, — Перси начал пересказывать обоснование Гарри. — Наше колдовство поднимется до головы и отразится от черепа обратно по переднему каналу, тем самым замыкая круговорот. То есть на символьном уровне организм дважды окатится. Мы мужского пола и оба несовершеннолетние, что должно усилиться и привести к успеху экспериментальное омоложение магии и тела профессора Кеттлберна.
— Профессор Дамблдор, я думаю, что профессор Трелони наверняка много раз гадала на своего мужа, но коли она до сих пор в невестах, то у неё получался какой-нибудь странный результат, например, что-то типа одновременно старый и зрелый. И вот профессор Кеттлберн станет таким и женится на ней, — произнёс Поттер, ставя ещё один эксперимент по программированию будущего.
— Пфкха-кха! — Сильванус закашлялся.
— Скорджифай, — Помфри хмуро убрала разлетевшуюся изо рта еду.
— Хорошая перспектива, — одобрительно произнёс Дамблдор серьёзным голосом.
— Пфкха-кха! — Сильванус во второй раз подавился воздухом.
А дети смотрели большими круглыми глазами, особенно Перси и Пенелопа, посещающие уроки Прорицаний у профессора Трелони, одиноко живущей в башне.
— Участие в экспериментах, Сильванус, грозит непредсказуемыми последствиями. Тебе ли не знать, старый друг? — сохраняя серьёзное лицо и тон, сказал Альбус. — Я тщательно прослежу за благополучным завершением ваших опытов, студиозусы, а завтра поутру мы все вместе составим статью в «Вечерний пророк».
Кеттлберн горестно простонал и мученически глянул на оставшуюся культю — останавливаться на полпути к исцелению оказалось выше его сил. Криви и Грейнджер закивали болванчиками, ставя крест на планах до полуночи сварганить материал в «Придиру». Помфри закатила глаза и что-то невнятное пробурчала себе под нос. Рон постарался не отсвечивать, а Фред с Джорджем нехотя натянули перчатки.
Когда пациент нажрался добавок с ужина, ребята по отлаженной схеме принялись регенерировать третью конечность, самую лёгкую в плане объёмов восстановления. Трое самых младших участников слишком устали, чтобы долго волноваться из-за присутствия директора, более старшие хорошо справлялись со своими эмоциями: отросток появился спустя три заклинания и через несколько минут дозрел. Ренервейт восстановило сознательный контроль, словно конечность никуда не пропадала. Дальше мадам Помфри сдвинула ширмы, за которые ушли все, кроме Перси с Гарри-Грегарром, самой медиковедьмы и директора. Пациент оголился и был подвешен в воздухе, дабы два экспериментатора смогли направить магию по позвоночнику, а многочисленные следы на коже ничто не стесняло, иначе имелся риск сохранения отметин. Рябиновый отвар предоставил Поттер, отдав последнюю порцию собственной варки в августе.